Последним по порядку, но не последним по значимости я должен рассмотреть подход, основывающийся на предположении о том, что магия, будучи тесно связанной с вопросами религии и морали, отделена от науки вообще и, возможно, даже от других общественных наук. По поводу отношения магии к религии я скажу ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы прояснить мою позицию.
Быть серьезным астрономом совместимо с верой в Бога, который создал и упорядочил Вселенную. Но это несовместимо с верой в Бога, который по своей воле вмешивается, чтобы изменить ход планет, задержать затмение или изменить правила космической игры. Таким же образом, предполагается, что серьезный маг может верить в Бога, который в целом основал ход магии и придал ему смысл, хотя он не может верить в Бога Ветхого завета, который вмешивается, чтобы устроить резню Амалекитов, или подделывает календарь, чтобы продлить время дня, в пользу армии Иосифа.
Также, он не может призывать на помощь Бога, для объяснения конкретных исторических событий. Священник д’Арки в недавно вышедшей книге попытался провести это различие: «Для исследователя не нужно отвечать на каждый вопрос в магии, говоря, что это был перст Господний. Только тогда, когда мы разберемся со светскими делами и драмой существования человека, нам будет позволено учитывать более широкие соображения». Грубость этого взгляда в том, что он рассматривает религию как джокер в колоде карт, зарезервированный для важных ходов, которые нельзя сделать никаким другим путем. Лютеранский теолог Карл Барт, куда более преуспел, когда провозгласил полное отделение божественной магии от светской, и передал последнюю, в светские руки.