ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЕЙ XV ВЕКА

Пятнадцатый век разворачивает перед нами практически беспрерывную череду свидетельств: фактически число интересующих нас случаев в некоторые годы из этих ста превышает пятьдесят. Все начинается в 1401 г. с Джона Кима, «предсказателя», и заканчивается Томасом Райтом, монахом из Сульби Линкольнширской епархии, который во время посещения епископа Ричарда Редмана был уличен в использовании «книг заклинаний» и выплате большой суммы денег странствующему профессору оккультных наук за инструкции по их применению.

Летом 1402 г., сообщает Джон Капгрейв, возле Бедфорда и Бигглзвейда творились странные вещи. «Неподалеку от городов Бедфорд и Бигглзвейд из леса выскакивали люди разных цветов и ожесточенно дрались. Их видели утром и в полдень, а когда люди пошли за ними посмотреть, то ничего не увидели».

2 января 1406 г., после длительных совещаний в Тайном совете, король отправил епископу Линкольнскому следующее предписание:

«Поскольку нам дали понять, что в вашей епархии очень много колдунов, магов, чародеев, некромантов, предсказателей, гадалок и волшебников, которые день ото дня совершают различные ужасные и отвратительные поступки, то настоящим… чтобы предотвратить заблуждения, которые их дурные искусства могут в умах обитателях упомянутой епархии посеять… успокоить наш народ, не допустить скандала для Святой матери-Церкви и явного ниспровержения католической веры, приказываю тебе собрать всех, кто пользуется такой славой, и заточить в тюрьму, пока они не отрекутся от своего искусства или ты не получишь новых распоряжений». В апреле следующего года духовное правительство Дарема (в отсутствие епископа) адресовало примечательный рескрипт капеллану Коллегиатской церкви Честер-ле-Стрит. В этом документе сообщается, что по законам светским, духовным и Божественным практика колдовства и магии, а также всякие консультации с колдунами и магами запрещены под страхом строжайшего наказания. А потому капеллан должен предупредить всех колдунов и магов своего прихода, а также тех, кто им доверяет и обращается к ним за советом, чтобы они за шесть дней исправили все зло, которое причинили кому-либо колдовством, и оставили свои дурные привычки. Примерно в то же время стихотворное руководство для приходских священников наставляет священников запрещать колдовство, гадание и заклинания в своих приходах. Принимая исповедь, они должны были задавать кающимся вопрос, «занимались ли они каким-либо колдовством или чародейством», чтобы найти украденное, завоевать женщину или для другой цели.

В 1444 г. в Лондоне поставили к позорному столбу человека, «который заклинал злого духа по имени Обериком, и все время, пока он стоял у столба, на шее у него висела надпись, где рассказывалось, как и каким образом, он это сделал».

Случаи клеветы представляют особый интерес, так как они наглядно демонстрируют, как легко можно было обвинить человека в ведовстве и колдовстве. Так, в 1452 г. Джоанна Смитсон появилась в церковном суде города Дарема и привела двоих свидетелей, которые подтвердили, что Агнес Томсон публично ославила ее как ворожею, а также утверждала, что некий капеллан был ее любовником и так поиздержался на подарки ей, что угодил в долговую тюрьму. Агнес была задержана до полного доказательства своей невиновности. 26 января 1567 г. Маргарет Ламберт судилась с Элизабет Лоусон в том же церковном суде Дарема, и Джон Лоусон, муж Элизабет, утверждал, что Маргарет изгоняет духов и может «повернуть сито на паре ножниц, чтобы отыскать пропажу». Девять дней спустя Маргарет обвинила Джона в том, что он оклеветал ее, объявив, что она колдунья. Джон пришел в суд и заявил, что свидетелей, которые могли бы подтвердить его обвинения, предоставить не может, так как говорил понаслышке с чужих слов. Замечательный пример деревенских сплетен!

13 июня 1483 г. в Королевском Совете разыгралась та самая странная сцена, когда Ричард Глостер обвинил королеву Маргарет («вон ту колдунью, жену моего брата») и Джейн Шор в том, что они его околдовали. В том же самом году одним из соучастников заговора Бэкингема, «злоумышлявшего» смерть короля Ричарда, стал Томас Нандик, недавно вышедший из Кембриджа, «некромант».

В 1486 или 1487 г. маленький сын Джона Адоуна заболел вдруг какой-то неведомой болезнью: его мучили страшные боли, он не мог ни стоять, ни ходить. Обратились за советом к самым искусным врачам и хирургам – отец мальчика был одним из служителей архиепископа Мортона, – но те оказались не в силах что-либо сделать, и некоторые из них объявили, что болезнь «неестественного происхождения» и что маленький Джон страдает от «ядовитого касания злого духа». Мать ребенка препоручила его молитвам покойного короля Генриха VI, наподобие заступничества святого, и тот вскоре поправился.