Противоцерковной проповеди

У церкви были противники посерьезнее, чем нестяжатели. Этими противниками были еретики. Связанный с ересями интереснейший и сложный вопрос истории русского общественного движения, русской общественной мысли мы оставим в стороне существуют прекрасные специальные работы советских ученых и коснемся его лишь в той мере, в какой он непосредственно имеет отношение к монашеству.

 

С XIV века ереси, направленные против господствующей церкви и православного вероучения, непрерывно будоражили города Руси. Новгород и Псков, Ростов и Тверь, сама Москва становились центрами еретических движений. Не успевала церковь расправиться с инакомыслием в одном месте, как оно появлялось в другом. Оно, то скрытно тлело, то вспыхивало огоньком противоцерковной проповеди, то пылало пламенем открытого бунта. От духовного контроля церкви во множестве отпадали ремесленники и посадские люди, холопы и дворяне, и даже высокие церковные иерархи…

В середине XIV века в Новгороде появилась ересь, которую противники ее назвали ересью жидовствующих. Название ереси пошло от новгородского епископа Геннадия, который писал в Москву: „Жидовин – еретик научил!..” и указывал на некоего Схарию и еще нескольких иудеев, приехавших в Новгород по своим торговым делам и заодно распространивших „лжеучение”. Название поддержал Иосиф Волоцкий, автор направленного против еретиков „Просветителя”. Едва ли оно верно. Единственное, что могло связать новгородских жидовствующих с наезжими евреями,  –  это то, что последние могли одобрить тезисы еретиков не как иудейские, а как не противоречащие иудаизму. В Новгороде не затихала давняя стригольническая ересь, близкая новой, но возникшая задолго до приезда не только Захарии,  –  тогда, когда здесь вообще еще не знали евреев.

Еретики отрицали почитание святых, икон. Это сильно ударяло по монастырям, где как раз особо почитали святые мощи и уже в те давние времена превратили их в статью дохода. То же относилось к восточным календарям и гороскопам. Наконец, еретики отрицали и само монашество. К еретикам привлекала их начитанность, широкая образованность, строгая нравственность. Все это выделяло их на фоне не слишком грамотного, жадного до всяких материальных благ и почти целиком бездуховного клира Новгорода и Москвы. Монашество не от бога, утверждали еретики на примере жития св. Пахомия. Житие сообщает, что текст монастырского устава, вырезанный навечно на медной пластине, и образец монашеских одежд Пахомий получил непосредственно от явившегося ему ангела. Ангел так и предстал  –  в черном облачении.

Легенда стала богословским аргументом еретиков против монашества. Ангелы, утверждали они, светлы и лучезарны. Не мог ангел явиться в черном, у Пахомия был не ангел, а бес, следовательно, монашество  –  дьявольское изобретение…

Аргумент для средневекового схоластического мышления весьма убедительный.