«Переход в потусторонний мир» все чаще осуществляется с помощью новейших достижений химии: подлинно эпидемический характер приняло употребление наркотиков, среди которых особой популярностью пользуются мескалин и ЛСД.
Я не берусь предсказать, сколько именно «духов» станет в Америке и Европе завтра, и какие новые средства «перемещения в мир духов» будут изобретены в ближайшем будущем, но тенденция – угрожающая. Увлечение мистикой разливается в нашей стране все шире, проникая во все сферы духовной жизни, пропитывая литературу, искусство, философию.
Впрочем, прежде, чем говорить о настоящем и будущем, оглянемся на прошлое. История дает немало примеров того, как в переломные эпохи, когда происходит крутая ломка старых, относительно устоявшихся привычек, общественных отношений, учреждений, верований людей и форм их быта, когда люди сталкиваются с новыми, не известными ранее, явлениями в жизни общества, периодически вспыхивают увлечения разнообразными формами мистики. Каждый раз эти вспышки порождаются определенными, поддающимися конкретному анализу, историческими обстоятельствами и социально-психологическими причинами.
Точно так как «мистический опыт» не объясняет мистики, ибо играет вспомогательную роль в механизме восприятия мира, характерного для мистиков (что не умаляет важности его анализа), равным образом и мистические учения не исчерпывают сути дела. Их даже нельзя назвать учениями в собственном смысле этого слова. У мистиков можно встретить мысли, относящиеся к различным учениям, концепциям, теориям. Из вышеназванных трех сторон мистики наибольшее значение имеет мироощущение, мировосприятие. Этой стороне мистики подчинены две другие составные ее части. Причем, когда мы говорим о характерном для мистики мироощущении, мировосприятии, мы имеем в виду как личность, так и коллектив. Возникая у отдельных личностей в силу особенностей их индивидуальной психологии (например, склонность к истерическим реакциям), под влиянием общественных условий мистическое мироощущение на основе механизмов массового внушения способно приобретать эпидемический характер (так называемые умственные или психические эпидемии).
Остановимся подробнее на той роли, которую играют в мироощущении мистика эмоции (переживания). Эмоции могут достигать такой интенсивности и накала, что подавляют логическое мышление, порождают анормальность сознания. При так называемых мистических состояниях сознания – экстазах, галлюцинациях, видениях, озарениях – в большинстве случаев человек мыслит ощущениями, образами, представлениями, противоречащими здравому смыслу. Но возможен и другой вариант: предельное обострение абстрактного логического мышления, категории которого перестают соотноситься с реальной действительностью и ощущаются как некие самостоятельные сущности, т. е., по сути дела, превращаются в свою противоположность – в эмоциональные факторы. Эмоциональные состояния, порождающие различные формы «мистического сознания», чаще всего возникают в условиях психических срывов, являющихся следствием конфликта желаемого и ожидаемого с действительностью. У мистики есть нечто общее с другими проявлениями эмоциональной жизни человека – художественным творчеством, фантастикой: это эмоции, связанные с исканиями.
Подобно художнику, поэту, ученому, мистик, как ему кажется, ищет истину. Но первые стремятся найти наилучшие формы отражения действительности, хотя и преломленной через их воображение, мистик же отталкивается от иллюзии и снова возвращается к ней, и его выход к реальной действительности, который может иметь место в процессе поиска, является лишь эпизодичным. Еще большее значение, чем эмоции поиска, для мистика имеют переживания, связанные с ощущением того, что истина уже добыта, обретена,- переживания, дающие успокоение, ощущение достигнутой цели. Так богоискательство оборачивается идолопоклонничеством.
Стержнем всего мировосприятия, мироощущения мистика, своеобразной доминантой всего его психического облика, средоточием всей его эмоциональной жизни, является некий абсолют, т. е. сверхъестественная сущность, которая воспринимается мистиком как источник и основа бытия, а само бытие, природа, все сущее воспринимаются как производное от этого абсолюта, сотворенное им. В различных формах мистики этот абсолют выступает то как дух, то как высшее существо, то как вечный разум, гармония вселенной, великая жизненная сила, изначальная реальность, душа всего сущего, магнетический флюид, мировой эфир и т. д. и т. п. Этот абсолют, как бы он ни назывался, есть не что иное, как божество. Иллюзия «духоощущения» или «богоощущения» и есть главная особенность искаженного мировосприятия, мироощущения мистика. Поэтому мистику можно и нужно называть эмоциональным ядром религии.