Увлечение Эдуарда III Элис Перрерс, приписанное, разумеется, действию оккультных сил, всерьез обсуждается монахом из Сент-Олбанса, который ссылается на Нектанеба, знаменитого египетского волшебника (настоящего отца Александра Великого), и упоминает кольца Моисея.
Похоже, Элис имела в своем услужении некоего монаха, который представлялся врачом, но был на самом деле чародеем. Он изготовил две фигурки из воска, одна из которых изображала Эдуарда, а вторая – Элис, и, манипулируя ими и используя мощные заклинания и травы, полностью подчинил короля женщине. Кроме того, он изготовил кольца забвения и памяти, как Моисей в древности, и, пока король пользовался ими (то есть, очевидно, пока он носил кольцо памяти, подаренное ему возлюбленной), не мог ее забыть.
Когда в 1376 г. монах этот был арестован, одна из горничных Элис посмеялась над ним: «Разве ты, так охотно предсказывавший будущее другим, не мог предвидеть того, что случится с тобой самим?» – «Я предвидел событие, – ответил он, – но не мог знать, когда оно произойдет».
Такие же циничные слова – с той же целью и с тем же намерением – произнес Александр, сталкивая Нектанеба в пропасть, так же пошутила и фракийская девушка (о чем нам сообщает Платон), когда Фалес свалился в колодец. Сама ситуация вопроса и ответа на него вошла в собрание басен Эзопа, хотя, в сущности, особым остроумием ответ не блещет, и, вполне возможно, он приходил в голову разным людям в разное время независимо друг от друга. Подобным образом издевался над кем-то современный йоркширский фермер. Ребенок спросил однажды волшебника из Радноршира: «Раз уж ты такой великий колдун, почему же ты не уберешь эту бородавку с собственного лба?»
Что до колец Моисея, то, согласно легенде, когда эфиопы вторглись в Египет, Тарбис, дочь их царя, влюбилась в Моисея и сдала ему город Саба (позднее – Мерое) при условии, что он на ней женится. Он хотел вернуться в Египет, но она не отпускала его. Тогда, искушенный в науке астрологии, Моисей вырезал на драгоценном камне фигуру, символизировавшую память, а на другом фигуру, которая вызывала забывчивость. Оправив камни в драгоценный металл, он сделал два кольца и притворился, будто они символизируют взаимную привязанность влюбленных; кольцо памяти он оставил себе, а кольцо забвения подарил принцессе. Так Тарбис забыла о своей любви к Моисею, и он ее оставил. Такую версию предлагает нам Петр Коместор, у которого легенду эту позаимствовали Гервазий Тильсберийский, Винсент из Бове и многие другие. В «Римских деяниях» деяние приписывается Веспасиану, или, в некоторых текстах, Фридриху. Чосер знал, что Моисей, так же как и Соломон, хорошо разбирался в магии колец.