У всякого беспристрастного исследователя тех событий сразу возникает вопрос: что еще за священный союз сложился у некоторых церковников с некоторыми учеными, едва только речь зашла о дискредитации реликвии – вещи, якобы принадлежавшей Христу.
В 2004 году в епархиальном издании “Л’Еглиз ан Валь-д’Уаз” появилась статья, подписанная Жераром Антамом. В историческом отношении точная и ясная, она рассказывала об Аржантёйском хитоне без единого упоминания о работах физика Андре Мариона и гематологов, установивших, что засохшая кровь на хитоне относится к той же самой группе АВ, что на плащанице и на судариуме из Овьедо.
“Продолжайте вашу работу с ощущением внутренней свободы и глубоким уважением к научной методологии и к чувствам верующих”, – призывал некогда Иоанн Павел II исследователей, объединившихся ради изучения мученических облачений Христа. Именно в этих ободряющих словах авторы публикации видели оправдания действиям префектуры. Редактор уточнял: “В том же духе были выполнены исследования Аржантёйского хитона, результаты которых теперь доведены до сведения жителей Валь-д’Уаза и христиан (sic!)”. А в заключение он написал так: “Поскольку он напоминает о Христе(подчеркнуто им самим), нешвенный святой хитон позволяет человеку ощутить свое приближение к Иисусу”.
Вот так. Можно ли отсюда сделать вывод, что если бы хитон некогда принадлежал Христу, а не всего лишь напоминал о нем, то он бы удалял, а не приближал? А будь основания, связывающие хитон с Христом, ложными, то и вовсе притягивал, ибо научное доказательство часто представляется антиномичным акту веры как таковому (научное доказательство всегда представляли как несовместимое с самим фактом веры). Лишь признание божественности Иисуса Христа что-то значит для христиан, это то мы хорошо знаем. Но укрепляется ли вера каждый раз, как та или иная реликвия объявляется фальшивкой?