Ханты, якуты, другие народы Сибири оказались в сфере особого миссионерского внимания в начале XX века. В 1901 – 1902 годах Синод открывает несколько новых монастырей и общин „для обращения в православие” нерусских народностей… Такие монастыри открыты в Томской и Тобольской губерниях, миссионерская женская община появилась близ Якутска. Учредили двухклассные школы, которые готовили учителей из представителей местных народностей, школы – приюты для обучения грамоте и ремеслу. Грамоте, впрочем, обучали только мальчиков. Девочек учили ремеслу.
Аналогично шла христианизация нерусских народов и в европейской части России. Для „просвещения чувашей” строятся монастыри Архангела Михаила, Александровский Чувашский и др. Для марийцев создается Камско – Березовский Богородицкий и др.
Опять же, в посвящении монастырей определенным святым заложена мысль об их назначении: Архангел Михаил – предводитель небесного воинства, борец с бесами – а весь языческий пантеон чувашей, конечно же, бесовский. Монастыри, специализированные на христианизации, часто создаются парами: если основывается мужской чувашский монастырь, то вскоре возникает и чувашский женский и т. д. В целом „обращение” в большинстве случаев оказывалось только формальным. На окраинах России церковь была готова считать православно – кафолическим вероисповеданием любую степень религиозного синкретизма. Прежние и вновь внедренные верования сплетались в причудливейший узор, который покрывал собой отнюдь не христианскую сущность религиозных воззрений. Не редкость было увидеть в результате деятельности чернецов – миссионеров прежнего шамана, изобразившего на колотушке „лик св. Николая” и с удвоенной истовостью бьющего в бубен головой обретенного им, то ли нового святого, то ли старого духа… В погребальном обряде хантов, и манси на традиционный сруб укрепляли крест, в медвежьем празднике к чучелу медведя стали ставить церковные свечи.
Насильственное обращение в православие было в начале XX века запрещено, но как до этого, так и позднее, иноки – миссионеры по – прежнему не останавливались ни перед побоями, ни перед насилиями иного рода. Вот типичный пример „просвещения” Бурятии в конце XIX века: „Буряты загонялись в юрты и сараи. В ожидании приезда миссионера содержались там без пищи и питья”. Столь же грубыми были и крестильные соблазны: стоило, например, вору принять крещение, и он избавлялся от наказания.