Философия стала для меня чем-то вроде нити Ариадны. Только непохоже, чтобы она вывела меня на свет Божий. Но коли запрягся в эту лямку, вынужден тянуть ее дальше. С мастерами культуры у меня не густо. Честно признаться, среди современных деятелей искусства мало таких, чья личность занимала меня бы столь сильно, что я, во что бы то ни стало, пожелал раздобыть автограф. Еще одна особенность относительно деятелей искусства заключается в том, что творческая личность это не совсем то же, а вернее, совсем не то, что личность как таковая. Актер, впечатляюще сыгравший великого ученого, писатель, прославляющий широту и щедрость русской души, актриса, блистающая на сцене в ролях особ королевской крови, в сознании широкой публики автоматически становятся конгениальны своим героям. Бороться против мифа дело неблагодарное и, главное, бессмысленное. Художник имеет право на публичный образ, и развенчивать его-то же самое, что вмешиваться в частную жизнь.
Между тем профессия философа такова, что он волей-неволей вынужден во что-то вмешиваться.
Но можно вмешиваться бесцеремонно, а можно с разрешения или по просьбе. Философ нередко упрекают в том, что они намеренно льстят людям могущественным и знаменитым с тем, чтобы с их помощью сделать карьеру. Я не настолько знаком с французскими философами, чтобы в точности знать, делают они это или нет, но, судя по всему, нет, не делают. А вот русские философы делали это в прошлом и делают сейчас. Притом они льстят высокопоставленным клиентам не столько в надежде на материальное поощрение, сколько в расчете на моральную поддержку. Вероятно, они видят в этом единственный способ сделать себе маленькое паблисити. Отсюда, наверное, низкая репутация философии в России.