Читаю «Замок» Пола Вилсона, превосходно сделанный роман ужасов, но самый большой ужас внутри. Чувство, которое, судя по всему, было незнакомо мужчинам и женщинам прошлых эпох или знакомо ничтожной их части, определяет жизнь индивидов: непреодолимый разрыв между физическим возрастом и возрастом психологическим. Психологически он застыл на тридцати пяти годах, и перед зеркалом умирает от страха перед старостью. Стариков на улице в упор не видит или, напротив, цепляется к ним взглядом, стараясь приучить себя к мысли, что когда-нибудь и он будет такой. Если будет, конечно. Когда потребовалась фотография для паспорта, он пять лет тянул с этим делом. И не напрасно. Противный дядька, который глянул на него с фотографии, был ему абсолютно незнаком. Он – не я, и я – не он. При встречах с более молодыми он с пристрастием следит за тем, не выказывают ли они признаков эйджизма, пренебрежительного отношения к пожилым.
Для кошмарного эйджиста, каким он был в юности, да остается таковым и сейчас, это двойное унижение. При этом ему никак не удается убедить себя в том, что его проблемы ничтожны в свете того обстоятельства, что через триста лет температура воздуха на Земле может достигнуть 100 градусов выше нуля 1 по Цельсию, а через 3 миллиарда лет Туманность Андромеды столкнется с Млечным Путем, галактикой, где находится Земля. Все-таки что хуже смерть или старость? Сильно подозреваю, что старость хуже. Смерть, что ни говори, явление одномоментное, а старость может растянуться на годы. Впрочем, умирание тоже. Как бы там ни было, это тяжкое испытание – когда стареешь только в зеркале.