Еще через несколько страниц Анри Брок упрекает СТУРП в том, что там собралось сорок христиан против одного нехристианина, намекая тем самым на возможную пристрастность в ответе на вопрос о подлинности савана, в который заворачивали Сына Божьего. Было бы трудно приписать тот же грех Авиноаму Данину, поскольку он иудей, и Брок просто обходит его работы молчанием.
Я мог бы подобным же образом еще долго препарировать метод Брока, но пора уже вернуться к генетику, брошенному мною в баре и давно уже дожидающемуся окончания, чтобы продолжить свои откровения. Так что перейдем к благодарностям. После публичного выступления, которое повлекло за собой множество злобных атак легковерных клерикалов, к Анри Броку, как он сам рассказывал, обратился один священник из Ниццы со словами: “Спасибо вам за то, что вы, как следует, тряханули пыльную Католическую церковь”. Анри Благочестивый, воодушевленный сравнением с церковным пылесосом, завершил свой текст, укрывшись, словно за портьеру, за радиоуглеродную датировку с таким видом, будто она навсегда останется неопровержимой: “И вот, начиная с той памятной даты, я каждый день жду писем с поздравлениями и извинениями, которые эти возмущенные умы, принимая во внимание их высокие нравственные и интеллектуальные идеалы, не преминут мне направить, чтобы признать совершенные ими ошибки, а главное – чтобы повиниться в нескончаемых нападках на меня, в стремлении нанести ущерб моей репутации, и бросить в меня тонны камней. И я все еще жду”.
И мы тоже. За отсутствием причин для поздравлений мы отдадим должное постоянству этого художника. При таком количестве умолчаний и явной скудости аргументов требуется недюжинное мужество, чтобы всегда с готовностью вести лобовую атаку, однако сей метод неизменно его спасал. Конечно же, смех убивает, но стрелка он поражает реже, чем цель.