„Мощью” святого воинства были останки святых, поклонение которым – существенная часть православного культа. Рассказывать о культе мощей, который тоже существовал преимущественно в монастырях, – значит, во многом повторить то, что было сказано об иконе. Тела покойных „святых подвижников” окажутся столь же чудотворными, столь же способными к „оказанию помощи по молитве”, их так же носят в крестных ходах хотя и реже, чем иконы.
В некотором смысле мощи важнее икон, даже чудотворных. Без частицы тела святого, хотя крохотной, невозможно служить литургию. В каждом храме под престолом обязательно положены мощи святого, такая же частица их вшита в уголок антиминса – особого платка, который заменяет престол храма в случае, если приходится совершать обедню вне его стен. Без мощей богослужение совершено быть не может.
Обращение к святому пропагандируется церковью как одно из самых действенных средств получения помощи в земных делах и стремлениях.
Христианство отказалось от „языческого” обожествления человека, когда римский император, например, получал титул „равного богам” или же прямо объявлялся земным богом. Но в средние века в православном мировоззрении признавался единственный способ увековечить заслуги человека перед потомством – это прославить его как святого, как чудотворца, увидеть в нем небесного покровителя.
В отдельные периоды, когда интересы верхов и интересы низов выступали как общенародные, в число русских святых попадали такие достойные люди, как летописец Нестор, князь Александр Невский, художник Андрей Рублев. Но чаще всего церковь и светские феодалы, имея в виду свои классовые интересы, вводят в православный пантеон святых, ничем, кроме церковно – монархических заслуг и „благочестия”, не выделявшихся. Люди,
Ортодоксальное православие не признает скульптурных изображений. И если на Западе могли появляться монументальные памятники, то для православия это было „язычеством”. „Идолы”, „болваны”, „истуканы” не принимались церковью. Не без ее усилий этот ряд синонимов скульптуры приобрел в языке бранный оттенок.
С этой точки зрения остается не вполне оцененной скульптура фонтана в Петергофе – Самсон, раздирающий пасть льву, – первое в России монументальное изображение библейского героя, которому петровская эпоха придала светский смысл.