Мне едва ли стоит говорить, что не только при анализе прошлого мы используем критерий «то, что лучше всего срабатывает». Если кто-нибудь сказал бы вам, что, по его мнению, при нынешнем положении дел было бы желательно объединение Великобритании и США в единое государство под объединенным управлением, вы могли бы согласиться, и это была бы вполне благоразумная точка зрения.
Смотреть на видео мифы и факты интерпретации истории
Если бы он продолжал, что конституционная монархия как форма правления более предпочтительна, чем президентская демократия, вы могли бы также согласиться. И это тоже было бы вполне благоразумно. Но представьте, что он далее сказал бы вам, что желает посвятить себя кампании за воссоединение двух стран под британской короной. Вы, возможно, ответили бы, что он зря теряет время. Если бы вы попытались объяснить свое решение, вы, вероятно, сказали бы ему, что вопросы подобного рода следует обсуждать не на основе какого-либо принципа, имеющего всеобщее применение, а на основе принципа, соответствующего данным историческим условиям.
Вы могли бы даже взять на душу великий грех, говоря об История с большой буквы и сказав, что история – против него. Дело политики – рассматривать не только то, что было бы морально или теоретически желательно, но также рассматривать существующие в мире силы и то, как их можно направить или управлять ими для вероятной частичной реализации имевшихся в виду целей. Политические решения, рассматриваемые в свете нашей интерпретации история, базируются на этом компромиссе.
Но наша интерпретация истории также основывается на компромиссе.
Нет ничего более принципиально неверного, чем устанавливать предположительный абстрактный критерий желаемого и в его свете осуждать прошлое. Так давайте же заменим слово «успех», которое теперь имеет и негативное значение, нейтральным «то, что работает лучше». Поскольку я несколько раз спорил в ходе этих лекций, я рад, что могу в заключение заявить об определенном согласии с ним, по крайней мере, в этом.