Напуганная философия

Вместо предисловия

Один мой знакомый, начинающий, но, судя по всему, талантливый писатель, прислал неоконченный рассказ с весьма закрученным сюжетом и попросил сказать, что я думаю о написанном. Однако что скажешь, чем сильней закручен сюжет, тем эффектней должна быть развязка. И потому сможет ли он сочинить не разочаровывающий финал – в этом вся фишка.

Нет хуже разочарований, чем разочарование от простого объяснения великих загадок. Может быть, потому люди и предпочитают мистические варианты объяснения Бытия научным. Ведь наука ведет к открытиям простоты и изящества мироустройства, а мистика лишь заменяет одни загадки другими, намекая, что не стоит нам совать свой нос в тайны мироздания.

Философия умерла. Да здравствует философия!

Времена Ньютона были воистину золотым веком для научных представлений о мировом устройстве – веком безмятежным и лишенным страсти вечного движения.

Вселенная представлялась единой, бесконечной во времени и пространстве и потому совершенной, как несравнимая ни с чем данность. В ней одни космические тела совершали свой вечный бег по вечным траекториям, другие же навечно были закреплены на своих местах и служили центрами вечного движения для первых. И ничто не нарушало вселенскую гармонию.

Открытия XX века разрушили эту идиллическую картину. Теперь мы имеем дело не только с буйной, разбегающейся Вселенной, но и с множеством теорий, описывающих ее устройство.

Мы узнали, что ее вещественная часть, на основании изучения которой мы делаем выводы о законах мироздания, составляет всего около 4%. Ученые заговорили о множественности и параллельности Вселенных, с каждым годом появляются все более экзотические гипотезы об их устройстве и взаимодействии.

Не меньший хаос царит и в наших представлениях об устройстве и взаимодействии материи на уровне микромира – частицы являются нам из “ничего”, могут одновременно находиться в разных точках пространства, телепортироваться… Да и вообще, согласно распространенным в современной физике представлениям микрочастицы в квантово-механическом представлении не существует – она появляется только при наличии “свидетеля”. Мы вновь приходим к идее универсального наблюдателя, от которого остается уже лишь шаг к возвращению самой же наукой “антинаучного” Бога на его “законное” место.

В конечном счете, чем глубже и дальше физики проникают в великую машину Вселенной, тем менее понятными становятся общие принципы ее устройства и работы.

Сегодня немало говорят о новом подъеме в теоретической и экспериментальной физике, о том, что вот-вот мы обнаружим частицу Бога и свершится прорыв в нашем познании Бытия. Время от времени появляются “теории всего”, которые пытаются свести в единую систему все знания об устройстве мира, но…

Надежда на то, что перед нами откроется во всем своем великолепии и гениальной простоте Мироустройство остается столь же призрачной, какой она была и пару тысяч лет назад. И хотя сегодня мы знаем о его деталях гораздо больше, тем не менее (как ни странно) мы не имеем твердого понятия, как выглядит этот Мир в целом.

А потому на фоне целого каскада эпохальных открытий нередко можно расслышать и голоса скептиков, которые говорят, что главное достижение современной науки – это обозначение пределов познаваемости. И не удивительно, что в эпоху адронного коллайдера и подготовки визита человека на Марс мы наблюдаем удивительный расцвет откровенного мракобесия и всяческих теологических спекуляций.

Я думаю, что все это происходит от того, что мы изгнали со своего места философию, которая всегда брала на себя ответственность за обобщение научных фактов и создание на их основе общей картины Бытия, доступной для данной ступени нашего познания мира.

И потому, когда один из самых неординарных умов современности Стивен Хокинг говорит о смерти философии, – у него, увы, есть основание сделать такое заявление.

Сегодня есть история философии, есть философские тексты, есть даже выдающиеся философы, но нет самой философии как науки на том ее месте, которое отведено самой спецификой нашего познавательного процесса.

Я думаю, что причиной такой парадоксальной ситуации стало, во-первых, неправильное понимание многими места и роли философии, которая всегда выступала не только как наука, но и как специфический метод познания, а во-вторых, боязнь современных философов взять на себя ответственность за возвращение философии на ее законное место.

И если даже есть временные основания считать, что философия умерла – пусть даже от нашего неразумного невнимания к своей особе, – то именно сейчас настало время и произнести сакраментальное: “Le Roi est mort, vive le Roi!”

Как нам ее не хватает!

Конечно, у физиков и космологов есть немало оснований считать, что именно им принадлежит приоритет в познании устройства Вселенной. За последнее время ими открыто немало деталей, из которых состоит Мир как цельная система. А это, в свою очередь, дает возможность другим ученым забавляться построением все большего числа вероятных моделей окружающего мира.

Однако в то же время именно физики и космологи подвели нас вплотную и к пониманию того, что наше общее представление о мироустройстве содержит в себе слишком много противоречий и допущений. И оно далеко не всегда соответствует данному уже упомянутым Хокингом определению хорошей модели Мира[1].

К тому же создается впечатление, что некие проблемы системного моделирования Вселенной просто стыдливо выводятся “за скобки” предлагаемых теорий, словно их и нет. Однако же, какую бы гипотезу мироустройства не рассматривать, обойти эти проблемы нам все не удастся.

И потому многие современные модели не могут восприниматься без существенной доли скептицизма, не только как не полностью соответствующие критериям “хорошей”, но и как явно противоречащие фундаментальным свойствам Вселенной. Свойствам, которые носят аксиоматический характер: мир един, вечен, его пространство непрерывно и бесконечно.

Но именно эти свойства, раскрытые философской наукой, “забываются” когда физики и космологи начинаю строить свои модели мироустройства.

Здесь и возникает настоятельная потребность вмешаться в этот процесс именно философии, чтобы исполнить предписанную ей роль, занявшись построением непротиворечивой модели Мира, основанной на результатах других наук.

Однако насколько “научными” могут быть вообще модели, то есть, насколько адекватно они могут отражать реальность?

Отвечая на этот вопрос, стоит заметить, что чем более наша мысль проникает в тайны мироздания, тем более очевидно, что все наше научное миропредставление столь же мифологично как шумерские эпосы и древнегреческие мифы. И так же как в древности, знание о сути чего-то мы заменяем образом чего-то.

Современный школьный учебник физики наполнен не менее мифологичными образами, чем Библия. Используемые словоформы для описания устройства атома это тот же мифологический язык, только отличающийся от библейского так же, как отличается современный английский от древнешумерского или древнегреческого.

Эти примеры показывают нам, что в принципе научное знание, как правило, формулируется в определенных образах, соответствующих используемому в данный момент времени набору понятий и представлений. И это не мешает быть этому знанию достаточным для приемлемой по точности ориентировки в окружающем нас мире.

Кроме того, на основании фактов, добытых рациональной практикой, можно описать этот мир понятным и соответствующим для научных представлений данного времени образом. Как это делали древние: Земля покоится на трех китах…

Соответствовала ли созданная ими картина действительности? Нет. Но это был в некотором смысле вполне реальный образ, сложенный из реальных для того времени знаний.
Имела ли она рациональную ценность? Да. Как имеет ценность информация о том, где вы. На тающей льдине, на вулкане, или же на тверди.

С этой картиной человек получал принципиально важную для него уверенность в устойчивости и прогнозируемости бытия, она имела для него смыслообразующее значение. Без этой картины человек жил бы в постоянном ощущении тщетности, а потому и необязательности своих усилий. Что может быть незыблемей тверди, стоящей на трех (!) слонах (!)? А потому можно возвести на ней дом, град, составить наследство детям и т.д. В общем, на этой тверди приобретает смысл все то, что выводит устремления человека за пределы его индивидуальной жизни.

Эта картина была ценна уже тем, что позволяла воображать, что мы знаем, как устроен мир. При этом и “край земли” и “хрустальная сфера” не были собственно запретом на движение за их пределы. Скорее это было обозначение границы познанного. Границы, за которой реально все, что бы вы ни вообразили.

В этом смысле современное описание бесконечности вселенной столь же “реально”, сколь и древние рассказы о бездне, в которую низвергаются воды, омывающие твердь земную.
Картина мира была для древних некой кочкой в неведомом, с которой можно делать следующий шаг, не беспокоясь, что она уйдет из-под ног.

Не нуждаемся ли и мы сегодня в создании столь же целостной картины мироустройства? Тем более что разрушение устоев рационального представления о Бытии, которое произошло на рубеже XX и XXI веков делает вновь актуальной попытку обретения тверди хотя бы в наших представлениях.

Такой подход вполне созвучен к популярной сегодня идее так называемого модельно-зависимого реализма, которая основана на том, что нет никакой картины (или теории) независимой концепции реальности, а есть модель (главным образом математической природы) и комплекс правил, которые соединяют элементы этой модели в наблюдении [2].

Прежде чем…

Но прежде чем мы подойдем к построению модели Мироустрйства, используя философский научный аппарат, стоит все же разобраться с тем, что наверняка может вызвать скептические вопросы. А почему именно философия должна занимать особое, “привилегированное” место среди других наук, которое дает основания ей быть “ответственной” за создание общей картины Мироздания? Почему философия не только наука, но и общенаучный метод? Если научный аппарат философии основан не на расчетах и формулах, то почему все же ее выводы, основанные на словах, должно считать столь же объективными, как и основанные на вычислениях?

Особое место философии в системе научных дисциплин определяется самой логикой познавательного процесса. Системный подход к изучению Мира неизбежно предполагает достижение некой стадии, когда требуются обобщения и выводы, построение комплексных моделей эволюции Мира на основе данных, полученных в ходе исследований в самых разных областях научных интересов.

Сегодня становится понятно, что чем шире и глубже объем наших знаний о мироустройстве, тем ясней проявляется всеобщая связь явлений и процессов, которые еще совсем недавно были предметом узкой научной специализации. Причем связь, которая охватывает всю Вселенную во всех ее масштабах, от микро до макромира и во всех ее проявлениях от движения амебы до взрыва сверхновой звезды и социальных революций.

Установление таких связей и закономерностей их образования – задача достаточно специфическая, чтобы не требовать особых подходов к ее решению и особого метода. Решение задач такого рода и есть область приложения философии, которая нацелена на выявление наиболее общих существенных характеристик и фундаментальных принципов реальности и познания, бытия человека, отношения человека и мира.

При этом философия не только наука, но и метод познания, понимаемый нами как совокупность основных способов получения новых знаний и методов решения задач. Философское осмысление, которое дает нам представление о том, как отдельное явление или процесс определяют общие векторы эволюции Мира, является высшей ступенью познания. Высшей в смысле завершающей стадии процесса научного познания и облечения его в понятные словоформы и образы на каждом новом этапном шаге в изучении Мира.

Именно философское осмысление позволяет нам моделировать Мир в его всеобщности, понять логику и направленность его эволюции, и как следствие, дает нам возможность корректировать свою деятельность сообразно этой логике и направленности [3].

Метод философского осмысления также объективен, как и методы, применяемые в других науках. Его результат – выводы, основанные на логике причинно-следственных связей и изложенные одним из наиболее универсальных кодов, который используется интеллектом – лингвистическим.

И код этот имеет для установления и отражения связей и закономерностей Мира не меньшую точность и адекватность, как цифры и формулы в физике и математике.

И как же он выглядит наш Мир в целом?

Здесь нам будет уместно напомнить три основополагающих принципа, которым должна соответствовать модель Мира: мир един, вечен, его пространство непрерывно и бесконечно.

Увы, но именно эти фундаментальные свойства реального Мира зачастую выводятся “за скобки” многих новейших теорий и выводимых из них моделей мироустройства.

Можно сколь угодно представлять параллельные вселенные, браны, струны и т.д., однако в любом случае мы вынуждены будем признать, что все это элементы единой пространственно-временной реальности, как бы мы не ухищрялись развести ее по многомерности. И в мире этом мультипространство все равно будет составлять единую и взаимосвязанную систему.

Мы можем сколь угодно рассуждать о моменте возникновения Вселенной, говорить о том, что само пространство время возникает и разворачивается в результате большого взрыва, но без ответа на вопрос, а что было до большого взрыва все это будет столь же нелепо, как история палки с одним концом.

Мы можем также говорить о конечности Мира, но мы не можем достигнуть границ наблюдаемой Вселенной, в силу непреодолимости светового барьера. Эта граница удаляется от нас по мере разворачивания пространства и потому Мир для его внутреннего наблюдателя бесконечен.

С другой стороны, само понятие конечного объема предполагает наличие некой хотя бы даже условной границы, отделяющей наш актуальный мир от Нечто, в котором и разворачивается актуальное пространство-время. Потому это Нечто или скорее Ничто должно представлять собой единую с нашим миром двойную систему. В этой системе понятия пространственно-временной протяженности и направленности имеют смысл только в актуальной ее части и соотносятся только с внутренним наблюдателем. В силу этого говорить о конечности Мира можно только чисто в умозрительном плане, как о вычисляемом объеме распространения актуализирующейся пространственно-временной реальности [4].

Простейшая и адекватная известной современной науке совокупности фактов модель мира, соответствующая базовым принципам может быть представлена как циклическая система, бесконечно переходящая из одного состояния в другое подобно маятнику.

Можно обозначить следующие фазы цикла:

1. Кажимое для гипотетического внемирового наблюдателя взрывное явление из Ничто актуализирующегося пространства-времени и бозонно-фермионного его наполнения. (Переход через горизонт в актуальную пространственность, условно обозначаемую знаком +).
   Можно предположить, что то, что мы называем темной материей (ТМ) и энергией (ТЭ) это и есть раскрывающееся пространство-время, в котором актуализируется бозонно-фермионная часть Вселенной. При этом ТМ не имеет бозонно-фермионной структуры. Именно поэтому она не имеет электромагнитного излучения и может быть обнаружена только по создаваемым ей гравитационным эффектам.
2. Фаза расширения, системообразования и эволюции актуальной Вселенной через тотальное связеобразование (космологическая энтропия устремляется к нулю).
3. Момент космологического равновесия (переход от фазы расширения к фазе сжатия).
4. Фаза сжатия, сопровождающаяся нарастанием энтропии.
5. Переход через горизонт в актуальную пространственность с условным знаком минус. Здесь надо заметить, что процесс перехода от + к – начинается в объеме отличном от сингулярности. Условная “граница”, за которой начинается процесс “выворачивания наизнанку” Вселенной со сменой спинов элементарных частиц мы можем назвать абсолютным горизонтом. Температура вещества при переходе через него столь высока, что происходит “переворачивание” спина у фермионов и бозонов.

Фазы 1-4, составляющие полуцикл, повторяются в уже этой (с условным знаком минус) актуальной пространственности.

В связи с этим стоит упомянуть любопытную работу физика Мартина Боджовалда из Института гравитационной физики и геометрии Пенсильванского университета. С помощью нового математического аппарата, перевернувшего классические представления о ранней космической истории, ему удалось выяснить, что Вселенная существовала и до Большого взрыва.

Применяя теорию петлевой квантовой гравитации (ПКГ), Боджовалд совместил её представления с ОТО и с квантовой физикой. В результате он пришел к выводу, что наша Вселенная начала развиваться в процессе перехода ранее существовавшей Вселенной из одного состояния в другое. При этом не было никакого перехода через состояние с нулевым объёмом (следовательно, и бесконечной плотностью) Вселенной, что предполагается в общепринятой “взрывной” теории.

До нашей Вселенной – как вычислил Боджовалд – была совсем другая Вселенная, но она не была похожа на современную. Это связано с механизмом, которому исследователь дал название “космической забывчивости”. Его действие состоит в том, что при “Большом буме” из уравнений, описывающих это событие, исчезает как минимум один из вышеупомянутых свободных параметров. Из-за этого точное “копирование” следующих друг за другом Вселенных становится невозможным.

Подробности концепции Мартина Боджовалда изложены в статье в Nature Physics под названием “Что произошло перед Большим взрывом?”.

Можно предположить, что фазы трансформации Вселенной разворачиваются в Ничто, единственным и тотальным свойством которого является отсутствие каких либо свойств или небытие.

Отсутствие энергетических потерь на взаимодействие с Ничто обуславливает вечное повторение циклов космологического маятника (схлопывания – разворачивания), а бесконечность мира определяется тем, что граница между ним и Ничто не может быть достигнута.

Случайность или закономерность?

Как-то я прочитал замечательный пассаж в одно из научно-популярных книг о космологии. Там писалось, что глядя на звездное небо, нам стоит радоваться тому, что человечество появилось именно в этот момент эволюции Вселенной. Появись мы по космологическим меркам “чуть позже” и галактики и звезды убежали бы от нас так далеко, что их свет не успевал бы дойти до нас.

Однако сомнительно, что наше появление в наиболее “удобный момент” дело случая и тем более божественной воли.

В эволюции Вселенной содержится естественный смысл, подобный тому “смыслу”, который на генетическом уровне заключает в себе человеческий эмбрион, “объективной целью” которого является превращение в человека.

И потому развитие Мира скорее всего идет в строгом соответствии с вполне определенным “генетическим” кодом, который “предписывает” Вселенной эволюционировать по вполне определенному сценарию, что впрочем не лишает каждый полуцикл уникального своеобразия. Как уникален каждый спектакль одной и той же пьесы, но с разными исполнителями и декорациями.

Сноски

[1] Модель хорошая модель, если она:

1. Изящна
2. Содержит мало произвольных или регулируемых элементов
3. Согласуется со всеми существующими наблюдениями и объясняет их.
4. Делает подробные прогнозы относительно будущих наблюдений, которые могут опровергнуть или доказать ложность модели, если они не подтвердились.

[2] См. у Стивена Хокинга “Великий замысел”, гл.3.

[3] Разумная деятельность не может не считаться частью общего процесса эволюции Вселенной.

[4] Я думаю, что актуализация Вселенной раскрывается через сознание.