Саркома разума

Не будь мудрецом в глазах твоих…
(Соломон)

2009 год войдёт в историю Нобелевского комитета тем, что с него начался отсчёт периода, когда премия присуждалась не за достижения, как завещал сам Альфред Нобель, а за намерения – премия была вручена президенту США, за обещание сделать мир безопасным. Телевидение залило мир огнём юпитеров, блеском лысин, сексуальностью бюстов; радио захлёбывалось в океане слов и слюны; у комментаторов и корреспондентов губы с языками источились от сюсюканий взахлёб… И никто не глянул в святцы…

Не обращали внимания на святцы и наши предки, затеявшие строительство башни “до небес”, вместо кропотливого труда по освоению тернистых просторов земли. Из этого сделали вывод авторы Библии, и записали в ней, что благими намерениями устлана дорога в ад. Простой народ тоже, кое-чему научился, и выразил это так: “Не хвались, идя на рать…”.

Исследуя Библию, мы в “Хаосе” сделали вывод, что длительное потребление благ ведёт к смерти, а жизнь теплится на узенькой линии динамического баланса между лишениями и благами. Это, но уже практически, подтвердил экономический кризис 2008 года: пик благ, предыдущих лет, был уравновешен не меньшим объёмом лишений. Сегодня уже подросло к порогу зрелости, третье поколение людей не видевших ужас мировых катастроф. Закон Паркинсона такое объясняет просто: что-то не замечаем. Но что человек не замечает из того, что потом оно не поправимо?..

Помню, по служебным делам много приходилось ездить по командировкам. С 1983г. основной темой для начала разговора с незнакомыми людьми была не погода, а Брежневский застой. После 1987 года, преобладала тема дружбы между народами страны. Особо много говорилось об этом в Прибалтике… С неё и начался развал СССР. Обаму наградили за мирные намерения… Что же получит Мир, взамен?..

Впервые в нашем исследовании пред нами стал зловещий лик того, чего до сих пор нельзя было видеть спереди… И всё почему? – Потому что материализм без баланса – это красивая сказка.

… Озноб сковывает воображение…

Эпизод 5

Потоп (или золото 2012 пробы)

И сказал Господь: не вечно Духу
Моему быть принебрегаемым
человеками… (Бытие, 6-3)

Ничто не вечно под Луной.
(Народное наблюдение)

Предисловие

“В сей день разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились; и лился на землю дождь сорок дней и сорок ночей” (Бытие, 7-11). “И усилилась вода на земле чрезвычайно, так что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом; на пятнадцать локтей поднялась над ними вода…” (Бытие 7-19). “Вода же усиливалась на земле сто пятнадцать дней” (Бытие 7-24).

Кто не верит, что земной шар был сто пятнадцать дней покрыт слоем воды, возвышавшимся на пятнадцать локтей выше горы Эверест, может дальше не читать – это и здравому уму не постижимо. Я тоже пытался пройти мимо… Но в наши дни от иеговистов не спасёшься, ни в каком ковчеге: и я им поверил – столько материала на подтверждение реальности потопа! Но, с другой стороны, уже то знаю, что По-Щучьему велению ничего не происходит… И всё же…

Глава 1

115 дней Эверест был под слоем воды в пятнадцать локтей. Да и дождь, ни на минуту не переставая, лил сорок суток…

Благодаря решительности Бога в деле прививки своему творению тяги к познаниям, мы сегодня можем с большой уверенность утверждать, что дождь, есть одно из звеньев круговорота воды в природе. А поддерживает этот круговорот перепад температур, как по горизонтали земли, так и по вертикали. Вряд ли будет самоуверенным и утверждение, что и после всемирного потопа шли дожди. Но не по всей земле одновременно. И даже там, где они идут месяцами (муссоны, пассаты), вода не льётся непрерывно – запасы воды на небе надо время от времени пополнять. Пополнить же можно только за счёт испарения. А для превращения воды в пар требуется энергия. Ни на секунду не сомневаясь в правдивости Библейского рассказа о всемером потопе, попробуем выяснить: откуда энергия?

Глава 2

Этот вопрос, видимо, не только нам пришёл в голову, ибо в Библии он уже освещён: “и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце Своём” (Бытие 6-6). Мы в “Хаосе” уже встречались с этим эпизодом и пришли к выводу, что этой аллегорией авторы Библии давали нам пример выхода из тупиковых ситуаций, когда наш труд не дал ожидаемые результаты. Мы назвали это примером селекции. Но иеговисты, приводят свидетельства видных учённых о том, что потоп не аллегория. В то же время, по себе знаем, что во гневе мы на многое способны… Потом, поостыв, то ли в милиции, то ли наедине, удивляемся: откуда силы взялись? Но у человеческого гнева есть одно общее, с дождём, свойство: на него отрицательно влияет ночь. У меня был учитель, который говорил, что, если хочешь кому-то плюнуть в лицо – сделай это завтра утром. И народная мудрость об этом же: “Утро вечера мудренее”. Но не будем интерполировать нашу мягкость характера на способности Создателя – на то он и Господь, чтобы быть сильнее нас во много раз… Словам, энергию Он раздобыл простым, известным нам с детства, обыкновенным всемогуществом… Но откуда столько воды?

В наши дни, глобального потепления, подсчитано, что если растопить все ледники на земном шаре, уровень воды подымится, и существенно. Исчезнут многие острова и прибрежные страны. Но не вся суша. Не говоря о километровых горных массивах. С другой стороны, куда делась вода после потопа? Так, раз слой воды покрывал земной шар слоем почти в девять километров, то для того чтобы обнажить сушу после потопа, её надо было куда-то деть. В океаны она стекать не могла, ибо они тоже были полны на том же уровне. Испариться в космос она не могла, ибо на высоте более километра пар уже конденсируется в воду и падает назад в виде дождя. Если к этим нестыковкам добавить, познанное нами из Библии, что нет никакого щучьего веления, то становится понятным – здесь что-то не то, здесь события естественные. Но какие?

Глава 3

Для начала попробуем подвести объективную базу под гнев Божий (по Библии – такой причиной стало увлечение сынов божьих человеческими дочерями). Конечно, нам мужикам, тлетворное тысячелетнее влияние женских чар, существенно притупило инстинкт самообороны и чувство ответственности за труды Божьи. Более того, мы сегодня считаем настоящим мужчиной, в первую очередь, бабских угодников. И это не мудрено: то ли время своё берёт, то ли действительно, тезис о том, что со временем, люди превращаются в тех, с кем боролись – есть строгий закон природы. Словом, как бы оно там не было, но очевидно, что, даже утопив, почти, всё живое на земле, Бог, искомого результата не добился – женская красота и сегодня вертит миром. Мы уже неоднократно сталкивались с ситуацией, когда и Бог, и человечество, борется с какой-то проблемой на протяжении тысячелетий и никак её не поборет… Однако, пораскинув мозгами, мы с удивлением обнаруживали, что, та борьба была дымовой завесой, за которой прятались совершенно другие, а то и противоположные цели. Может и здесь так?

– Каков механизм тлетворного влияния женской красоты? – Не станем углубляться в медицину – сразу перейдём к результату. А он аналогичен алкогольному… Возбуждение. Решительность. Сила. Отключение здравого смысла. И неуёмное желание… Но, точно такие признаки генерирует и глупая (блудливая) мысль!?

Вот это номер!

Неужели в самом начале Библии, под женщину (человеческую дочь) авторы спрятали глупость? Тогда и Ева не просто женщина… Представляю, как в этом месте каббалисты ехидно улыбаются! Невероятно… Но как всё в духе сказки: съев по плоду запретному, первожители земли прозрели и увидели безобразность своей наготы… Вернее, Адам увидел, что та, с кем ему предстояло прожить восемьсот лет – мечта, (мысль) – является неосуществимой, а значит и глупой. И другой нет. Вот он её и приукрасил – фиговым листком. Глупость в камуфляже – уже не глупость – благое намерение… Скорей всего меня занесло… Как бы и каббалисты не с этого начали?

Но оставим Еву каббалистам и вернёмся к блудливой мысли: как она может стать причиной всемирного потопа?

Увы, может.

Для этого надо совсем немного – чтобы она вселилась во множество голов, и мысль была о всеобщем благе. Понятно, что реализовать такое можно, только уравняв избыток с недостатком. А способ уравнивания во все времена был один – “отобрать и разделить” (см. “Собачье сердце”. Булгаков). Что понятие справедливость, для материи бессмысленно, мы убедились в “Хаосе”. Но, как, выйдя на улицу, рассказать это устало бредущему с работы человеку? Да так, чтобы он завтра с радостью шёл на работу, и испытывал огромное удовольствие, глядя, как богатеет и тучнеет его хозяин, от его тяжкого труда. Да, трудно такие слова подобрать. И если кто-то и до меня выявил пагубное влияние справедливости на материю – он остался неуслышанным. Иначе, уже войн не было бы. А человечество воюет: начиная с библейской “войны четырёх царей против пяти” и до “восстановления конституционного порядка” грузинским президентом в Цхинвали. Но борьба за справедливость до ХХ века велась такими методами и средствами, которые на природу существенно повлиять не могли. Век технического прогресса завершился сотворением оружия массового поражения. Есть в наше время и серьёзный очаг несправедливости – природные ресурсы России… Но будем надеяться, что блудливая мысль об их справедливом распределении не поселится в наши головы… Иначе, после мировой термоядерной войны, совершенно не будет иметь значения скрупулёзность выжившего наблюдателя – на пятнадцать локтей вода покрывала горы, или столько же не доставала; сорок суток лил дождь, или сорок часов… Но оставим гротеск политическим лидерам: только в их деятельности нагнетание бури в стакане воды может дать полезный результат. И вспомним, зачем авторы Библии всю силу своего убеждения сосредоточили на критику блуда…

– Вспомнили?

– Совершенно верно! – Чтобы мы не отвлекались от процесса познания! Иначе, можем не успеть! Все грозные и жестокие деяния библейского Бога направлены на одно: согнать человека с тропы блуда на путь познания.

Тогда всемирный потоп не мог быть Божьей карой за блуд сынов Божьих. Он использован авторами для иллюстрации пагубности пренебрежения познанием ради телесных утех. А что они прогуляли? Чего не успели познать?

Глава 5

Вспомним, теперь, что Бог – это Жизнь. Это та объективная, материальная реальность, которая существует и развивается независимо от того познали мы её законы или нет; уважаем мы их или нет. Более того, она, материя, движется, совершенно не обращая на нас внимания – это мы должны поспевать за ней! А для этого – надо знать!

Очевидно, что речь идёт об объективном, природном событии без всяких чудес. В Библии зафиксировано последствие такого события – всемирный потоп. Иеговисты собрали большой научный материал, свидетельствующий, что было на земле, когда-то, большое наводнение. Но они не потрудились выяснить его причину… Собственно, не будем упрекать их в этом – для них достаточно, что Библия ссылается на гнев Божий… Наш же бог – Жизнь, требует поиска истинной причины. В “Хаосе” мы вскользь зацепили эту тему, выясняя, что спрятала Библия за понятием “конец света”. Там мы быстро отвергли гипотезу о падении большого космического тела. Теперь можем с уверенностью это повторить – в таком случае, необходимое количество энергии, для испарения мирового океана получить можно – но тогда поменялась бы и орбита. А так не произошло, ибо, по свидетельству Библии, жизнь на земле была до и после потопа…

А, вот, гипотеза о роковом влиянии луны на геофизику земли остаётся в силе. Более того, продолжительные дожди по всей поверхности земного шара, и утверждение, что уровень воды продолжал повышаться и после прекращения дождей, говорят только в её пользу: нагревшийся мировой океан растопил льды в зоне вечной мерзлоты…

Таяние льдов может быть вызвано и техногенной деятельностью предыдущей земной цивилизации. В пользу такой гипотезы библейское свидетельство, что в том всемирном потопе жизнь была уничтожена на суше…

Словом, луна тому причиной, или сама цивилизация, на сегодня не ясно. Но всё в руках самого человечества. И только одно неизвестно: есть ли ещё время?

…продолжение…

Поставив последний знак вопроса, я посчитал свою миссию выполненной, и пошел привычным методом решать выявленные проблемы – “ни шатко, ни валко”. Сначала долго думал, как народ оповестить, что уже нет времени: написанному на заборах уже мало кто верит; а дяди и тёти, что СМИ делают с книгами, мне не верили… – Мол, кто ты такой? Что, и где уже?.. И, вообще, ты что, ещё и земляк?! – Тогда, тем более!..

Один смилостивился: за твои деньги – любой твой каприз! И я клюнул… Но, оказалось, в условиях кризиса, любая сумма, утверждённая сегодня, завтра становилась недостаточной. Весь девятый год я был распластан между несколькими источниками честных доходов, но удовлетворить аппетит кризиса не смог… На последние деньги подключил Интернет…

…и обалдел: пока я копался в хаосе, демократии, революциях, халяве; и боролся сам с собою – всё прогрессивное человечество уже стало “за спиною спина” навстречу 2012… Но, как говорится: лучше позже, чем…

Часть 2. Шанс

Ведение

Да простят меня те читатели, кому уже приходилось встречаться с некоторыми моментами в самиздатовских материалах, с тем, что будет сказано здесь – там эти идеи были разбросаны по разным темам, и имели больше теоретический характер, а уже надо действовать…

Глава 6. Краткое изложение гипотезы о влиянии луны на геофизику земли.

Если представить солнце, землю и луну как единое целое, то выглядит оно как… “планетарный механизм” в механике: вокруг центральной оси (солнце), на кулисе в 150000000 км, вращается земля: вокруг земли на кулисе в 300000 км вращается луна. Роль жёсткой кулисы здесь выполняют силы гравитации, также динамические нагрузки от вращения (центробежные и Кориолиса). Всё бы ничего, и эти все силы, рано ли, поздно ли, расположили бы свои точки приложения в пространстве так, что система стала бы равновесной. Но у этого механизма есть слабое место – ось второй кулисы – земля.

Механики знают, что вращение неуравновешенных масс – это бомба, мощь которой зависит от скорости вращения. Поэтому, грамотные инженеры, уделяют большое внимание вопросам исключения дисбаланса в механизмах и машинах, который сначала проявляется как шум, потом разрушения. Но есть механизмы, в которых требуется, именно, дисбаланс. В таких случаях конструктор не жалеет материальных и “духовных” благ для оси – все буйство неуравновешенных масс предстоит укрощать ей. В нашем механизме такой осью служит земля – система земля-луна вращается вокруг земной оси, в то время когда центр тяжести системы находится за пределами земли – нагрузки колоссальные. Кстати, этот центр тоже вращается вокруг земли вслед за вращением луны. Тогда траектория движения земли вокруг солнца должна иметь вид винтовой линии на поверхности тора. Для нас, она мало, о чём говорит. Но для наблюдателя со стороны – это источник гармоничных колебаний – со всеми перспективами для умозаключений. Однако пользу из этого сможет извлечь наблюдатель, для которого наше громкое название “солнечная система” выглядит как элемент микромира в окуляре сверхмощного микроскопа. Нам же, живущим внутри этого адского механизма, никогда не услышать звук от волны длиной в 72576000 км – только последствия… без причин!?? (Вот тебе и на! Неужели мы добрались до источника чуда? Если так, то где-то рядом и Бог. Ведь Моисей говорил уже о последствиях без причин… – Какая тема для любознательных!) Но не будем отвлекаться… Также, должно меняться гравитационное поле земли, в зависимости от расположения луны (ничего себе! вот, почему нельзя пользоваться динамометрическими весами в торговле…) Но это ещё не всё. Сама ось (земля) состоит из трёх разных сред: газ (атмосфера), вода и суша, которые, к тому же, ещё и размазаны по поверхности неравномерно. И совсем не всё: под земной корой (мантией) опять жидкость (магма), но уже с колоссальным давлением на кору снизу… Однако и на этом беды земные не закончились – постоянный наклон оси собственного вращения земли, относительно плоскости вращения вокруг солнца, создаёт на земной поверхности градиент температуры от +50 на экваторе до -50 на полюсах. Это чревато тем, что вода испаряясь с поверхности океана, оседает на полюсах льдом – тем самым, уменьшая диаметр шара… Уменьшение диаметра вращающихся масс, по закону сохранения количества движения, компенсируется увеличением скорости вращения…

Думаю, что это не исчерпывающий перечень земных бед, но и того достаточно, если вспомнить, что период вращения луны вокруг земли не совпадает с периодом вращения земли вокруг собственной оси… Напряжения от дисбаланса, вызванного несовпадением центра вращения системы с её центром тяжести, усугубляются гравитационными напряжениями от притяжения луны (приливные волны). – И все эти нагрузки – циркуляционные. Из сопротивления материалов известно, что знакопеременные и циркуляционные нагрузки вызывают в объекте приложения усталостные трещины… Час от часу не легче! Но… Как водится, столь солидному букету лишений, должен противостоять не мене весомый груз благ… И он с нами – следствием бессистемного нагромождения бед, есть непрерывное движение – Жизнь… И, вот, гармонию нашей жизни, пытаются нарушить усталостные трещины… Человека Разумного могут погубить, какие-то трещинки?..

В технике их тоже не видно – видны только последствия. Но разум нашёл лекарство от них – переплавка до того, как настанет момент крушения…

Однако, не на пустом месте появилась поговорка, что если пришла беда – раскрывай ворота – это только одна сторона лунных безобразий. Другая, не столь очевидна, и для нормального разума непостижима, поэтому этот абзац будет тестом на внимательность редакторов к нездоровой решительности автора, и, в то же время, наградой пытливому уму …

Мы уже отметили, что центр тяжести связки земля-луна движется в пространстве по винтовой линии на поверхности тора. Но так будет если связка та жёсткая по длине… А мы имеем дело с ещё более сложной системой, где роль связок играют силы (напряжения), вызванные гравитацией, центробежными ускорениями и …трением. То, что пойдёт дальше, я вижу воочию, но ума не хватает донести языком формул, графиков и теорем. Поэтому, придётся словами…

Так она устроена природа, что позволила пытливому разуму заглянуть в невидимое, которое сегодня под видом нанотехнологий становится горючим для воза цивилизации. И в то же время, познания в очевидном, ограничились гипотезой Резерфорда о планетарной модели атома. Приняв эту гипотезу за аксиому, человек использовал её как инструмент возделывания нивы микромира. И до того поверил в свою гениальность, что совершенно забыл утверждение авторов Библии, что мир аналогичен. А напрасно. Не может быть оправданием этому и то, что законы Ньютона не оправдались в микромире… Хотя бы по тому, что нет ещё исчерпывающего понятия массы. С другой стороны, мы уже знаем, что и жизнь, и материя суть одно и тоже, проявляющие себя в движении. А движение подразумевает наличие потенциала сил (их разности). Это свойство материи нами уже используется во всю – электричество – плод принудительного перемешивания силового магнитного поля, с наведённым им же полем в подвижном проводнике. А что будет, если гравитационное поле непрерывно деформировать с определённой амплитудой? – Точно могут ответить только математики, а повторить физики. Мы же ограничимся предположением, что циркуляционная деформационная волна в гравитационном поле наружу проявляется как …магнитное поле. Тогда становится понятным, почему не совпадают географические и магнитные полюса земли: из-за несовпадения плоскости орбиты луны с плоскостью экватора земли. Но взаимодействие гравитационных полей земли и луны чревато возникновением тормозного момента для самой земли. Следствием его должно быть замедление скорости вращения земли. При этом должно уменьшиться напряжение и магнитного поля. Кроме этого, притяжение земли непрерывно тянет луну на себя. Но при сближении уменьшается диаметр вращающейся системы, уменьшается центробежная сила, а, по тому же закону сохранения количества движения, увеличивается скорость вращения… О чём это говорит? – А о том, во-первых, что орбита луны вокруг земли не является постоянной – она должна пульсировать… Физики микромира тоже уповают на то, что электроны на свих орбитах не отличаются прилежностью и постоянством. Во-вторых – амплитуда пульсаций должна быть затухающей… Воистину! Ничто не вечно под сиянием лунным! Но это перспектива совсем далёкого далёко. А на период жизни одной цивилизации, можно будет заметить другое следствие: изменение длины лунного месяца – самым длинным будет при минимальном расстоянии от земли. При этом луна может, практически, висеть над одной точкой: возможно, поэтому её не упоминают совсем древние свидетельства? Трудно сказать, в каком периоде произойдёт падение луны на землю, но очевидно, что перед этим, она должна зависнуть… До этой катастрофы ещё далеко: 28 земных суток лунному месяцу начислено давно, скорей всего речь идёт о десятках миллионов лет, и её подробное исследование оставим потомкам. Здесь отметим, что орбита луны в пространстве постоянно, с нарастающей амплитудой разрушений и жертв, напоминает нам о себе, трещинами… Можно ли по-другому (кроме переплавки, которая произойдёт независимо от нашего желания) решить проблему усталостных трещин в земной мантии, которые, к тому же, ещё и подпираются давлением изнутри?! – Поэтому примем предначертания судьбы без истерик и крепко задумаемся…

Глава 7. О космическом севообороте

Что станет с нашей грядкой, если мы перестанем её перекапывать, вносить удобрения, поливать?..

Если бы земля была заселена животным миром, управляемым инстинктом, проблем с уходом за ней не было бы – инстинкт довольствуется тем, что природа дала (божьим даром) – интеллекту этого мало: подавай прибавочную стоимость (яичницу).

Начав с ненасильного изъятия чужой добычи, копья, пещеры и слова, цивилизация развилась до продовольственных программ ООН, атомной бомбы, небоскрёбов и Интернета. На всё это требуется ресурс, невозобновляемый природой, на земле ограниченный – следовательно, конечный. А жизнь бесконечна…, по крайней мере, нам так хочется. Но приходит время, и, несмотря на неохоту, мы покоряемся… Наша смерть – это не смерть жизни: она продолжится в наших детях. С другой стороны, сказано в библии: “Я есть первый и последний, начало и конец, альфа и омега…”. А это говорит, что мир аналогичен (в каждом “я” начало и конец, и все ингредиенты мироздания, от альфы до омеги). Математики этим воспользовались, и с помощью диффиринцирования много достигли в познании. Мы не станем диффиринцировать – нам надо интегрировать…

Современная цивилизация и есть интегрированное значение человеческого интеллекта с момента появления первого раба… И возраст ей, примерно 5000 лет (имеется ввиду от Всемирного потопа, после которого Хам сотворил хамство, и, тем самым, положил начало рабству – тягловой лошадке цивилизации).

Что тогда произошло, известно из многочисленных легенд, сказаний, свидетельств; подробно описано в Библии. Но мы знаем человеческую натуру, и её склонность к нагнетанию… Кроме этого, у слова переданного через множество ретрансляторов, есть способность к искажению смысла. Поэтому смоделируем последствия с механизмом, описанным в предыдущей главе…

Самая, опасно нагруженная деталь нашего механизма – ось (наша земля) – имеет твёрдую, в микротрещинах, поверхность, разрываемая изнутри давлением расплавленной магмы. Избыточное давление имеет одно, приятное, в нашей ситуации свойство: найдя выход, оно сделает много шума, и, достигнув равновесия, угомонится. Но “приятное”, в целом для цивилизации, оно является бедой для тех её носителей, которые оказались рядом, и в эпицентре: то ли землетрясения, то ли извержения вулкана. Так происходит изо дня в день – то там, то здесь трясёт, извергается, парует, дымит… Поверхность земли покрывается всё более густой сетью трещин… Трясёт всё более и чаще… Собственно, мы эту ситуацию моделируем каждый раз, когда чистим варённое яйцо. Только, мы процесс образования трещин ускоряем ударом о твёрдый предмет, потом катаем в руках… И, вот, вся скорлупа измельчена в мелкие чешуйки, удерживаемые на поверхности яйца эластичной плёнкой. Чтобы её снять, надо снаружи отколупнуть хоть лоскуток… Дальше с этим и ребёнок справится…

Но вернёмся к земле. Она продолжает вращаться, сеть трещин растёт, куски мантии притираются друг к другу, сейсмографы регистрируют непрерывные колебания, СМИ пестрят репортажами… Процесс может продолжаться бесконечно, ибо нет предела измельчению, притиранию, выравниванию, если бы:

1. Не вскормила земля “цивилизацию” с ядерным оружием.
2. Ничего не падало с космоса.
3. Не колебания гравитационного поля.

Ну, а дальше что?

Дальше: любым способом вывернутая глыба земной коры, не в космос улетит. Из под неё мигом вырвется магма, и, если это произойдёт в море, то мгновенное охлаждение в воде вызовет взрыв… Если ещё и совпадёт по фазе с пиком прилива, то дальше глыбы будут наезжать одна на другую со скоростью вращения земли относительно луны. За сутки вся земная поверхность будет разворочена до жидкой магмы. Магма, через какое-то время перестанет вырываться – выровняется давление. Но беда будет только в разгаре – сквозь трещины, в недра земли, к расплавленной магме ринется вода…

Этот адский маятник не вечный – температура начнёт выравниваться, магма застывать, пар превращаться в воду и заполнять новые моря, океаны, озёра; появятся реки. Островки суши превратятся в континенты. Лик земли преобразится повсеместно. Небо тоже будет другим, ибо в атмосфере будет избыток соединений углерода; она будет плотней и влажней… Другими станут и недра: Вывернутые пласты земной коры, имевшие на поверхности торфяные болота и леса, со всем своим имуществом, мгновенно могут оказаться снизу, и залиты магмой… Лучших условий для заправки недр планеты горючими углеводами не придумаешь. Расплавятся все ледники, повысится уровень мирового океана. Увеличится диаметр на экваторе больше, чем на полюсах, соответственно уменьшится скорость вращения земли. Возможно и смещение полюсов, с экватором, т.к. отток массы с Арктики и Антарктики будет разным. Под огромным давлением на поверхность может выплеснуться содержимое земного нутра. А что там в нём содержится, узнают те, кто после такой “вспашки” земного огорода, выживет.

– Кто выживет? – Да, кто угодно. И кому повезёт. Но начало следующей цивилизации – Новым Ноем – станет тот, кто в условиях глобализации не потерял навыки дикаря…

Спасибо!..

Глава 8. Как быть?

Не знаю…

Глава 9. Но, где-то же должен быть!..

Отвернуть катастрофу невозможно, также как и роды уже беременной женщины… Тогда, наша задача – подготовиться как положено, и не допустить выкидыша. Ибо в природе всё гармоничное разложено строго по своим срокам. А там, несмотря на безысходность предыдущей главы, есть пункт о прерывности жизни, хотя свита она в бесконечность не нитью беспрерывной, а нанизанными один на один, звеньями цепными. Наша задача упрощается: ничего предотвращать не надо – главное не допустить преждевременности, ну и конечно, не зазеваться…

По опозданию мы, вряд ли, сможем чем себе помочь – Христовы апостолы мобилизацию провели две тысячи лет назад, призывом к пресечению блуда. Но если график и по сей день срывается, что ж – сами виноваты. А, вот, преждевременность предотвратить – можем.

Сразу скажу, что последний пункт причин, преждевременности не вызовет – земле не один миллиард лет, и жизненные циклы уже установились. Также, интеллект сегодня на таком уровне, что случайные небесные странники, опасных размеров, будут нейтрализованы заблаговременно. Безобиден и первый пункт, но только в случае, если не будет внешнего вмешательства в наш интеллектуальный курятник – само человечество не способно себя погубить (причина этому раскрыта в “Хаосе”).

– Но кто может извне влезть в нашу кошару?

Здесь самое время раскрыть Библию и поинтересоваться, что за “сыны Божьи” приударяли за “человеческими дочерьми”, да так напористо и безоглядно, что вынудили Творца сократить продолжительность человеческой жизни с 900 до 120 лет? Шумеры, тоже о чём-то предупреждают, но потомки небрежно отнеслись к их табличкам, хотя те и предвидели такое, сделав их негорючими. Но недаром Бог разделил континенты широкими и глубокими океанами – в Америке сохранился знак неповреждённый. Однако эта радость нейтрализована горечью того, что открывшие континент “боги”, изымая золото у трупов, не посчитали нужным узнать значение того знака.

Начитавшись в Интернете про 2012 год, я впервые нашёл позитив в теории происхождении человека от обезьяны – эволюция, точно, не пришла бы к нам с инспекцией, ни через пять, ни через пятьдесят тысяч лет. И совсем другое дело – божественность происхождения – какой бы не был хозяин, но спелую ниву он посетит, обязательно… Что произойдёт с нами и землёй красочно описал Иоанн в “Откровениях”. Да, радости мало, ибо его предсказание, и наше моделирование по ужасам совпадают даже в деталях – значит, таки, придёт… Но зачем? Чего не хватает Богам?

Их земные слуги убеждают нас, что им нужны наши чистые души. Но сделанные мы из праха земного, и вскормленные “терниями с волчцами”, могли ли взрастить душу, не запачкав её, тем более что и родиться она без греха не может? С другой стороны, созданы мы были по образу Его и подобию. Соответственно, следует предположить, что и мы на земле возделываем нивы, с которых снимаем урожай духовный, безжалостно уничтожая их материальных носителей. – Может, кто пример приведёт?..

Совсем другое дело, если, как утверждают некоторые авторы из Интернета, богам, тем, заселившим землю разумом, требовалось золото. А нубирянам без него, якобы, совсем кранты – тогда, воистину, “урожай уже созрел”…

За период от библейского потопа, цивилизация, как грибница, опутавшая земной шар, дала плоды от семени посеянном змеем: фиговый лист пророс высшим эквивалентом собственности – золотым запасом… – Неужели?.. Вот, это да!.. Ай, да сатана! Паясничая перед Богом, он, того не ведая, сгребал людскими руками крупинки золота в слитки, готовя, богатый “урожай” богам. Так вот, почему, божьи помощники, убеждали нас о греховности материального, и благости духовного, заразив предварительно, вирусом познания добра и зла! Вот, почему сам Бог рушил башню в Вавилоне и смешал языки – чтобы люди быстрее разбрелись по свету, и, в конечном итоге, обшарив всю её поверхность, вовремя собрали больший “урожай”… Поразительно – именно так, поступает и аналог Бога на земле, разводя пчёл… Но благодаря Прокоповичу, уже более ста лет, человек собирает “урожай” у пчёл не уничтожая их, и не разрушая их жилища – может и у нубирян есть прогресс? Судя по некоторым расчётам, один год Нубиры, равен пяти с лишним тысяч земных… Надежд мало. Но, всё же…

И здесь наступает самое главное, но, ещё более – тяжёлое… Сосуществование человека и пчёл, не столь уж и мирное. Чтобы изъять у них “урожай”, пчеловоду приходится изощряться, в смеси коварства, обмана и хитрости, но без войны, и её жертв – не обходится… Самый распространённый способ общения с пчёлами – окуривание – химическое воздействие на психику… Вселенский тоже связывает 2012 год и массовое появление проблемы с психикой… Невероятно!.. Что же делать? Ну, ладно! Хорошо. Если потеря памяти будет только на период, пока, “боги” будут чистить от золота хранилища банков, магазинов, заводов – как-то переживем. А, может, и к лучшему: сами, всё равно, никогда не смогли бы избавиться от “жёлтого дьявола”! – Ну, а если навсегда?.. Сила, наша, ядерная, нам не помощник, ибо она будет детонатором геофизического катаклизма, и мы сами досрочно уничтожим нашу цивилизацию. Также происходит и с агрессивными семьями пчёл – их уничтожают. В то же время, практически, не тревожат семей слабых, маломёдных – их подкармливают, усиливают, лелеют… Есть примеры и посолиднее. Так золото погубило цивилизацию коренных народов Америки, когда до них добрались “боги” из Европы. Хотя под боком у тех же европейцев, в Африке, по сей день, живут племена, не уступающие американским по цивилизованности, но к золоту равнодушные…

Лет десять назад, в сторожке на проходной, кто-то оставил потрёпанный журнал, где на глаза попалась заметка, что давно-давно, в Египте, деньги не ходили. И, что особо поразило – царь строго следил, чтобы они не появились… Тогда я воспринял это, как художественный трёп… Но, сегодня!.. Не это ли стало причиной преследования евреев, и последующего их “исхода”?.. И Э. Кейси утверждает, что случайных совпадений не бывает… Невероятно! Ведь, Иосиф, организовав, запасы продовольствия, сделал избыток. В последующие, неурожайные годы, это конвертировалось в золото (даже, братья его, при первой закупке, расплачивались с ним золотом и серебром). Но если это наше подозрение верно – то тогда есть большие сомнения в личности того, от кого исходили высочайшие указания Моисею? Ведь, вся общественная конструкция, спроектированная им, по техническому заданию того духа, сегодня измеряет свои достижения золотовалютным запасом… – Даже ум (американцы так и говорят, что если такой умный – покажи свой миллион)! А разговоры про единого бога, про идолов, про “великий народ” и пр. – это организация технологического процесса извлечения золота из недр земных, и подготовки его к отправке “хозяину”. Самое удивительное, что заведуют мировыми “сусеками” с золотом, преимущественно, потомки “великой нации”… Но, думаю, этим не надо ни обольщаться, ни сокрушаться – у золота уникальная натура: не радует оно глаз нового хозяина, пока жив старый… Помянем коренные народы Америки, жертв Холокоста, других жертв фашизма, и задумаемся…

А что, если?..

Нет, нет, нет! – Даже я, закалённый десятилетней борьбой с парадоксами бытия, не смогу… Не то что выполнить… Уловив эту мысль, висок себе почесал…

– Вселенскому, и то легче будет выстроить планеты всех галактик в одну линию напротив земли, закрутить её в обратную сторону, после растереть в прах, и, прокалив внутри солнца, вновь закрутить на той же орбите, …чем… Есть мнение продвинутых фантастов, что человек перед самой смертью осознаёт, что не той музе жизнь посвятил?.. А тут цивилизация… Невероятно…

Но начнём потихоньку: какую важную роль выполняет золото в Жизни? – Честно признаюсь, что я об этом ничего не знаю. Однако, золото, единственный химический элемент, который не охвачен рекламой фармацевтов. И у медиков про него ничего возбуждающего интерес не услышишь… Громко о нём, и, практически, только о нём говорят, со стороны дороги ведущей в Содом и Гоморру. Да, реклама золоту и ни к чему, ибо оно является путеводной звездой самого блуда. Но, видимо и зло подвержено влиянию основного цивилизационного закона, что после длительной борьбы с добром, в него и трансформируется: намаявшись слабой стойкостью связующих на строительстве вавилонской башни, здание цивилизации строили на золоте… Приехали… Но никуда не денешься: цивилизация без золота обречена, также, как и башня вавилонская.

И с золотом тоже, ибо боги обязательно вернутся для “уборки урожая”…

Но мы помним, что в сказках, выход из тяжелого положения, никогда не идёт по двум опасным дорогам – обязательно есть ещё одна самая невероятная, самая опасная, и, бывает, самая нелогичная. Наша ситуация от сказки ничем не отличается. Один из путей, он в известной, светлой, уже пройденной части, о которой известно, что там, холодно, голодно, тяжело и страшно – это путь от небоскрёба к пещере; от человека к …обезьяне… Другой путь – идти на встречу неведомому, увлекаемые блеском золота. Пчелиная семья тоже ни за что не покинет улей полный мёда. И если его не откачать, то пчёлы полные сил, прекращают работать – понятно, что хозяин-пчеловод до этого не допустит. Не допустит беспечного прозябания в тепле, радостях и позолоте, и наш Хозяин. Вот здесь и наступает момент истины в споре о первенстве. Если хватит ума отказаться от золота, растворив его в мировом океане, боги, как водится суд учинят, пошумят; умников, додумавшихся до такого шага укротят, но человеческую популяцию не уничтожат. Победит погоня за благами – суд будет суровый…

Глава 10. Третий путь…

Здесь, самое время вспомнить мнение Э. Кейси о “свободной воле сущности”: перспектива сущности зависит от выбора этой самой, её “свободной воли”. Также, он отмечал положительную роль демократии в обществе, т.к. основным её столбом является свобода… О реальном влиянии свободы на мироздание мы видели в “Хаосе”, и это никак не совпадает с мнением знаменитого медиума… – Кто-то здесь не прав!.. – Кто?.. В обоих случаях рассматриваются реальные объекты, однако, выводы разные…

По Кейси, сущность, повязанная рабской, феодальной, имущественной, или какой другой зависимостью, лишена права по своему усмотрению сделать следующий шаг по жизни. Соответственно, и наблюдается в Хрониках Акаши мытарства души, настойчиво стремящейся к совершенству из поколения в поколение, со времен осознания ею потребности в своем совершенствовании. Кейси, как истинный пророк, представил и перспективу “свободной воли”: абсолютно свободная, она, оказывается, может сделать выбор между правильным и неправильным в соотношении 50 : 50. Нового в этом ничего нет – Буридан давно это показал на примере осла и двух копн сена. Кейси это знал, и добавил, что речь идёт о “свободной воле”, имеющей “прошлый опыт”, и, что каждая новая душа начинает свой путь по Хроникам Акаши не с нуля – с прошлой остановки… Но, “прошлый опыт” (см. “Хаос”) – это “отец Разума”. Тогда, раз так, то о какой свободе может идти речь, если выбором руководит Разум? И чем будет руководствоваться воля, давая команду новому телу – Случаем?

Душа вне тела, ни развиваться, ни совершенствоваться, не может – иначе оно ей вообще не понадобилось бы. Следовательно, крик младенца, спровоцированный шлепком по мокрой заднице от акушерки, и есть первая реакция на суровые реалии жизни старой души, набравшейся опыта в уже износившихся телах прошлых поколений. Адекватное восприятие реалий жизни, несмышленым, на наш взгляд, ребёнком, мы называем: инстинктом. Дальше, взяв беззащитное тельце под свою родительскую опеку, мы стараемся дать ему возможность дожить до возраста, когда оно само сможет сберечь панцирь своей души, и до того момента, пока она не посчитает, что достигла желаемого, и пора “рвать когти”. И, если в этот период, душа, устремлённая к “высокому, духовному”, станет настаивать на своём идеале “святости”, который каббалистами определён как “свойство отдачи”, телу не стать на ноги. Да, телу, чтобы выполнить свою вспомогательную, возле души, функцию, требуется брать. В то же время, душе, чтобы шлифовать свою будущую, высокую функцию возле Творца, требуется отдавать. – Кто, кого определяет? Что, от чего зависит?! – Чистейший материализм в своей питательной среде – противоречиях… Тогда, “свободная воля”, не более, чем наша попытка оправдать чужой волей, собственный неправильный выбор, сделанный в кромешной тьме…

И, вот, мы в своей жизни, как-то, до сих пор, петляли вслепую в этой самой “тьме над бездной”, отделываясь потом, шишками, голодоморами, геноцидами, и непрерывно платя кровью – но цепь жизни нигде не прервали – дорого, но не дали искре погаснуть… И это в условиях, когда мы не были столь богаты, сильны и разумны. Тут остался какой-то исторический миг, и призрак коммунизма, запущенный когда-то П.Пилатом, через И.Христа с его “любовью”, превратится во вполне осязаемую глобализацию… Но… Как счастье во сне – вот оно, руку протянул, хотел ухватиться…, и проснулся…

Невероятно! – нашу перспективу затуманивают наши же достижения: богатство, сила, разум – где такое сказать, и не получить пальцем у виска? Весь наш “прошлый опыт”, мы почитали в той его части, где шла речь о наращивании, именно, этих показателей. Только религии предостерегали от этого. Однако и они не смогли устоять от благостных чар, и упиваясь своей мощью, сверкают золотом и роскошью, продолжая призывать паству к скромности… Опять противоречия, опять материализм… Вероятное – не очевидно! – Так может в этом и спасение? – Сколько молодых, здоровых мух, залетевших на запах, через чёрную от темноты вентиляционную отдушину, в мясную кладовку, сложили свои безжизненные крылья на подоконнике большого, светлого окна… Сможет ли наш “большой” разум расстаться с богатством и силой без принуждения обстоятельствами “непреодолимой силы”? Но если наша цивилизация бесславно завершит свой цикл от собственной силы, или из-за своих богатств – советую не горевать, и не сокрушаться: это единственный момент во всём нашем исследовании, где я смело, могу назвать причину – ума не хватило!..

Глава 11. На случай нехватки ума…

На этот случай, власть в свои руки берёт … природа (Материя)?!

Да, вспомним, как мы решали всякие кармические, астральные, сакральные, и пр. неподвластные нашему разумению жизненные ситуации, возникавшие в “Хаосе”? – Вспомнили?! – Ну, конечно, что за пазухой… Здесь, совершенно не имеет значения мамина ли та пазуха, или божья: кто нас породил, тот и приголубит в час лихолетья…

???

Нет, это не значит, что написанное до сих пор, плод больного воображения: мы помним, что мысль материальна. Но мы увлеклись её силой, и на миг забыли, что она, хоть и на мгновенье, но вторична… Да, да, да! Мы здесь, упиваясь своими познаниями, пренебрегли тем маленьким пятнышком, которое упорно не замечают исследователи творчества Малевича – светлым пятнышком на огромном чёрном поле. А ведь он изобразил не чёрный квадрат на белом поле: там показан разум в Материи; там показан Дух Божий во “тьме над бездною”; там дана иллюстрация философскому понятию, что чем больше знаю – тем больше не знаю… Там показано, как можно объять необъятное; там показано всё то что изображали художники до сих пор; то что им предстоит изобразить; и, что всё что будет ими изображено, будет малюсеньким светлым пятнышком в теле Материи… Вторым по ёмкости мысли, является описание патента Зингера на швейную машину.

Тогда наша истерия в предыдущих главах не относится к Жизни. Она имеет эгоистичные корни, и призвана вызвать сострадание к судьбе сильной части человеческой цивилизации, на случай если, таки, на землю вернутся те, кто её засевал. И повод для паники обоснованный: догадываетесь? Во, во! Самое время вспомнить, что Библия – учебник по возделыванию цивилизаций. А в самом её начале есть упоминание о божьих сыновьях, и их слабость к земному женскому полу… Более того, в эпизоде с Лотом и его дочерьми, Библия подсказывает, что когда у разума не хватит ума для выживания, выход найдут женщины (культура жителей Содома достигла таких высот, что физическое и моральное удовлетворение они могли получать только в извращённом разврате, и с этого пути их, даже на миг, не смог отвлечь Лот, предложивший толпе утешиться своими девственными дочерьми). И тогда, лишённые Богом всяких надежд на перевоспитание цивилизации гомиков (уничтожением Содома со всеми его жителями), дочери его отбросили всякие моральные условности и забеременели от своего отца… Жизнь оказалась сильнее сознания – дремучий материализм в Библейском исполнении… Очевидно, что человечество сегодня, в целом, также как и жители Содома, не откажет себе в удовольствии купания в золотом сиянии ни под какой угрозой. Соответственной будет и расплата. Но это не тупик для человечества – тупиком это будет для цивилизации Золотого тельца… Дело продолжат выжившие “человеческие дочери” с “сыновьями божьими”, и спираль цивилизации начнёт свои витки сначала… С другой стороны, женщина, как главный хранитель Жизни, вольна делать что хочет, как хочет, и с кем хочет ( кто не согласен – пусть приведёт пример, когда женщине не удалось опутать своими чарами того кого она захотела). Нам же, летописцам цивилизации, остается, понурив голову констатировать, что она сама заварила кашу с цивилизацией – пусть сама и расхлёбывает…

Похоже, что спор о первичности, вот-вот, найдёт своё практическое воплощение. Не вся цивилизация получит возможность, тем самым, удовлетворить своё любопытство. Но это и ни к чему, ибо сказано в нашем Учебнике, что Его лицо нельзя видеть спереди и остаться живым. Мы этот момент толковали по слуху, не вникая: видеть спереди – это знать о нём заранее, до того как он нас коснётся, и принять соответствующие меры. А это значит, что разум опережает события, разум определяет события, мысль определяет бытие. Но мысль определит наше будущее бытие, если мы решимся на мероприятия предыдущей главы… Если не, то есть смысл, на всякий случай, построить нетленный пантеон с барельефами теоретиков материализма – это единственное наследие от нас, которое поможет детям наших женщин и “сынов божьих”, на первых этапах следующей цивилизации – в молитве отдохнуть на коленях от безжалостной борьбы с “терниями и волчцами”, на “другой земле”, под “другим небом”…

Запорожье, 2009г.

Эпизод 6

Пуповина

Гоголь неоспоримо представляет нечто совершенно новое среди личностей, обладавших силою творчества, нечто такое, чего невозможно подвести ни под какие теории, выработанные на основании произведений, данных другими поэтами. И основы суждения о нём должны быть новые. (Н.А. Некрасов.)

Пролог

О том, что наследие “тоталитарного, коммунистического режима”, мы, нынешние свободные граждане, свободной Украины, грабим и рушим уже 18 лет, я, конечно, видел, знал, и осуществлял. И, несмотря на ленинское, что “государство – это я” – меня, в этом угаре удерживала мысль, что есть более высокая инстанция, чем моё “я”: наше правительство. Вот, мол, сможет оно, без шока, направить пыл свободной толпы в нужное русло, и если не впереди, то, по крайней мере, вслед, или рядом, с передовыми народами. Пока правительство разрабатывало, согласовывало, утверждало и утрясало законы, параграфы, резолюции, и постановления, делал то, что делали все в нашей свободной стране – крал. И возмущался на тех, кто крал …больше меня. А те – на тех, кто крал больше их. А те… И т.д., до самого правительства. Там уже не крали – там делили. А делить на всех поровну, есть противоестественный процесс, ведущий к размазыванию материальных и финансовых средств в однородный слой без выступов и впадин. Такое состояние делает среду равновесной – без потенциалов и напряжений. Соответственно, и без движения. Ну, а отсутствие движения – это смерть – и есть основной закон материи. Правительство это знает, и свято чтит. Поэтому делит не поровну. А чтобы внешне соблюсти главный признак демократии – свободную конкуренцию – не на всех своих членов. Страховкой для тех, кто может не попасть при очередной делёжке, сделали неснижаемый минимум в виде зарплаты: в 20 раз больше средней по стране… Когда я узнал об этом решении правительства, понял, почему оно не участвует во всенародном увлечении – оно его возглавило…

Последний тезис звучит обидно и выглядит злопыхательством. Поэтому, сразу скажу, что не правительство в том виновато, не оно это придумало – таков объективный закон общественного развития, открытый и сформулированный знаменитым руководителем московского охранного отделения, С. Зубатовым, ещё во времена царской России: “Если движение нельзя остановить – его надо возглавить”. Но кроме теоретической основы, есть и конкретные, объективные показатели. Так, у нас самый лучший в мире чернозём. Он же самый большой и по площади… В наших недрах не только вся таблица Менделеева, но и в таких объёмах, что нам её черпать столетиями… Климат – на все вкусы, кроме извращённых! Расположение – на перекрёстке миров! История – колыбель цивилизации! А народ!!! – Самый квалифицированный! Самый грамотный! Самый решительный! Самый спивучий! Самый… Самый… И, вот, эту бочку самых положительных качеств портит одно – самая большая энергоемкость на единицу валового продукта… Закрадывается логический вопрос: могут ли у ворончат родители быть не воронами? Но правительственная статистика настойчиво клонит к сомнениям… А это уже с другой стороны преподносится как повод для бюджетных вливаний и займов под гарантии государства… Тут мы и подошли к главному – а есть ли государство? Государство, как известно, только тогда эффективно, когда оно не производит, а только создаёт условия для производства своим членам. Создание условий тоже требует затрат и на это направлены взносы его членов, называемые налогами. В идеальном государстве все его члены, без исключения, платят налоги, в зависимости от объёмов деятельности и потребления… В нашем же государстве, сами члены правительства, время от времени озвучивают, что половина нашего валового продукта производится в ” тени”. А это значит, что, в первую очередь, показатель энергоёмкости не соответствует декларируемому. Во- вторых – что, с неё не взимаются налоги. В-третьих, что половина зарплаты населения идёт в “конвертах”. Правительство (чиновники) в этот список не входят – они всё получают легально: зарплата (в таком размере, “чтобы не стимулировала желание красть”), льготы (как компенсация свободному гражданину за добровольное ограничение своих прав уставом госслужбы) и… взятки. Последнее, надо признать, по отношению к нашим чиновникам, не имеет того криминального подтекста, который стремятся выцедить, падкие на клубничку, журналисты: так благодарные граждане стимулируют своё правительство за развитие теневого сектора… Все три вида заработка чиновников предусмотрены системой организации государства, ими же разработанной и узаконенной. Но правительство систему организации совершенствует …от выборов к выборам. Есть и видимые результаты.

Так, выборы 2007 года выпятили одну особо – контрактную армию. Был и положительный момент – облвоенкоматы выполняли план призыва за последние три года без напряжения, истерии и облав… Более того, появились сообщения о конкурсе призывников…

С двумя такими “победителями” я ехал в поезде 215, как-то, в сторону столицы…

Оба были с одного села. Один и школу закончил с отличием… В военкомате им предложили контракт на четыре года – для молодых парней зарплата в 1200 – деньги большие. А для села, – немыслимые, ибо в стране нет работы не только для молодых, но и для их родителей: заводы разрушили, колхозы разграбили… Строили только пункты распределения… Для народа. И за деньги… А деньги можно честно приобрести только на работе, которой нет… Вот этот замкнутый круг лишений и разрывался предложением воинского контракта. Ребята воспользовались…

…И за первый месяц получили, примерно, по 600 гривен. Оказалось, что 1200 получают специалисты. За год, их квалификация возросла до 900. В настоящий момент, на третьем году, дошли до 1100.

…Ехали они домой за продуктами…

Оказалось, что их, как контрактников, поселили в общежитие, а не в казарме. На первый взгляд правильно: контракт – это не обязаловка, и рабочий день не 24 часа. Но, при этом, солдатская кухня осталась в казарме… Так, молодые, здоровые ребята, обязавшиеся контрактом грудью защитить Родину, должны были этот подвиг совершать голодными. Для исполнения воинского долга они же и нашли выход – поездки домой за продуктами. Три-четыре дня в два-три месяца. На службе в это время их кто-то прикрывает. Понятно, что не за спасибо: месячный оклад делится на количество рабочих дней и умножается на дни отсутствия… Я задал вопрос, что, если им придётся выйти навстречу реальному врагу нашей Родины… Но они протрезвели и сказали, чтобы я об этом не спрашивал. Правду вслух не скажут, а врать, мол, не хотят – их мечта – попасть в миротворцы… Я был горд, что ехал в одном вагоне с единственно честными гражданами страны, ибо у них не было никакой возможности легально получить левые доходы, с которых можно не платить налоги…

Столица жила столичной жизнью. Там, случайно, забрёл в дом-музей Булгакова… Сильно удивился… Приехал домой – перечитал всё, что под руки попалось – прозрел…

Пока переваривал новое прочтение Булгакова, настал 2009 – год Гоголя… Втянулся и в его творчество… Чувствую, что напрасно… Но если врач не скажет больному, что у него рак, то это вовсе не значит, что болезни нет… Словом, судите сами…

И прошу прощения у тех, кто после этой книги разочаруется в некоторых своих идеалах – здесь моего нет – здесь озвучены идеи, заложенные классиками в основу своих произведений.

Глава 1

Тема не шла. Будущий гроза графоманов засыпал. Слова начинали растягиваться, потом и вовсе слились в одну мутную, казалось, бесконечную, чёрную ленту. Она, прямо на глазах, то сужалась, исчезая в недрах белой пустыни, то неожиданно выскакивала перед самым носом корявым частоколом остроконечных букв. Такая кутерьма и космонавта укачает. Мозг ещё противился, но никакое сознание не способно перешибить реалии. А они таковы: истощённому организму требуется время на восстановление материальной составляющей жизни. Шелест кондиционера сливался с шелестом страниц. Сами страницы ворочались, как крылья ветровых мельниц: тяжело, неохотно, и… с облегчением падали. Место павшей тут же занимала следующая, выгибаясь, пыталась соскользнуть назад, как рыба из мокрых рук. Вес как у пушинки, а неведомая сила тянула её с нарастающим напрягом… Пальцы начали коченеть. Следующий лист, просто, стал перетягивать руку и, в неравной борьбе, она плавно его отпустила… Сама же, как в предсмертной судороге, качнулась в сторону подбородка…

…И вовремя: хоть и не обремененная грузом знаний, но потерявшая опору на реалии, голова студента стала проваливаться вслед за листом, как ручка, за топором, брошенным в воду. Сам Бездомный уже давно спал. Правда, с открытыми глазами. Рука выполнила заложенную вековым студенческим инстинктом программу, и, заклинив между столом и подбородком, завершила скульптурную композицию: ” Жажда знаний”. Но устойчивое положение головы сделало бесполезным бдение глаз, и они медленно закрылись. На этом оборвалась последняя нить, связывающая сознание студента, с внешним миром… А мозг продолжал работу. Но уже на уровне подсознания: процессы восстановления, хоть и на саморегуляции, однако, без присмотра нельзя – мало ли что с живым, но спящим… Да и в интеллектуальном поле порыться, пока балбес спит, тоже не помешало бы. А то всё друзья, пиво, клубы…

Но первое, что там показалось – тело – Самого Хозяина: оно лениво покачивалось на волнах, похожих на морские, но без брызг. Мозг, отравленный светской жизнью, ничего кроме разврата идентифицировать не мог… Поэтому тут же засёк двух совершенно голых девиц, похабно танцующих стриптиз, обвиваясь вокруг уставших рук. Похоже, что это и было стержнем жизни нашего героя – в тот же миг организм мобилизовал последние силы, и ладони скользнули вдоль талий красавиц…

…и, его тяжёлая после ночного клуба голова, шумно шлёпнулась об книгу, а руки расползлись по столу… Но шум удара слился со всплеском двух фонтанов, в которые скрылись стриптизёрши-русалки, и разочарование от неудавшегося контакта с красавицами перевесило боль от удара; только голова качнулась чуть в бок, повинуясь закону Ньютона – опора на нос не есть самое устойчивое положение… На этом шум падения перешёл в мерный храп…

Конечно, быть бы несчастному случаю при производстве литературных критиков, если бы не сам Случай. Правда для той части населения, которая имеет социальный статус студент, случай есть самая обыденная закономерность. И вся эта закономерная случайность выражалась в том, что Остап Бездомный в пылу ночной горячки, вызванной процессом воссоединения пива с коньком, и подогреваемый восхищённым взглядом свежей подружки, бил себя в грудь: мол, реферат на тему “Украинские мотивы в произведениях зарубежных писателей” подготовлю самостоятельно, без всякой интернетовской халявы. Уже позже, по прошествии известных событий, в беседе с журналистами он божился, что ляпнул то случайно. Однако мы, подкованные его рефератом, позволим себе усомниться…

…а, перегруженная сбывшейся мечтой, голова, предательски брошенная руками, покоилась на пирамиде из трёх томов Гоголя, два – Булгакова, одного – Шевченко…

Кобзарь, в стопе зарубежных писателей, не как представитель зарубежья – он здесь – ангел-хранитель, вернее – казак порубежный: чтобы на плечах “украинства” в реферат не пробрались, чужеземцы. Но такая причина – отмазка для будущих внуков. На самом деле, Остап, ещё в шестом классе, сорок минут читал в директорском кабинете Кобзарь. Причём вслух. С последующим обсуждением. Пришлось мобилизовать всё внимание, и, о чём писал автор, он усваивал в дискуссии с грозой прогульщиков (как раз наладился, было отдохнуть в компьютерном клубе от скучной литературы, когда в дверях столкнулся с директором, уже месяц тщетно пытавшемся уговорить администратора перейти в школу учителем информатики). Поэтому, справедливо надеялся, что если ничего путного про Украину сам не выявит в творчестве зарубежных писателей, можно будет сослаться на мнение Тараса Григорьевича, который, в одном из тех стихотворений, которые разбирали с директором, говорил о вредоносности того, что про украинца напишет немец… Кобзарь нужен был для спасения из безвыходного положения – реферат состоял бы из одной, но очень ёмкой и поучительной цитаты… Следует отметить ещё один изобретательный момент в исполнении нашего героя. Дело в том, что литературу он не то, что не любил. Нельзя сказать, также, что он её ненавидел – он о ней, просто, понятия не имел. Вторую книгу, которую, всё же, прочитал – “Золотой телёнок”. Автора не помнил, ибо работал над ней с седьмого класса. Последнюю страницу перевернул всего месяц назад, когда отсиживался дома, пока лицо не очистится от синяков, нанесённых неизвестными “отморозками” при выходе из пивбара “Авиатор”. Книгу подарила мама, в надежде, что увлечёт сына художественной стороной похождений его тёзки… Но, вышло как всегда… Внук несостоявшегося поэта, но видного историка и философа, он был олицетворением второго закона цивилизационной спирали: третье поколение борцов превращается в тех, с кем их деды боролись. Пороки человеческие просто липли к нему. Отец сокрушался, что, если бы человечество не имело, уже, Остапа Бендера, то, то же самое, можно было начинать описывать с натуры, но уже другого Остапа – Бездомного. И сидеть бы ему не в тихих библиотеках. Но покровительство одной важной организации от малоуютных учреждений ограждало… И давало надежду бабушке, что, может, хоть, внук станет акулой пера: не важно, что отсутствуют таланты – критиковать могут все! Вот эта генеральная линия и привела Остапа Бездомного в библиотеку с литературным багажом в полтора тома. Но в его компании не это ценилось… А он ещё претендовал на роль лидера – пришлось слово держать. Неведомы были ему, также, ни сомнения, ни достижения отечественной культпросветной науки, кого считать украинским писателем… Собственно, и Шевченко, он запомнил благодаря прогулу урока литературы… Автор же “Золотого телёнка”, не то, что из памяти выпал – он туда даже не попал – кто, в возрасте семиклассника обращает внимание на такие мелочи… Но житейскую логику, тезка Бендера, схватывал налету. Не стал искать плевелы истины из споров украинских “интеллигентов” – взял учебник по украинской литературе за шестой класс… А там не просто список украинских писателей был: разворот украшала “Литературная карта Украины”… Вот с её ксерокопией он и направился в библиотеку. В каталоге выбирал тех авторов, которые не значились на “карте” – гениально! В списке были: Аристотель, Ахматова, Бабель, Бердяев, Жванецкий, Катаев, Данилевский, Гумилёв, Катаев и др. Но, узнав тему, очкастая библиотекарша, вынесла только трёх авторов. Не хватит Булгакова и Гоголя – тогда и остальных принесёт… Он спорить не стал – главное не количество, а чтобы там было про Украину в мировом масштабе… Она усмехнулась и принесла сборник стихов советских поэтов для школьников: Маяковский, Светлов и др. Но студент уже сидел за столом и листал книгу. Его внешний вид не давал повода сомневаться, что процесс штудирования классиков на долго не затянется, и сборник положила под рукой…

… Гримаса разочарования была последним сюжетом в исполнении лица, прежде чем оно плотно прилипло щекой к Кобзарю. Храп, затихая, перешёл на посапывание с присвистом, и через минуту всё стихло. Тишину в зале нарушало только перешёптывание букв на соседних страницах раскрытых книг. Так, пустая от литературы и лишённая поддержки собственного тела, студенческая голова, уютно устроилась на стопу книг, как беспризорник на багажной полке плацкартного вагона – совершенно незаметно…

Ещё незаметнее и тише улёгся на мягком ковре у изнеможённых ног, кот Ватсон – главный хранитель библиотечных фондов.

И совсем секретно, в мозг, перегруженный светскими проблемами, ввинтился вихревой канал мирового интеллектуального поля, сфокусированный шестью томами иностранных гениев человеческой мысли…

Глава 2

Здесь я позволю себе не авторское отступление, ибо появлению этой истории мы обязаны, именно, чёрному коту, который, повинуясь сугубо кошачьей способности определять источник повышенного биополя, улёгся у ног нашего героя, и довольный замурлыкал.

Когда он появился в библиотеке, или кто его принёс, никто не знал, но помнили, что когда первый раз зашли, то он здесь был. Однако я уже знал, из найденного реферата, что очевидное невероятно, и решил покопаться в архивах. Личного дела – с фотографиями, характеристиками и автобиографией, обнаружить не удалось. Не нашёл и приказа о поощрении кота Ватсона вывешиванием его портрета на доске передовиков производства – ведь фотография и поныне там, за стеклом – сам видел. Но всё же, кое-какие косвенные свидетельства нашлись – может, они помогут будущим биографам Остапа Беспритульного, написать историю кота, имевшего решающее значение на становление его, как литератора.

Изучая бухгалтерские и домовые книги учреждений и домоуправлений в радиусе ста метров от нынешней библиотеки, выяснилось, что с 1940 года здесь прекратили бороться с мышами и крысами, хотя до этого ежегодно тратились значительные суммы на мышеловки, капканы и яды. Интересную историю рассказал пенсионер Владимир Иванович из Мелитополя. Мы уже второй час ждали льготный автобус, чтобы доехать до центрального рынка (на нашем, оказывается, борщовая свекла на семь копеек дороже, а какие пенсии у нас сами знаете) и, разговорившись, дошли до невероятных случаев из жизни. Его случай совпал с суровым детством. Родился он в Киеве, в начале Великой Отечественной войны, и жил там до 1950 года. Так вот, в компании с пацанами из соседней улицы часто можно было видеть огромного чёрного кота, который с удовольствием затягивался самокрутками из махорки, и, при этом умилённо прижимал уши назад, к спине. А если не давали затянуться, то не брезговал и окурками – просто их жевал. Некоторые сведения дали и работники библиотеки. Так, оказалось, что больше всего он любит спать в хранилищах периодики, исторической и философской литературы. Но особым был его талант в определении не только самого больного посетителя – он стремился улечься, именно, на больное место – может отсюда и кличка?

Глава 3

Никто, в отряде читателей, не обратил внимания на “потерю бойца”. Шелест страниц по-прежнему сливался с еле слышным шумом кондиционеров. А гармонию библиотечной атмосферы удачно подчёркивало мерное посапывание чёрного кота, будто падение пустой студенческой головы было мягкой посадкой осеннего листа на копну сена. Но “мягкой” та посадка выглядела для посетителей читального зала библиотеки “Молодая гвардия”. Для тех же, кто уже был в голове у студента, независимо от занимаемого места – “там, где положено”, или в куче неразобранного мотлоха – соприкосновение с “Кобзарём” сыграло роль чистилища. В мировой истории это был третий случай, когда падение раскрывало карты дьявола и прибавляло ума человеку (первый – когда наш пращур рубил сук, на котором сидел; второй – падение яблока на голову Ньютона)… Но об этом дальше…

Глава 4

Отцу нашего героя, с родителями не повезло. Вернее, с отцом. Почти, всю жизнь, М.И.Понырев вынужден был оставаться в тени его славы. Дело в том, что отцом Михаила Ивановича, и дедом студента Бездомного, был известный историк и философ, Иван Николаевич Понырев. Кроме того, что был всемирно известен, он был ещё и долгожителем. И за свою долгую жизнь он решил множество проблем, что волновали человечество. За исключением одной, которая не давала покоя только ему – проблема луны. Он, даже, книгу написал на эту тему, под названием “Спиральные грабли”. Но не издал её – не успел. Только машинистка напечатала тезисы его будущего доклада на научном совете, о роли луны на геофизику земли, как пришли двое в кожаных пальто. Забрали всё: рукопись, три экземпляра тезисов, копирку, печатную машинку, саму машинистку. И разъяснили: пока коммунизм не победил во всемирном масштабе, нельзя подсказывать “мироедам” о том, каким образом на земле появились, уголь, нефть, газ и пр. полезные ископаемые. Но не это волновало профессора. Пообщавшись в молодости с Мастером (именно он, И.Н.Понырев, по образованию поэт, член МАССОЛИТ(а), и сидел в тот злополучный вечер на скамейке с Берлиозом, а потом, после известных событий, находясь в сумасшедшем доме, познакомился с Мастером), он бросил глупое занятие сочинять заказные рифмы и занялся реалиями жизни. Здесь и понял: “всё, что ни происходит, всегда так, как нужно, и только к лучшему”*. И только одна не укладывалась… Она каждый день с человеком. Он с ней жизнь сверяет. Она, как, вроде, он сам. Поэтому изменения не видны. Вернее, видны, но незаметны. Как процесс старения. И свалится на человеческую голову неожиданно, как старость… Но будет уже поздно – “не будет времени…” Да, это Иоанн так сказал, когда предостерегал человечество от тлетворного влияния “блуда” на процесс познания… Но это вообще. А старость и луна явления конкретные, однако, хватит ли времени? Времени, чтобы принять меры от разрушительного их влияния: старости – на организм человеческий; луны– на земной… Вот почему, подающему надежды сыну Ивана Николаевича, Михаилу Ивановичу, пришлось, почти, всю жизнь простоять рядом с отцом – чтобы оградить тайну мироздания от врагов мировой революции. Чекисты даже на хитрость пошли: изменили ему фамилию. Так у бывшего поэта Понырева, писавшего под псевдонимом Бездомный, появился сын, вынужденно взявший псевдоним за фамилию и увлёкший, тем самым, внимание всех разведок мира, от истинного автора открытия – своего отца.

Сколько жил бы профессор Понырев под колпаком у органов, потихоньку копаясь в проблемах мироздания, не знает никто. Но, однажды, скорее, ради хохмы, чем для дела, поручили ему оппонировать, известному врачу-экспериментатору Ф.Ф.Преображенскому, решившему, якобы, проблему перевоспитания личности. Конечно, копни, органы, Филипп Филипповича глубже, увидели бы, что своим успешным опытом, тот ставил под серьезную угрозу основополагающий принцип материализма, являющийся фундаментом марксизма, что, мол, бытиё определяет сознание. И вряд ли профессор, лечивший верхушку власти от самых сокровенных болезней до и после революции, отделался бы изъятием результатов опыта. Но кто бы мог предположить, что обыденные, для того круга специалистов, опыты над собаками, могут замахнуться на устои мироздания. А напрасно. Старой, дореволюционной закваски, профессор не воспринимал большевизм с его экспериментами над собственностью, и считал, что, если и есть необходимость в социальных изменениях, то начинать надо с головы – навести в ней “порядок”, а социум под этот порядок сам подстроится… Иван Николаевич, тоже был в неведении, и собирался, было, традиционно вздремнуть – тема не его. Но, услышав, что докладчик не заболевание лечил, а поведение, и замахивался на социальные улучшения, насторожился… В памяти всплыл рассказ Мастера о Понтии Пилате. Тут философ и усёк, что темы имёют одну цель, только разные пути… Ещё бы! Именно в общественно-экономических изменениях видел выход из цивилизационного тупика наместник Великого кесаря в Иудеи. Рабство свою миссию уже выполнило. Дальнейшее наращивание объёмов общественного продукта, созданного сверх данного богом (природного), упиралось в малой производительности рабского труда и мизерной его эффективности. Потребности двора росли, и за ними не поспевали наместники в провинциях. Разнарядки удваивались с каждым посыльным. Да и прокуратору надлежало, хотя бы, раз в год наведаться в столицу… Понятно, что если с пустыми руками, то назад, на должность, возвращался уже другой… Словом, кризис в производственных отношениях был на виду у многих: одним приходилось расходы унимать, другим пояса подтягивать, третьим примочки на лоб класть… Выход забрезжил, в раскалывающейся от боли голове прокуратора, на допросе преступника, собиравшегося разрушить храм первосвященников. Какая идея! В те времена средствами производства были: земля, вода, ослы, рабы и верблюды. И всё это уже кому-то принадлежало. Тот, кто владел средствами производства, имел статус народа. Так, вот, основу государства – налоги, в казну кесаря платил народ. Объявив людей братьями, можно раба вытащить из статуса скота и признать народом – база налогообложения резко возрастала… Боль тут же прошла, и в той же голове созрело дело большой важности… Уже после, при работе над философскими проблемами, Иван Николаевич полностью доверился Мастеру и искренне считал, что первым марксистом на земле был, именно он, прокуратор Иудеи, Понтий Пилат: только ему удалось разглядеть в местном праведнике контуры будущего призрака, который опутает, сначала Европу, а потом и весь мир. Сам Мастер это понял через два тысячелетия. Такое открытие стало результатом кропотливого поиска в обратную сторону. А начиналось разматывание клубка с нитки, на кончике которой было только одно имя – Сталин. Тут же, почти рядом, появился Ленин… Столыпин… Дело пошло споро, и дальше выстроилась цепочка: Маркс, Дарвин, Вольтер, Константин… А, вот на другом конце, вернее в его начале, был… Иисус Христос. Вот этот, другой кончик, и был в руках у прокуратора Иудеи. И он его крутанул… Сегодня это назвали бы пропиарил…

Конечно, теорию развитого социализма Иван Николаевич разработает позже… Там же и увидит, что нет более жестокого рабства, чем работа на “самого себя”. Что нет более жестокого эксплуататора, чем собственное “Я”. Что вирусом, который угробит цивилизацию, будет “сладкое слово, Свобода”…

…Но об этом будущем, он ещё не догадывался, когда плод “первичности мысли”, на глазах уважаемой комиссии, брал в руки балалайку. Иван Николаевич, даже, перчатки снял, чтобы аплодировать творению человеческого разума: вместо двух тысяч лет простая операция на го… И тут…

О гены блуда! С первыми аккордами Шарикова, мозг студента Бездомного, будучи во сне его глубоком, в отключении от обслуживания запросов хозяйского тела, жадно впитывал, сквозь закрытые книги, их основные идеи и складывал в папку “Реферат”. В музыкальной композиции не было мотива на заданную тему и мозг, приняв звонкую трель матросского танца “Яблочко”, за новый вид брейка, направил информацию в вестибулярный блок. Повинуясь, правая нога студента оторвалась от пола и с грациозным пируэтом, описав дугу под столом, грохнулась на хвост главному хранителю человеческой мудрости, сладко дремавшему у левой ноги…

…в тот же миг, молниеносной хваткой, кот Ватсон, когтями впился в икру студенческой ноги, а спереди, профессионально, прокусил до кости… Крика не было: адская боль отключила сознание…

Из шока, студента, выводили в клинике Борменталя… Но узнал он об этом через два дня, когда молодое тело восстановилось. А мозг, получивший левые отгулы, продолжал полёт по интеллектуальному полю, случайно увлечённый туда потоком мыслей, скрутившихся в один сюжет из шести разных книг авторов, представлявших культуру разных народов…

Только одно у них было общим – Родина.

И тоска по ней…

Глава 5

Ещё одно их роднило: все трое помогали профессору Поныреву в исследовании проблем мироздания; открыли глаза на роль луны… Также, и на роль человеческих пороков. Да, тоска пожирала. Но кто лишён такого чувства? …Они же подсказали и пути дальнейших поисков: хоть, при бегстве Воланда с дружиной, после известных событий на Патриаршем пруду, путь их проходил мимо звёзд, у самого рога луны, однако, за каким-то ручьём исчез. Похоже, что реальное событие, заварившееся в реальной местности с реальными людьми, прятало свои концы на земле. Вот это место и искал Иван Николаевич всю жизнь, ради познания главного – ВРЕМЕНИ: раз был кто-то, манипулирующий пространством, значит должен быть и тот, способный запрячь время… Только в этом случае проблема Луны будет решена… Своевременно. Но для этого надо успеть! И Библия предостерегает от потери времени на блуд. Во многом стремились успеть и три автора. Но только в одном их стремления совпадали – умереть, на Родине.

И ни у кого не получилось…

Глава 6

Экспериментальные задачи, дед Понырев, решал не менее изобретательно, чем внук его, Бездомный… Не стал углубляться в диалектику. Закон аналогичности материи и цикличности её развития подсказал, что через одиннадцать лет луна, солнце и звёзды будут, именно, в том расположении, как и в ту, последнюю ночь… И дождался.

…Ровно в полночь, взяв азимут от полярной звезды, на только что появившийся рог луны, прочертил линию на карте и пошёл спать… То была единственная ночь, за последние годы, когда он заснул без привычных уколов. Правда, в потёмках, случайно, споткнулся о глобус…

Зная способности органов, прежде чем развернуть карту с ночной пометкой, он на точно таком же экземпляре нанёс линию перпендикулярную той, и спрятал, а оригинал повесил на стене, где она всегда висела. После этого поднял глобус, у которого ещё гимназистом мечтал о путешествиях, и был разрисован маршрутами всех экспедиций, начиная от Магеллана. Ночная дирректриса была проложена ногтём. Профессор к глобусу не прикасался, а взгляд остановил на полюсе, через который проходила линия маршрута В.Чкалова. Напустив задумчиво-рассеянный вид, всё боковое зрение сосредоточил на след от ногтя – он оканчивался сразу за линией Днепра большой, коричневой точкой в кружке… Всемирно известному историку не надо было искать очки, чтобы прочесть, что написано возле той точки: он там вырос!

Сердце мгновенно прыгнуло, потом сжалось. Дыхание перехватило, руки стали трястись. Чтобы, как-то выйти из оцепенения, крутанул глобус… Та самая точка, стала прямо напротив глаз… Но он уже ничего не видел: слёзы полностью закрыли карту… Никакие ни открытия, ни знания, ни события, не могут вытеснить из человеческой души чувство Родины. Даже в том случае, когда сама Родина вычёркивает своих детей из “карты”, она не в силах вычеркнуть тягу человеческой души к свом истокам… Никто не может сказать, сколько витал бы по картинкам детства, растроганный профессор, если бы не колючая трель телефона. Он поморщился и закрыл глаза, по детской привычке обходить неприятности. Но довоенные телефоны были безаппеляционны: их сигнал отменял все законы природы. Пришлось подчиняться…

Академик Вернадский был лаконичен: – Иван Николаевич, есть мнение, назначить вас руководителем отделения философии, только что созданной, Украинской Академии Наук – сокращённо УАН. (По сей день, функционирует организация. Сколько аббревиатур с тех времён кануло в лету! Даже СССР. Неужели это Время процеживает Материю?)

Для человека, видевшего Материю и её детей изнутри, стало очевидным, что этот звонок не был случайным… Так, в Городе своего детства, поселился профессор истории и философии, ставшим, позже, академиком, Иван Николаевич Понырев, с семьёй.

Глава 7

Клиника доктора Борменталя на карте города не значится. И не потому, что шарага какая-то: оборудованная по последнему слову мировой медицины, в ней лечатся люди, которых туда привозят личные водители или врачи. Поэтому таким людям карты ни к чему – на то извозчики! Другим, у кого нет личного извозчика, там делать нечего! Вот, почему ни на карте, ни в телефонном справочнике она не значится. Я о ней тоже ничего не знал, таким и умер бы… Но пути человечьи, также как и его Создателя, неисповедимы – хроническое любопытство занесло меня как-то на Андреевский спуск…

…Пострадавший был в шоке и ничего неординарного, в глазах верного ученика профессора Преображенского, не представлял. Иван Арнольдович уже халат снял, собираясь на лекцию для слушателей непрерывных курсов усовершенствования врачей системы ДУСя, где он был простым ректором. Но прибежала сестра и шепотом сообщила, что пациент, укушенный котом, несколько раз называл его фамилию… Доктор знал всех людей с фамилией Бездомный в радиусе трёхсот километров от Феофании и в 16 тысяч от Иерусалима, но молодой человек в его списке не значился… Любопытство пересилило служебный долг, и он пошёл к студенту… Услышанное шокировало: пациент подробно рассказывал, как Иван Арнольдович ловил распоясавшегося Шарикова. А его учитель, профессор Преображенский, готовил операционный стол для удаления человеческого гипофиза из тела Полиграф Полиграфовича… Подробности были столь точны, что доктор потрогал свой лоб…

Полчаса, Борменталь, слушал рассказ о своей деятельности в те далёкие, послереволюционные годы. Он уже полностью успокоился, и только тогда сообразил, что пациент не сможет повторить этот бред после пробуждения. Стал шарить по карманам… Сестра мигом поняла озабоченность патрона и подала мобильный телефон… Запись этого бреда и сегодня продаётся на Андреевском спуске. Только там процедура сложная и приобрести её могут люди целеустремлённые. Я скажу только, что надо молча подать деду, удивляющий любого за 30 секунд, 49 юаней, и также молча отойти на другую сторону к лотку с изделиями из кожи. Взять воротник из лисицы обыкновенной, украинской, и, примеряя, якобы для покупки, осторожно пальцем вытащить из её пасти записку… Это дальнейшие инструкции… Памятник человеческим иллюзиям, почти рядом: возле министерства по делам молодёжи. Действовать надо строго по инструкции… Только одно предостережение – обязательно держитесь за плечо Голохвастова! Сам видел, как у многих любопытных ноги подкашивались, когда жених, со звоном, отпустив шпагу, нажимал безымянным пальцем на паука. В это же время, с глаз Брони Прокоповны, начинали капать слёзы. Но кассета появляется только, когда ручеёк слёз докатится до подола её платья. От них бронза размягчается до шёлка, и ветерок, присутствующий на этом спуске всегда, приподымает край, так, что обнажает часть прелестной ножки, одетой в ботинок на высоком каблуке. И, вот, когда ножка, от досады приподымается, чтобы топнуть, надо не зевать – кассета под каблучком… Таким образом и ко мне попал рассказ доктора Борменталя. Дальше не стану излагать то, что можно узнать из той кассеты. Расскажу то, чего на ней не было.

А не было там видеозаписи пробуждения.

Глава 8

…Пациент, даже, не поинтересовался, где находится – тут же потребовал Библию, ручку и бумагу. Когда он, без единого слова, с головой окунулся в Библию, доктор сделал предположение, что молодой человек или студент духовной семинарии, или активист многочисленных протестантских сект. На другой день чтение забросил и почти целый день смотрел в потолок, время от времени, что-то записывая. Объективных показателей держать на стационаре студента не было, но поведение… И не в правилах клиники было давать повод для сплетен на своих пациентов. Поэтому Борменталь вел наблюдения. Однако на третий день поручил сделать инъекцию касторки с коньяком, чтобы ослабить силы торможения и включить жизненные процессы в истощённом организме. Но на молодом, ещё изнеможённом лице, засветилась такая улыбка, какая бывает только у беззубого ребёнка; или у родителя, ласково поглаживающего умницу-сына по голове… Борменталь ушёл…

То, что не удалось профессору Преображенскому, П.Пилату, семье и школе, удалось, похоже, чёрному коту – скромному хранителю библиотечных фондов: студент Бездомный писал реферат, не заглядывая ни в книги, ни в компьютер – прямо из своей головы. Будь рядом друзья по безделью – ухохотались бы. Но никто не мешал, и работу закончил в пятницу, 13 числа…. После принял душ, скромно (без коньяка) пообедал в больничной столовой, и глянул на себя в зеркало – того человека он сразу узнал – Левий Матвей. Откуда он появился здесь, и куда делся Остап Бездомный, студент не спросил… Только подумал – этому человеку нужно новое имя, и Родину, которая никогда от него не откажется… Литературная карта Украины высветилась в сознании как на ладони, и вместе с ней неясная тревога. И такая могучая тоска, что он невольно застонал: ничего себе, сколько он себя помнил, такого с ним не бывало, даже, когда его вышвыривали из казино, на глазах у шикарной подруги… Конечно, знай, он притчу о блуднице, сообразил бы, что началом скатывания нации в пучину мракобесия являются первые шаги по самоочищению от инакомыслия, инакоязычия, инакокровия. Подумать только! Известный всему миру, благодаря своим писателям и поэтам, украинский город Одесса, на литературной карте Украины обозначен белым цветом. Так обозначена большая часть острова Гренландия и вся Антарктида на географических картах – этим, географы обозначают незаселённые территории. Юг Украины, как и север – белые пятна… Остаётся гадать: то ли земли те не украинские; то ли люди их, населяющие и населявшие, писавшие и пишущие, не граждане Украины; то ли авторы, дядя Авраменко и тётя Шабельникова, не хотят жить в одном государстве с теми землями и их народами… Не хочет этого и издательство “Грамота”, выпустившее эту карту… Не хочет и само государство, которое рекомендовало своим органом (подумать только!): Министерством “освіти і науки”, эту карту, как учебное пособие… Да ещё и за государственный кошт! Само государство себя поедает! Где-то мы такое проходили… Но вернёмся в клинику… В старом профессоре Остап быстро узнал доктора Борменталя, но по той логике он не украинский врач. Как, собственно, и Амосов. Даже его дед, родившийся и выросший в Киеве, тоже не украинский академик. Интересно, а Патон?… Позвонил племяннику – мол, нет ли у тебя карты зарубежных литераторов – очень переживал за Гоголя: классно он словесными образами, на вымышленных лиц, обрисовал реальные, общечеловеческие проблемы; также и среду обитания… Худшее оправдалось – нет певца человеческой натуры нигде… Может поэтому, бедолага, по сей день в гробу ворочается?

… Мысли путались и роились…

Выписавшись, пошёл на Хрещатик – места знакомые, в голове устаканится…

…И не узнал его.

Выход метро на станции Хрещатик был загромождён автомобилями. Это чудо техники было везде: на тротуаре, газонах, порогах. Сама улица представляла одну длинную и бесконечную, чёрную, пульсирующую ленту. Люди лавировали в узких проходах, как слаломисты в Альпах. То, что раньше казалось оазисом кутежа, гламура и отдыха, теперь выглядело как лежбище котиков на Командорских островах – сплошная, колыхающаяся, чёрная масса. Плешивой лысиной выглядел пятачок возле книжного магазина. У площади Незалежности глаз уже свыкся с чёрным пейзажем, и Остап решил глянуть вверх: была бы шапка – упала. Как не задирал голову и не выгибал шею, ничего рассмотреть не удавалось: высоченное сооружение, судя по помпезности, символ независимой Украины, он раньше, точно, не видел. Вспомнив мысль Воланда, что большое видится издалека, перешёл на другую сторону… Да-а-а, не перевелись самородки на Украине! Ещё несколько лет назад, в стране не было профессии рекламщик. А, вот, сегодня, сколько студент не пятился назад и в сторону, взгляд никак не цеплялся за монумент: прикреплённый к наклонной стеклянной стене, расположенной сзади памятника, автомобиль, отвлекал глаз, и никакие ухищрения не помогали… Тут он вспомнил, что недалеко есть другой памятник и не такой высокий. Но крайности не оставили нашего героя – небольшой памятник нигде не виднелся…

Уже смеркалось, когда решил глянуть на наше правительство. Продираясь сквозь плотной массы чёрных котов (именно такую ассоциацию у него вызвал сплошной массив чёрных автомобилей, навеянный пройдохой котом, из книги Булгакова, на самом деле автором, которой был его дед, а Булгаков – это псевдоним – чтобы органы не засекли), он, за огромным чёрным джипом, неожиданно наткнулся на памятник В.Черноволу. Ситуация, просто, изумляла: лимузин, приобретённый на сумму денег, явно не укладывающуюся в 401 способ их честного добывания, наглухо закрывал от внешнего мира, памятник человеку, жившего по лозунгу – “Бандитам тюрьмы”…

Присел. Талант был автор памятника: понимал, что отношения между сознанием и бытиём не столь просты, как слова лозунга. Поэтому предусмотрел возможность, для разочаровавшихся в силе сознания, посидеть возле романтика от политики, подумать, успокоиться… Успокоившись, студент понял – с правительством ничего не случилось, если и сегодня перед обществом те же задачи, что и перед Прокуратором Иудеи… Новое там не предвидится… Город казался витриной тщеславия… Но где-то должна быть жизнь?

Следует признать, что бездельник наш, город не знал. От дома, где жил, до садика и школы, его возили на машине. До университета, уже сам, пешком ходил через Хрещатик. Но, так как до конечного пункта он добирался не всегда (Хрещатик был труднопроходимой преградой на пути к знаниям), то пешие походы были совсем не обременительными, более того, становились более привлекательными. Так проходили последние три года его жизни в Киеве. Поэтому сегодня он искренне воспринимал Хрещатик, как весь город… Хотя это не так… Вот, уже поднявшись к Арсенальной, или к Золотым Воротам, можно заметить, что цветовая гамма автомобилей, становится богаче. А людей меньше. Местами их совсем не видно, хотя машинами и здесь всё заставлено, а сами автомобили не столь громоздкие, можно сказать: изящные. Словом, здешняя картина напоминает вид города начала прошлого века, только наоборот: когда возле Софии, Владимира, Андрея Первозванного, толпы людей рассекали одинокие автомобили. А сами храмы были видны издалека, как и полагается храмам, независимо от того чему они служат: науке, знаниям, культуре, власти или религии.

Можно было на метро доехать до Осокорки. Здесь он сразу бы вспомнил слова В.Токарева: “Небоскрёбы, небоскрёбы, а я маленький такой”… Конечно, небоскрёбы здесь не совсем небоскрёбы. Но строились они в наши дни, когда цена земли сравнялась со стоимостью зданий. Поэтому на площади, где при Союзе строили четыре подъезда из девяти этажей, сегодня располагалось шестнадцать, в пятнадцать-тридцать этажей. А расположены эти горы по обе стороны от многополосной в противоположных направлениях, улицы, неимоверной ширины. Этим они напоминали Чуйскую долину в Киргизии, расположенную, как известно, между двумя грядами гор, на расстоянии, примерно, в тридцать-пятьдесят километров. Кто никогда не был в Киргизии или Нью-Йорке, или никогда не ощущал себя песчинкой, но интересуется, рекомендую: Киев, станция Осокорки. Там, даже фуры на дорогах, кажутся муравьями…

Можно было выйти и на станции “Лесная” (Бывшая “Пионерская”, переименованная “демократами, чтобы стареть из памяти народа общее прошлое с Советским Союзом). Здесь Киев другой. Здесь и люди как люди: живут, а не демонстрируют. Заводы, фабрики, фирмы, конторы, шараги… Автомобилей тоже много. Но густо разбавлены грузовиками. Можно встретить “Жигули”. Даже, национальный “продукт” – “Таврию”. Тротуары, можно сказать, свободны для пешеходов. И нет того сплошного массива машин… Но именно эти обстоятельства обнажили то, что в самом страшном кошмаре не приснится нашим “демократам”, пытались спрятать авторы “Литературной карты…” и стало причиной массовых переименований – наши общие, с Россией, корни – дороги… Походи здесь Остап, может, и прояснились бы истоки той тревоги, охватившей его после непродолжительного сна над стопой книг зарубежных писателей. Более того, осознал бы мудрость классика, охарактеризовавшего всю организацию целого государства двумя словами: “дороги и дураки”… Глядишь, может, и отпала бы необходимость идти на наше правительство смотреть… И что на него смотреть, если символ независимости по шпиль завален чёрным блеском заграничных лимузинов, которым больше нигде не проехать без ущерба для своего тщеславия, кроме центра Киева: автомобили 21 века – дороги 19! И, хотя, в реферате он нигде про Матвея и слова не написал, здесь бы мог прозреть, что среди тех трёх, он, Матвей, был четвёртым… Что блеск столицы и злыдни окраин, есть проблемы, которые взаимосвязал Понтий Пилат, для истории записал Левий Матвей, а повернуть людей к ним пытался Воланд со товарищи. И, что, именно, эти злыдни, от которых пытались уйти три уроженца Украины, поменяв её на Россию, достали их и там… Вот он, источник стона, сатиры и сарказма для тех “зарубежных” писателей: встреча “в краю далёком” старого знакомого – от чего бежали в то же и встряли… Какая тема для философов и душеведов: встреча знакомого из прошлой жизни! Вероятно, именно, знакомая до мельчайшей пылинки, родная среда, в далёких от Родины местах, и взрастила гениев нашей нации до планетарного масштаба. Интересно заметить, что миллионы наших соотечественников разбросаны по всему свету, но знамёнами нации стали только русские украинцы. Мне, по крайней мере, не известен ни один украинец из Австралии, Канады, США…, которые могли сравниться с Шевченко, Гоголем, или Булгаковым по мастерству проникновения в тему, с тем, что в картинке жизнеописания конкретной Полтавской, Черкасской, Киевской, или другой украинской детали, видят своё родное миллионы жителей других стран и континентов… Но они отличались не только тем, что “простёрли до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметят даже, у кого на той стороне”** земли, от чего болит – они оказались их… патриотами. Памятники Шевченко есть более чем в сорока странах. Двухсотлетие со дня рождения Гоголя отмечает весь мир. Через декорации и камуфляж, развешенные им самим (об этом см. ниже), пробивает себе путь к умам миллионов и Булгаков. Могли же, напоровшись в России на те же злыдни, махнуть в жирную Европу, Австралию, или Америку, и уже оттуда, сидя в тепле и с набитым брюхом, лить слёзы про “неньку”… Но, даже, наши националисты, почитают сытых, заморских радетелей Украины, ровно на столько, за сколько те заплатили… Конечно, Беспритульному до такого анализа ещё далеко было: он был в самом начале того пути, на котором мог бы набраться опыта, чтобы стать, хоть, чуточку похожим на библейского Агнца. И, что он вышел на этот путь, свидетельствует надпись, сделанная им на стене гарнизонной гауптвахты в Знаменке, куда он попал из-за своего сходства с “косарями” от службы в украинском войске: “Патриот – тот, кто любит родину такой, какая она есть. Националист – тот, кто стремиться переделать Родину, чтобы она стала достойной его любви”. (Но подробнее об этом, также и о том, как Бездомный стал Беспритульным, мы узнаем из второй части, если, конечно, удастся собрать все листы реферата, улетевшего в раскрытое окно штабного вагона поезда № 512). Но оставим будущее студента своему времени и вернёмся к нему конкретно…

Он наши сплетневатые суждения не услышал, и сюда дороги не знал. Не знал он и где найдёт средство унять тревогу. Не знал он и о том, что под одним из авторов скрывался его чудаковатый, по старости, дед. Да, о многом он не знал. И Хрещатик не Лесная, чтобы в ноябре яма на яме… А что будет в феврале? Бесхозяйственность наша, как утверждают наши же демократы, есть следствие трёхсотлетнего, насильного насаждения российского авось. Однако, откуда у россиян это качество, если “Киев, есть матерь городов руських”? Но оставим эти раскопки историкам и обществоведам, а сами, уже без всякой отсябитины, вернёмся к нашему герою – не нравятся мне его мысли, сошёл он с накатанной колеи… Ох, этот кот!

…А студент шёл к вокзалу…

Глава 9

В ту же ночь (13 числа, в пятницу), по графику, наблюдать за луной надо было с площадки у Золотых Ворот. Лихорадка любопытства, обычно, разгоралась ближе к полуночи. Но сегодня неясная тревога зародилась с самим утренним пробуждением – так бывало всегда накануне больших озарений. Всё с рук валилось. Попробовал сосредоточиться над единой теорией бытия, над которой работал, по сути, всю жизнь – может сегодня как раз и получится единое уравнение материи? Но сумбур только усилился. Конечно, мог бы полежать с газетой перед телевизором: в наши дни это стало основным занятием миллионов людей. Однако, ещё в молодости он увидел тлетворное влияние СМИ на массы, по пламени, разгоревшемся от “Искры”. С тех пор настороженно относился ко всяким достижениям цивилизации в информационных технологиях. А когда естественную тягу человека разумного к коммуникации стали использовать для навязывания ненужной ему информации, посредством раздражения и пробуждения инстинктов (рекламу), газеты и телевизор совсем стал игнорировать. Более того, последние двадцать лет СМИ он называл СМОб – средство массового оболванивания. Вот почему средства массовой психотерапии на него не действовали. Да и знал он, что информация в режиме реального времени – это очевидное, которое есть камуфляж (оболочка) истины, и, поэтому, выглядит как невероятное. А у него, как у философа, целью всей жизни была истина. Ближе к вечеру в душевном сумбуре стали проскакивать целенаправленные толчки на выход из дому. Куда и зачем не понятно. И до полуночи времени ещё уйма. Но только солнце коснулось дымки у горизонта, Иван Николаевич вышел. Улица жила обыденной жизнью. Однако, люди казались призраками. Машины – огромными, чёрными каплями. Деревья – мыльными пузырями. А дома, вот, – как дома. Такое состояние, когда мозг не мог сосредоточиться на привычных вещах, предшествовало большим открытиям – утреннее предчувствие наполнялось признаками… Но чего? Зуд любопытства пожирал столетний организм, как подростка. Может тайна луны раскроется? Но раньше 12 ночи это всё равно не произойдёт, и академик решил пройтись пешком. Особой цели не было – просто бродил по Городу, не обращая внимания на географию. Очнулся возле памятника Булгакову. Удивился, что на пути к луне ему встретился его литературная крыша, но раз есть время, решил внимательнее осмотреть памятник человеку, за чьим именем он прятал то, что хотел донести народу, минуя запрет чекистов. Монумент впечатлял. Мысли стали проясняться, а тревога затухать. Решительность, воля и колоссальный потенциал надежды, излучаемые бронзовым лицом, полностью успокоили Иван Николаевича, и он присел рядом. Сумерки уже окутали город. То там, то здесь стали загораться окна в домах. Но так, будто свет тот кто-то наливал, и он наполнял сначала окна нижних домов, потом осторожно пробирался к верхним… Внутри что-то ёкнуло, и только теперь он понял, где находится… Надо же, ноги сами привели! И куда? – В детство. Только тогда он эту картину наблюдал с обрыва у Андреевской церкви… Тут же возникла озорная мысль: не посетить ли ущелье между домами №11 и №13 – секретную резиденцию далёкого детства? До восхода луны, времени уйма. Да и прошлый опыт подсказывал, что если вышел на тропу озарения, оно уже никуда не денется, даже если на той тропе, просто, ляжешь спать…

Сколько лет жил рядом, но на эту улицу ни разу не пришёл: глубок был след в его судьбе от эпизода с копиркой и машинисткой. Много поменялось вокруг. Но дом был тот же, вроде в нём время остановилось. Хотел прочитать табличку. Но уже стемнело, а очки не взял – луну не очками понимать надо – головой… Вот и ущелье… Три доски – неужели те же? Только Лиосик, Мишлаевский и он, знали, какую доску, за какой край потянуть… И она подалась. Надо же! Так легко… Хоть экскурсия в детство удлиняла путь к важному открытию, но когда человек отказывался от того, что само в руки лезло! И он полез…

Глава 10

За доской ничего не поменялось: узкое, длинное и, самое главное, таинственное… Вспомнилось: “на севере воет и воет вьюга, а здесь под ногами глухо погромыхивает, ворчит встревоженная утроба земли”*… “Утроба земли…” – слова эти он написал в возрасте, когда самой большой мечтой его сверстников является желание уйти, уехать, уплыть, улететь… И как можно дальше, глубже, выше… А он про утробу… Это слово потом, как уехал из Города, преследовало на всех поворотах жизни… Что оно хотело этим сказать? Что имело ввиду? Да, наверное, к слову сказанное тогда, бессознательно, оно, как и все другие, время от времени возникавшие явно из ничего мысли и тревоги, будет преследовать до превращения в реальность. Но на это будет своё время… Махнул рукой, сам себе улыбнулся (сегодня впервые): ведущий философ развитого социализма, основой функционирования которого является жёсткое планирование, пришёл к выводу, что философия плану не подвластна… Интересно, не возрастное ли это? Ладно, подумаю завтра… И всё же, сколько времени провёл за столом у окна, ожидая, когда за отражающимся в стекле столом появятся потусторонние силы?

Сегодня он понимал абсурдность такого ожидания, но тогда, всё же, были случаи… Размышляя над прошлым, с сегодняшним багажом опыта и знаний, он улыбался сам себе, и решил проверить глубину ущелья, чтобы, придя, домой, сам себе сказал, что облазил все закоулки… За пятым шагом плащ зацепился за костыль: надо же, тогда в восемнадцатом, случай, банку с пистолетами унёс сразу, а с костылями девяносто лет ничего не смогли сделать! Да, надо будет и над этой проблемой поразмышлять: похоже, что случай времени не подвластен… Отцепившись, упорно продолжил движение. Но уже на третьем шаге нога зависла над какой-то ямой. Держась обеими руками за стену, Иван Николаевич осторожно нащупал дно ямы. Она была неглубокой и тесной. Чтобы разведать дальнейший путь в кромешной темноте, опустил в яму и вторую ногу – теперь можно руками обшарить окрестности… Но нагнуться не успел – тесная для одной ноги яма, перед двумя, стала самопроизвольно расширяться… Пока он корил себя за легкомысленное путешествие в столь преклонном возрасте, из-под ног ударил сноп необычного света: не то розовый туман, не то такие же нити. А ноги, вместе с телом, продолжали движение вниз. Опыт фантазий о Патриарших прудах не допустил паники. Да и чему бояться престарелому философу, если мир он видел снаружи и изнутри. И знал: если на вопрос нет логического ответа – надо ждать: со временем или вопрос созреет и раскроется, или сам прозреешь. Отдавшись воле времени, стал ждать… Когда голова опустилась в яму, проявился контур предмета, на котором стоял – усечённый конус. Где было и на чём стояло нижнее основание, разглядеть было невозможно. Поэтому он сосредоточился на окрестности… А там было чему изумляться: прямо, вдоль открывающихся стен, вверх устремлялись те самые розовые нити, оказавшиеся на самом деле, светящимися линиями. Протянув руку, хотел попробовать одну на ощупь. Но она изогнулась и не далась. Тоже и с другой… После пятой прекратил опыты… Вскоре, снизу показался ещё более яркий свет, но большее основание конуса не позволяло разглядеть источник… И тут же всё изменилось: он оказался внутри огромного шара. Его огромный конус, теперь, выглядел, просто, подставкой, размером с тарелку. И продолжал движение. Только не понятно куда: чувство пространства исчезло, вместе с ощущением веса… Однако ориентир всё же появился: на куполе, зияла огромная дыра, в которую устремлялись тысячи светящихся нитей. Основная их масса проходила мимо него, вокруг. Но не все. Другие шли откуда-то со стороны, с перекрестных направлений. Однако задуматься над этим не успел: вскоре рядом с тем отверстием, откуда вышел его конус, он заметил ещё одну дыру; и в неё устремлялось тоже несчётное количество лучей, но всё же, поменьше. Появилась зацепка для анализа… Присмотревшись ещё, увидел и другие отверстия: чуть дальше…, вокруг…, и на разных расстояниях. И ко всем, к ним, тянулись розовые нити света, которые с увеличением расстояния сливались в единое поле… Вот, это да-а-а… И спросить не у кого. Как во сне. Решил присесть: не от усталости – он её не ощущал – изменение позы, может, облегчить доступ толковым мыслям в старческую голову. Кстати, это помогает любому возрасту, особенно школьному: вспомните, как ёрзали, когда урок не знали? Но не так просто усесться на тарелку, даже в невесомости, если там твои же ноги. Пришлось нагибаться, чтобы рукой помочь… И тут, Иван Николаевич, увидел буквы под ногами. Но оторвать ногу от круга было невозможно – словно приросла. Попробовал поелозить – сдвинулась, но не оторвалась. Та-а-к! Теперь понятно… Прочитанное обрадовало и озадачило одновременно: на диске было написано “Понырев”. Удручённо подняв голову, с удивлением обнаружил невдалеке и выше человеческую фигуру на аналогичном круге. Присмотрелся: таких фигур было множество. Какая выше, какая ниже… Но на всех, светящаяся нитка была со стороны ног, как острие стрелы. Невольно, в мозгу высветилась картина выноса покойника в последний путь… Неужели?

Глава 11

Попробовал окликнуть ближайшего пассажира – никто не откликнулся. Да и голоса своего не расслышал. Попробовал прокашляться, но в лёгких не было воздуха.

Ничего не оставалось, как смотреть и думать… И, тут под ногами открылся контур какого-то круга. Новость здесь, как и везде, отвлекает внимание, независимо от важности брошенного дела. Вскоре круг разросся до того, что занял, почти, весь объём первоначального купола. Да, собственно, был ли купол, не было ли его, уже никто не смог бы сказать – он, как бы, растворился в пространстве. Но о том, что он всё же был и есть, свидетельствовали, похожие на звёзды на земном небе, отверстия в его поверхности, к которым устремлялись розовые лучи… Поверхность круга была, преимущественно, тёмной. И начала изгибаться… Новости захватывали… Вот и поверхность уже близко. Стали различимы детали. А они были, довольно однообразными: ячеистые соты. Некоторые зияли жуткой, тёмной бездонностью. Другие источали тончайший луч розового света. Третьи холодно отблескивали серыми крышками… Невдалеке, показалась крышка, которая болталась, около зияющей чернотой, ячейки. Уловив, момент, её задумчивого разворота, Иван Николаевич прочитал: “Гоголь”?? Но недоумение не успело поглотить его всего: буквально рядом прочитал – “Гуляев”. Невдалеке – “Гумилёв”… Особо поразила надпись: “Булгаков” – наверху памятник, под памятником – крышка с его именем, мечется на коротком, чёрном поводке… И дальше, и вокруг таких, неприкаянных, крышек было не счесть… А держались они на чёрных лучах, исходивших из пустых ячеек… В голове застучал какой-то современный наркоиллюзионный ритм, в котором стали приобретать реальные контуры, слова: “…в поисках крыши витает душа”***… Откуда это взялось, он не помнил – скорей всего у внука подслушал – любит современная молодёжь громкую музыку с непонятным набором слов… Здесь же было, почти, то же самое, но витали крыши… Может, в поисках душ? А, что там на закрытых?

Их тоже было много. Надписи были на разных языках. Перемешаны те языки были, словно, Вавилон, после его инспекции Богом… О, лёгок на помине! Маленькими греческими буквами в середине было написано: “Понтий Пилат”. Зато огромными, по кругу: “Государство без налогов – проходной двор”. Следующей табличке он обрадовался, и тут же загрустил…

Наконец-то! Слава Богу!

Нет, это не подхалимаж, что человек, некогда доказавший, что Бога нет, написано в самой Библии, а сейчас раскаивается. Нет, он и в этот момент верил, что библейский БОГ – это ЖИЗНЬ – во всех её красках, оттенках, видах, возможностях и желаниях. Да, в жизни есть место чуду. Есть и всесилие. Нет одного – сверхъестественной силы. А на табличке той было написано: “Шевченко”… Всё, вроде, стало на свои места… Но что? Погрязший по макушку в диалектике, он и здесь понял, что полученный ответ вызывает несколько новых, ещё более тяжелых вопросов. Несомненно, что Моисей был прав, утверждая, что человек из праха сделан, и в прах превратится, даже, в книге написал… Это Понтий, напустил туману, потом, и привязал пуповину к небесам – два тысячелетия держит людей на крючке, своим “Се гряду скоро!”

Академик стоял в нескольких мгновеньях от истоков мироздания, и лицом к лицу с Богом… Поняв это, он глянул вверх, готовый на весь мир кричать “Эврика”! Оттого, что удалось увидеть Бога в лицо; и, что утёр нос Моисею – жив ещё… Но встретить невесть, где Гоголя, Шевченко и Булгакова… Да! Ну, любил он их! Часто, наедине, “в хмурые бессонные ночи”, мысленно беседовал с ними, сверялся в тупиковых ситуациях… Без них, точно, проигнорировал бы луну… И до него стало доходить: они помогали ему разобраться в себе, а он никогда, всерьез, не попытался вникнуть в мотивацию их творчества. Закрывшись советом Некрасова, что Гоголя смогут истолковать только потомки, и, что ждать такого умника, гораздо полезнее и нравственнее, Иван Николаевич, отгородился от проблемы, которая топталась в его голове ещё с гимназии… Какую удушающую силу приобретают нравственные принципы, озвученные интеллектуальными корифеями! Более того, тем самым они переводят нормальные естественные процессы в разряд чуда и сверхъестественности. Кому-кому, а философу с мировым именем такая отсидка ни к лицу – знал же тысячи примеров, когда новички и дилетанты с легкостью решали проблемы, которые их маститые предшественники записали в разряд неразрешимых… Как он не видел, что и Шевченко и Гоголь писали об одном и том же? Только стиль разный: стон и “дошкульна сатира”… Шевченко называет причину – Гоголь предлагает публике самой подумать… Шевченко предлагает конкретный способ решения – Гоголь надеется, что виновным станет стыдно, и они сими выправятся… Шевченко, в целом, предлагал рвать “кайданы” и головы панам отвинчивать – Гоголь надеялся на наведение порядка в тех же головах… А ведь наводил “порядок” и профессор Преображенский, у Булгакова… Шевченко и Булгаков – стон и сарказм… На мгновенье он полностью потерял себя, не различая, где Булгаков, а где Понырев. Появилось, даже, сомнение: не сон ли это возле бронзового памятника? И, если это так, то тем более надо воспользоваться случаем, и не вспугнуть его, а узнать как можно больше. Тогда проснётся с ворохом открытий и решённых проблем, – какая удача для философа! И без всякой паники и суеты продолжил спокойный сон… Однажды посетившая человеческие головы проблема взаимоотношений бытия и сознания закрутила карусель цивилизации, и он сам приложился к вопросу о первичности, отдав предпочтение материи в “Мастере и Маргарите”… Но тут мысль перебила новая надпись: “Репин”… Недоумение застряло в грохоте смеха: казаки пишут письма… Ещё одна комбинация: стон и смех … Сокращённо – СС… С ума сойти! Причём тут гестапо? Факт налицо: такой пласт явлений и событий, Иван Николаевич проспал, убаюканный Некрасовым. Фраза “секретная служба” появилась в голове ниоткуда. И совсем добила фраза “северный сосед”, – её аббревиатура, тоже, СС… Демократия… “Новый порядок”… Кайданы… “Порядок в человеческих головах”… Моисей… Понтий Пилат… Иисус… Маркс… Бытиё… Сознание… Дух… Сатана… Дэн Сяопин… Левий Матвей… Все эти, и те трое, об этом же – о Материи, и, когда её детям, станет в ней хорошо. Но никто не отнёсся серьёзно к предостережению Библии, о том, что благие намерения ведут в ад… Через ад к благам! Но нужны ли они тем, кто не вынесет суровые испытания? Библия прямо говорит, что их будет мало – победителей… Библия предостерегает, и предлагает познавать. Чудо, придумали церковники, для работы с теми, которые не соответствуют признаку “имеющим ум”… Может, есть смысл в лишениях прожить отпущенный срок, чем в борьбе за блага сгореть преждевременно… Вот, она, системная ошибка, приведшая, в конце концов, их всех троих, к личной трагедии… Гоголь лихо выпотрошил всю изнанку суждения, в начале которого было предположение. Большой почитатель Бога, он, однако, скептически отнёсся к такому важному предостережению Слова Божьего… Совершенно потеряв чувство реальности, старик протянул руки, в надежде обнять Гоголя за плечи и раскрыть ему глаза, но пустота поглотила этот дружественный порыв с той же проворностью, насколько способна была в руках Бога изрыгнуть материю…

…Миллиарды нитей, начинаясь в ячейках, и, в стремлении к куполу, на некотором расстоянии, сливались в сплошную, розовую пелену. Сама же пелена, казалось, подвешена, на тысячах горящих лампах…

…Но так, мироздание выглядело изнутри…

…Снаружи, у самой кромки ямы, в которую Иван Николаевич, накануне, еле втиснул вторую ногу, расположились три чёрных кота. Само отверстие, при этом, зияло дремучей чернотой… Чуть выше, возле памятника несбывшимся иллюзиям, сладко спал бомж, под мелодию гитары со скрипкой… А над противоположным берегом Днепра, в том месте, где должна была вставать луна, над самым горизонтом, грозно торчал один только её рог, склонившийся остриём на север…

Расстояние до ячейки продолжало уменьшаться. Крышка, под ногами, будто ожила: вздулась, почти до шара, потом, опять сплющилась, но надпись под ногами исчезла. Тут же его стало разворачивать… Процесс остановился, как только голова приняла точное направление на ячейку, из которой, на глазах философа, выскочил конец светящегося розовым, луча… Сомнений не было: он был у источника жизни… Здесь же была и смерть – две противоположности в одной ячейке. Вот тебе и раз! В “Единой теории бытия” он уже встречался с таким феноменом, “Я, есмь начало и конец, альфа и омега”, но теоретически. А здесь… Жаль будет, если это всё не окажется сном – не сможет он поделиться узнанным с теми, к кому ещё тянутся розовые лучи… Может поэтому Бога нельзя увидеть в лицо, и остаться в живых, после такой встречи? Но Моисей сумел, как-то! Перспектива согнала все сомнения… Ноги окутало неведомое тепло, и в памяти, словно языки пламени, стали гарцевать картинки земной жизни…

Глава 12

… Зимний вечер. Сёстры галдят. Он одиноко сидит за столом, и при тусклом свете абажура, пытается читать “Откровения”. Весь дом был усеян литературой про Бога: и не мудрено – отец, и вся родня, по мужской линии – учёные-богословы. Который раз он пытается выяснить, что было написано в той раскрытой книге, которую Иоанн съел, и от которой сладко было во рту, потом “горько во чреве”… Хоть, мельком в неё глянуть! Который раз он раскрывал книгу на той же странице, но разглядеть ничего не мог. Переполненный детворой, дом, для него был пустым – он был далеко… Вот Иоанн держит книгу и собирается её съесть. Хоть бы краешком глаза… Любопытство переполняло детскую душу… Как заглянуть? Даже заёрзал на стуле. Из-под руки, боковым зрением зацепился за окно… Удача! Иоанн был спиной к окну… И у самого его рта маленький Ваня прочитал, отразившееся на стекле: “СПРАВЕДЛИВОСТЬ”… В этот момент зашла мать, и окно мигом опустело… Потом, в гимназии, откуда-то появился листок бумаги, в котором было написано, что религия опиум для народа; что бога нет; что материя первична, а сознание вторично; и, что, вообще, человек произошёл от обезьяны… Что это глупости было ясно сразу. Но, в его голове и для них была своя полка. Сколько времени прошло, и об этой несуразице вспомнил, когда родной дядька, профессор богословия из Москвы, заехавший по делам в Киев, в кругу младших родственников, рассказывал о тонкостях своей науки… А основой ей, считал он, есть притча о сеятеле… Конечно, в присутствии дядьки, глупые мысли в Ваниной голове не возникали. Но, размышляя, как-то, наедине о сеятеле, он задал ещё один вопрос: “А что такое подготовленная почва”? И сразу же возник другой, совсем еретический: “Коль слово (мысль) первично, то, что ему стоит переделать любой грунт, в том числе и саму дорогу, под те условия, при которых зерно даст наибольший урожай”?!

Вскоре такая каша заварилась, что размышлять было некогда – война, смута – голову сохранить бы… Но октябрьская революция поразила лозунгом: “Фабрики рабочим – землю крестьянам!” – Так это же раскрытие понятия “справедливость”! Как он волновался! Сбылось, написанное в “Откровениях”: “Сладко было во рту”!

Но, вскоре, сбылось и то, что потом, стало “горько”: гражданская война… НЭП… Коллективизация…

Как он попал в Москву, и чем там занимался, свернулось в одну точку. И тут же проявился усатый профиль – большое произвёл впечатление… А, узнав, что он семинарист-недоучка задумался… Вот тогда и появилась книга, которую органы изъяли, вместе с копиркой и машинисткой… Только теперь, в нескольких минутах от встречи с Богом, лицом к лицу, Иван Николаевич понял всю мудрость поступка чекистов: та книга была семенем, посеянным в неподготовленную почву… Как он тогда негодовал! Даже стал сотрудничать с литераторами и писал всякие глупые стихи по их заказу… До того случая на Патриарших прудах…

Собственно, и случай тот, вряд ли бы произошел, не окажись Иван Николаевич тогда не на изломе эпох, в момент самого перелома… Будучи под неусыпным оком органов, его не покидала мысль идеями из “Спиральных граблей” запустить в массы. Конечно, из того, что там произошло, и того, что было написано в самом романе, совпало только начало. Берлиоз таки был. Заведовал он сектором молодых литераторов. Но больше был известен как порядочная сволочь: свою работу через него протиснуть не удавалось годами. Проходили только заказные, и то после нескольких переделок под его диктовку. Конечно, для начинающих любой редактор ретроград… Но у Берлиоза был палец… Большей мерзости вселенная не видела. Причём, когда он здоровался за руку, или ложку держал, или, даже, в носу ковырял – палец как палец. Но стоило ему поднять ладонь над рукописью, как палец плотоядно выдвигался и начинал кружлять над текстом. Берлиоз, при этом, мог не то что не смотреть на текст, он мог читать газету, или, какой важный циркуляр, но говорить о рукописи. Зачарованные такой картиной, авторы переставали понимать, где находятся и зачем пришли. А палец, как кобра, хищно выгибаясь, продолжал и дальше плясать над текстом, не касаясь его, но и не удаляясь далее, чем на высоту буквы. Уже через минуту начинало казаться, что рядом никого нет – один только палец, а рука где-то далеко и вверху – вроде, как крыло у ангела, порхающего вокруг перста указующего… В тот день, Иван Николаевич, действительно принёс стихи. Заказные. Действительно, они были о Боге. И, действительно, читая их, трудно было найти повод не влюбиться в него. Но Берлиоз не знал, что тот, кому он поручил в красках разоблачить библейские сказки, владеет вопросом на уровне самих авторов тех сказок. Более того, его работа, раскрывающая материалистическую основу Библии, хранилась в неприступных архивах органов… Конечно, наваждение накрыло, тогда, рассудок Ивана Николаевича, и когда, после непродолжительной лекции о смысле библейского учения, Берлиоз откинулся на спинку стула, взял карандаш между пальцами и стал крутить им, ожидая прилива краски на впалые щёки поэта – рука сама потянулась к папье-маше… Момент удара, он и сейчас не мог вспомнить… Очнулся от топота ног и визга машинистки. Рука Берлиоза была в крови: два пальца были основательно раздроблены; а один, указательный, висел на тоненькой полоске кожи и болтался, как на нитке… Вместе с милицией прибежал и чекист. Пошептавшись, усадили “молодого поэта” в машину и увезли в сумасшедший дом.

Там и созрел план Мастера и Маргариты. Перебитый карандашом, палец Берлиоза, превращался, в отрезанную трамваем, его же голову. Мастер – материя. Маргарита – её система управления. Материя была всегда и никуда деться не может. Потребность в управлении возникает тогда, когда уже есть, чем управлять. Бог – это жизнь. Прокуратор – вольное трактование Библии, в пику опытам профессора Преображенского… Для последнего пришлось вводить ключик. Так, Преображенский, считал незыблемым правило, по которому он принимает в гостиной, обедает в столовой, спит в спальне, а оперирует в операционной; прокуратор же улёгся спать на балконе, где перед этим пообедал, а утром допрашивал Христа… Особо он гордился отрядом потусторонних сил. В оригинале он легкомысленно плюхнул, что, мол, греха не только нет, но и быть не может, и всё это выдумки попов. Аргумент, там, конечно весомый: сам Иов. Но ведь недостатки в жизни есть. И у них есть одно общее свойство – прятаться. Конечно, рано ли, поздно ли, они и сами вылезут наружу, когда созреют, – но будет потеряно время, а может, и сама цель. У Воланда с бригадой, была задача вызвать исскуственное дозревание и, тогда, недостатки проявляли бы себя раньше, чем успевали нанести непоправимый вред – нечто среднее между прививками и пробуждением совести. Или, аналог нашему Уголовному Кодексу: статьями 31 и 43, он разрешает правоохранительным органам провоцировать простых граждан на правонарушения, а самих провокаторов ограждает от ответственности. Но злые черти не кровожадны: всего один труп, и Иван Николаевич им его повесил для завязки, но от всего сердца. Те, кто непосредственно соприкоснётся с той чертовщиной, конечно, будут пытаться править недостатки. Но не все с ними столкнулись… Не все исправятся… И молодёжь подрастает… Да, справедливости нет, не было и не будет… пока существует материя. Но об этом нельзя говорить прямо… Поэтому они борются с недостатками не до победного конца… И наша правоохранительная система борется с преступностью так, чтобы её, даже ненароком, не ликвидировать. И здравоохранение… И борцы с грехопадением… Вся борьба с пороками ведётся так, чтобы их не искоренить – это смертельно …для ЖИЗНИ. Всё по Библии… Но глазами её авторов… Конечно, перед котом неудобно – навесил на него роль хулигана, да ещё и бегемотом обозвал. Но читатели простят, и за ним увидят, что и остальные черти, всего-навсего аллегория… на наши реалии. Да, план был хорош. Но только под крышей сумасшедшего дома…

Когда потребовались кадры для разработки теории развитого социализма, Ивана Николаевича вытащили из психушки без положенного консилиума. Вот почему он вынужден был этому роману приписать авторство некоего Булгакова, реального лица, врача по образованию, но на жизнь зарабатывающего сюжетами для театров. Кстати, видать у него тоже были вопросы к авторам Библии, ибо в “Театральном романе” пытается раскрыть библейское понятие “жертва”, разместив в одной афише Софокла и Максудова… Но как он мог узнать суть одного раздела, той арестованной книги, написав в “Белой гвардии”, что украинская природа такова, что не держит память прошлого? …Зелёная трава… Пышные всходы… Зной… “И крови не останется и следов”*… Собственно, именно из-за этого он и решил взять то имя… При жизни вымышленного автора публиковать конспект запретной книги Иван Николаевич не решился… Потом война, разруха, гонка вооружений – не до того было… И сейчас, в каких-то мгновениях от, похоже, эпохальных открытий, он видел почему… Ласковое тепло уже подбиралось к сердцу… Мысли стали перескакивать, картинки накладываться… В одном месте шинель парила над открытым гробом и пыталась полой помочь душе, зацепившейся за порог тела, покинуть это самое тело. Картинка была как из сна: и цели, и команды, и потуги – соответствуют ситуации, а самого результата нет – борьба теней… Самого тела не видно было: густое марево скрывало содержимое труны, за исключением тонкого, острого носа, по которому Иван Николаевич сразу узнал и того, кто там лежал… Во, дела! Опять! Напряг всё внимание на борьбу ту: шинели, души и тела… Спор был безмолвным, но источал такую истину, которая может быть только у роковой черты – голую. Поэтому суровую и безжалостную. Неведомыми путями накал той борьбы свободно входил в мозг, приобретая словесные смысловые образы… Так вот почему Гоголь к концу жизни стал таким неадекватным: зёрна, сеянные им всю жизнь в подготовленную почву, увы, вопреки притче о сеятеле, не дали ожидаемых всходов… И жёг продолжение “Мёртвых душ” не в нервном припадке, а от осознания того, что общество, захлёбываясь в восторге от первой части, совершенно не стремилось править вскрытые в нём недостатки. А как он, оказывается, боялся пойти по шевченковским местам! Поэтому реальную картину из жизни властей губернского города, которую нарисовал в виде комедии, он вынужден был уравновесить столь же реальными рисунками жизнеописания элиты волостного и хуторского масштаба, но приукрасив их фантастическими элементами. За бесами, спрятав от цензуры свои истинные намерения, Гоголь усыпил бдительность властей. А, может, это власти дали себя убаюкать, и громче всех смеялись над своими карикатурами, давая понять, что поняли юмор и ценят в авторе шутовство. Само общество, ради совершенствования которого и старался писатель, увидев лояльное отношение к автору властей, которых тот критиковал, восприняло его как острого на язык придворного юмориста. И напрасно. Природный дар художника не пропускал мимо его взгляда ни одной мельчайшей детали бытия – он писал только истину. Истины требовал и от игры артистов в комедиях. Это Гоголь перевёл юмор и сатиру российского происхождения на естественные рельсы, благо материала было с избытком – человеческая глупость. Вот почему, человек, прочитавший, хотя бы, одну работу Гоголя, не может смеяться над американским юмором, венчает который – морда, измазанная тортом… Или, попробуйте найти, хоть, одну лишнюю пуговицу в описании костюма. Или выйдите на Днепр перед грозой и найдите, что он не так изобразил. Или, просто, в тихую украинскую ночь… Гоголь реалист до последней запятой… Услышанное дальше, прямо шокировало… Нет не новизной открытия – он это уже знал последние шестьдесят лет, а подозревать начал ещё гимназистом. Об этом он наивно написал в “Спиральных граблях”, потом зашифровал в “Мастере и Маргарите”. Шокировало другое: душа с телом никак не могли распрощаться, ибо застряли в сомнениях о …первичности… Оказывается, Гоголь, на основе своего неудачного опыта по переделке сознания высмеиванием глупости, засомневался в существовании Бога… Да, да! Того самого Бога, который одним своим Духом вертит всей материей. Прочитайте “Тараса Бульбу” с позиций здравого смысла и станет ясно, что произведение, ставшее родоначальником русской классики и советского реализма, вовсе не восхваляет дух казачества и православие… Долго он его писал – восемь лет плёл красивую обёртку вокруг неприемлемой для той поры конфетки. (Кстати: М.Горький, использовал тот же способ и за благими намерениями в виде красивой обёрткой Данко – бескорыстное служение народу, спрятал горькую пилюлю реалий в лице Ларри – о том, что стремление к абсолютной свободе ведёт к смерти. Но, именно, в “царство свободы народов”, и вели кормчие революции обездоленный люд, взяв за цель, пустую обёртку. Не напрасно “буревестник революции” после её победы предпочитал жить за границей: дочитаться до скрытого смысла “Старухи Изергиль” победители могли в любой момент). Николай Васильевич искренне хотел немножко помочь Ему (Богу) в наведении божественного порядка в отдельно взятой местности: которую очень хорошо знал, в которой вырос, которую любил, и которая была его Родиной. Но бытиё не только не реагировало на его идеи – сами идеи, растворившись в бытии, превратились в повод для веселья, в украшение того общества, стали модой. Вместо изменения бытия он к концу жизни осознал, что налепил ещё один слой камуфляжа над недостатками общества. Лихорадочные попытки править уже изданные работы и жечь рукописи были следствием его неумолимого прозрения, что не сознание правит бытиём… Тщетность таких попыток, Иван Николаевич, заметил давно и сформулировал это одной фразой: “Рукописи не горят”. Забыв, где находится, потянул руку ко лбу с намерением пот вытереть… И застыл в изумлении: впервые в жизни он видел душу… Чужую. Но не всю: часть её материализовалась над гробом, а остальная скрывалась за шинелью, которая уже перестала летать и облегала неподвижное тело. Душа выглядела точной зеркальной копией последнего, только не материальной, но чрезвычайно подвижной и эмоциональной… Недоверчиво огляделся. Увидел табличку Шевченко. Булгаковская крышка продолжала витать. Подумал:

– Нас трое, и Гоголь в труне (меня не заметил, потому что я дремал с другой стороны мироздания)… Жаль, что не взял диктофон…

Душа причитала, как женщина:

– Ну, сколько можно терзать себя и мучить меня! Не внемлет народ слову! Шишки ему дорогосказ! Ещё когда про Бульбу писал, меня терзали сомнения: увидят ли люди за красивой, героической идеей материальную пустоту? Увидят ли за Сичью, Вавилонскую башню? И чуяла, всеми фибрами чуяла, что Тарас Бульба, это другое лицо твоего тела… Ну, что, добился естественности? Люди и пошли за очевидным, совсем не задумываясь над его обманчивостью. И по сей день, строят новый Вавилон. Глянул бы ты, что творится там, наверху! Никого не волнует, от чего ты хотел предостеречь народ. Правда, твои “Записки сумасшедшего” внимательно рассмотрел Понырев и сумел увидеть, что ты предостерегаешь от погони за справедливостью, но рукопись перехватила система и засекретила. Понял твой шифр и Булгаков, но постеснявшись заповеди Некрасова, перешифровал в другие сюжеты. Земляки тебя уже в коррупционеры записали! Мол, продался царским сатрапам – за то, что написал, что Украйна – это русская земля. Ты хотел, чтобы они думали сами? А им некогда думать – халяву делят! Они Тараса Бульбу обсуждают… по слухам! А то дочитались бы, что ты написал, что русская земля состоит из Украйны и Московии. А, если бы ещё и Нестора Летописца по его трудам изучали, а не по партийным цитатникам, то, может, и узнали бы, что эти края ещё в “852 году стала прозыватыся Руська земля”… Не томи, отпусти! Ну, что с того, что мысль первична, а люди реагируют только на шишки? Если не можешь спокойно наблюдать, как в головы соотечественников поселилась глупая (блудливая) мысль и точит их уже двенадцать веков, поступи как Бог, тогда в Вавилоне. Что, жалко труда предков? А что им будет радостней, если потомки друг друга перегрызут? Вот они в 1991 году все дружно пошли новым путём и на первом же перекрёстке застряли так, что говорят об одном и том же, но друг друга не слышат, не понимают, и не хотят… Да не приходило ли, в твою изъеденную ехидством голову, что евреи сохранились как нация, только благодаря тому, что рассеялись по миру, “как горох решетом”?

…Пола шинели нерешительно приподнялась, но, как бы одёрнутая, заняла своё место. Дымка рассеялась, и на лице открылся румянец стыда и растерянности… Душа исчезла из виду, зато тело шевельнулось: Иван Николаевич глазам своим не верил – Гоголь шевелился в гробу… Боясь вспугнуть ситуацию, зажмурил глаза… Но мозг сверлило новое открытие: надо же! Увидел, что прятали авторы Библии за её сюжетами две тысячи лет назад, а земляка, и, почти, современника не разглядел… Какая тема! Завтра немедленно займусь! Вспомнил, что и его ширма, Булгаков, что-то писал в продолжение “Мёртвых душ”. – Как бы и он не был свидетелем таких споров гоголевской души с телом? Но тогда ограничился тем, что искренне посмеялся, увидев, что и через сто лет повадки маниловых, ноздрёвых и собакевичей не поменялись – изменились только масштабы их глупости и тщеславия… И только сейчас он обратил внимание, на такую мелочь, которая тогда мастерски пряталась за очевидным – что начинали они в новых условия с праведными (благими) намерениями… Точно, Булгаков прочитал в работах Гоголя, то, что Иван Николаевич наблюдал только что. Невероятно! То, что органы прятали за семью замками, свободно гуляет по миру. Только нужен глаз, чтобы то увидеть, нужен разум, чтобы то понять… Верно, писал Марк, что не всем это дано****… Придётся и к Шевченко вернуться. Жили то в одно время. Родом с одних краёв. Писали об одном и том же… Только стиль разный: один трагический, другой комический… Стон и смех… И всё об одном и том же… Значит, и у Шевченко, где-то должна проскочить мысль о сомнениях… А, может, это:

І день іде, і ніч іде.

І, голову схопивши в руки,

Дивуєшься, чому не йде

Апостол правди і науки?

Вот, это да! Кому кому, а ему, философу с мировым именем, непростительно пропускать такое – “правда и наука”. Как он раньше не обратил внимания, что это реалии и законы их существования? В “Спиральных граблях” он это назвал материей и системой её управления, потом зашифровал под Мастера с Маргаритой… Кобзарь прошелестел перед глазами от начала до конца и наоборот – перед глазами стала картина прозрения его автора, как ночь сдаётся восходу солнца – гений осваивавший грамоту на библейских книгах разочаровался в …Боге… Сколько открытий за один вечер! А он ещё не завершился… Жаль, не взял лист бумаги, записать бы вопросы: некоторые, до завтра, могут забыться… А Шевченко эти строчки написал за несколько месяцев до смерти. Оказывается, перед воротами вечности проблемы приобретают своё истинное лицо…

– Интересно, что мне откроется, когда настанет мой канун? – Подумал он. Но сосредоточиться не успел: опять пелена тумана окутала сознание… Варяг плывёт наперерез татарскому всаднику… “Лях” обнимает литовца и толкает впереди себя “жидовина”… Турок, из-за моря руки тянет к Городу… Пётр, орлом парит над Полтавой… Шевченко просит: “поховайте на Украине”… Екатерина в карете… Азов… Гоголь уговаривает Бога не рушить Вавилон… Миллионы рук тянутся за червонцами… Воланд подаёт стакан воды Понтию, читающему лекцию “Основы государства” в Верховной Раде… Что за бред?! Что общего у наместника кесаря в Иудее с Украиной? Никто не слушает: депутаты сбились группами и говорят и чём-то более важном; в правительственной ложе только двое не беседуют по телефону – спят; в президентской ложе сидит директор института Памяти, обречённо сжимающий виски руками. В ложе прессы тишина – боятся пробудить совесть “государственных деятелей” – не о чём писать будет. И только один, в балдахине и накидке, сидя на скамейке в парке напротив, старательно выводил каракули гусиным пером на вырванный щит бикборда. Никто его не узнал, никого не удивила его одежда, также и его присутствие в опасной близости от “государственных деятелей” – он тоже никому не нужен был, летописец цивилизации, Левий Матвей. Иван Николаевич мог его узнать, но сосредоточился на выступающем… Мог узнать и его внук, Остап, но он был вне… Доходят, только, отдельные слова и фразы: – налоги…; демократия – власть принадлежащая народу, честно заплатившему налоги…; льготы – чума для государства…; правительство… теневая экономика… меры… искоренению… вражеское правительство… Общество, в котором граждане стремятся прожить за счёт других граждан, есть не государство, а игорное заведение с одними шулерами… – П. Пилат говорил то, о чём он писал Президенту, и, на что девочка из его секретариата ответила, что исторический опыт это материал для историков и философов, а не для государственных деятелей… А он то, как раз и говорил, что, первым признаком естественной смерти государства является нежелание его граждан размножаться, а всё живое, как известно, плодится при определённых условиях. Вот эти условия и призвано создавать государство, которое записало в своей Конституции, что все граждане в своих правах, равны, а его государственные деятели, призваны это право реализовывать… Но если Божью заповедь “плодиться и размножаться” перевели в товарные отношения с государством, значит, граждане того государства не стремятся к жизни в своём государстве. Значит, государством правят не государственные деятели, а временщики, что, в условиях богатейших недр и климата, переводит их в обыкновенных халявщиков… Сколько сюрпризов и открытий! А день ещё не завершился… Впереди луна ждёт… Предвкушение праздника всегда впечатлительней самого действия… По телу потекли волны того, чего, ему за столь долгую жизнь, никогда не хватало – удовлетворение. Глубина его была бездонной. Края охватывали всё тело, и плотность была такой, что вытесняла всё…

Душа поддалась последней…

…И на самом пороге тела, успела шепнуть:

– Пуповина! – Канал жизни…

Удовлетворенное тело её отпустило и в ячейку оно входило, не обращая внимания, что темнота в ней стала ещё черней; что скрутило его в невообразимую спираль, начало, которой соединилось с её концом; что спираль эта, смутно напоминала две разные фотографии одновременно: далёкую галактику, из созвездия Тау-Кита, и молекулу ДНК морской свинки; и, что, именно в этот момент, крышка, на которой он столько проехал по недрам мироздания, плотно закрыла отверстие соты, как космонавт – люк переходного отсека;

… что канал тот, соединял настоящее с будущим;

… что движение в нём было односторонним;

… и, что произошло всё это, перед самым моим носом… Еле успел отпрянуть!

В то же время:

Окрестности мироздания…

Всего на один луч изменился жизненный поток. Но и одной миллиардной, для мастеров своего дела, достаточно… Коты, тоскливо мяукнув, пошли по мирским делам…

Яму затянуло до прежнего состояния. Пропавшего академика никто не искал. Но о том, что на этих землях никого искать не будут, он знал. Поэтому и написал в далёком, 1924 году: “Дешёва кровь на червоных полях, и никто её выкупать не будет.

Никто”*.

Откуда он это знал, и не Булгаковым ли то писано, нам, пока, не ведомо – скорей всего у Гоголя подсмотрел: “Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена, у выпущенных на свободу, – словом, крупною монетою отплачивали козаки прежние долги”. Неведомо нам, также как и ему, каким образом, Моисей остался живым, после аналогичной экскурсии.

…С другой стороны мироздания:

Муки роженицы закончились пронзительным криком ребёнка, получившим звонкий шлепок по мокрой заднице, от уставшей, но довольной акушерки…

В самом мироздании:

Заводной механизм жизни работал непрерывно…

Со мной самим:

Прямо на глазах, и у самого кончика носа, розовый луч потянулся за малюсенькой точкой и устремился к куполу… Еле успел… На самом выходе зацепил щекой кошачий хвост… И очнулся…

Такого, я уже не помню, с, когда не помню: тепло от прикосновения… Тепло ласковое. Тепло обволакивающее. Тепло, пробуждающее мощь мужского тела, и придающее гранитную твёрдость отдельным его частям, с одновременным, полным размягчением характера. Также, пробуждающее тягу к жизни. Это оно есть главный герой одной песни, в которой поётся, что расцветает пень, в апрельский день… Донеслись обрывки фраз: …бы отдала… колени… мужчина… давай… бомжа… Глаза стали открываться сами, и на плече, у самой щеки, увидел женскую руку… Сам по-прежнему сидел на скамейке возле памятника человеческим иллюзиям. Скрипка с гитарой рассказывали, как несла Галя воду… Поднял глаз по руке, и…

То была мадонна…

…Почти по классику: всё здесь было, и на месте. За исключением одного – материнства. Груди, хоть, и закрыты были наглухо, но видно было, что в них клокочет неимоверная сила, обуздать которую в состоянии только маленькое, нежное и мягкое, тело ребёнка. Она была на пике женственности, после чего, следующей вехой будет бабье лето. Видны были только лицо и глаза: влажные, томные и бездонные; тело было в упаковке бизнесвумен… Но глаза… Нет, то не “два тумана”. И “не два прыжка из темноты…” То был крик… Крик бездны, из которой Бог лепил мир: крик жизни! Он же – надежда Материи… Невидимые магниты напрягли моё тело… Из-под сонных век вырвался “вожделённый взгляд” и утонул в бездонных глазах незнакомки… Разум мой был полностью отключён… Я опустился на колено и протянул ей, невесть откуда оказавшийся в моей руке, букет… Ни до, ни после, не приходилось видеть столько радости на женском лице… Несколько раз оно озарялось вспышками красоты, желания и материнства… Мировая культура знает много знаменитых женских портретов, но самый дорогой из них, здесь, оказался бы мазнёй дилетанта… После очередной вспышки, вдруг, как гром при ясном небе, прозвучало слово “хватит”. На лицо упала маска надменности, на место клокочущих выступов тела образовались складки, крик взгляда заглушили неимоверного пижонства очки, и всё исчезло…

– Вы так простудитесь. Ноябрь. Асфальт мёрзлый… – Продавец дисков теребил за плечо, и продолжал: – Женщины, как увидят этот памятник, в них какой-то бес вселяется. Пристают со всякими глупыми просьбами, но чаще всего, стать на колени, и протянуть им букет цветов, или, как Голохвастов, приложиться губами к её руке. Некоторые фотографируются. Другим достаточно на мгновенье увидеть мужика в такой позе, как тут же упорхают, будто на крыльях… Отвлекают, только…

Я встал. Лоб потрогал. Ущипнул за нос. Да, померещилось… Только Галя продолжала нести воду… А в моей руке тоскливо переливались желтизной осенние цветы…

Вдруг стало жалко продавца музыки: в погоне за “грошами” он не видит жизни. И тут же вспомнил, что он не одинок: осуждал “вожделённый взгляд” и сам Христос. Но “вожделённый взгляд” есть первый шаг к продолжению жизни. В то же время, Иоанн сказал, что Иисус – это жизнь – не может же жизнь быть против самой себя… Что-то здесь не так… И времени уже нет: в ноябре быстро темнеет. Я попрощался с музыкантом, купил у него диск, и пошёл вниз по Андреевскому спуску… День клонился к закату. Продавцы угрюмо собирали свои пожитки, уже не обращая внимания на прохожих. И только один продолжал завлекать, способностью удивить за тридцать секунд. Чем меня можно удивить я уже не представлял, но его оптимизм требовал вознаграждения, и я подал ему тот букет осенних цветов:

– Иди домой! Жену удиви…

– Как, она опять вернулась?

…Возле памятника Булгакову остановился: на скамье их было двое. Один – тот, что был всегда; другой – его точная копия, но вдвое большим возрастом. Подошёл ближе. Второй еще не был бронзовым, подавал признаки очень задумчивого, живого человека. Я, даже, подумал, что он спит, и попробовал вмешаться… Но он замахал руками, потом прижал палец ко рту и: не мешай, всё под контролем… И только когда я подошёл к дому-музею, зацепившись глазом за ущелье между домами №11 и №13, понял: это он… Сейчас встанет, подойдёт к забору, отодвинет одну, только ему известную доску и скроется с лица земли…

Навсегда…

Эпилог

Долго я ходил по Киеву безо всякой цели: совесть и здравый смысл боролись во мне, не давая покоя ногам. Одна настаивала на вмешательство, чтобы отвернуть старика от рокового шага; другой нашептывал: – Кассандра, Кассандра… Разум же совсем не вмешивался и был отключён – так было и тогда в зоопарке, когда кролик шел в разинутую пасть удава. Ближе к полночи стали проявляться нотки оправдания, мол, не понятно: то ли я во сне видел прошлое, настоящее и будущее этого деда, то ли прошлое с будущим сами меня посетили, чтобы убедить в реальности того, о чём было сказано выше. Да и мог ли старик самостоятельно открыть железную калитку, которая закрывала вход в ущелье, вместо тех досок?

Луны на ясном небе не было до сих пор, и я, зная, что старику её уже не видать, поспешил к Золотым Воротам: может мне откроется то, что ему не успело… На полу полуовальной ниши, над воротами, лежал огромный чёрный кот, курил трубку и, время от времени, почёсывал живот…

– Куда, я, всё-таки, попал?

Сколько стоял изумлённый, не скажу. Но закрыл рот, когда подошли двое и, чем-то запустили в кота, крикнув, что, мол, слазь: с бомжа того ничего не возьмешь, а других зрителей уже не будет – метро закрылось. Кот отпустил трубку, и она повисла на шее, продолжая гореть тусклым светом китайского фонарика в режиме ожидания. С арки свисла верёвка, и кот, с проворством циркача, мгновенно соскользнул вниз. Подошедшие что-то повозились сзади, и из шкуры кота выскочила стройная, гибкая девчушка – я успокоился: студенты на заработках…

13 число уже час как прошло. События принимали естественный ход. Материя восстанавливала свои права в полном объёме. Но душу стала терзать новая мысль, о том, что уже дважды меня принимали за бомжа… И кто? – Молодые, красивые, в соку… Те, которые гордятся завоёванной свободой! Молятся на неё! Ставят её целью жизни… Но они не догадываются, а кто их науськивает не объясняет, что бомж – это последняя ступенька перед абсолютной свободой – перед идеалом демократии. Да, жаль. Но они молоды, время ещё есть! Совесть становилась чище, осадок густел и, уменьшаясь в объёме, прятался в недрах души. Чтобы ускорить процесс, по дороге на вокзал, зашёл в прибрежный бар… Светившийся всеми своими огнями он был, изнутри, практически, пуст. За стойкой сидел пожилой гражданин и пил водку с горла без всякой закуски. На мой нетерпеливый стук в пустой стакан, невпопад откликались только герои мыльной оперы с телеэкрана. Единственный посетитель, оказавшийся сторожем расположенной рядом лодочной станции, заплетающимся языком пытался выговорить слово “луна” и показывал на берег. Другим жестом он приглашал самому себе налить. Но, зная тлетворную способность халявы, я последнее предложение не принял и вышел на берег в надежде найти работников заведения… Они, и с десяток их гостей, стояли на берегу, и, словно истуканы качали головами: то вниз, на речку, то на небо, в сторону луны…

Но её, луны, там, на небе, как раз и не было, хотя сегодня, она должна была быть прямо над головой… Я предположил, сначала, что они изрядно на грудь приняли, и совершали ритуал очистки организма от излишков алкоголя… Пока не глянул вниз: там, в недрах днепровских глубин, осторожно продиралась …луна. Нет, то не её отражение было – то она сама! Несколько раз я всматривался в звёздное небо, но там её не было… Становилось очевидным, что она свой путь на запад не остановила и не отменила – сегодня она пересекала ночь не по небесному своду, а в толще днепровских вод… Никто и слова не мог вымолвить. Я, насмотревшись всякого за эту ночь, решил заговорить со зрителями, но голоса своего не расслышал. Вспомнил из истории, куда мог привести “другой путь”, и, только что увиденную тропу, ведущую к пуповине, со всех сил бросился прочь от берега… На самом пригорке, не утерпел, и, игнорируя библейское предупреждение не оглядываться – оглянулся – луна, таки, светила в недрах реки, только рога её смотрели в разные стороны… Здесь я и успокоился, ибо понял, что так Воланд провожал в последний путь своего родителя… Небо же было усеяно необычайным количеством звёзд, но не было ни одного знакомого созвездия… Я почувствовал, было, себя абсолютным сиротой, сел на угол паперти у подножия стелы Независимости и пожалел, что бросил курить – самое время на пару затяжек! От безысходности стал смотреть по сторонам… Но кругом было пусто. Пусто было и на стене сзади монумента: автомобиль, который так и не позволил Остапу сосредоточить взгляд на монумент, этой ночью исчез. А светящаяся стена за стелой Свободы приняла своё главное назначение: подчёркивать контур монумента и его величие… Вдруг, как током пронзило – стрела! В мерцающих, то ли от неспокойного Днепра, то ли от скрученных рогов, прямых лунных лучах, то появлялось, то исчезало то, что так и не смог разглядеть Остап. Я тоже мало понимал, что вижу. Но, глянув на самый кончик стелы, узнал её, родимую: Полярную звезду:

– Стела указывала на Полярную звезду –

Слава Богу, хоть смог сориентироваться!

Однако куда делся автомобиль? Неужели Воланд уволок? И для чего: чтобы на следующем ежегодном балу грешников продемонстрировать им достижение цивилизации? И пятница с 13 числом уже закончилась… Может, лукавый сноровку подрастерял? А, может, он только начинает? Неужели я вслед, а может и вместе, с академиком, оказался по “ту сторону”? Начал, мысленно, соединять линией ущелье между домами №11 и 13, угол, где сидел сейчас, и вершину символа “незалежности” Украины – прямая не получилась. Но кто сказал, что пуповина должна быть прямой? Да, рано, выходит, я бросил академика – он, точно, понял бы. Глядишь, через интеллектуальное поле и до меня дошло бы… Может, Полярная звезда пуповина вселенной, а ниша между домами №11 и 13 пуповина галактики? Тогда, выходит, что я нахожусь на трассе канала жизни, соединяющего галактику со вселенной… Но с какой стороны?

…Еле дождался утра…

Ни в утренних газетах, ни в вечерних, ни в недельных, ни в ежемесячных – об этом не сообщалось… Не сообщат и в годовых: потому, что ни сторожу, ни посетителям, ни работникам бара никто не поверил – мол, пьяные были и обкуренные. Фоторепортёр еженедельника “Тайны наяву”, Лесь Зенько, мог единственный добыть документальное подтверждение… Именно, в эту ночь он дежурил в редакционном катере, возле одной очень закрытой и фешенебельной дачи, построенной всего за полгода на Диком пляже. Но в черте города. Да, народу было бы интересно узнать что-то о хозяевах, но особенно ценились пикантности, которых легально не добудешь… Всё шло по плану, пока он не решил ополоснуть лицо днепровой водой – от дремоты… Сначала не обратил внимания на луну в воде. Но, когда свежим взглядом охватил небосвод, ни с того, ни с сего, спину пронзила мелкая дрожь. Не робкого десятка, тело его было усеяно шрамами разного возраста и размеров, а на бедре ещё не зажила рана от укуса кавказца… Да и опыт Афгана, Чечни, Югославии, Ирака и пр. не даёт повода усомниться в его самообладании… Организм бил тревогу, а мозг не реагировал… Осмотрелся ещё раз… Несоответствие увидел, но ни в какие рамки его не втиснешь… В чудеса он не верил, и никому ещё не удавалось провести его на мякине. Про последние достижения техники забыл напрочь – мозг сверлила одна мысль: “Что со мной”? Но уже через миг профессионализм взял верх, и он корил себя, что не взял аппаратуру для съёмок под водой, а фотографию лунного отражения с поверхности может сделать любой… Зная, что глубина реки в этом месте не превышала 15 метров, решил нырнуть и глянуть воочию: несомненно, что это кем-то подстроено, и на это указывал скрученный лунный рог … Нырнул, как с трамплина… Но среагировать на острый рог луны не успел… Тело журналиста с раскроенным черепом, прибило к набережной в трёх километрах от пустого катера, и стало ещё одним “глухарём” в деятельности правоохранительной системы страны…

Я остался единственным живым и не пьяным свидетелем того события… Но пойди и расскажи кому, что ты, мол, в полном здравии и трезвый, видел как луна, со свёрнутыми рогами, пересекала ночь не по небосводу среди звёзд, а в толще Днепровых вод!?

*– цитаты из “Белой гвардии” М.А.Булгакова.

** – цитата из “Шинель” Н.В. Гоголя

*** – из песни группы “Агата Кристи”

**** – “Когда же остался без народа, окружающие Его, вместе с двенадцатью, спросили Его о притче. И сказал им: вам дано знать тайны Царства Божия, а тем внешним всё бывает в притчах; так что они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат и не разумеют…” (Марк 4- 10…12).

И. Пелеван. 2008, декабрь.

Эпизод 7

Портрет оголённой блудницы

Материнства не отнять у земли
(В. Высоцкий, Песня о Земле)

А он мятежный просит бури,
Как будто в буре есть покой…
(М. Горький).

Можно сказать, что не столько радовался ученик,
когда пред ним раскрывалась какая-нибудь труднейшая
фраза и обнаруживается настоящий смысл мысли великого писателя, как радовался он, когда пред ним распутывалось запутаннейшее дело.
(Н.В. Гоголь, “Мертвые души”)

Класс, как известно, с латинского, переводится, как образец. Классики в литературе – писатели и их произведения, ставшие образцом художественного отображения и эстетического наполнения для неограниченного круга лиц, и не имеющие привязку ко времени. Можно привести длинный список классических работ и их авторов, но я не уверен, что назову всех. Поэтому, чтобы отсечь попытки уличить меня в предвзятости, назову только одно произведение, против которого разумный человек не попрёт – Библию. О чём там пишется, нам начинают внушать с пелёнок. К моменту, когда мы приобретаем способность на самостоятельные решения, основная масса людей, несмотря на то, что никогда в неё не заглядывали, имеет полное представление о её содержании, и абсолютную уверенность, что это значит. Однако есть и не согласные. Так, под настойчивым напором нескольких, вынужденных сменять друг друга, протестантских течений христианства, я был, втянут в изучение Библии с применением наглядных пособий в виде достижений современной науки. Я подался их натиску, взяв с собой, от себя, только благоразумие… Лучше б они меня не трогали! Последнее слово предыдущего предложения, через семь лет самостоятельного поиска и блужданий, я встретил у Гоголя: “– Нужно в запасе держать благоразумие, – сказал Чичиков…”. Здравый смысл и Чичиков в одной упряжке! Глазам не поверил, и, с перерывами, прочитал ещё несколько раз: так и есть – Чичиков – герой и нашего времени. Да, да! Именно, и нашего, ХХ1 века!

Сегодня, с уверенностью могу сказать, что Библия – книга о земных реалиях! Как и что я там увидел – не тема настоящего исследования. Но огорчение, от увиденного, не давало никакого удовлетворения: плод семилетнего труда мне казался миражем, и я продолжал искать опровержение собственному мнению. Сколько продолжалась бы схватка с самим собой не знаю. Но, однажды, совершенно случайно, попав в музей Булгакова в Киеве, узнал, что Михаил Афанасьевич, сын богослова и, вся родня которого были богословами, “впал в чертовщину”. Решил перечитать и его: неужели яблоко так далеко упало от яблони? В разгаре этой работы, когда задумался над смыслом, вложенным автором в тёплых словах о Гоголе (“который не раз утешал меня в хмурые бессонные ночи”), началась трескотня и вопли по поводу российского фильма, режиссёра Бортко, “Тарас Бульба”. Также, 2009 год был годом Гоголя – ему исполнилось 200 лет… Стал и его читать “по-новому”: кавычки потому, что моё новое, оказалось старым Гоголевским… На каком-то повороте заскочил к …Горькому – так, вот, почему, оказывается, “Буревестник Революции” опасался жить в одной стране с победившими революционерами! Но добили меня (то бишь, заставили всё записать) Маяковский со Светловым: кто бы мог подумать, что Библия, Гоголь, Булгаков, Горький, Маяковский, Светлов – звенья одной цепи! Что их связало?

Раздел 1

Сеятель

И дело не в способности критической мысли, создавшей не мало глубоких работ о Гоголе, а в поразительной загадочности и сложности самого “предмета исследования”.
(Ю. Манна, вступительная статья к сборнику произведений Н.В. Гоголя, изд. “Художественная литература”, М, 1975).

Введение

О загадочности Гоголя я не имел ни малейшего понятия. В школе изучали “Ревизора” и “Мёртвые души”. Выпускница киевского университета, Надежда Петровна, так смогла преподнести материал, что мы, всем классом, дружно клеймили хлестаковщину, плюшкиных, ноздрёвых…, и гордились тем, что это всё осталось в прошлой системе. У нас, конечно, другие цели, другой подход, другое сознание: мы не такие, и от души смеялись над глупостями гоголевских героев. Очевидно, что тема героизма нам не была чужда. А в то время, стройка коммунизма в окружении враждебной, хищной среды, была на финишной прямой – за шаг от “светлого будущего”. Подогревали наше рвение, и обозначали промежуточные цели многочисленные герои новой эпохи: от Павлика Морозова до Юрия Гагарина. Не портили героическую галерею и Тарас Бульба, с сыном Остапом… В зрелом возрасте читал “Вечера на хуторе близ Диканьки”, в пику бульварной литературе. Всё было ясно и понятно, пока, упомянутый уже фильм не породил на Украине споры и обиды: режиссёр извратил автора! Я решил не стоять в стороне и взялся за первоисточники: что могло поменяться в произведении, написанном два века назад? Заодно, может, станет понятней логика авторов “Литературной карты Украины”, на которой не нашлось места интеллектуалам мирового уровня, накачавших этот уровень на украинских, самых богатых черноземах мира.

Глава 1

До последней странички “Тараса Бульбы” я, снова, гордился Тарасом, его сыновьями, казаками, верой православной; собой, что родился в стране таких героев… Но конец! Наверное, показалось…

Перечитал ещё раз… Не может быть!

Тогда взялся читать всё подряд, к чему прикасался Николай Васильевич…

Уже через полгода вырисовалась некая тоньчайшая нить, связывающая всё написанное Гоголем в один сюжет. Но никак не проявлялась его, сюжета, формула. Пока, ради отвлечения от классического восприятия и с надеждой найти некую альтернативу, решил глянуть на Чичикова с позиций сегодняшнего здравого смысла…

Глава 2

И над головой Павла Ивановича засиял некий лимб. Противодурманные очки не понадобились: подняв глаза с книги на экран, стало ясно, что он рядом, с нами. Временами, особенно в информационном блоке, начинало казаться, что ничего Николай Васильевич не жёг…

Какой гений!

Какой провидец!

Гоголь писал Жизнь! Вернее, механизм жизни.

И, исключительно на реалиях. Во всех деталях. Со всеми коммуникациями. Со всеми возможными ответвлениями от тех коммуникаций. С разрезами и проекциями на все оси координат. Он всё вскрыл. И предупредил: “Над собою смеётесь!”

Но никто не спешил исправиться:

тогда;

потом;

сегодня.

Иначе как объяснить, что опыт работы Чичикова на таможне был использован правительством свободной Украины, когда, несмотря на закон о запрете на ввоз тростникового сахара, в 2005 году завезли 200 тысяч тонн, не нарушив упомянутый закон! Как известно, всё имущество статского советника и “крупного помещика” вмещалось в одной шкатулке: купчие на мёртвые души, посредством которых он вознамеривался получить право на бесплатное приобретение у государства земель в Малороссии, и тут же заложить их тому же государству за сотни тысяч рублей. Пал Иваныч вознамеривался украсть у государства не нарушая закон. И он это осуществил бы. Но натура, выращенная на природной халяве, на какую бы крупную цель не нацелилась, пройти мимо мелочи не сможет – на этом, и попутали героя поэмы (на подделке завещания). Однако то, что попался, не значит, что погубило – юриспруденция, на пару с олигархией, спасли Чичикова от краха – на этом заканчивается второй том “Мёртвых душ”: неоконченной главой.

Есть свидетельства современников Гоголя, которые утверждают, что сам Николай Васильевич рассказывал о планах и на третий том, в котором, якобы, добро должно было одержать крупную победу. Но до нас дошли только фрагменты второго тома. Опять, таки, говорят, Николай Васильевич, жёг и уничтожал целые главы и части своих произведений. Особенно пострадали “Мёртвые души”. Опять же, говорят, делал он это в припадке нервной болезни. Но сегодня медицина доказала, что абсолютно здорового организма нет. Значит, припадки те были инициированы некими причинами. И, вообще, нервными ли, то было срывами, если в завещании он пишет: “всё, что было в рукописях, мною сожжено, как бессильное и мёртвое, писанное в болезненном и принуждённом состоянии”? Всякий смертный подвержен болезням – смерть к здоровым не ходит! Тогда остаётся принуждение… Но, кто или что принудило, ослабленного болезнью автора, жечь рукописи? Он сжёг и остался в памяти потомков, не тем что жёг, а содержанием того, что жёг. Жёг рукописи, а разжигал любопытство. Обозначенная тайна имеет силу запрета – двести лет подогревает пыл любознательных…

Глава 3

Нам, простым смертным, достаточно заключения врача о самом нервном срыве. Но гений бессмертен! Бессмертна и сама мать книг, Библия. Есть и другие бессмертные произведения. Есть и бессмертные авторы. Бессмертны и некоторые их герои. В чём секрет бессмертия? – Чувствую, что не в свои сани сажусь, лезу в дремучий, для меня, тёмный лес. Но любопытство сильнее осторожности. Эх, влезу, а там будет видно…

Очевидно, что начинать надо с Библии. Но уже с первых страниц видно, что, если бы Ева не подалась на провокации змея, то сюжет библейский на том и закончился бы: змей удручённо отползает в сторону, и человечество счастливо живёт в раю по сей день – голым и беззаботным. В таком случае отпадает необходимость во всех последующих, после Моисея, пророках, ибо им нечего проповедовать – в раю идеальный порядок: нет блуда, обмана и зла. Но раз не с кем бороться, очевидно, что нет и необходимости учить людей той борьбе. Ежели нет необходимости в учёбе, то зачем тогда нужны учебники? Получается, что и самой Библии не только не было бы, но она не нужна… Так вот, авторы Библии современникам раскрывают глаза на зло, но победить его советуют потомкам – вроде, как погоня за горизонтом. Есть там конкретные рекомендации на текущий момент. Но, если по ним интерполировать функцию, то в общем случае она выглядит, как слепая вера в Жизнь (по Библии – в Бога). Этот закон, на простой, понятный простому смертному, язык, перевёл ещё один бессмертный писатель, Д.Лондон, в рассказе “Любовь к жизни”. И то, что рассказ имеет счастливый конец вовсе не ставит автора в ряд с простыми смертными, и, даже, не исключение из правила: Жизнь (Бог) в победители выводит не более сильного, а того, у кого есть ещё шанс продолжить жизнь (дать потомство): волк – слаб от старости, человек – от текущих проблем. И уже в другом рассказе, “Закон жизни”, Д.Лондон, эту разницу раскрывает полностью. Так вот, эта самая “погоня за горизонтом” – стремление добра победить зло – генерирует движение, которое и есть Жизнь (Бог). Вот почему нет в жизни ни одного реального героя, который спромогся бы победить зло – это для жизни смертельно! И это не голая теория – все опыты человечества по тотальному уничтожению зла, каждый раз заканчивались тоталиризмом и невиданным доселе кровопусканием: французские революции, строительство коммунизма в СССР, фашизм, камбоджийские кхмеры и т.д. Авторы Библии писали учебник по возделыванию нивы цивилизации, поэтому, разоблачив сатану уже в первых главах, и начав с ним беспощадную борьбу, однако, во всех ситуациях давали ему шанс улизнуть от справедливого гнева, за счёт его беспредельной изобретательности на ниве зла. Но, тогда, чему учит Библия? Или, за что ей такое бессмертие? Ответ мне кажется таков: Библия учит …борьбе – борьбе… за жизнь, смысл которой – борьба!? Да, да! Лозунг, что наша жизнь борьба, не коммунистами придуман! Выглядит как “масло масляное”. Но это на первый взгляд. Или, это оболочка. А за оболочкой прячутся конфетки жизни, в виде основных законов материи, главнейшим из которых, является закон минимизации отдачи (потерь) – проявляющийся, в стремлении любого материального объекта занять наиболее устойчивое положение. Это тоже не мной придумано: физики давно заметили, что любой материальный объект стремится принять форму, имеющую максимальный объем на единицу поверхности, с тем, чтобы уменьшить неэффективные затраты энергии. Решением для такой функции есть бесконечно малый объём с бесконечно малой активностью. Но где, то мерило эффективности? Кто, или что, может провести линию эффективности, разделяющую зону бездумного транжирования, которое ведет к быстрому истощению ресурса и смерть, от столь же чреватой бережливости? Ведь, за малым объемом с минимумом движения, стоит бесконечно малая, неподвижная точка – смерть. Надо признать, что на эту проблему не я первый обратил внимание: мои земляки давно считают, что только „дурень думкой богатїє”. В нашем случае, таким материальным объектом является человек, А упоминавшийся закон, проявляется у него в виде натуральной лени, т.к., пределом всех его мечтаний есть спокойное потребление безмерных удовольствий – сам того не ведая, в погоне за счастливой жизнью, человек сам гонит себя в могилу. Так вот, зло и есть тем здравым смыслом (ничего, себе!?), которое не даёт жизни, мерилом качества которой есть непрерывно возрастающий уровень потребления благ, скатиться в могилу раньше, чем даст потомство – зло провоцирует организм на борьбу – а это движение. Потомство потом, когда-то, победит старое зло. Но заработает новое…

Так это кубло жизни катится в мироздании вечно, перетекая из одной формы в другую. Его не в состоянии остановить никто и ничто. Библия появилась на заре зарождения цивилизации, как некий свод правил и инструкций по организации человеческого общества с целью минимизации воздействия природных регуляторов жизни (неурожаи, болезни, наводнения и т.п.). Открытым текстом там даётся заповедь человеку, что, мол, плодитесь, размножайтесь, землю собой заполняйте. Показан, также, пример, чем может закончиться попытка остановиться на достигнутом: строительство Вавилонской башни. Очевидно, что авторам Библии была известна регуляторная функция зла для жизни, также, как часовому мастеру роль анкерного механизма в часах. Но, уравняв зло и добро в правах, они запустили бы процесс скатывания интеллекта до уровня инстинкта, человека – назад в пещеру, цивилизацию – к дикой природе. Ибо зло – это, как правило, простой и очевидный кратчайший путь к цели, или, по-другому – соблазн. В то же время, скажи нормальному человеку, открытым текстом, что его труд, по борьбе со злом, санкционирован только затем, чтобы он поменьше спал и не знал покоя – он тут же его бросит (надо сказать, что Гоголь это хорошо описал на примере учёбы бурсаков в повести “Тарас Бульба”). Авторы библейских сюжетов, посредством чуда, совместили несовместимое. Дав описание действий законов природы в виде сказки, они смогли сложные и туманные моменты спрятать в нём, а также, с его помощью, повесить яркую и привлекательную цель – вечную жизнь в раю, при условии, что земную жизнь человек провёл в неотступной борьбе со злом. Зло, как известно, не обходит никого: ни бедного, ни богатого, ни сильного, ни слабого. Библия даёт надежду всем, без исключения – вот, почему она бессмертна! Другими словами, авторы её знали, что зло непобедимо и сознательно навешали чудо на уши простому смертному, чтобы он не знал покоя, и, что это, якобы, ему же на пользу…

Пойди и скажи такое там, где больше двух слушателей! Но и одного хватит, если вслух и прямым текстом сказать, что зло, это здравый смысл в борьбе за хорошую жизнь – путёвка к психиатру обеспечена…

Поэтому не только древние, но и следующие бессмертные с толпой говорили баснями или сказками… И только Евангелие от Марка разъясняет, что притчи для тех, у кого нет разума для разумения, а, мол, для вас, учеников Христовых, это значит то и то. Мог ли Гоголь, который на уроках богословия не только, видимо, штаны протирал, забыть об этом сообщении Марка, и написать то, на что толкали его именитые современники?

Глава 4

Мог! И тогда его радостно похлопывали бы по плечу современники-земляки, довольные мастерским исполнением своего заказа, а потомки его читали ли бы только тому возрасту, который верит в сказки. С таким талантом художника, от которого ни в каких глубинах не могли скрыться черты характера и детали портрета, он мог стать придворным писателем, со всеми вытекающими благами. И, если бы его и припомнил М. Светлов при создании своего стихотворения “Живые классики”, то только подсознательно в той части, с которой брал пример для “хеппи-энда”. Применение сослагательного наклонения при анализе прошлого – пустая трата времени. Поэтому вернёмся к фактам.

У Гоголя феноменальная память. Не только художника – Человека! Да! Именно Человека! И он не стал в угоду сиюминутной славе и материальной выгоде лепить, столь ожидаемый всеми, красивый счастливый конец. Он был в положении доктора, которому стали видны роковые изъяны внутренних органов пациента, и которые не только он, но и вся медицина не в состоянии вылечить: сказать правду – пациент умрёт от страха, соврать – умрёт от болезни. В то же время, если настроить его без стрессов у жизни может появиться шанс. – Как это преподнести? Как настроить? Увы, человечество, за всю свою историю, так ничего путёвого и не придумало: неуклюжий обман, с тем, чтобы пациент сам, постепенно, дошёл до правды. И, что это так, говорят послесловия к народным сказкам, о том, что сказка – это намёк. То есть, доктор только намекает о проблеме, а пациент доходит до сути сам; Библия говорит о Боге сложно, неоднозначно и сказочно, а доходят люди к нему каждый по-своему потому, что жизнь у каждого своя. Библия, несмотря на свою древность, интересна каждому, также, как каждому интересно видеть себя со стороны (фотографии, портреты и т.п.), Вот она реальная нить, удерживающая самую древнюю книгу в мировом первенстве по тиражу.

Чичиков не был первым, ни спереди, ни сзади – середняк. Родители не бедные крестьяне – бедные дворяне. Особых талантов у него не было, поэтому свою значимость трудом накачивал. Однако есть у него и два исключения – умение держать нос по ветру, и феноменальная коммуникабельность – эти способности, как раз, и есть главным талантом успешного человека, как во времена Гоголя, так и сегодня. Но так было всегда – цивилизация сама по себе не развивается – только через человеческий интеллект, который она обеспечивает коммуникациями. О, господи! Чичиков – локомотив цивилизации!? Но не забывайте: мы работаем с Гоголем, а он… Теперь, представим, что Николай Васильевич, то ли Чичикова уничтожил, то ли где-то, пристыдив, разбудил в нём совесть, и он уже не ворует “честно” у государства, а собственным трудом, “не спрашивая о времени”, как учил Костанжогло, производя прибавочную стоимость, копейка по копейке, ежедневно наращивает своё богатство и мощь государства. Несомненно, что потомки взяли бы такой пример за образец для себя, и уже царь дал бы Чичикову Героя Самодержавного Труда. Не произошла бы и Октябрьская революция, ибо не было бы “верхов, правящих по-старому” (коррупция, казнокрадство, халатность). Не нужен был бы Коминтерн, также, как и “Фонд переходных демократий”, ибо отпала бы необходимость в экспорте революций и “демократий”. Словом, не было бы причин скрывать чёрные помыслы за благими намерениями. И уж точно никому и в голову не пришло бы, просрав крупнейший в стране банк, тянуться за булавой. Но, к нашему сожалению, все эти беды пали на наши же головы, двести лет спустя, после рождения Чичикова:

– Кто виноват?

Глава 5

Вот здесь и причины “болезни” Гоголя – найдём виноватого, болезнь сама признается…

Пик известности пришел к Гоголю после постановки “Ревизора” – Но, в каком виде? “Все против меня”, – пишет он Щепкину в апреле 1836 года. Там же: “Если бы не высокое заступничество государя, пьеса моя не была бы ни за что на сцене, и уже находились люди, хлопотавшие о запрещении её”. У истоков реализма в искусстве стоял Мольер, и с ним переставали здороваться конкретные сановники, себя узнавшие, в его комедиях. Но Мольер, показывая на конкретное лицо, связывал критикуемые недостатки с отдельной личностью. Гоголь жанр развил дальше и показал, что недостатки это не свойство личности, а продукт среды (“Не по чину берёте!”). С такими обобщениями против него стали сословия, даже, “литераторы против меня”. Но разве вина Гоголя, в том, что система, основанная на тотальном взяточнистве, не воспринимает регулировку моральными категориями? С каким настроением мы просыпаемся, когда во сне не удалось урезонить жуткого врага, хотя, вроде, и держали его за горло? Публика видела талантливого художника и жаждала зрелищ. Он же видел общество насквозь и хотел его лечить. Гоголь не графоман – он инженер человеческих душ. Есть у меня друг, играющий на классической гитаре, но в компании с нами ему тяжело, потому что самые искренние просьбы к нему – сыграть “Мурку”. Кстати, оперный певец с мировым именем, В.Гришко, на родине вынужден петь попсу. Это беда! Беда для таланта, ибо то, что он видит, основной массе недоступно. Из тех же, у кого есть дар видеть разницу между очевидным и истиной, только единицы в состоянии удержаться от извлечения личной корысти. Гоголь не пошёл на поводу у публики, но и не видел способа сделать “Мёртвые души” законченным произведением, ибо истинный талант не способен в описании Жизни (Бога) поставить точку – бессмертие на то оно и бессмертие, что не имеет конца… Но, возможно, это не единственная причина…

А Жизнь течет. Колесо вертится. И, спустя сто лет, Булгаков описал новые приключения Чичикова – что поменялось? Только общественно-политический строй и средства коммуникации. Главные составляющие Жизни – Добро и Зло свои повадки не изменили ни на йоту. ХХ1 век – что-то специально писать, или вскрывать на эту тему нет никакого смысла: всё на виду. За двести лет, чичиковы усвоили, что всякое тайное становится явным, и на конспирацию не тратятся – обзаводятся юрисконсультами и политологами. Следует признать, что они (юрисконсульты) оказались единственными, в нашей стране, внимательными читателями Гоголя, и достойными его “учениками”. Это они продемонстрировали в 2004 году, на президентских выборах. Несмотря на изменение масштабов, методика оказалась скопированной с рекомендаций гоголевского “юрисконсульта-философа: …Спутать, спутать, – и ничего больше, ввести в это дело посторонние другие обстоятельства, которые запутали бы сюда и других, сделать сложным – и ничего больше”. И не только скопировали – учли просьбу Пал Ивановича: “Да, хорошо, если подберешь такие обстоятельства, которые способны пустить в глаза мглу” – и такую “мглу” на страну навели, что, когда, через полгода оранжевый дурман рассеялся, прозревший народ писал на заборах: “Прости, Данилыч!”. Пал Иванович Чичиков, конечно, поспешил родиться в девятнадцатом веке, и голубая его мечта о быстром обогащении, так и не реализовалась. Другое дело стык веков на миллениуме, и на тех же землях. Нет, Пал Иванович может гордиться своими птенцами: его ошибку они учли, и с костожоглами вообще не советовались. Миллионерами становились в считанные дни без той жестокой тряски, хотя дороги остались те же, и в одежде того же цвета, правда, сменив фрак на пиджак. Однако, Чичиковское кредо, что у государства не красть блюли свято, поэтому у него не крали – просто, развалили. И уже с развалин, как бомжи со свалки, тащили, кто, сколько подымет, прикрывшись, кто панамским паспортом, кто обыкновенной косой. Последнее обстоятельство, уже по рекомендации Булгакова. Лапша, навешанная носителем ермолки, имеет официальный вид, и махровой казёнщиной веет за версту. Другое дело от косы – профессор Преображенский, особо отмечал, что “домашняя” намного лучше “казённой”. Словом, Чичиков, вытесанный Гоголем двести лет назад жив и сегодня. Будет жить завтра, и до тех пор, пока, жив Человек. Спрашивается, мог ли инженер человеческих душ, видевший жизнь насквозь, сделать законченной поэму о Чичикове? Конечно, нет – тем самым он прерывал бы линию Жизни. А человек с большой буквы, как мы помним, и есть самый большой поборник Жизни.

Глава 6

Но есть ещё одно обстоятельство: почти все отмечают близость Гоголя к тёмной стороне потусторонних сил, однако, практически незамеченным остался его дар предвидения. А напрасно. По крайней мере, тот, кто окончил среднюю школу в советское время, слышал о поэте Маяковском, и, что есть у него стихотворение “О дряни”. Там есть такие слова:

“Опутали революцию обывательщины нити,

Страшнее Врангеля обывательский быт,

Скорее

головы канарейкам сверните –

чтоб коммунизм

канарейками не был побит!”

Когда Советский Союз еще не был развален, мы, простые смертные, если и задумывались над этими словами, то только по подсказке учителя. Но только самые продвинутые могли, при этом, что-то сказать, типа, что здесь поэт применил гиперболу и гротеск, для выражения своего отношения к дряни. Спустя 15 лет после развала СССР, только незначительная часть моих слушателей сказали примерно так: “Неужели это Маяковский? Горлопан, вроде, а как в воду смотрел!”. Среди них был и я. Но до восемнадцатой годовщины, упомянутого, развала: тогда я начал читать Гоголя не для развлечения, а чтобы понять.

Этими строчками, “поэт революции”, предостерегает победивших революционеров об опасности инвестирования (как сказали бы сегодня) революционного пыла в быт. И мы дружно скажем, что он как в воду глядел. Более того, возьмём его экспертом по делу о розыске виновных в развале СССР. Тем, кому всё ясно, предупреждаю: Горбачёв, тут ни при чём! Не крутите пальцем у виска: с таким же успехом можно винить Гоголя в безалаберности помещика Хлобуева. А развалил СССР – Бог (Жизнь)!

Да! Да! Советский Союз должен был рухнуть, как Вавилонская башня!

???

Не стану говорить, почему башня в Вавилоне разрушилась – доходчивее Бога не скажешь: “Блуд!”. За блудом, авторы Библии спрятали глупую мысль, (попытка реализовать мероприятие вопреки Законам природы). Но что было противозаконного в попытке построить коммунизм в СССР? Сразу скажу, что в самом понятии коммунизм ничего противозаконного нет, и он будет построен независимо от нашего к нему отношения, но это тема другого исследования. Здесь, сначала, определимся с терминами и понятиями. Коммунизм – общественно-политическая организация общества, в котором трудиться следует по способностям, а потреблять – по потребностям. Революционеры – нищий и малоимущий люд, организованный коммунистами на строительство коммунизма. Идеология – марксизм-ленинизм, основой, которому есть диалектический материализм. Так, вот, основой материализма является первичность материи и вторичность сознания – кто с этим был не согласен, тех к строительству коммунизма не допускали: сначала просто перевоспитывали; трудных – изолировали; принципиальных – уничтожали… Таким образом стремились очистить ряды строителей “светлого будущего” (вспомните, по ходу, библейскую притчу о заблудшей женщине!). Однако, результат такой же, как и с башней в Вавилоне. – В чём дело?

А дело в блуде! Материалисты, пытались, временно, нарушить основной Закон Материи, взятый ими в свой идеологический принцип: на период создания инфраструктуры бытия (технической базы коммунизма), первичным назначить сознание. Да! Да! Именно, назначить! Так и говорили: “Он человек сознательный, поэтому достоин звания “Ударник коммунистического труда!” Вступавшим в партию, писали рекомендацию: “Сознательный, достоин, быть в авангарде строителей коммунизма!”. Как мы видели, сознательный член коммунистического общества должен потреблять по потребности. Но само общество, оттого что на него навешают коммунистические ярлыки, таковым не станет – нужна материальная база. Поэтому, было введен переходной период, под названием социализм, за время которого создавалась материальная база коммунизма. Характерной особенностью этого периода был труд по способности, а потребление по труду – другими словами: сознание коммунистическое, а жизнь по средствам – незначительное, вроде, противоречие. Может ли это противоречие развиться в разрушительную силу?

За счёт собственного ресурса никакой материальный объект не способен проломить свою внешнюю оболочку. Ибо оболочка та стоит на страже недопущения неэффективных потерь, и обусловлена, уже упоминавшимся законом самосохранения. Результатом развития самого в себя есть смерть – когда объект стремится свернуться в бесконечно малую, неподвижную точку. Выходом из такой ситуации для земных биологических объектов есть существование по инстинкту – поддержание относительного динамического равновесия между различными видами материи, которые служат друг для друга внешним жизненным ресурсом – что и составляет земную экосистему. Но и это нельзя назвать вечным двигателем, ибо идёт подпитка извне энергией солнца. Глубже не станем углубляться, а для особо любопытных – “Спиральные грабли”. Здесь, очевидно, что Гоголь затянул нас в проблемы развития цивилизации. У неё же, динамическим балансиром служит не естественный отбор, как у жизни по инстинкту, а интеллект, в основе которого разум. Но и разум, каких бы высот не достиг в одном месте, не способен долго поддерживать достигнутый уровень, если рядом есть провалы бытия, ибо он (разум) есть дитя опыта. А опыт – “сын ошибок трудных” – тот же естественный отбор материальных объектов, только более эффективный, за счёт использования возможностей человеческого мозга. Однако и мозг не всесилен, чтобы находящихся в провале, мгновенно подтянуть до передовых высот. Также, не способен он и эффективно оградить: абсолютная изоляция ведет к самоизоляции и закончится самоуничтожением; попытка односторонней подпитки за счёт слабого, ещё больше понижает уровень отставшего и увеличивает потенциал зависти – прямой путь к вмешательству извне… Но один из основных законов цивилизационного развития, говорит, что уже третье поколение людей превращается в тех, с кем их деды боролись. Тогда очевидно, что упомянутые противоречия могут иметь место на какой-то короткий период, скажем, примерно, не более чем на два поколения, независимо от того насколько важной была цель, ради которой всё это затевалось. Если за период жизни двух поколений противоречие не устранено мирно, то: или самоуничтожение, или противостояние с внешним окружением… Вот, тебе и на! Мы вышли на марксистский тезис, что коммунизм не может победить в одной, отдельно взятой стране – только в мировом масштабе! Но это и материалистическое обоснование… мировой революции!? Приплыли… Чувствовал, что занесёт… Но, чтобы Гоголь, материя и мировая революция, в одной главе?.. Однако и Николай Васильевич не побоялся собрать в один вечер под крышей Солохи, пьяницу Чуба, чёрта, дьяка, и местного голову….

Попробуем ещё раз…

Понятие “сознательный”, для члена коммунистического общества, подразумевало, что человек отдаёт все свои способности обществу, без йоты утайки, с гордостью и глубочайшим моральным удовлетворением. Такой уровень отдачи должен компенсироваться вознаграждением по потребностям. А на самом деле, потребление шло по труду, который измерялся в совершенно других понятиях: часами, трудоднями, и т.п. условностями, практически, не учитывающими эффективность конечного продукта. Фактически, получая оплату чуть выше прожиточного минимума, трудиться надо было на максимуме способностей. Разница между оплатой и прибавочной стоимостью шла на создание материально-технической базы коммунизма – капитализацию. Здесь мы видим, что уже упоминавшееся противоречие может вызвать раздрай в рядах самих строителей коммунизма, ибо нет объективной меры труда, в то время как способности у всех разные и на виду. Последнее, тоже относительно, ибо на виду чужие, а как мы оцениваем свои? – Конечно, что завышено, и тот, кто оказался на иерархической лестнице ступенькой выше, всегда найдёт способ убедить нижних, в своём большем вкладе в общественную копилку. – Объективности нет нигде! Тогда, смогут ли мирно, в одной упряжке, тянуть систему к коммунизму люди с разными способностями, амбициями, запросами, и прошлым? Рано ли, поздно ли, но они, также, как и строители башни в Вавилоне, перестанут понимать друг друга, хотя, и будут говорить на одном языке – диагноз – блуд (нарушение материалистического принципа, что бытиё определяет сознание). А лекарство прописано в Библии, – разрушить и разогнать! Так произошло и с Советским Союзом! Два поколения не сумели, на пустом месте, своим горбом, создать материальную базу коммунизма, а третье уже потеряло веру в него, и скатилось к тем, с кем их деды боролись… Справедливости ради, следует заметить, что выявленное противоречие, при беспристрастном его анализе, поможет следующим поколениям реформаторов, таки, построить коммунизм. Единственное, что мы можем им, по горячим следам, подсказать, что если в лестнице с миллионом материальных ступенек, только одна будет виртуальной, то вся конструкция рухнет. Да и история цивилизации свидетельствует, что крайне редко, когда первопроходцы сохраняли головы, до осознания своего достижения – обязательно находили повод сделать глупый шаг… Но, похоже, что кости парижских коммунаров с их жертвами, также и системная ошибка советских строителей коммунизма, доведённая до абсурда хунвейбинами в Китае, и стали теми начальными вехами, по которым сегодня движется цивилизация…

Горбачёва оправдан, но Гоголь, здесь, причём?

О! Господи! Не напрасно о Гоголе не могут мирно беседовать, даже, два собеседника! – Да, он неисчерпаем, как марксистко-ленинская философия! Поставим вопрос конкретнее: какое отношение имеет Гоголь к коммунизму, и что думает о канарейках? –

– “Дурак! – подумал Чичиков, – Да я бы за такой тётушкой ухаживал, как нянька за ребёнком!”

Мы уже знаем, что ни слова, ни мысли, Пал Иванович, попусту не генерировал, и, похоже (в уничтоженных главах), втёрся в доверие к богатой тётушке непутёвого помещика Хлобуева, завещание которой подделал. На завещании и пострадал. Т.е. попытка быстро изменить своё бытие умной мыслью провалилась. Но, почти, так жил и сам племянник. Только он брал взаймы, закладывал, перезакладывал, однако, в производство ничего не вкладывал, хозяйству внимания не уделял. Кульминация: “Куска хлеба нет, а детей хочет учить танцеванью!” – подумал Чичиков”; “Куска хлеба нет, а шампанское есть!” – подумал Чичиков”. Рассказывая о тётушке, Хлобуев не коснулся способа, каким она нажила три миллиона, да и сами миллионы его воображение не прельщали – значимость он видел в четырёх сотнях канареек… Вот, откуда, наверное, и прилетели канарейки в строку пролетарского поэта. А нам теперь понятно, что Гоголь выявил универсальный тест на жизнестойкость бытия: “Господи боже! какое необъятное расстояние между знаньем света и уменьем пользоваться этим знаньем!” К этой мысли автор подводит читателя всё в той же четвёртой главе второго тома. Там, хлебнувший шампанское нищий помещик “стал умён и мил. (…) В речах его оказалось столько познанья людей и света!”, что Платонов, спросил, мол, нельзя ли с таким умом найти выход? На что Хлобуев “выгрузил им целую кучу прожектов”. Мы обратим внимание на окончание: “…и уменьем пользоваться этим знаньем” – умение пользоваться знаниями – это опыт (навыки), и это знали авторы Библии, поместив в небесном царстве, возле трона Бога (Жизни) – Агнца (накопленный, положительный для жизни, опыт), который и будет водить. “тех, в убелённых одеждах, на живые источники вод”. А опыт постигается только через бытие: знания без опыта – пустое место, также как и помещик Хлобуев…

Гоголь материалист! (?)

Глава 7

И, в то же время, патологический мистификатор?!

Здесь прошу читателя сжать нервы в комок, и надежнее усесться – даже Гоголь до такого не додумался…

Но начнём плавно: что такое мистика? – В переводе с греческого – таинственный. Философский словарь даёт такое толкование: религиозно-идеалистический взгляд на действительность, основу которого составляет вера в сверхъестественную силу. Школьный толковый словарь даёт тождественность понятия сверхъестественный и чудо. Предлагаю со всем этим не спорить, и поставить такой вопрос: когда Человек Разумный обращается за помощью к сверхъестественной силе (чуду)? На мой взгляд, только в одном случае: когда не может и не знает, как решить проблему. Рассмотрим, как поступает маленький ребёнок в незнакомой обстановке. Если незнакомые предметы ему что-то напоминают, он полезет к ним с любопытством, ещё мать потянет. Но если они ни с чем не идентифицируются, при этом ещё и страх нагоняют, он мигом бежит к матери и прячется за её спиной, или лезет на руки, чтобы спрятаться лицом в пазухе. Ребёнок не смог решить проблему и побежал к тому, кто его породил… Невероятно! – Разум, хоть и дитя опыта, однако, истоки его теряются в незнании (неизведанном), обозначенное в самом начале Библии, как “тьма над бездною”. Вот и разум, при виде своего бессилия спешит за помощью к своим истокам. Не станем удивляться, что и ребёнок, и разум помощь получат. Вот, только, сразу ли? Три года, лучше физического воздействия, поддерживал дисциплину в доме дед Бабай. Тысячи лет мечтал разум глянуть на землю с высоты птичьего полёта… Но всякому чуду приходит свой конец, вернее, приходит время и разум его осваивает. Причём, как правило, в лоб с ним справиться невозможно, и разум, при помощи своего отца, опыта, вслепую ищет обходные пути и сразу отмечает непонятое место чудом. Потом, когда загадка будет решена, ярлык это снимут, и на теле разума станет одним пятном меньше. Так цивилизация, шаг за шагом, непрерывно осваивала тьму вслепую и по бездорожью. Точно так осваивались и непроходимые болота Западной Сибири, Белоруссии… А это значит, что мы видим способ (методику, технологию). Т.е. чудо (мистика), есть тот технологический инструмент, с помощью которого знание осваивает незнание (тьму). – Ну и занесло!.. – Мистика для разума – что мотыга для целины… Но, тогда, применение мистики при изложении сложнейших понятий для разношёрстной публики и есть признаком… мудрости!(?) – Ещё лучше!.. Но, глянем на мудрость стариков – у них есть ответы на любые вопросы, как детей, так и взрослых – одним сказку расскажут, другим притчу. А если вспомнить, что Библия преподносит историю цивилизации в виде сказок и притч, то…

… (чую запах дыма, подо мной).

Но, кто-то же должен, когда-то сказать это первым!..

Прямо – смелости не хватает. Вот, тебе и повод прибегнуть к мистике! Но мистику разгадывать мистикой? Это надо быть прожжённым одесситом – только там, виртуозно, освоено искусство, отвечать вопросом на вопрос. Попробую намёком: скажем, Мать Тереза, с которую католики чуть ли не иконы пишут, давала нуждающимся рыбу, а Гоголь, вот, – удочку. Она – делала чудо, он – делал чудо ремеслом… Словом, буду благодарен тому, кто скажет вслух, что надо ставить Гоголя в один ряд с бессмертными именами… библейских пророков! – Представим: Евангелия от Гоголя. Часть 1 – Тарас Бульба. Часть 2 – Мёртвые души… Нет, представили и забыли. Не дай Бог вспомнить вслух! Но, про себя, посмотрим, есть ли у него ещё какие-нибудь добродетели, сравнимые с достоинствами святых? В женщинах ценил человеческое начало, но женатым не был – 1. При жизни стал известен миру, но беден был так, что на лечение деньги ему дал царь – 2. Гоголь был не только мистиком, но и скрупулёзным исследователем одной темы: взаимоотношения бытия и сознания. Поэтому, при его колоссальной наблюдательности, он не скатился в лавину графоманства, как некоторые его коллеги, которых, несмотря на их пятидесятитомную продукцию, потомки уже не знают, а это свидетельство его непоколебимой веры в Жизнь (Бога) – 3.

Дела-а-а!

Но попробуем поостыть. Приглушим глас возмущения, хотя бы, на миг, чтобы вспомнить у кого из авторов Библии, повествование велось без мистики и общения с потусторонними силами?..

– Вспомнили? – Я, только Екклесиаста! Да и то надо проверить…

Тогда вспомним ещё один момент: что нас больше дисциплинирует – сам процесс наказания, или его ожидание?

Ах! С каким удовольствием я орал, зажатый отцовскими коленями, не забывая считать количество хлестов ремнём: каждый принятый удар уменьшал на единицу величину заслуженного, неуклонно превращая его в ноль, а меня в очищенного пацана, готового на новые “подвиги”. Но испробовал отцовский ремень не с первых “уроков воспитания”: под влиянием накопленного “опыта”, я однажды, с утра провинившись, весь день строил планы как оттянуть, или смягчить наказание – и придумал – кнут спрятал, а вожжи растянул вместо бельевой верёвки… По этой причине мудрые учителя спрятали постоянного спутника жизни, зло, за мистическими, потусторонними силами, способными на чудо, всюду нас поджидающими, и невидимыми. Отсюда, наверное, и “Дамоклов меч”. И, даже, такой безбожник, как Маяковский, на своих выступлениях, чтобы удержать публику в зале, на сцене цеплял к потолку рояль вверх ногами. Мистика, хоть и фантазия, но имеет ту пользу, что страхом удерживает от необдуманного шага, одновременно разжигая любопытство – слабого остановит, сильного увлечёт. Точно такими свойствами обладает и неизвестное (неизведанное), которое в Библии названо тьмой – “и тьма над бездною”.

Но мистика не только инструмент гуманитариев. Математики, при решении сложных задач со многими неизвестными, также попадают в зоны неведомого. Однако, обозначив неведомое условными знаками, алгебраическими методами продолжают решать уже простые, стандартные задачи, и получают реальные результаты, которые никому в голову не придёт связать с мистикой, хотя технология та же. Там же, водятся не только мистические иксы, но и комплексные (иррациональные) числа, которые сурово предупреждают о вторжении в другой реальности – мнимой. В нашей, практической жизни эту нишу занимает… глупость… На борьбу с которой, Николай Васильевич положил пол жизни. Остальное – на борьбу со злом..

Мистика имеет ещё одно свойство, точно такое, какое понадобилось французским поварам, придумавшим майонез – придать притягательный вид блюду, составленному из полезных, но, неаппетитно выглядевшими, ингредиентами. Другими словами, мистика – это оболочка, для полезных, но неприятных на вид понятий. Мог ли инженер человеческих душ, не воспользоваться столь удобным изобретением древних мудрецов, чтобы скрыть под ней отвратительные на вид, но смертельно необходимые Жизни пилюли.

Глава 8

Однако, пилюли жизни нужны не только для сохранения себя – также, развития и воспроизводства. И кому нужно было бы жизнеописание бытия Акакия Акакиевича, несмотря на некую жалость, которую испытываешь к нему, видя, что с таким трудом доставшаяся шинель, была наглым образом отнята, в первый же день? Но, вот, Гоголь цепляет табличку с надписью про опасную тайну – то ли сам Башмачкин ожил, то ли его дух, то ли оба сразу, и мстят петербургским чиновникам, проявившим безучастие к его беде. Обёртка мистического борца за справедливость, удерживает на плаву, на первый взгляд банальную картинку. Но, присмотревшись, как советует сам Гоголь, с целью разгадать замысел автора, оказывается, что эта картинка – иллюстрация основного закона материи, по которому её компоненты стремятся занять самое удобное положение, свернувшись в точку и успокоиться. Идеалом этому есть смерть. Чтобы не допустить смерти своего компонента в лени от удовольствия, Материя генерирует различные стимуляторы к жизни. Чем плохой стимулятор, скажем, петербургский мороз? Но пятидесятилетний мужчина, ещё в молодости став писарем, на этом успокоился и все его эмоции, и запросы удовлетворялись видом букв: ни вина, ни женщин, ни детей – их, даже, в помыслах не было – словом, пустоцвет. Он пальцем не пошевелил, чтобы интенсифицировать добычу нужной суммы для шинели. Более того: урезал паёк; стал меньше работать; на свечах экономил – реальные признаки натуры стремящейся “думкой богатить”. Вместо стимуляции активности, получилось затухание. Кульминация: усилиями природы и коллектива его вывели на дорогу, предварительно впрыснув в него два бокала возбуждающего средства, подгадав, чтобы перед его носом прошла красивая женщина. Материя сделала всё, чтобы Акакий Акакиевич задумался о потомстве, о продолжении Жизни. А как он поступил: “Но, однако ж, он тут же остановился и пошёл опять по-прежнему очень тихо, подивясь даже сам неизвестно откуда взявшейся рыси”. Такую насмешку Материя уже не стерпела, и тут же подослала двух “конкретных пацанов”, как сказали бы сегодня, а окончательно добили его своей бездушностью, те, кем он мог стать, прояви активность к Жизни.

Но этого Гоголю мало – сама начинка, упакованная “Шинелью”, тоже с “секретом”. Исходным материалом для изготовления такой пилюли он использовал, на мой взгляд, если не фрагменты, то, пожалуй, детали из собственной жизни. Если не прав – поправьте! Но начну не с Гоголя – с Шевченко Тараса Григорьевича. Сравните тематику стихов Кобзаря в начале, и в конце. В начале – лирика и борьба за справедливость, в конце – разочарование и тоска. Разочарование – в христианских ценностях (подражание библейским сюжетам), тоска – от одиночества. Причём, всё это открытым текстом. Гоголь же, с его способностями разгадывать характеры, конечно, смог прочитать Библию глазами её авторов, и много у них перенял. Поэтому, показывая, как Акакий Акакиевич тщательно, и с любовью выводил все завиточки букв, он видел себя, шлифующим характеры своих героев. Разваливающаяся шинель – материальное положение самого автора. Отказ от выполнения более сложного задания, заключавшегося в необходимости смысловой корректировки текста – отказ самого Гоголя от финала с хеппи-эндом, в “Мёртвых душах”. Непродолжительная погоня Башмачкина за стремительной женщиной – несостоявшаяся женитьба Гоголя. То, что его герой проработал на одном месте всю жизнь, и потерял шанс на продвижение по службе – автор, тоже, всё своё творчество посвящает популяризации библейских истин, в их каноническом значении. Но не просто популяризует – активно их внедряет в человеческое общество. И не просто внедряет – сам в них слепо верит, и хочет разделить радость от их благотворного влияния с теми, на кого они подействовали. Однако… И, увлекшись разгадыванием задумок авторов Библии, не заметил как она, жизнь, прошла, а он так и не выполнил своё главное назначение в Матери – не оставил потомства и, тем самым, нарушил библейский завет. Ну, и совсем кощунственно, но, оживив своего героя в рассказе – Гоголь, как истинный пророк, предсказал те слухи, мифы и мистификацию, связанные с его собственной смертью.

Но ни Чичиков, ни Хлестаков, ни Солоха не вывели его в классики. Можно за “Шинель” зацепиться, но только как автопортрет Мастера сатиры и сарказма.

Глава 9

Чубатый Тарас Никого не щадил… Я слышу Полуночным часом, Сквозь двери: – Андрий! Я тебя породил!.. доносится голос Тараса.

Прекрасная панна Тиха и бледна, Распущены косы густые, И падает наземь, Как в бурю сосна, Пробитое тело Андрия…

Такими строчками начал своё стихотворение “Живые герои” М. Светлов. В нём он критикует Гоголя, Пушкина, Достоевского и Толстого за безжалостность, обещая написать роман, в котором ни за какие грехи не расправится с его героями. Наоборот, он их будет терпеливо перевоспитывать и ремёслам обучать, и, если для драйва надо будет, кого и порешить – то только себя!

Поразительные вещи открываются, если смотришь на события извне! В шестой главе, мы нашли материалистическое подтверждение марксистского тезиса о мировой революции. Здесь мы видим, как “поэт комсомола” – М. Светлов – уже в 1927 году стал подтачивать фундамент коммунизма призывом к писателям не убивать своих героев – призывом к хеппи-энду. Но это так, к слову, в подтверждении, что настоящее исследование не плод предвзятого отношения. Мы посмотрим на другое: чем известен М. Светлов широкому кругу читателей у нас и за рубежом? В мире назовут “Гренаду”, у нас добавят и “Каховку”, и ещё несколько романтических песен времён строительства социализма. Выходит, самое известное произведение – “Гренада”. Так, вот, главного героя, “мечтателя-хохла”, Светлов тоже убил… А мог ли не убивать? Тем более что сам на это смотрел с отвращением. Мог! И тогда это стихотворение осталось бы только на русском языке, и, может, нынешние кормчие нравственности в Украинской армии, перевели бы его на украинский для наших миротворцев. Вся разница в цели: “хлопец” пошёл воевать, “чтоб землю Гренады, крестьянам отдать”; миротворец – чтобы помирить сытого с голодным. В первом случае миру не бывать никогда при победе любого претендента. Во втором, мир возможен – при постепенном сглаживании противоречий. Но постепенное сглаживание противоречий (крайностей), есть затухающая функция – прямая дорога к застою и смерти, – а такое Материи не по нутру. Может, я ошибаюсь? Глянем вокруг, с нашей колокольни. Какие страны оказались на острие технического и экономического прогресса в ХХ веке (стали локомотивами цивилизации)? – Именно те, которые принимали самое активное участие в мировых войнах! А самые большие приращения получились у побеждённых. Другое направление. И Разум, и Интеллект считают, что худой мир лучше хорошей войны, но, несмотря на то, что в правители народы выбирают себе не дураков, войны не прекращались на земле со времён написания Библии. Здесь же. На зрелища и представления с хеппи-эндом зрители вмещаются в акустических залах, а там где требуется победитель – на стадионах и громадных дворцах. Счастливый конец радует каждого, но до тех пор, пока это счастье не охватило всех – не могут все быть одинаково счастливыми, потому, что люди разные и по способностям, и по потребностям – значит, кто-то получил лишнее, кто-то – недополучил. Налицо расслоение общества, но уже не по уровню жизни, а по уровню счастья. А это всё то же напряжение, которое приведёт к противоборству. Значит, хеппи-энд, всё та же сказка, иллюзия, мистика.

Гоголь как истинный душевед и человеколюб долго оберегал своих героев от смерти. Но в “Шинели” не устоял, а с Тарасом его, прямо, прорвало. Эту повесть, ещё при жизни автора перевели на все основные языки мира. Она же и стала родоначальником жанра, который впоследствии был назван “социалистическим реализмом”, вершиной которому стала “Поднятая целина” М.Шолохова, а пик венчал Александр Матросов. Что за реализм изображал Гоголь, спустя триста лет после описываемых событий? Причём, так изобразил, что нащадки, по сей день, спорят о сюжете. Но, прежде чем вернёмся к первой главе, разберемся, что такое реализм? Это так на латыни звучит действительный, вещественный. А философский словарь толкует так: художественный метод, наиболее полно воплощающий объективно-познавательную и эстетико-преобразующую природу исскуства.

То, над чем скрестили копья авторы “Литературной карты Украины” со своими оппонентами нас не должно волновать – они спорят, даже, не об обложке – они зациклились на упаковке. Поэтому копнём в объективно-познавательной и эстетико-преобразующей части.

Мы уже отмечали патологическую привязанность Гоголя к реалиям жизни. Но здесь он пишет о событиях трёхвековой давности. Значит, речь идёт не о текущих реалиях. Нет в ней и грамма мистики. Остаются только ценности вечные, и вездесущие. Вечным, и постоянным спутником цивилизации был здравый смысл. Со временем, всё менялось: климат, настроение, вкусы, слухи, правители, мода, условия, и т.д., и т.п. – даже магнитная ось земли!. Не менялась только логика здравого смысла, венчал, которую – ум. Можем и пример привести: США – всего за двести лет достигли валового национального продукта равного половине мирового, при трёх процентах по населению. А по “уму” переплюнули весь мир: 90% Нобелевских лауреатов – американцы. У них, даже, поговорка есть, что, мол, если ты такой умный – покажи свой миллион. Не испортит интеллектуальную картину Америки, даже, вопль нашего махрового националиста, что корни этой поговорки растут из “Мёртвых душ” Гоголя*. А не испортит потому, что американцы практичность ставят выше национальной гордости. (Поразительно, но и об этом Гоголь написал в одном из “Четырёх писем…”: “Кто из пустых приличий света портит дело, нужное своей земле, тот её не любит). И, если заметят, где, человека с умом большим, чем у них самих, они разобьются, но привлекут его на свою сторону, не глядя на его происхождение, цвет, национальность и язык. Мы же, зациклившись на языке, пол страны записали врагами, а остальные рыщут по свету в поисках “аутентичности”. Гоголя стёрли с “Литературной карты Украины”, на мой взгляд, только за тем, чтобы удобно было оправдать изучение его по афишам и деталям декорации. Основу, в которой нет ни ярмарок, ни колядок, ни комедий – суровую истину, с правилами поведения в ней (одно из которых записано в последней цитате), выбросили, как чужеродную, только потому, что написана она не на украинском языке. Понимание, что объективность реальности не зависит от языка, на котором написаны законы её функционирования, и почтение к последним, привело американцев на мировой Олимп. Однако возьмём американскую мерку, изготовленную Гоголем, и вернёмся к Тарасу.

Судя по тому беглому, нехарактерному для Гоголя, описанию имения, автор ещё не догадывался, что создал меру ума. Но, т.к. этот абзац, самый большой по теме во всей повести, очевидно, что Тарас Бульба был зажиточным хозяином. А, если ещё и перевести на сегодняшний курс – миллион у него был. Значит, был и ум. В “Мёртвых душах” ум появился как, нечто, случайно подвернувшееся, и в конце поэмы – здесь всё начинается с него – с ума. И силы. Маловероятное в природе сочетание, но не невозможное – их описанию, Гоголь посвятил всю первую главу. Почти.

Есть сила, есть и ум – что ещё надо для счастливой жизни?

Мог бы далее изобразить пение птичек в саду, да стрекот кузнечиков на лугу, и картина рая была бы полной (кстати, в “Мёртвых душах” есть эпизод с такой картинкой – имение П.П.Петухова). На этом повесть была бы законченной, с присказкой, что жили они себе, поживали, и горя не знали. Но человек уже жил в раю, а Гоголь видел, как блага становятся трясиной, даже, для состоятельных людей. К чему привела одна попытка дать разуму простор для деятельности хорошо известно, и автор, на мой взгляд, решил смоделировать ситуацию, при которой Адам проявил характер и, не подавшись бабьей заботе, решительно встал на защиту идеи. Впрочем, я на этом не настаиваю и предлагаю пройтись по авторскому сюжету, без отсебятины.

А счастливую жизнь, оказывается, омрачали: тепло женской пазухи и уют подола; отсутствие условий для взращения духа романтики, вольницы, и превосходства силы, у молодого поколения; опасность угасания уже имеющейся силы из-за отсутствия предмета её приложения. И Тарас Бульба бросает свой миллион на произвол судьбы, ради прививки, обновления, и укрепления казацкого духа. Что это за дух? – Его он изобразил довольно подробно, и, если бы на этом остановился, мы имели бы не родоначальника “социалистического реализма”, а классика литературы о братве. Поэтому Гоголь взял явление казачества как оно есть: корни, тело и крышу. Крышей, само казачество, приняло для себя православие. Удивительное явление, человек: стараясь присвоить чужое, никогда не признается, что это его меркантильный интерес – он высшие силы подключит! А что может быть выше духа? Вернее, веры в Святого Духа? Что грозный разбойник с большой дороги, что мошенник в белом воротничке и в очках, что чиновник в галстуке, под августейшим портретом – все свои чёрные мысли прячут за высокой идеей. И это верно, ибо сама Библия, утверждает, что дух первичен, и Гоголь не мог, начав повествование о хорошей жизни, пройти мимо её движущей силы.

Но поход за опытом и славой, оказался, как сейчас сказали бы депутаты с оппозиции, неподготовленным: кошевой атаман Запорожской Сечи со всеми соседями и врагами помирился, и надолго. Нереализованные идеи, как известно, имеют свойство стареть и выхолащиваться. Поэтому, мудрый Тарас, затеял небольшую провокацию, закончившуюся сменой власти. А новая власть уже, по понятию сильного, не была связана мирными договорами – простор для “воспитания казацкого духа”! Но Гоголь ни в одном своём произведении не оголял недостатки своих героев до безобразия – он стремился таким запечатлеть образ, чтобы у читателя и мысли не возникло к отвращению или уничтожению – только воспитание! И в самый последний момент, когда казаки готовы были выйти в поход на разбой, поступила весть о преступлениях поляков против православной веры. Так повествование было переведено на праведный путь, в борьбе за вечное и доброе.

Читая повествование, как об историческом событии, пусть и вымышленном, нигде не найдёшь зацепки упрекнуть автора в недружелюбности, или критике казачества: наоборот – гордость и восхваление… Даже описание штурма вражеской крепости, хоть и навевает мысли о, неприсущей казацкому духу, осторожности, однако… сегодня, как раз такая точки зрения в фаворе – человеческая жизнь, прежде всего!

… И, вот, в столь правильно и поступательно развивавшемся сюжете “панночка” просит хлеба для своей, умирающей от голода, матери…

Глава 10

“Ветреная полячка” идёт на отчаянный и унизительный шаг: просит у врага хлеба для престарелой, умирающей матери…

Глава 11

Праведные казаки, свою мать и жену, бросили как ненужную, мешающую вещь, и, ни разу о ней не вспомнив, пошли, чтобы гордо, со славой умереть…

Глава 12

Материнство – механизм, посредством которого вяжется цепочка жизни в природе. Если теперь вернуться к началу повествования становится видным, что автор там столько внимания уделил уму и силе с одной целью: чтобы их посредством, оттенить силу Матери. Изобразить эту силу невозможно. Так и пишет: ” – и никто не смог бы описать всей безмолвной силы её горести”. А чтобы можно было сориентироваться, хотя бы в масштабах, показывает, как она останавливает коня на ходу. На чью сторону станет Материя: на сторону тех, кто топчет её институты во имя высоких идей, или на сторону тех, кто жертвует идеей ради самой жизни? – Гоголь свой выбор сделал, и, с присущей ему обстоятельностью, нарисовал неприсущую ему кровожадность на картинах казни своих главных героев. Здесь нет победы добра над злом, также и зла над добром – здесь победа бытия над духом. И, даже, не победа, а установление взаимного паритета, ибо, несмотря на полный разгром казачества, как на полях битв, также и в тылу, несколько казаков чудом спаслись, прыгнув на лошадях в воду с высоченного обрыва. Попытка врагов повторить прыжок окончилась трагически – здесь автор остался верен себе и воткнул, хоть и небольшое, но чудо, и, тем самым, блудливую идею не похоронил – зло бессмертно, и жизнь тоже. Баланс. Гармония. Гоголь во всех своих произведениях сумел удержать эти показатели, и не свалиться ни на чью сторону – как истинный пророк, он давал, имеющим ум – уразуметь, имеющим глаза – видеть, имеющим уши – слышать… Так в чём секрет бессмертия? – В способности воспринимать жизнь такой, как она есть, а реформы продвигать тогда, когда в них учтены интересы все её ветвей. Однополярная жизнь, кроме её тоскливости для интеллекта, ещё и прямой путь в небытие – окончательная победа – автобан смерти…

Иван Пелеван Запорожье, 2009, сентябрь.

* – Сладки мне ваши речи, досточтимый мною Константин Федорович, – произнёс Чичиков. – Могу сказать, что не встречал во всей России человека, подобного вам по уму.

Он улыбнулся.

– Нет, Пал Иванович, – сказал он, – уж если хотите знать умного человека, так у нас, действительно, есть один, о котором, точно, можно сказать: “умный человек”, которого я и подметки не стою.

– Кто это? – с изумлением спросил Чичиков.

– Это наш откупщик Муразов.

(…)

– Слышал. Говорят, человек, превосходящий меру всякого вероятия, десять миллионов, говорят, нажил. (Н.В. Гоголь, Избранные произведения в 2-х томах, Том 1, Стр.300)

Раздел 2

Плод угрюмой бессонницы

Знаю, что дам сильный ответ богу за то, что не исполнил как следует своего дела; но знаю, что дадут за меня и другие.
(Н.В. Гоголь)

Имеющий ум, да уразумеет.
(Библия)

Гоголь неоспоримо представляет нечто совершенно новое среди личностей, обладавших силою творчества, нечто такое, чего невозможно подвести ни под какие теории, выработанные на основании произведений, данных другими поэтами. И основы сужения о нём должны быть новые. Наша земля не оскудевает талантами – может быть, явится писатель, который истолкует нам Гоголя…
(Н.А. Некрасов)

Сразу признаюсь: о Булгакове я что-то слышал; видел какие-то фильмы по его книгам; некоторые пытался читать, но ни одну не одолел – не мог понять, о чём он пишет. Пока не попал в его музей на Андреевском спуске в Киеве. Была поздняя осень 2008 года. День клонился к ночи. Ног уже не чуял – целый день бродил по столице, которую не видел двадцать лет. Бронзовая фигура автора “Мастера и Маргариты” одиноко ютилась на краю скамейки, и я присел на свободную часть, с удовольствием вытянув ноги. Перевёл дух, и тут заметил музей. Зашёл. Но скоро стал зевать, и наладился, было, тихонько выйти – мало, чем можно меня удивить уже; тем более, узнав про семерых детей – у меня, их, по нынешним меркам, тоже не мало. Но экскурсовод, словно уловив мои сомнения, перевела разговор, и сообщила, что вся его родня, по мужской линии, были известными богословами… Надо же, такое совпадение: на днях я, тоже, Библию прочитал. Очки надел, чтобы их фотографии рассмотреть… Пока изучал родню, она сообщила, что его, Булгакова, многие считают впавшим в чертовщину… Ничего себе! И тут появилось впечатление, что я здесь уже был, что мне всё это знакомо, что она говорит о чём-то моём… Я ничего не понимал в тот момент, но времени не было: другая группа была на подходе, нас вытолкали на улицу… Дорогу к вокзалу прошёл на автопилоте: потомственный богослов крутит хоровод с чертями – что за басни? что за бред?

Из поезда, на следующее утро, выходил уже с ключом от Булгакова. Оставалось только найти его самого.

В нашей, скромной, домашней библиотеке нашлось кишинёвское издание 1987 года, с четырьмя романами. Когда я поинтересовался у соседей и знакомых, больше никто ничего не смог предложить. Более того, несколько человек принялись отговаривать: якобы, наш, местный, архиепископ, рекомендовал все эти книги выбросить как рассадник сатанизма… Прежде чем исполнить волю блаженнийшего, все, что было, перечитал. И вот, что выявил:

1. Не разобравшись, что прятали авторы Библии, за страшными, библейскими аллегориями, Булгакова нельзя читать с начала.
2. Нечистой силы в книгах Булгакова не более чем в самой Библии.
3. Нечистую силу и Библия, и Булгаков применяют для провоцирования недозревших человеческих пороков на действия, которые не смогут нанести жизни решающий урон, и тем самым, обозначат ещё одним знаком опасный поворот на её пути. Но можно и по-другому: мотыга для возделывания нивы цивилизации.
4. Каждый из четырёх, теперь прочитанных мною, романов, раскрывает от одного до нескольких Библейских сюжетов (аллегорий).
5. И главное. Булгаков, в силу своего интеллекта, трудолюбия, богословского окружения и медицинского образования, прочитал Библию глазами её авторов… Он сделал большое открытие. Но, публично его выставив, он становился бы пособником коммунистов в глазах своего класса, окружения, родственников. Ибо большевики не стали бы вникать в такие тонкости, как собственные библейские корни – они ухватились бы за “бытиё определяет сознание”; материя вечна; бога нет… Поэтому он эти открытия спрятал в некоторых эпизодах своих романов. Но, в отличие от той классической схемы романа (завязка, кульминация, развязка – это всё что я вспомнил из школьного курса литературы), у Булгакова кульминацией является развязка.
6. Но, самое главное. Разобравшись в библейских хитросплетениях, он увидел то, что тщательно маскировал Гоголь, и крупицами разбрасывал по своим произведениям. Как врач, Булгаков, несомненно, видел истоки постоянной болезни Гоголя – поединок души с сердцем. Здравый смысл требовал жертвовать крайностями, для обеспечения гармонии бытия; сердце же не могло примириться, что в те жертвы попадали понятия честности, справедливости и пр. атрибуты праведности.
7. Последнее – Булгакова, кстати, также как и Гоголя, нельзя читать как бульварного автора – не уловите драйва, разогревающего кровь. Булгаков – строгий и холодный Учитель, для читателей “имеющих глаза, уши и ум”. Отсутствие любой из этих способностей превращает произведения Булгакова в набор мистического бреда.

Глава 1. Белая гвардия.

Если в двух словах, то Булгаков, на примере Украины, показывает мудрость Бога, знавшего, что на природной халяве нельзя взрастить Гомо Сапиенса, поэтому и изгнавшего человечество из рая?! А вот и подробности…

Некий Город, с красивой природой, хорошим местоположением, и жителями довольными своей жизнью, попадает в жернова, каких-то далёких от него событий, и волей-неволей в них втягивается. Чтобы противостоять неведомой, но очень страшной силе надо организоваться. Однако это хорошо выглядит только на кухне, в пределах одной квартиры. Две квартиры уже не смогли организоваться, и сосед Турбиных был обокраден, да и их тайник с оружием тоже исчез. Так, через цветущий райский уголок в течение года пронеслось несколько ватаг неведомых завоевателей, друг, у друга отбирая лакомый кусок, совершенно не обращая внимания на местных жителей, но, реквизируя у них всё, что приглянулось… Отдельные герои, вроде Турбиных и их гостей, здесь как исключение, которое должно подтверждать правило – эта земля никому не нужна: как родина. И это её беда… В самом конце он пишет и почему: “Просто растает снег, взойдёт зелёная украинская трава, заплетёт землю… выйдут пышные всходы… задрожит зной над полями, и крови не останется следов. Дешёва кровь на червоных полях, и никто выкупать* её не будет.

Никто”.

Одно слово на всю строку – признак его весомости. Я бы его вынес на обложку… Чтобы “выкупать” кровь, пролитую на этой земле, надо быть её патриотом. А для тех, кто кровь проливал, и тех, кто пришёл взамен них, она только источник халявы. Сами же они – квартиранты-временщики. Значит, земля эта – не их Родина… Но хуже другое: у этой земли не только нет хозяина

– его быть не может.

Звучит как приговор. Но это не так – это реалии. И подтверждением им может быть то, что уже 1200 лет её жители ищут, кому бы из варягов отдаться, чтобы “володел нами, судил и рядил по ряду и праву”. Но и те, что приходят извне, уже в третьем поколении, на “зелёной украинской траве”, становятся такими, как и те, что приглашали на трон их дедов. Долго объяснять, но на украинской земле, тот, кто оказался “над”, мгновенно начинает издеваться над теми, кто оказался “под”. Не меняет положения и упор нынешних властей на восстановление исторической правды. Нет, решение верное, вопрос надо ставить, и надо его решать – без преемственности поколений патриот не появится. Но как это делается? Восстановление одной правды ведётся за счет забвения другой: на место памятника царю ставится памятник Ленину; на место памятника Ленину – памятник Бандеры; на место памятника Кузнецову – памятник Коновальцу, и т.д. В пылу самоочищения не заметили, как перешли грань разумного, и уже в учебнике для шестого класса приведена “Литературная карта Украины”. В ней есть конкретные результаты политики самоочищения – Одесский и Сумские регионы уже чисты – они белы, как чистый лист бумаги: там, оказывается, не было ни одного литератора, ни в царское время, ни при советах, ни при “демократах”. Трудно понять, своим доморощенным инструментом мерялась степень украинства литераторов, или были заимствованы методики у гитлеровских специалистов по чистоте расы, но, очевидно, результат будет тот же…

Словом “Никто” и прелюдией к нему, автор подключает христианское самосознание для размышлений над взаимоотношениями трёх библейских ситуаций собранных в одном месте: рай, забвение и самоочищение. Рай, в Библии, описан, достаточно узнаваемо, и мы смело можем причислитьУкраину к такому месту. Забвение – один из качественных показателей Человека Разумного: ибо только память способна накапливать опыт прошлых поколений, из которого и прорастают зёрна Разума. Игрой на забвении построен весь карательный механизм Библии – ад, с его “озером серным и огненным”, где будут гореть души грешников “во веки веков” – и есть тот механизм, который делает с “Человека Разумного” животное. Человечество этим, давно уже пользуется, пытаясь исправить преступников, изоляцией от общества в тюрьмах, а самых неисправимых – в одиночных камерах. И вот здесь самый сложный момент человеческого общежития: определение степени провинности и назначение меры наказания. Судя по тому, что ни одна тюрьма ещё не исправила ни одного преступника, следует вывод, что искусственными мерами сознание нельзя поменять, а это полностью идёт вразрез с мнением духовенства, что, якобы, мысль первична. С этой проблемой ещё встретимся. Здесь же, сосредоточимся на третьем – на самоочищении.

Именно этот процесс и описан в “Белой гвардии”; также его результат – кровь, разруха, лишения. Библия тоже приводит такой пример: спасение Христом падшей женщины. Булгаков не дал рецепта как быть. Библия это оставила на откуп “имеющим разум”. Попы перевели, что не человекам судить – на то Суд Божий. Мы же, внимательно вчитавшись в Библию, находим аналогичный пример в божьем решении: изгнание из рая – лишение халявы и привязка к трудностям способствовали развитию нынешнего уровня человеческой цивилизации. Не могу сказать, разгадал ли Булгаков, что за понятием “Бог”, авторы Библии спрятали наше понятие “Жизнь”. Но, если взять примеры из нашей действительности, то… Несколько волн эмиграции украинцев были связаны с поиском лучшей доли. И они такую лучшую жизнь нашли: но не на полках заграничных сусеков, а на необжитых просторах Канады, Австралии, Сибири. И они сегодня оттуда нас учат… Мы же, с завистью глядя на их успехи, внедряем… Довнедрялись до того, что в одной трёхминутной передаче на украинском радио чудо техники, вертолёт, был назван тремя разными словами. Точно так решаются и другие очевидные вопросы – не своим умом. Значит, кто-то готовит почву для вытеснения нынешних обладателей богатых украинских земель с этой территории, отработанным здесь методом: когда сами местные жители прибегут и попросят, чтобы “пришли володеть нами, и судили по ряду и по праву”. Известно, также, чем можно принудить людей к поиску правды на стороне – междоусобицей. Известно, также, как вызвать междоусобицу: классическим библейским способом, который Библия осуждает – самоочищением. Об очищении и самоочищении слушал народ и в новогоднем поздравлении 2009. Если нас с этим уже поздравляют, значит, всё решено, всё пойдёт по плану, и новым квартирантам не до исторической памяти будет, потому что опять “взойдёт зелёная украинская трава”…

* – тему исторической справедливости, начатую Гоголем в “Тарасе Бульба”, как оправдание “тех знаков свирепства полудикого века, которые пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу, – словом, крупною монетою оплачивали козаки прежние долги” – Булгаков рассматривает как объективную реальность здешних мест, не зависящую от людей её населяющих.

Глава 2. Жизнь господина де Мольера.

Этот роман я читал последним, хотя начал ещё в ноябре – не видел изюминки в жизнеописании знаменитого театрала. Но неделю назад решил проверить правило, которое записал в п.1: начал читать с конца… Там и наткнулся на его диалог с королём… Таким тоном короли на земле разговаривают только с двумя персонами: Папой Римским, который на этот трон их благословляет от имени Бога, и …с самим Богом.

Вернулся к началу.

Вся завязка этого романа задействована на показе трудностей становления… Бога. В нашем случае бога театра. Тогда это ещё называли и лицедействием. Но несомненно, что успех лицедейство могло иметь только в случае, если публика узнавала в театральных аллегориях свои реалии. Вот и высвечивая жизненные реалии, Мольер, понявший воспитательную силу своего искусства, хотел те реалии освободить от порочных явлений. Булгаков, на примере Мольера, показывает тщетность попыток, ликвидировать человеческие недостатки моральным внушением, высмеиванием, призывами к справедливости. А это всё то же, только в другой последовательности: – мысль не способна поменять бытиё…

Но здесь кроется и подкоп под фундамент религий: нет единого органа способного на чудеса и сверхспособности. – т. е. нет Бога. А кого, тогда, представляют служители культа? То, чему аплодировали короли, не воспринималось их окружением; что нравилось лавочникам, освистала чернь; и т.д. Продолжая дробить возможности, Булгаков подводит под понимание, что каждый сам себе бог. А это совпадает с библейским искать бога в себе, которому, кстати, не возражает и духовенство. Ну и уже моё прочтение Библии и Булгакова – коль бог, это тот, кто нас создал, то искать его, мы начинаем, когда живы, и ищем, пока живы. – Без жизни он не нужен. Значит жизнь и бог это одно и то же. Кто не согласен послушайте христианские передачи (любых конфесий), на первом, проводном канале украинского радио, по вечерам.

Однако это внешняя сторона, обложка романа. Булгаков не щелкопёр, и не писал “то, что вижу”, несмотря на то, что всё его творчество привязано к реальным событиям, за исключением откровенной фантастики. Иначе, судя по его таланту видеть и отображать, наследие нам оставил бы огромное, но потомкам уже не нужное: иные времена – иные картины прикрывают. Зададим такой вопрос: – Почему, черпавший сюжеты из окружающей жизни, Булгаков, влез в историю?

Желание насолить попам!? – Но им хватило “Мастера и Маргариты”, и, вряд ли наш архиепископ имел ввиду “Жизнь господина да Мольера”. Показать театралам, что он не просто кормится на их угодьях? – Может быть… Но жизнь его сытостью не баловала, и в “хмурые бессонные ночи” не Мольер его утешал… Да! Да! Даже в самых его фантастических грёзах, вершиной желаний были томики Гоголя – таки не понятого ни современниками, ни потомками, Мастера мистификации и загадки; и загадочно умершем, при неадекватном поведении… Мог ли Булгаков остаться в стороне от судьбы своего кумира, и, возможно, учителя? Скорей всего, Гоголь и раскрыл глаза потомственному богослову на неспособность сознания править бытием. А что это не единственный прецедент – жизнь Мольера. Но Мольер – признанный всем миром Бог театра, а Гоголь – загадка на грани гениальности и безумия, или, как сказал другой классик – “горе от ума”. Дав жизнеописание, привязанное к реалиям времени, Булгаков снял, присущий для той среды, налёт божества с образа мастера лицедейства, показав Мольера человеком со всеми присущими ему недостатками, однако, которые нивелируются трудом и целенаправленностью, которые и есть Творец. Но даже Творец не способен нарушить Закон Материи. Мольер этого не понял и, уже никому не нужный продолжал творить; только в последний момент начал жечь. Гоголь это тоже не сразу понял, и пытался править свои произведения годами; прозрев – тоже стал жечь. Кстати, это тоже библейский сюжет – строительство Вавилонской башни характеризуется неотвратимым наступлением времени, когда строители перестанут понимать друг друга, лекарством от которого – уничтожение. По-другому – блуд – не есть метод достижения результата. Показав жизнь Мольера, Булгаков протянул линию Гоголя в глубь веков, и теперь он уже не ехидный комедиант и мистификатор, а достойный продолжатель дела борцов за вечное и доброе. А таких людей, со временем, человечество или обожествляло, или… канонизировало. Невероятно, в первой части, я искал того смельчака, который решится первым представить Гоголя на канонизацию, здесь – нашёл…

Мольер стоял у истоков реализма, Гоголь перехватил у него эстафету. Оба непревзойдённые портретисты. Творчество их на одну тему – человеческие пороки. Оба стремились пороки эти править смехом. Оба осознали неудачу, и оба жгли рукописи… Но Мольер жёг, потому что публика не приняла, Гоголь – чтобы не пойти за публикой. Мольер хотел угодить публике, Гоголь – её переделать. Но жизнь так устроена, что никому не позволяет бесплодно над ней экспериментировать, даже, если экспериментатором будет сам Бог театра: она славой их награждает, и убирает со сцены (удивительно: так поступал и т. Сталин, с руководителями, достигшими пика своей полезности). Следующие придут, и для них пик предшественника – начало отсчёта… Булгаков был следующим, после Гоголя, в последних главах, называет Мольера Мастером… Но у мастеров комедии, жизнь – сплошная трагедия. Написав этот роман, Булгаков, как бы, извиняет своего учителя, за его, не ко времени пришедшее, прозрение, и, что у того не хватило сил осознать это. Ломка мировоззрения – это революция в сознании, со всеми присущими таким скачкам издержкам. Скажи, где, Гоголь, что сознание вторично – хотя, тогда уже не горели костры, но в человеческой памяти они были на поверхности – травля и анафема были обеспечены. Однако этого он не боялся. Наоборот, требовал, чтобы его недостатки не замалчивали другие, и самым беспощадным он был к себе – “как будто в буре есть покой”. Булгаков жил, когда тема первичности полоскалась на каждом углу, и не на пользу сознания. Но, поняв, в чем трагедия Гоголя, он не стал обнажать её на весь бульвар, а, как истинный классик, спрятал за реальным историческим образом, имевшим такую же судьбу. “Имеющие ум” расшифруют этот ребус, остальным – обёртка. – Неужели ещё один кандидат на канонизацию?..

Глава 3. Театральный роман.

Если представить Библию, как некий объект, в котором должен производиться Гомо Сапиенс, то покоится эта штука на таких, трёх “китах”: Бог, Агнец и Грех. Так вот, в “Театральном романе” дано описание становления Агнца.

За этим безвинным существом авторы Библии спрятали накопленный опыт, который, со временем, перерастает в Разум – т.е. имеет непосредственное влияние на процесс производства Человека Разумного. А, по прошествии определённого времени, он будет сидеть возле престола Всевышнего и “водить на живые источники, тех в белом”, в которых обитает Сам Бог. Или, другими словами, управлять… Богом. Но у Агнца незавидная земная судьба – он был зарезан вместо сына Абрама – Бог пожертвовал им ради производства “великого народа”. “Великого народа” на тот момент ещё не было: его предстояло создать. И миссия, как мы в последующем могли убедиться, ему была – стать носителем и проводником цивилизации – т.е., нового. Но это в Библии новое легко, на первый взгляд, пробило себе путь простой жертвой ягнёнка. На самом деле уже там показано, с каким трудом дался Абраму сын и, что должен был пережить человек, прежде чем решиться зарезать, по требованию Бога, единственное своё достижение в жизни. В дальнейшем, тема жертвы не сходит со страниц Библии до последних её глав: т.е. её авторы предупреждают нас, что непрерывный рост разума возможен только в случае своевременного отказа от правильных, но уже устаревших положений – они в новых условиях будут только обузой. Но новое не появляется на пустом месте – оно зарождается в недрах существующего и, постепенно, накапливая массу, вызывает в старом теле процессы брожения, неудобства, притеснения, несовместимости. Так зреет то, что марксисты назвали революционной ситуацией, и которое, от малейшего внешнего толчка переходит в революцию. Философы всё это называют переходом количества в качество. Так вот, новое качество нельзя мерять старыми мерками – это то, почему необходимо жертвовать прошлым опытом, и почему в Библии был зарезан ягнёнок: прошлый опыт, или прошлые законы, для нового качества жизни будут обузой, и от них отказались. Но не предали забвению. На том свете – а именно, за этим понятием спрятана человеческая память – прошлые законы сведены под началом Агнца, и только он водит их “тех, в белых одеждах на чистые источники вод”. По-другому, я бы всё это назвал исторической памятью. Отсюда и видно, что историческая память только тогда полна, когда она не подвергалась чистке… Но не подвергалась чистке, вовсе не значит, что она продолжает править. Жизнь продолжает свой ход, обстоятельства меняются, и под их давлением, несомненно, что должны меняться и организационные принципы, меняется наполнение накопленного опыта (разума). Соответственно, должны меняться и повадки… Всё это осознаёшь, глядя на Максудова, читающего афишу… А утверждает в ночной беседе с Бомбардовым: “– Я новый, кричал я, – я новый! Я неизбежный, я пришел!”

Конечно, продолжая дальше анализировать тему жертвы в Библии, непременно найдёшь оправдание войнам и кровопролитию: редко какая война в христианской эре не шла под знаменем “С нами Бог”. А Крестовые походы и Гитлер, вообще оправдывались божьей волей. Но кровопускание самый распространённый библейский способ разрешения проблем, и начинается это с убийством Авеля. Значит верно, по библейски говорят, что те, погибшие, отдали свою жизнь ради нас, живущих… Тезис страшный и опасный, чтобы его полоскать на каждом углу. Поэтому Булгаков, самоубийством Максудова, расправился и с автором. Тем самым увёл себя от дальнейших дискуссий на эту тему.

Но это вторая обёртка пилюли. Первой была, существующее мнение современников Булгакова, что роман этот автобиографичен. Я же, прочитав письма Гоголя, склонен утверждать, что здесь, если, и есть биография, то самого Николая Васильевича…

– Тогда, что прячет он в начинке? –

Обращаюсь, исключительно, к маститым – от кандидата до академика: если бы не вами протоптанные тропы, вряд ли я набрёл на тот ключик, который Булгаков подкинул на страницах романа. А прячет он здесь разгадку загадочной души… Гоголя!

” – Врут ваши москвичи! – вскричал я. – Она изображает плач и горе, а глаза у неё злятся! Она подтанцовывает и кричит “бабье лето”, а глаза у неё беспокойны! Она смеётся, а у слушателя мурашки в спине, как будто ему нарзану на рубашку налили! Она не актриса!” – Так говорит Максудов Бомбардову.

А вот, что пишет Щепкину сам Гоголь: “Играющему роль Пиппето никак не нужно сказывать, что Пиппето немного приглуповат: он тотчас будет выполнять с претензиями. Он должен выполнить её совершенно невинно, как роль молодого, довольно неопытного человека, а глупость явится сама собою, так, как у многих людей, которых вовсе никто не называет глупыми”. Я не знаю, не с известного ли Указа Петра 1, позаимствовал Николай Васильевич идею этой цитаты, и через неё ли Булгаков проводил связь своего романа с судьбой Учителя? Тем более что это не единственная просьба Гоголя к постановщикам, о том, чтобы актёры лгали так, “как можно говорить одну лишь истину”. Эту цитату я выбрал из множества других потому, что она раскрывает причину, по которой народ, воспитанный на русской классической литературе, не может смеяться над американским юмором.

Конечно, в среде театралов, где квалификация (талант) оценивается способностью к перевоплощению, подобный набор аргументов может возникнуть и без участия Гоголя. Однако чтобы исключить случайности, Булгаков, эту фразу привязывает к первоисточнику тремя крепчайшими нитями:

“– Эти, – продолжал он, – описания южной природы… э… звездные ночи, украинские… потом шумящий Днепр… э… как выразился Гоголь… э… Чуден Днепр, как вы помните…”. – Из эпизода, где на собрании старейшин свое мнение о пьесе высказывает Ипполит Павлович.

” – Этот разговор уже описан Гоголем, – ответил я, – не будем повторяться. Скажите мне, что это было?” – Из беседы уже Бомбардова с Максудовым.

” – Не по чину берёте!” – Фраза городничего из “Ревизора”, взятая Булгаковым без изменений, и вставленная в эпизоде, где Ликоспастов злорадно поучает Максудова знать свой шесток (конец 12 главы).

Я не большой знаток литературы, чтобы претендовать на исчерпывающий перечень цитат, связывающих “Театральный роман” с Гоголем, но и приведённые свидетельствуют о сознательной их связи. А последняя, вообще, является формулой всего, что открыл Гоголь, но никак не мог… переварить.

“Не по чину берёте!”: – устами городничего рушится вся система организации цивилизации, в основе которой, принцип верховенства духа над бытием. И то, что сама идея этой фразы не Гоголем выявлена, свидетельствует, что это не плод его нервного возбуждения. Так, Библия свидетельствует, что начальство от Бога. Чин – это внешний признак начальственной меры, в соответствии с которой его обладатель располагался на иерархической лестнице цивилизации. Но, несмотря на божественность конструкции, кроме благ, обусловленных трудовым вкладом, чиновники ещё и “брали”. Сознание, видя свою неспособность победить это зло, в отчаянной попытке пытается его втиснуть в рамки регламента, обусловленного положением на чиновничьей лестнице: брать по чину! Но, для бытия, нет ничего святого! Жизнь, в придуманные рамки, не загнать! Бог, Он, конечно, выше всего! Но и Зло не ниже! Ломка мировоззрения – есть ли такие живые, человеческие нервы и психика, которые на такое не отреагируют? И Гоголь, в 1837 году пишет Прокоповичу: “Во-первых, я на “Ревизора” – плевать, (…). Пространства, которые разделяют меня с тобою, поглотили всё то, за что поэт слышит упрёки души своей. Мне страшно вспомнить обо всех моих мараньях. Они вроде грозных обвинителей являются глазам моим. Забвенья, долгого забвенья просит душа. (…). Одна только слава по смерти (для которой, увы! не сделал я до сих пор ничего) знакома душе неподдельного поэта. А современная слава не стоит ни копейки”. В возрасте Христовых апостолов, у Гоголя зреет фундаментальное философское понятие о невероятности очевидного (Екклесиаст говорил: “Суета сует – всё суета!”). И это не сиюминутное озарение, вот письмо Погодину, от 1836 года: “В виду нас должно быть потомство, а не подлая современность. Вещь, над которой сижу и тружусь теперь, и которую долго обдумывал, и которую долго ещё буду обдумывать, не похожа ни на повесть, ни на роман, длинная, длинная в несколько томов, название ей “Мёртвые души”. Несомненно, что, поместив Максудова в одной афише с Софоклом, Булгаков навсегда причислил своего кумира к лику исторических личностей. И сказал за что:

“Я выпучил глаза на Поликсену, и та ответила сухо:

– Да. Да, Гоголь читает Аристарху Платоновичу вторую часть “Мёртвых душ”.

Теперь, по самому сюжету.

Написан роман, но идея его столь новаторская, что никто не решается его печатать. А тот, кто решился, по неизвестным причинам, срочно прячется за границей. Похоже, что автором выдвинута идея, опережающая своё время. – Чем не верховенство сознания?! Но бытие упирается, и автор вынужден прозябать в жизни прежними занятиями. “Вечера на хуторе близ Диканьки” были восприняты литературной общественностью, как глубокое и свежее слово в жизни страны. Но Гоголь жалуется Пушкину на издателей, не способных продавать его труд, и, что, поэтому он в большой нужде. Пушкин, видя талант автора, подаёт ему идеи “Ревизора” и “Мёртвых душ” в виде анекдотов. И не прогадал: вскоре получает письмо, в котором Гоголь благодарит и делится планами, из которых явствует, что должна получиться большая поэма. Первым выходит “Ревизор”, и оканчивается немой сценой – в прозе это обозначается многоточием. Кроме этого, в театральных постановках, сюжет невозможно бесконечно растягивать. Другое дело поэма. В прозе она или в стихах, неважно – это от талантов автора. Задумав объёмный труд, Гоголь надеялся найти средство от своеволия бытия. Максудов, увлёкшись сюжетом пьесы, уже не видел её естественного завершения, и только временные рамки представления заставили его ограничить количество картин – бытиё урезало мысль! Гоголь, открыв парад характеров, во второй части “Мёртвых душ”, начал искать способы решения задачи поставленной в первой части: с минимальными затратами средств и времени, без насилия, добиться достойной жизни и высокого статуса в обществе. Но, даже, самый положительный герой “Мёртвых душ”, помещик Костожогло, не заметил, как подошёл к пропасти, зациклившись на порядке и целесообразности. Длительная генерация положительных деяний сделала его, внешне, столь беззащитным, что в голове Чичикова появились несвойственные ему мысли, взять взаймы деньги и скрыться. То, что Гоголь правил главы и жёг их, свидетельство, что он искренне хотел новые, зарождающиеся, хищнические, капиталистические отношения, загнать в рамки старых, привычных, понятий совести и порядочности. И, что с этого ничего путного не получится, он видел первым: издатели требовали продолжения, автор писал и жёг. Старейшины требовали от Максудова изменения ролей под их грандиозные таланты – тот упирался и стоял на своём. Увидев, что, всё-таки, принесли шпаги, вместо револьверов, он покончил с собой… – Гоголь, видя своё бессилие, сжёг, что под руку попало, и спокойно лёг умирать, поручив потомкам разобраться с им затеянным (см. эпиграф)…

Но, и саму начинку, Булгаков выполнил с секретом. Это начинаешь ощущать со второй части романа. С одной стороны – это ода таланту перевоплощения – главному мерилу актёрского мастерства. И, вряд ли, истинные театралы упустят это высказывание большого мастера и ценителя сцены, на торжествах и пиар-акциях. Поэтому, циник по жизни, Максудов, понимает, что такое явление имеет право на жизнь, пусть и уводит от её реалий в иллюзию. Но к чему приводит сама жизнь в иллюзиях, красочно показано по жизни основателей. Булгаков выносит на передний план, то, что путало замыслы Гоголя, что тот ощущал его разрушительное влияние на человеческие дела и на своё мировоззрение, но так и не решился его публично назвать. Или не мог поверить… А, ведь, если библейское, что благие намерения ведут в ад, перевести на современный язык, получится, что не мысль впереди должна идти. Благие намерения Гоголя, до “Тараса Бульба” и “Мёртвых душ”, имели целью править недостатки общества. Школой Ивана Васильевича, Булгаков показывает абсурдность идеального, его нежизнеспособность, оторванность ото всего. Причём делает это в гоголевском стиле: искусственную глупость с картиной, где Гоголь читает второй том “Мёртвых душ” Аристарху Платоновичу, трансформирует в естественный ход событий, пропустив её восприятие через Поликсену: “Вас, по-видимому, очень удивляет, что за время деятельности Аристарха Платоновича многие имели возможность пользоваться его обществом?” – Всемирно известный душевед и художник слова, Гоголь, рад представить свою мазню на суд, ещё сопливому, но в будущем, несомненно, корифею театра – это вам не тортом по морде мазать… Но Булгаков не только вскрывает причины тоски Гоголя. Он показывает и выход: в коллективе театра нашлись люди, сумевшие гонку за идеалом, повернуть в русло целесообразности (Панин, Стриж, Бомбардов). И жизнь катится без резких катаклизмов. Здравый смысл победил. А это гармония (баланс) между идеалом – абсолютное добро, в виде школы Ивана Васильевича, и зла, в виде Стрижа (“– чума у нас в театре”). Здесь, вообще, я вижу, что Булгаков серьёзно поставил вопрос о самом зле: что это такое? И нам его преподнес как понятие относительное. Может и с добром то же? Но добро – цель религии. Гоголь об него споткнулся… Булгаков, как истинный врач, его препарировал, нарисовал во всех ситуациях, и как потомственный богослов, оставил на откуп “имеющим ум”. А чтобы уберечь себя от соблазна “разжевать” не “имеющим…”, своего героя убил…

Но в “Театральном романе” есть не только многоконтурная упаковка с многослойной начинкой – там есть и рудиментальное тело: саркома. – Зачем она здесь?

Глава 4. “Собачье сердце”.

Но, сначала, одну, сказку, рассказанную монахом, которого я подвёз от Джанкоя до Астраханки. По его словам, он, на стройке Свято-Троицкого храма, в Крыму, заведовал снабжением, и сейчас находился в командировке. Родился в семье военного, поэтому в совершенстве знал все три иностранных языка, которые учили в советских школах, благодаря частым сменам места службы отца. МГУ закончил с отличием. Вместо диплома защитил диссертацию. В 22 года читал лекцию в Йельском университете. В 25, в тесном круге заграничных учённых-единомышленников, сказал, что всемирный потоп, это не вымысел церковников. После этого его карьера в советской науке закончилась…

События происходят на заре сотворения мира, когда земля была ещё безвидна и пуста, и только Дух Божий носился над нею, а окружено всё это было “тьмой над бездною” – так дела выглядели снаружи.

Изнутри, то ли под корой, то ли в самой земной коре, томилось, уже не один век, практически, всё население таблицы Менделеева. Причём, те, кто находились внутри, испытывали невероятное стеснение и неудобства, отчего постоянно меняли свой характер, то, прихватывая чужие органы, то свои теряя. Такая суета усугублялась тем, что выделяющееся от неё тепло некуда было деть – кора была прочной и толстой. А от этого росло давление, от чего жизнь внутри становилась ещё невыносимей.

Снаружи была другая беда: тем, кому повезло не оказаться внутри, снаружи быстро замёрзли от холода, и так застыли на всю жизнь в обнимку с безжизненными соседями – вот, почему, тот, кто увидел тогда землю, написал, что была она безвидна и пуста.

Но уже тогда закладывался основной закон бытия: если где-то, кому-то плохо, в другом месте, кому-то – хорошо. Уже намного позже, с этим законом ознакомил человечество, Архимед, под названием “Золотое правило механики”. Так, вот, несмотря на стон и лишения своего населения, их хозяйка – земля – чувствовала себя прекрасно: подвесив на небе с одной стороны солнце, с другой звёзды, она медленно вращалась, подставляя бока под нежные лучи небесного светила. А чтобы со стороны бездонной тьмы, к ней не подкрались её обитатели, она подвесила ночник, в виде луны. Но подвесила её не сразу, вместе со звёздами и солнцем, а потом, когда страх её охватил под холодным дыханием бесконечности, в которой можно было разглядеть только мерцание далёких звёзд. Тогда ещё не было электричества, поэтому подвеска получилась с изъяном. Длинной ли была та подвеска, или слишком гибкой, сейчас трудно выяснить, но на ней луна вела себя довольно свободно и постоянно кокетничала, словно в прятки играла: то с одной стороны появится с вечера, и укатит вслед за солнцем; то, его, обгоняя, зыркнет с другой, и затеряется в утренних лучах. Но время всё сглаживает, земля скоро привыкла к проказам луны, и на них уже не раздражалась. А, успокоившись, присмотрелась, и обнаружила на ночнике посторонних: то ли кто-то гонит корову на пастбище, то ли с пастбища. Открытие так её увлекло, что, забывшись, она начала подтягиваться к нему тем боком, который был ближе. Однако понимания не было. Но и упорства хватало. Так, со временем, это стало единственным занятием пустой и безвидной земли. А ей то, и надо было: увидеть, куда пастушок ту корову гонит. Луна знала про это занятие хозяйки, и специально не останавливалась два раза на одном месте – хоть, какое развлечение!

Долго ли эта игра, в кошки-мышки, продолжалась, коротко ли – никто не знает. Но, вот, однажды, в окрестности нашей галактику забрёл вурчёсалед – главный хранитель тьмы. Надо сказать, что в нашем мироздании его никто не видел ни до того, ни после, также как не может увидеть песчинка кирпич, в котором она работает его телом. Но работа у него ответственная, и он систематически, по, только ему одному, известному расписанию, регулирует вязкость тьмы яркостью небесных светил. Также, у него была ответственная задача снимать с небосвода затухающие светила. Только проглотил красного карлика, бессильно мерцавшего между Большой Медведицей и Тау-Кита, как к богу посыпались жалобы, что, уже в нашей галактике, неимоверно, ярко засветило солнце, до неприличия разбавив темноту. Тёмным силам не где стало прятаться, потеряли ориентировку во времени, и кое-где стали творить свои чёрные дела средь бела дня. Делать нечего, хотя, хранитель тьмы был сыт, но бога ослушаться не посмел: нехотя, также как и мы из-под палки, пошёл наводить порядок. Инструмент, разумеется, забыл. Вот с тех пор и мечется он по нашей галактике, не зная, какую звезду потушить.

День был в разгаре. Солнце светило ярко и весело. Земля беззаботно грела, остывшие за ночь бока, и лениво гадала, с какого бока вынырнет луна, после недельной отсидки в укромном месте. И тут случилось доселе невиданное: яркий диск солнца стал исчезать в чей-то пасти! Земля очнулась от блаженства, и стала вглядываться в неведомого обжору. Однако он заглатывал светило всё глубже. Когда оно скрылось полностью, почуяв дыхание смертельного холода, земля ринулась на помощь… Но только качнулась в ту сторону, и застыла: то ли гравитационные верёвки оказались сильнее, то ли кто шелобана дал по куполу…

Вурчёсалед, уже думал, что справился с заданием, и стал волноваться за своё нутро: одного красного карлика ему хватало на год в его мироздании, что в переводе на наши – это семь триллионов. А здесь молодое солнце! В это время, чёрная песчинка стала нетерпимо щекотать пятку. Обжора захохотал и еле выдохнул солнце, чтобы не подавиться. Успокоившись, он нащупал её, дал шелобана, и медленно побрёл во вселенной.

Но что произошло с землёй?!

Она ещё не знала, что это такое – опасность. Обычно, стараясь рассмотреть ситуацию с коровой, земля вытягивала тот бок, который был ближе к ночной спутнице, поэтому тело её было тренированным, кора постоянно испытывала циркуляционные нагрузки. И, когда вурчёсалед накрыл своей пастью солнце, тело земли конвульсивно вздрогнуло и самопроизвольно вытянулось в ту сторону. Негодование было столь большим, что кора земная лопнула, а из образовавшейся щели вырвались клубы огня, дыма, пара, камней и магмы (содержимого земного живота), и всё это понеслось в сторону солнца, нагоняя страх на обжору. Но его уже и след простыл. Солнце засветило по-прежнему.

Но земля уже была другой…

Сутки прошло, как на небе воцарился прежний порядок, а с расщелины в земной коре продолжали извергаться её недра. Более того, за эти сутки, синхронно с вращением солнца, трещины стали появляться и в других местах, покрыв всю её поверхность. Если до этого поверхность земли была гладкой как шар, то теперь стало что-то невообразимое: лава, истекающая из расщелин, неравномерно растекалась из-за огромных камней, падающих в неё. Местами, потоки лавы с разных расщелин смыкались, образовывая своеобразные плавные углубления, запутаннейшей конфигурации. В других местах лавы не было совсем: невероятных размеров осколки земной коры были, то ли опрокинуты, то ли вывернуты, но над поверхностью возвышались километровые их края. В другом месте, осколки наезжали друг на друга и становились на дыбы, а в образовавшиеся пустоты стекала магма. Были и такие, что один подминал другого, и при этом, образовывались огромные ямы… Но, безобразия эти, со стороны никто не мог увидеть, ибо вся поверхность земли, через сутки, была укутана густым слоем дыма, пара и газов…

Явление это – не шабаш тёмных сил – это праздник земных узников.

Как только кора лопнула и разверзлась, узники со всех ног ринулись в проём, подальше от ненавистной темницы. Свобода манит. Она же и пьянит. Освободившись от вековой тесноты, народ осмотрелся и стал самостоятельно выбирать себе пары для дальнейшей жизни в свободной стране. Самым желанным женихом был кислород. Свадьба с его участием была самой шумной, горячей и с красивейшим фейерверком. Не намного отставали водород, хлор, фтор… Другие, опьяненные свободой, гордо носились в пространстве ни на кого не обращая внимания и никого к себе не подпуская, подобно сыну орла Ларри… Сколько продолжался праздник свободы, не знает никто, ибо тогда ещё не было календаря и часов. Но в материи нет ничего, что, идёт вечно без изменений. Так и в нашем случае. Семейные пары и коллективы, стали создавать селения для последующей жизни родственными общинами. Одни поселились над землёй, другие на её поверхности, третьи составили саму её поверхность. И, если кто посмотрел бы на неё со стороны, то увидел бы, что земля была уже другой, и другим было небо…

Так земля сумела отстоять солнце. Но в это противостояние она вошла “безвидной и пустой”, а вышла с водой, сушей и атмосферой…

В длинной истории земли не эта битва была последней – она была первой. Сколько их было после? – Не знает никто. Могли бы поведать кости ископаемых животных, но они безмолвны. А, вот, о последней такой битве, нам, поведал Моисей. Но это уже другая сказка, и не мне её рассказывать…

– Если вам понравилась эта сказка, и стало интересно, что рассказал Моисей, можете самостоятельно прочитать в этой книге. – С такими словами мой пассажир подарил мне потрёпанный том Библии.

Я, об этой сказке учённого-монаха-снабженца, вспомнил, когда дошёл до решения профессора Преображенского помочь голодному и больному псу, исходя из человеческих понятий о добре.

В условиях полнейшего развала старого мира, и вызванного этим хаосом, страхом и нищетой, остался не тронутым оазис порядочности, достатка и определённости в лице профессора Ф.Ф.Преображенского. Пришедшие к власти молодые и неопытные революционеры, пытаются переделать всё и вся под свои понятия. Но, взяв на вооружение марксизм, они начали с собственности, слепо веря в догму, что бытиё определяет сознание. Филипп Филиппыч, понимая, что возврата к старому нет, и не будет, тоже приобщается к повальному увлечению в перестройке… Только он приверженец другой концепции, что первично сознание, а материя вторична. И берётся доказать это на примере насильного вторжения в область сознания – проводит операцию на мозг: обыкновенной дворняге пересаживает гипофиз очень положительного человека, умершего раньше времени по другой причине. Несмотря на свои устаревшие взгляды и склонность к определённости, реалии отрезвляют. И, Филипп Филиппыч, видя порочность выбранного направления, признаёт ошибочность своей теории: возвращает собаке её прежнее состояние. Так, вкратце, выглядит сюжет. И, на первый взгляд, он законченный. Но…

– А с чего он начинается?

С перечня абсолютных зол: холод, голод, адская боль, опасности на каждом шагу, и, совершенно неистощимой на пакость, человеческой натуры. Булгаков уже смоделировал два направления борьбы со злом: публичное их высмеивание и публичное над ними размышление. До этого, цивилизация сама придумала, что зло надо искоренять силой. Но все три способа ничего не победили, и ничего не искоренили: зло исчезало только затем, чтобы появиться в другом месте с иммунитетом от примененных мер (вот, вам и объяснение, зачем в “Театральном романе” введено рудиментальное тело – саркома – чтобы показать живучесть зла).

Девятнадцатый век характерен тем, что он стал чистилищем для двух прикладных наук: химии и медицины. Первая – окончательно очистилась от алхимии, другая – от знахарства. На рубеже веков, революцию испытала и физика: квантовая механика, радиоактивность, строение атома, электротехника. Бурное развитие производственных отношений предъявило новые требования к персоналу и управлению. Главное мерило производственного процесса – его эффективность – теперь, зависела от минимизации потерь на… блуд. Требовались новые, и, главное, эффективные, методы искоренения человеческой глупости. С помощью науки человечество научилось учитывать природные явления. А, вот, удержать носителя интеллекта от соблазна влезть в не свои дела, и ограничить его алчность рамками регламента, стало первейшей цивилизационной проблемой. Несомненно, что Булгакову были знакомы достижения Павлова в изучении человеческого мозга. И вмешательство изнутри выглядело перспективнее внешнего воздействия. Более того, успех по управлению человеческим сознанием, делал смертельный удар по сторонникам материализма, дающим приоритет бытию. Но фантазия человеческая неисчерпаема, и, в сочетании с относительностью понятия зло, невозможно заранее запрограммировать её на позитив. Кроме этого, организм, лишённый какого-либо члена, компенсирует потерю наделением других органов несвойственными им функциями и способностями. “Собачьим сердцем”, Булгаков предостерегает от насильного вмешательства в сознание, и, тем самым, выступает в роли проповедника.

Рассмотренные работы, по своему идейному плану можно объединить в трилогию по философскому исследованию коренной проблемы воза цивилизации: что является лошадью, а что телегой – бытие, или сознание. Дал Булгаков и красочную иллюстрацию этого вопроса в “Роковых яйцах”, и, как всегда, рассматривает несколько проблем, но, которые последовательно вытекают одна из другой, или просто взаимозависимы.

Глава 5. “Роковые яйца”.

Лично я, ничего против первенства сознания не имею, но очень жаль Гоголя: дело и надежда всей его жизни оказалось… блудом, и уходил он из жизни в полном разочаровании. Парадокс, но призванные учить добру, смекалке и нравственности, народные сказки, начинаются с “жили-были”, и только в конце мораль. Интенсивно, цивилизация стала развиваться со становлением христианства. Сегодня, чтобы стать на новую ступеньку – надо опереться на уже существующую. Всякая повесть Николая Васильевича, начинается с описания существующего положения. С диспозиции на поле боя начинает командир, ставя задачу подчинённым… Со сложившегося положения в науке и в стране начинает повествование, также, и Булгаков.

Но начну с того, что буду противоречить предыдущему абзацу. Прочитав четыре романа, и обнаружив их тематику, я предположил, что не мог Булгаков пройти мимо библейского эпизода о Хаме, в котором зашифровано предостережение от внедрения в жизнь непроверенных опытом явлений. Тому читателю, кому деяния Хама хорошо известны из Библии, рассказов пресвитеров, и подвижников общественной морали, тяжело будет осознать, что хамство – это не наглое проявление неуважения к другой личности, или пренебрежение азами нравственности. Тем же, кто не читал Библию, рекомендую сначала прочитать “Роковые яйца”, а потом свериться с первоисточником… Дальше нет смысла копаться, ибо другого там нет, а пересказать доходчивее, чем автор, я не смогу.

Следует отметить, что, и Булгаков, и Гоголь, в повестях и рассказах лепили, и шлифовали детали своих главных произведений. По письмам последнего, видно, что его крайне интересовало мнение соратников по цеху, но никогда он не шёл навстречу их просьбам. Из комментарий Л.Яновской видно, что также поступил и Булгаков. Вересаев, желая помочь, притесняемому и голодающему, молодому литератору, обратил внимание на этот рассказ влиятельному, в то время, на судьбы писателей, М.Горькому. Тому рассказ очень понравился, и выразил бурное сожаление, что автор не пустил гадов в столицу – в Москву. Мне показалось странным, что “пролетарский” писатель и “буревестник революции”, вдруг, загорелся желанием понаблюдать за пролетарской столицей в объятиях зла. Желая разобраться в природе такой кровожадности, я окунулся в его творчество… И, опять, сенсации. По крайней мере, для меня. Но, по-порядку.

Горький – жестокий и суровый реалист, достойный продолжатель гоголевской темы по выявлению недостатков общественной жизни. Но Гоголь просил друзей и родственников сообщать ему о жизни в их окружении, и их информацию уже сам интерпретировал, пропуская через свои понятия о добре, зле, и чести. У Горького было преимущество: он жил в той среде, которую изображал; и, эта же среда была уже тем полем, на котором прорастали и зрели зёрна здравого смысла. Булгакову, из этой троицы, повезло самое больше – его становление как философа, происходило во время открытого столкновения старого с новым, в момент принесения жертвы. Причём, старое рушилось до основания. Соответственно, оголялось всё, за какими бы условностями оно не скрывалось. Гоголь, копнул в реализме, вскрыл недостатки бытия, и попробовал их исправить способом, каким жители Вавилона, хотели попасть на небо. Горький, с его суровым жизненным опытом, не мог не понимать, что лёгкие пути ведут к “блуду”. Но, озвучив будущие потрясения в том виде, как они должны случиться, был большой шанс повторить судьбу Кассандры. И он обратился к мистике: к буревестнику – символу грядущих бурных перемен.

А ведь о назревании революционной ситуации повествует и Библия, когда угрожающе повествует, как Бог подумал, что сами они, строители башни, не остановятся. Результат: непонимание (смешение языков), разруха, рассеяние народов – чего из этого не было в результате революции 1917 года? Но особо поражает философская глубина следующих слов: “А он мятежный просит бури, как будто в буре есть покой!”

– Кому комфортно в буре? Для кого движение и отсутствие покоя, есть показатель надежности, и вселяет уверенность в будущее?

– Жизни, Богу (судя по содержанию Библии), Материи…

Призывом к буре, Горький предлагает библейский способ решения тупиковой проблемы – жертвой старого, в теле которого, новому, уже невозможно развиваться. Здесь мы видим, как среда обитания (самого Горького) формирует взгляд на пути решения цивилизационных проблем. Однако те, кто потребляет плоды цивилизации, стремятся, как можно на больший срок растянуть удовольствие, что не совместимо с революционными потрясениями, с коренными изменениями системы власти. Когда к кону ХХ века, человечество поняло, что мирного сосуществования не может быть между теми, у кого корыто лопается от изобилия, и теми, у кого оно рассыхается от пустоты, эти страшные названия и определения заменили научно-благозвучным – шоковая терапия. Мольер и Гоголь были против такого шока: хотели искоренить зло, так сказать, без отрыва от полного корыта. Зато те, кто создаёт блага цивилизации, чья прибавочная стоимость составляет тело этих благ, видят, как добро проносится мимо их рта. Они собственной шкурой ощущают, что в рамках существующей организации цивилизационных отношений, им будут припадать крохи. Соответственно, мотивация к наращиванию прибавочной стоимости падает. Падают темпы капитализации производства. Замедляются процессы развития цивилизации, что, при непринятии мер, могут привести к остановке. А цивилизация в покое – это жизнь по инстинктам: в лесу и пещере. Т.е., мы видим, что революция, которую просил буревестник, есть объективный закон цивилизационного развития. Тогда, какой же классик Гоголь, если в параде негативных явлений не рассмотрел объективную реальность, и пытался загнать зло в субъективные рамки?

Но не будем спешить. Тем более что к концу жизни он понял тщетность своих попыток править сознание совестью. Может показаться парадоксом, но и Библия даёт, таких же, два способа правки общественных отношений: моралью – десять заповедей Божьих, окружённых бесчисленным количеством законов Моисея; и жертвой – суровой, безжалостной, и беспрекословной. Только безоглядная жертва может расчистить путь новому. Но наращивать тело, новое сможет только при наличии периода относительного покоя – равновесия между добром и злом. Эти периоды в библии обозначены, как время разбрасывать камни, и время собирать камни. Гоголь жил во времена зарождения капитализма в России. Процесс начался в 1825 году, восстанием Декабристов. Но не имел продолжения и успеха, так как это выступление было преждевременным – не было тех условий, при которых, освобождённый от пут самодержавия, народ, смог бы наращивать цивилизационные темпы. Кстати, именно такую картину, нарисовал Гоголь, изображая реформы помещика Тентенникова, во втором томе “Мёртвых душ”: когда к нему прибежали крестьяне, с просьбой спасти от очумевших, от безделья, баб. А помещик-реформатор, сняв с женщин некоторые виды оброка, надеялся, что освободившееся время они посвятят семье и детям – они же принялись за бабские склоки, от которых семьи страдали больше, чем от барской повинности. Мы здесь видим, изображение зла, в роли здравого смысла, кисти самого Николая Васильевича Гоголя – непримиримого бичевателя зла! Очевидно, что такое противоречие не могло быть им не замечено, и он стал жечь второй том. Автор не дожил девять лет, чтобы увидеть действенный способ снятия общественных противоречий: изменением системы. Но отмена крепостного права, не столько изъяла грунт для казнокрадства, сколько создала условия для бурного развития капитализма в Росси, за счёт создания избытка рабочих рук. Это пример, как реформы, затеянные правящим классом (той частью цивилизации, которая потребляет её плоды), не могут принести радость подчинённому классу. Гоголь пытался править зло через правящий класс. Поэтому, несмотря на язвительную критику порядков царской России, царь был на стороне сатирика, и содействовал ему, в том числе и денежно. Горький видит другой путь исправления общественных недостатков и призывает к революции. Но под каким лозунгом готовится та революция?

“В царство свободы, дорогу,

Грудью проложим себе…”.

Как известно, к 1917 году, у движущей силы революции, пролетариата, осталась только одна связанная степень свободы – цепь, вязавшая его к работодателю. Но, оказавшись в “царстве свободы”, возникала проблема выживания, ибо раньше средствами существования обеспечивал тот, кто держал другой конец цепи. Если каждый будет работать только на себя, то это смерть цивилизации, возвращение в лес и пещеру. Чтобы дальше развивать цивилизацию, значит, надо производить больше, на нужды технического прогресса. А в одиночку столько не сделать – требуется соединение усилий многих свободных пролетариев. Раньше одна цепь связывала с одним работодателем, теперь – с тысячами таких, как он сам, нищими. Одно дело зависеть от того, кто сможет тебя накормить, и совсем другое – от таких же голодных, как и ты сам…

Очевидно, что неординарный выходец из недр пролетариата, уже в раннем возрасте вкусил плоды свободы, которые описал в сборнике “Мои университеты”. Поэтому, когда с толпой пролетарских масс дошёл до понимания о необходимости перемен, его не могла, не заинтересовала сама суть реформ, обозначенная кормчими, как “царство свободы…”. Я нашёл результат этой, его, заинтересованности: “Старуха Изергиль”!

Спроси сегодня своих современников, о чём повествует автор в этом рассказе, может, кто и вспомнит, что там речь о сердце Данко. Подвиг Данко в советских школах изучали. Отрывок наизусть сдавали. Сочинения писали на экзаменах. Композиторы песни писали. Но Горький сегодня не востребован: есть вина “буревестника революции”, что революция та была многокровной и разрушительной; Ленина пытался изобразить человеколюбивым; дал уговорить себя Сталину, и вернулся в СССР… Вот, если бы писал, про величие родного края, про богатства его недр, про лиричность его населения, про щебет соловейка… А он о горемычной судьбе, о тяжком, непосильном труде, о надвигающейся из-за этого буре… Интересно: если петух не прокукарекает – солнце взойдёт? Из всего наследия Горького, сегодня в Украине осталось только вырванное сердце – горящее, поэтому красное, и применяется как символ добра, которое, также как и Данко, принесёт нынешнему населению, партия, украсившаяся этим символом. Какой, всё-таки, провидец, автор Данко! Сто лет огонь его сердца не гаснет! Мистика – а как легко на душе. Вера в добро, пусть и мистическое, способна заглушить боль обиды на сущую реальность, или приглушить её. А для старого организма любой миг продления собственной жизни, пусть и за счёт обмана, есть благо. Неужели Горький заварил кашу с горящим сердцем, только затем, чтобы обмануть новое, и продлить агонию старому? Справедливости ради, отметим пиетет Алексея Максимовича ко всякого рода заварушкам (видимо, даёт знать о себе тяжелое детство в рабочих трущобах), но особой его страстью были пожары. Может, то приступ пиромании навеял такое?

Но лицо, от имени которого автор ведет рассказ легенды о Данко, ни на пиромана, ни на легковерного простака не тянет. Старуха Изергиль, до того как стать старухой, была красивой, сильной, решительной и здоровой женщиной, прожившей сложную, динамическую жизнь полную горя, приключений, любви и ненависти. Однако, старость коротающая в одиночестве и, без природной, в таких случаях, обиды на судьбу. Людям, сильным, много пережившим, и извлекшим из своей жизни много поучительного, свойственна склонность к повествованию и обобщениям. Но кто их будет слушать, если, начав рассказ с тяжелого детства и суровой юности, продолжит его бесконечным перечислением неудач, падений и обмана, в которых, собственно, жизнь и прошла? Поэтому, такие рассказчики, изюминку повествования, прячут в яркую привлекательную оболочку – что, в рассказе старухи, является изюминкой, а что обёрткой?

Помню, как под умелыми вопросами Надежды Петровны, мы гневно клеймили буржуазный индивидуализм Ларри – сына орла; и оды пели Данко, человеческому сыну, отдавшему сердце народу. Рассмотрим обоих героев с позиций здравого смысла. Несомненно, что за обоими мифическими героями должны прятаться реальные, человеческие дела и поступки. Но какие?

Горький и не прячет: Ларри – идеал свободы. Но идеал свободы не вписывается в план цивилизации из-за его неспособности жить в общественной упряжке. И это стало его бедой. А что будет с тем царством, которое населяют свободолюбивые дети орлов, и, к которым грудью пробьют дорогу свободолюбивые сыны человеческие? Горький такой вопрос оставил на откуп “имеющим ум”, а остальных увлёк за пылающим сердцем Данко. Данко – идеал доброты и самоотдачи. И, сделав своё доброе дело, он умер, а сердце его, ещё горящее, кто-то из спасённых растоптал… Не заметили спасённые и смерти своего спасителя.

– Красят ли картину идеала служения людям такие детали?

…

Тогда, они детали не этой картины. И здесь не для прикрас. Автор подыгрывает “не имеющим ум”, что принятое добро не достойно уважения. Наоборот – его надо побыстрее растоптать и забыть, чтобы оно не портило картину собственной мудрости и геройства, как в своих воспоминаниях, так и в рассказах внукам. Такую ситуацию не Горький изобрёл: уже в Библии указывается на лишения, которые вынужден будет перенести носитель добра. И, что это не свойство полудикой старины показывает нынешнее отношение населения и властей Прибалтики и западных областей Украины к памятникам воинам Советской Армии, погибшим при освобождении их земель от фашизма…

Но эти детали имеют и другое назначение – “имеющим ум” – ключ к авторскому замыслу…

– К чему, в своей жизни, люди относятся подобным образом? – К уже использованному, отработавшему, не нужному. Данко, с его пылающим сердцем, морем умилённых слёз и размазанных нюней приверженцев верховенства добра, Горький употребил, как яркую, привлекательную упаковку очень горькой пилюли: свобода – тупик для жизни. Свободолюбивый сын орла так и не смог жениться, соответственно не оставил потомства. А жизнь, как мы уже видели, на стороне тех, кто способен продолжить род свой. Сын орла, пусть и бессмертный, для жизни пустое место, тень – таковым и остался… А революционная ситуация зрела. Буревестник, в предчувствии бури, неиствовал. Народ костями своими готовился гатить дорогу, которая ведёт в …тупик. И уже выступил… Как остановить воду, уже поднявшую над собой плотину? Увы, объективно, как позже выяснилось, невозможно. Закон Зубатова*, давал положительные результаты только на искусственных потоках, имеющих локальный характер, и царь отказался от такой идеи не от слабоумия. Осталось одно: прокукарекать, а там пусть как будет… И, Максим Горький, “пролетарский писатель”, он же “буревестник революции”, так и сделал. Но не стал жить с победившим, в результате революции, пролетариатом, в “царстве свободы”, а уехал за границей. Знаменательно и то, что вернулся в страну, только убедившись, что от “царства свободы” осталось только слово “свобода” на расшифровке одной из вершин пятиконечной звезды.

Эта глава столь насыщена разноплановыми темами, что, если коснёмся ещё одной, то от этого она сильно не пострадает. Речь пойдёт всё о том же буревестнике, вернее о том, что он мятежный ищет бури, “как будто в буре есть покой”. Мы уже отметили трёх любителей нежиться в буре. Хотя есть веские подозрения, что это три разных названия одного и того же субъекта, мы на них не будем зацикливаться, а вспомним одну модную, во время экономического кризиса, фразу украинских финансистов: “деньги любят тишину” – так ли это? Как известно, деньги – это эквивалент излишка общественного продукта, который можно обменять на недостающие продукты. Как образуется излишек? – Производством, больше чем необходимо; или – изъятием. Произвести излишек собственным трудом, можно только при специализации. Но излишек этот придётся обменять на недостающие товары других производителей. И, вряд ли остаток будет таких размеров, чтобы тем, кому будет поручено его хранить, было за что волноваться… Осталось изъятие. Несмотря на то, что есть два способа изъятия – мирный и немирный – оба, в итоге, оказываются насильными, только один с применением силы, другой – под её угрозой. Не будем принимать во внимание, случай добровольной отдачи, т.к. они чрезвычайно редки, и в истории человечества они известны по именам святых. Каббалисты так и говорят: “Святость – это свойство отдачи”. Так вот, силовое изъятие не может происходить тихо. Значит, тишина денег не родит. Но и финансисты не выдумывают! В чём дело? Дело в подмене понятий. Финансисты денег не производят – они их хранят, делят и потребляют. Очевидно, что чем тише в хранилище, тем сохраннее деньги, тем больше припадёт при делёжке. Другое дело для производителя – чем больше шума, тем более сумма. Каббалисты на это откликнулись бы так: “Деньги – это свойство изъятия”.

* – Зубатов – руководитель московского отделения царской охранки, обосновал метод борьбы с антиправительственными выступлениями формулой: “Если движение нельзя остановить – его надо возглавить”. Но, оказалось, что даже такой ловкий, и полностью соответствующий букве Библии (начальство от Бога; его указания – Божьи указания) метод, не способен остановить мерную поступь истории – обстоятельства сильнее формул, или – формулами надо жертвовать…

Глава 7. Мастер и Маргарита.

Этот роман я пытался прочитать в течение трёх десятков лет. Около пяти попыток было, но далее сумасшедшего дома не продвигался: выскальзывала нить. Не помогали и рецензии – они (нити) путались. Другое дело сегодня…

Сразу скажу, что на сегодня этот роман не понят ни рецензентами, ни постановщиками фильмов, ни экскурсоводами в музеях: нет там чертовщины, нет там и двух параллельных романов – “Мастер и Маргарита” – это ода Материи……

Трудно, а вернее, невозможно уловить нить повествования Булгакова, не зная реальный смысл Библии. Но и я вряд ли догадался бы, без подсказки из биографии автора, что его родня были известными в России богословами. Словом, после экскурсии по дому-музею, этот роман читался, как захватывающий детектив – на одном дыхании. Но нить поймал только в трёх последних абзацах перед эпилогом… А вот кульминация и сама развязка: “Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро”… Мудрость – вершина разума, который, в свою очередь, есть дитя опыта… Не берусь утверждать категорически, но из моего запаса знаний, это третий человек в истории, который увязал память (прошлый опыт) с разумом и временем. Первыми были авторы Библии, затем Пушкин: “О! Сколько нам открытий чудных, готовит просвещенья дух…”. Но начну по-порядку…

11 лет писался роман в 300 страниц: примерно, по пять строчек в день, значит, нет здесь ни одного случайного слова, а каждая мысль тщательно выверена и отшлифована: такую книгу надо читать, как … Библию (или, как раньше изучали Программу КПСС). Библию я прочитал с помощью ключа. К этому роману его долго не удавалось подобрать, пока не отвлёкся и глянул на самого автора, а, также, и на другие его труды… Ключ мне подбросил П. Пилат, когда лёг спать на балконе, где недавно обедал, а утром допрашивал преступника и устраивал совещания. Ф.Ф.Преображенский, так ни за что не сделал бы: с гостями беседовал в гостиной, обедал в столовой, спал в спальне, оперировал в операционной. Так я понял, что все, известные мне, романы Булгакова, связаны одной темой – библейской. Только, как истинный мастер театра, он, придуманным авторами Библии, нереальным, потусторонним силам, усилил способности до абсурда (кот пьющий водку). А реальным, поменял декорации: от заезженного дворика для Мастера, до полного оголения Маргариты. Мастер, символизирующий материальную составляющую материи, должен быть простым, понятным, обыденным. Маргарита – система управления материи. А к системам управления во все времена, главным было требование их однозначности… Поэтому она без одежды… Если кратко, то роман “Мастер и Маргарита”, рассказывает о зарождении христианства, 2000 лет назад, и расцвете его, в виде Советской власти, на глазах у Булгакова.

Сюжет построен из деталей, на неподготовленный взгляд, не имеющие ничего общего. Поэтому и увидели многие рецензенты несколько параллельных сюжетов. Но он один: возможность исскуственными мерами повлиять на ход круговорота материи. Так, замученный необходимостью удовлетворять, всё возрастающие, запросы метрополии на товары из провинции пятый прокуратор Иудеи рассмотрел в одном из бесчисленных пророков, задатки идола, способного привлечь к себе массы народа, тем, что проповедовал любовь между людьми. А это давало возможность изменить производственные отношения, и тем самым, получать с одного работника намного больше прибавочной стоимости, чем с раба. И прокуратор сделал И.Христу пиар-акцию – шумную, красочную казнь, с чудесами и приключениями. Булгаков изменил библейский сюжет и приписал П.Пилату, то, чего нет в Библии. Но нет в Библии: не значит, что не могло быть. Аналогичные сомнения появились и у меня… Но, по-порядку…

В начале ХХ века начался передел мира. Тогда же началась и техническая революция, показавшая неограниченные возможности человеческого интеллекта. В одном месте (на Земном шаре), и в одно время, встретились два вектора дальнейшего развития цивилизации: один – усиление эксплуатации природных ресурсов и человека, другой – капитализация производственных отношений, за счёт человеческого интеллекта. В первом случае, развитие шло пропорционально росту численности населения. А, значит, было экстенсивным. Во втором – всё решал интеллектуальный уровень (кстати, похоже, что это объективное оправдание снижения рождаемости, в т. н. цивилизованных странах). Так, двадцатый век, разбудил давний спор философов о первичности: мысль или материя, бытиё или сознание, слово или дело, скрипка или мелодия…

Булгакову в 1917 году было 26 лет. Образование – врач. Родословная – философ-богослов… То ли в многодетной семье не углядели за ним, то ли он раньше увидел в богословских книгах истинный умысел авторов, но он не пошёл по фамильным тропам – он прорубил дорогу… Как прилежный студент препарирует жаб, дабы узнать секреты живой материи, так и писатель Булгаков препарирует сегодняшние события библейскими скальпелями и описывает их, глядя через объектив реальности.

“Мастер и Маргарита”, последняя попытка Булгакова подчинить материю мысли, через подчинение бытия сознанию. Он уже не экспериментирует, как Петлюра, или Преображенский скоротечными мерами – он подключает среду, в которой шло развитие цивилизации последние 2000 лет – христианство. Тем более что в Новом Завете даётся большой материал в его пользу. Действия романа разворачиваются как в театральной постановке, где есть сцена, декорации, занавесы, голоса из-за кулис; есть идея, которую необходимо в течение пары часов высветить; есть и зритель, который тоже втянут в события на сцене…

Так, вот, материей в романе являются те люди и учреждения, попавшие в жернова сатанинских козней. Сами черти не являются, чем-то привнесённым неведомо откуда: они в каждом человеке, начальнике, коллективе; они – их недостатки (обратите внимание: кот – животное не компанейское: само по себе, но в романе его одиноким нигде нет, всегда с людьми; да и Коровьев возникал ниоткуда, но возле кого-то). А рыбак, как известно, рыбака, видит издалека. Вот почему им известны самые сокровенные помыслы и делишки конкретного человека; также способны манипулировать толпой. И будущее знают не из-за сверхъестественных способностей – они знают последствия от их сходняка в одном месте и в одно время (сеанс в театре варьете; ночной бал, посещение “грибоедова”). Театр не был бы театром, если бы не высмеивал недостатки конкретных, узнаваемых людей. Вот эту задачу и выполняет Воланд с компанией. Но недостатки конкретных страдальцев это не порождение новых времён – они вечны… Именно это и показывают ежегодные балы, организовываемые Воландом, и каждый раз в другом городе – недостатки присущи всем, независимо от местоположения, национальности, вероисповедания, положения в обществе. Кроме того, пороки, несмотря на их разнообразие (всю ночь проходили, и ни один не повторился), однако не бесконечны. Вот эта, кажущаяся конечность, и вселяет веру у оптимистов, что с ними может быть покончено. Но конечность то номенклатурная, в уже установившемся звене круговорота материи. Следующее звено принесёт новые положительные моменты, и они должны уравновешиваться своими недостатками: борьба и единство противоположностей – вот он, двигатель круговорота материи, источник движения – значит, и жизни. Вот почему Булгаков так бережно отнёсся к потусторонним силам, в то время как вся система жаждала расправы – они часть нас самих: уничтожить их можно только с самим собой… Также бережно к сатане относится и Библия: не будь его, Богу не с кем будет бороться за человеческие души, следовательно, отпадает необходимость в нём, также, и в самой Библии… Гоголь тяжело переносил это открытие, но, в конце концов, принял его и сжёг второй том “Мёртвых душ”. Булгакову, выросшему в среде, которая непрерывно боролась за победу добра, и, увидев страдания кумира от разочарования в тщетности такой борьбы, было намного легче воспринять объективность зла. Но в основе его понимания (ума) лежит опыт прошлых поколений…

Понтий Пилат.

Выглядит если не главным, то, вроде, и не вторым, героем романа. На самом деле, он часть декорации спектакля, и, в то же время, связующее звено между материей (бытиём) и идеей (сознанием). Именно поэтому Булгаков приписал прокуратору деяния, которые в Библии не обозначены. Не даёт он и прямого текста на материальную подоплёку его поступка по запуску в обществе бессмертной идеи: “Бессмертие… Пришло бессмертие…” Но ведь никто из местных руководителей не откликнулся на предложение прокуратора сохранить жизнь И.Христу. Значит, их интересы были разными: одна задача у наместника – собирать налоги и направлять в римскую казну; местным властям, соответственно – как можно больше утаить, не отдать… На местных хозяев работали рабы. В римскую казну платил народ. Чем больше народа (свободный раб становился народом), тем больше налогов. Т.е., в те времена налицо был кризис производственных отношений. И у прокуратора всё время болело пол головы – намёк на то, что, хоть болезнь по медицинским меркам неизлечима, но, как только он поговорил с Иисусом, уловил суть его учения, боль прошла. За болью прокуратора стоит материя. Она развилась до таких размеров, что старые общественные отношения препятствуют её росту – вот истоки и заказчик христианства. Сама же старая форма уже не в состоянии вместить такое количество и противостоять новым недостаткам – ситуация революционная. Именно в такое время и жил Булгаков: Земной шар в огне, но искру под революционным костром раздувал не “товарищ Сталин”, а прокуратор Иудеи, П.Пилат – все, кто после него – те подносили хворост… Ещё одно…

2000 тысячи лет держал автор прокуратора и не отпускал его в мир иной. Почему? Это тоже Библейская заморочка и напрямую связана с Хамом, но я остановлюсь на известных, сегодня, фактах. Нобель очень осчастливил человечество изобретением динамита. И дожил, чтобы увидеть последствия, после чего учредил Нобелевскую премию (я бы её переименовал в “Прозрения”). Думаю, это и натолкнуло Булгакова держать Понтия, пока не внедрится его детище. Следующий такой известный факт: А.Сахаров, и его детище – водородная бомба… Заканчивал роман, Булгаков, в1940 году – новая мировая война была на носу. И, вряд, ли даровал бы он свободу прокуратору, если бы не заваривали её, эту войну, прямые наследники его дитя: христиане и коммунисты… Дело прокуратора долго вело человечество по верному пути… Но и Иоанн говорил, что “во рту был сладко, как мёд, но, потом, во чреве, стало горько”…

Мастер.

Тяжело писать о нём, не процитировав половину Библии. Но я рискну, и начну с …конца…

По тому, как я понял авторов Библии, за понятием “Бог” они спрятали наше понятие “Жизнь”. Жизнь Человека Разумного, в общем случае, состоит из материальной составляющей и духовной. И о том, что это не мой вымысел, или мнение, говорит тот факт, что споры о первичности материи, или духа, начались много тысяч лет до моего рождения. Понятно, также, почему спор такой возник и никак не разрешится: стоит признать первенство за одним и пойти у него на поводу, как тут же возникают проблемы выживания: для духа – в случае первенства тела; для тела – при главенстве духа. Но ещё занятнее – строгий баланс – при этом страдает цивилизация. Библия – книга по выращиванию цивилизаций. Не было бы ни споров, ни сомнений, если бы её авторы сразу дали общее уравнение бытия, мы из него, как-то изловчились бы выделить частное для цивилизации. Но оно им не ведомо было. Не знаем его и мы. Однако они сумели разглядеть, что такое под силу разуму, и напичкали книгу систематическими напоминаниями, что “имеющий ум, да уразумеет”. Но, оказалось, что и ум, это не дар божий, а сын опыта; который, в свою очередь, по мнению Пушкина, тоже “…сын ошибок трудных”. Вот, используя эту библейскую методологию, и пытался Мастер найти формулу жизни.

Булгаков уже в 1918 году понял, что призрак коммунизма, принявший реальные очертания в России, был запущен Матвеем в Новом Завете, двадцать веков назад. Но даст ли ожидаемое, или оправдаются худшие видения Иоанна он не знал: поэтому и не форсировал роман – получилась, нечто, похожее на летопись …коммунизма. Вот почему ему было важно убедить читателя в точности своих зарисовок, точностью исследований Мастера. Контрольная проверка – в сумасшедшем доме, где поэт Бездомный рассказывает Мастеру о событиях на патриаршем пруду, и сообщение Воланда о прокураторе: мастера очень волнуют детали – верно ли он восстановил ход истории? Но, наградив Мастера возможностями для сбора ума из множества книг, он видит, что сам по себе ум мало на что способен. Более того, он никому не нужен! (Попытка издать умную книгу и по сей день есть пустой тратой времени). Маргарита – умом не блещет. Но опыт! Хватка! И у жены очень большого начальника, вертящего огромной системой, они остались невостребованными… Тогда сработал закон рынка: где-то есть спрос, где-то избыток предложения – и они встретились. Почти, на равных: если бы не было потребности, встреча могла не состояться. Мастер написал книгу – создал товар, но что с ним делать не знает, и не умеет. Материя оказалась на миг впереди. Поэтому он грубо заявил, что её цветы ему не нравятся. Очко, в споре о первичности, Булгаковым, однозначно, отдано материи. Но где могут примениться те знания (ум)? Судя по тому, что касаются они христианства – для совершенствования общественных отношений. А исторический опыт свидетельствует, что совершенствование таких отношений давало положительный результат, только если повышался уровень жизни. Круг замкнулся: круговорот материи идёт по своим специфичным законам, но сами законы нужны, когда есть на них потребность. Более наглядно это видно по автомобилю и правилам дорожного движения… Но, если есть материя, то она обязательно имеет свою систему управления, по-другому – дух. В последней главе Мастер с Маргаритой поселяются вместе, где он будет, в основном, спать, чтобы становиться мудрее, а она охранять его сон. Там будет то, чего ему не хватало никогда – тишина. А в гости будут ходить те, кем он интересуется, кого любит, и кто его не потревожит… Примерно так описывает Иоанн и пристанище Бога после победы над злом: там будут пристанище “тех в белом”, в которых обитает сам Бог, а рядом с троном “Агнец, который будет водить их на живые источники вод”. Вот как я расшифровал это: “те в белом” – законы природы, выявленные посредством человеческого пота и крови (“убелённые”); Бог – Разум. Агнец – Опыт. Теперь посмотрим, что мог спрятать Булгаков.

Перед перелётом в эти таинственные места Мастер сжёг все свои книги: сами книги в таком путешествии становились обузой, а содержание он помнил наизусть. Но и до этого он терял книгу и восстановил её по памяти совершенно точно. Очень точным и связным был его рассказ о романе в сумасшедшем доме, но повествование о своих литературных делах у него было бессвязным. Отсюда напрашивается вывод, что память у Мастера не была абсолютной. Тогда, роман о прокураторе был некой логической задачей со строгими причинно-следственными связями, которые он выудил из той уймы книг, и связал в единую последовательность – закон. Очевидно, что закон тот был, если не всеобъемлющим, то на отрезок в пару тысяч лет, процессы описывал точно, чему имеем свидетельство Воланда. Но закон, охватывающий огромное количество частностей, на протяжении десятков веков, пусть и невсеохватывающий, но для земной цивилизации – разум. Первое совпадение.

Маргарита понадобилась Мастеру, как кладезь опыта. И у неё такая же функция возле Мастера, как и у Агнца, у трона Бога – совпадение второе.

Но, вот, кто те, которые будут ходить к мастеру, по вечерам, которых он любит, интересуется ими, и его не встревожат? Вряд ли определённое слово позволит объять всё без сомнения, но если назвать признак… И такой есть – эти “те” должны улучшать гармонию, сложенных в голове у мастера, знаний. А это значит, что под “те”, спрятаны неизвестные Мастеру законы… Совпадение полное… Ну, и точкой выглядит стремление к тишине – там, где всё размерено, взаимосвязано и логично, конечно, шума не будет, потому что не будет сопротивления, резких и встречных движений – это пристанище разума.

Как видим, ничего сверхъестественного в творчестве Булгакова нет – жестокая проза жизни. Есть и сказка – про Маргариту… – Ну, а какой начинающий писатель не мечтает об издателе, который, хотя бы прочитает его гениальное произведение? Не говоря уже о том, чтобы он сидел рядом, ласково гладил, утешал, чаем поил, в ожидании завершения ваших мук творческих? Если и есть у Булгакова сатанизм, чудеса и чертовщина – то сам момент их встречи, Мастера с Маргаритой; начинающего автора – с издателем…

Но сам Булгаков утверждал, что он демонический писатель – в чём это проявилось? Про остановку гадов холодом на подступах к Москве мы уже упоминали. А как Вы, уважаемый читатель отнесетёсь к литературному сюжету по сеансу чёрной магии под руководством профессора Воланда, и историческому сюжету по перестройке в СССР, под руководством генерального секретаря, Горбачова? Я, например, в глаголах и сущиствительных, разности не нашёл – только в масштабах!..

……………………………………………………………………………………………………………………….

Почти год я изучал наследие Гоголя и правил все главы о творчестве Булгакова, за исключением последней: везде чувствовался остроносый профиль, а в “Мастере…” – даже сопение не слышалось. Но ставить точку не спешил – то, что я не видел, не значит, что его там нет. И взялся за его письма так, как он сам советовал. Здесь, тоже, ничего общего не нашёл, кроме того, что один жёг рукописи, другой же утверждал, что рукописи не горят. Но раз не горят, то…

Раздел 3

Почему не горят рукописи?

И не войдёт в него ничто нечистое и никто
преданный мерзости и лжи, а только те, которые
написаны у Агнца в книге жизни.
(Иоанн, Книга Откровений)

Чистая правда божилась. Клялась и рыдала,
Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах,
(В.Высоцкий, Притча о Правде)

Тишина – верный признак покоя. А в материи, от покоя до покойника – один шаг.

Вот этот шаг (миг, линия, нить, лезвие – кому, что нравится) и есть та грань, отделяющая жизнь от смерти, успех от провала, счастье от горя, блага от беды, ум от … безумия, и, последовательно нанизывающая на себя звенья цивилизации. По-другому, её можно назвать здравым смыслом. А здравым смыслом для интеллекта, главным признаком которого является неуёмная алчность, как мы видели ранее, есть зло, борьбе с которым, Гоголь, посвятил всю свою жизнь. Неужели, инженер человеческих душ так крупно ошибался?

Глава 1

Гоголь считал, что причиной, по которой благие намерения приводят в ад, является “необъятное расстояние между знаньем света и уменьем пользоваться этим знаньем!”. Булгаков поправил учителя: “тишина” в материи имеет два происхождения – или её детей здесь нет, или всё у них идёт в абсолютной гармонии. И то и другое для внешнего наблюдателя выглядит неподвижным. Живое, но без изменений (в абсолютной гармонии) – это та же смерть. А смерть, как мы уже знаем, одна из форм существования материи, но нас совершенно не радующая. Нарушить гармонию (или вечный покой) может только внешнее вмешательство, являющееся для гармонии злом… Командой Воланда, Булгаков в одном месте собрал всю мистику Гоголя: от путешествия верхом на чёрте до событий в сумасшедшем доме. Они же, потусторонние силы, жестокими и беспощадными действиями, выявляли истинное содержание человеческой души, озабоченной благими намерениями. У Гоголя, та же мистика, служила тонким намёком, который должен был подсказать сознанию праведный путь.

К тридцати годам жизни, Гоголь уже видел образ “светлого будущего”, но лёгкий путь к нему, обозначенный “Ревизором”, оказался ложным, ибо он касался исправления надстройки, как сказали бы марксисты (сферы управления обществом и распределения общественного продукта). Задумкой “Мёртвых душ”, Николай Васильевич хотел продемонстрировать путь совершенствования общественных отношений через внедрение передовых методов хозяйствования. Таким образом, через эффективное хозяйствование, он добивался повсеместного изобилия благ, что устраняло бы повод для содержания громадного аппарата перераспределения (той же надстройки). А с уменьшением численности чиновников, или их, полного исчезновения, должно было бы уменьшиться зло, а то и совсем его не стать. Решение проблемы было рядом, в шаге, как во сне… С 1842 года Гоголь в своих письмах пишет друзьям, что книга, почти, готова. Но, оказалось, что передовой хозяйственник Костожогло, легко стал жертвой кроткого, прилипчивого подхалима, Чичикова (тема лести и её влияние на Человека Разумного, есть краеугольный камень всего творчества Гоголя, но это тема другого исследования). Другой “передовик” – миллионер Муразов, оказался …олигархом. И совсем портил картину помещик Хлобуев: прекрасный семьянин, умница, знаток человеческих повадок – но бестолковый хозяйственник. Мирного способа сделать его толковым не было. Немирного, как истинный христианин, Гоголь не видел. А если и видел, то не хотел становиться … буревестником революции (“пылкие головы”). Поэтому и сжёг второй том.

Глава 2

Вернее – рукопись второго тома…

А Булгаков, примером Мастера, показал, что рукописи не горят… Похоже, мы набрели на ещё одну связку виртуозов мистики. Один сжёг и спокойно пошёл помирать. Другой, коротая “хмурые, бессонные ночи”, над случайно уцелевшем, пришел к выводу, что рукописи, вообще, не горят. Кто прав?

Глава 3

Но, прежде, выясним, что такое рукопись?

В общем случае, думаю, что рукопись (да простят эстеты от литературы мой, застрявший в шестерёнках, рычагах и кронштейнах, язык!) – это чертёж мысли. Но, что такое мысль? – Готового определения не нашёл, поэтому рискну предположить, что это продукт деятельности разума, позволяющий сократить потери при поиске путей решения проблем. Однако у неё, мысли, как известно, есть одно, крайне зловредное свойство: склонность к ускользанию; также, к изменам и переменам. Мысль, пришпиленная, хоть, одним концом к реально осязаемым вещам, сама становится осязаемой, а, значит, доступной для внедрения в другие головы. Человечество долго билось над проблемой её обуздания. И своего добилось: с развитием речи, виртуальный хаос (вспомним: “мысли мои скакуны!”) стал, осязаем. Это было выдающимся достижением человека, о чём свидетельствует самый древний, самый известный и, бесспорно, самый сохранившийся памятник цивилизации – Слово. Но, по мере обуздания всё большего количества мыслей, их негативные свойства, нейтрализованные словом, стали находить бреши и, перетекая в повадки слов, стали опять игривыми и терять своё первородное значение. Теперь это широко известно под названием “испорченный телефон”, словоблудие, морочить и т.п. Однако и здесь был найден выход: письменность. Так, вот, свободная мысль – это тот пряник, который манит интеллект на прокладку пути вслепую в неизведанные, страшные дебри тьмы. Мысль, спеленатая словами, приобретает материальные очертания дорожных указателей на пути освоения неизведанного. Мысль, словами пришпиленная к материальным объектам, является, всего-навсего, ступенькой на лестнице познания, и служит следующим поколениям. Нам известна такая лестница: Библия, или, по-другому – Слово Божье – самый древний из всех существующих памятников цивилизации. Мы уже знаем, что Библия не просто сборник Законов Божьих – это строгая инструкция по выращиванию цивилизации, аккумулировавшая знания об основных законах общественного развития, выявленных человечеством до начала христианской эры. Но и в христианском периоде развитие цивилизации продолжалось. И, похоже, проторенных, Библией, путей не хватило: за каждый последующий шаг человечество давало тьме удвоенную плату червоным чистоганом – кровью – верный признак поиска вслепую. Такая цена не могла оставить равнодушными людей мыслящих, и они искали способы, если и не на халяву добраться до неведомого, то, хотя бы, обойтись малой кровью. Одним из таких интеллектуалов и был Н.В. Гоголь.

Жечь книги, мы знаем, что это признак пещерного невежества, ибо таким актом невозможно предотвратить распространение, запечатлённых на их страницах, идей. Да и сама книга является вторичной, по отношению к породившей её мысли. А Гоголь жёг. Причём – зародыш книги – рукопись. Здесь, возможно, что он боялся, завести человечество в такие хащи, выход, из которых, потребует ещё большей платы. В последствии, мы видели, что, и другие интеллектуалы сильно переживали за повторения ошибки Хама: Нобель, Сахаров… Но есть и другая версия: ему, аналитику по природе, просто, недоставало объективной информации (почти в каждом письме он требовал от своих адресатов информацию) о движущих силах развития общества. Соответственно, приняв надстройку за всё общество, он пытался, мирным внедрением в её среду христианской любви добиться всеобщей гармонии. Не могу утверждать, известно ли было Гоголю мнение Архимеда, что для подъёма земного шара тому требуется, всего ничего: реальной точки опоры. Тем более что по его же описанию, в учебных заведениях того времени готовили риторов, грамматиков, богословов и философов – о профессиях материального производства и прикладных наук, кроме кузнеца Вакулы, и служителей путей сообщения (почтмейстера, кучера и чёрта), в его произведениях ничего не сказано. И только в одном из последних писем (Анненкову, сентябрь 1847 г.) он признаётся: “…взгляд мой на современность только что проснулся…”. Далее рекомендует: “…избрать в предмет наблюдений не один какой-нибудь класс пролетариев, изученье которого стало теперь модным, но взглянуть на все классы…”. Гоголь начинает прозревать и выдаёт длиннейшее предложение, совершенно не характеризующее его, как мастера слова (там же): “Несмотря на чудовищное совмещение многих крайностей, до такой степени противоположных, что если бы кто из нас заговорил о них обеих вдруг, – могли бы подумать, что оратор хочет служить и богу, и чёрту вместе; несмотря на это, местами является такое разумное слитие того, что доставила человеку высшая гражданственность, с тем, что составляет первообразную патриархальность, что вы усомнитесь во многом, ровно, как и в том, действительно ли в вас отражается полно вся нынешняя современность”. Такой сумбур говорит, что автор “Мёртвых душ”, в процессе работы над вторым томом, вплотную подошёл к материализму. Так, это длинное предложение, на языке философов-материалистов, звучит совсем кратко: единство и борьба противоположностей. В черновике письма Белинскому, от 1847 г., он, местами возражает своему критику, как профессиональный богослов, а местами – как убеждённый материалист. Но попробуйте найти его произведение без элементов мистики! А, прочитав письма, совершенно теряешь грань между Гоголем – художником слова, и Гоголем – человеком. Несмотря на свою приверженность к безжалостному самобичеванию и строгой привязке к реалиям, однако, он не смог вытеснить из своей натуры патриархальность, взращенной на православном христианстве. В том же черновике, он в пух, и прах, раскритиковал сторонников радикальных реформ. Обвинил народ (“Я сказал только, что правительство состоит из нас же”), в бестолковости и казнокрадстве правительства. И раскрывает почему: “Не оттого ли эта сложность и чудовищное накопления прав, не оттого ли, что мы все кто в лес кто по дрова? Один смотрит в Англию, другой в Пруссию, третий во Францию. Тот выезжает на одних началах, другой на других”. Фразу, сказанную о России полтора века назад, можно смело брать для характеристики политического положения Украины в ХХ1 веке. Однако Гоголь не пошел далее в поисках корней этой беды, считая окончательным то, что “каждый думает только о себе”. Хотя, если внимательно отнестись к повести “Вий”, видно, что ранний Гоголь, копался у самых истоков (а, может, по скрытности натуры, он до последних дней не решался раскрыть то, что спрятал за мистическим Вием). Корень того, почему “каждый думает только о себе”, откопал Булгаков и выставил на обозрение в “Белой гвардии” – природная халява (“Просто растает снег, взойдёт зелёная украинская трава, заплетёт землю… “). В заочной полемике с Белинским (в том же черновике), Николай Васильевич пишет и о путях выхода из этой беды, вернее, он видит один путь: “…посмотрим на себя честно. (…) Будем отправлять по совести своё ремесло. Тогда будет всё хорошо, и состоянье общества поправится само собою. В этом много значит государь. (…) Стоит только ему, не коверкая ничего, править хорошо, как и всё пойдёт само собою”. Другие пути Гоголь отметает начисто: “Но благосостояние общества не приведут в лучшее состояние ни беспорядки, ни пылкие головы”. Особо досталось, как сказали бы сегодня мои земляки, европейскому вектору: “Вы говорите, что спасенье России в европейской цивилизации. Но какое это беспредельное и безграничное слово. Хоть бы вы определили, что такое нужно разуметь под именем европейской цивилизации, которое бессмысленно повторяют все. Тут (…) все друг друга готовы съесть, и все носят такие разрушающие, такие уничтожающие начала, что уже даже трепещет в Европе всякая мыслящая голова”. – Поразительно! Украину до сих пор трясёт от этой перспективы, но туман только густеет…

Но, если из произведений Гоголя может сложиться мнение о критическом его отношении к религии и церкви, то из писем видно, что чем глубже увязали герои “Мёртвых душ” в трясине бытия, вера его только крепчала. Возможно, что не крепчала, а, просто, подавшись доверительному свойству письма, он, раздражаясь (всё же живым ещё был), терял бдительность, и проскакивали капельки его сокровенной тайны – патологическая вера в бога. Но не взагали в бога, а в бога источающего любовь – Христа (см. письмо Аксакову от августа 1842г.). Вероятно, поспешил я, утверждая, что куском хлеба, для престарелой матери “ветреной полячки”, из “Тараса Бульба”, автор делал тонкий намёк на губительность положения, когда идея впрягается впереди бытия. Нет здесь и раздвоения личности – здесь, Гоголь, во всей своей мощи – будить совесть… Но, даже, в угоду главной цели, он не позволяет себе покривить душой и скрыть ту малюсенькую толику материи, без которой, в конечном итоге, и сама идея не родилась бы – ибо, не было бы тех голов, в которых они (идеи) генерируются. Кстати, толстовское “непротивление злу насилием”, хоть и имеет библейские корни, но приспособил для художественной литературы Николай Васильевич. И, всё же, писал он “Тараса…” до пробуждения. Да и сам утверждал, что к Христу пришел через протестантство. А это течение характерно, практически, полным неприятием Ветхого Завета, и возведением в абсолют любовь. В том же письме Аксакову он приоткрывает маленькую щелочку в замысел “Мёртвых душ”. Но настолько маленькую, что нам, посторонним, можно увидеть только общую концепцию задуманного. Первый том – нудная, тягучая завязка строительства “светлого будущего” на элитных образцах человеческой глупости, тупости и тщеславия, очень напоминающая стройку в Вавилоне. Поразительно, но через десять лет автор пришёл к такому же выводу, как и Бог, и с тем же финалом. То, что автора радует сдержанное восприятие первой части теми, кто был посвящен в грандиозность замысла, свидетельствует, что в следующих томах читателя ждал сюрприз. По тому, что в сохранившихся главах второго тома, у всех персонажей есть определённые успехи: от сухого рационализма Костожогло, до столь же сухого педантизма полковника Кошкарёва, можно сделать вывод, что здесь Гоголь собирался прорастить некое здравое зерно, которое, вряд ли, кто из читателей, и приметил бы. Но в третьем, или, может, в N-ом томе, этот росток должен был вырасти в могучее дерево, символизирующее силу ЛЮБВИ. Тогда становится ясным появление Понтия Пилата в “Мастере и Маргарита” – Булгаков не просто коротал, “угрюмые, бессонные ночи”, томиками Гоголя… В подтверждение сказанному следующие строчки из письма Гоголя, Плетнёву, от марта 1842 года: “Давно остывши и угаснув для всех волнений и страстей мира, я живу своим внутренним миром, и тревога в этом мире может нанести мне несчастие, выше всех мирских несчастий”. Теперь сравним с тем, что пишет Булгаков в двух последних абзацах последней главы “Мастера и Маргарита”…

С этого момента я уже согласен с теми почитателями Булгакова, которые узрели в “Мастере и Маргарита” два параллельных сюжета: один – то, о чём я уже писал во второй части, другой – вторая половина жизни Гоголя – жизнь Мастера не знающего, куда девать своё детище: абсолютно правильную идею.

Совпадение изумительное. Мастер в романе появляется как серенький преподаватель истории – Гоголь начинал чиновником самой низкой квалификации и готовился к преподаванию истории. Мастеру выпал выигрыш в лотерею, и он забросил преподавание истории – рассказы Гоголя “Вечера на хуторе близ Диканьки” положительно восприняты литературной элитой. Он забрасывает преподавательскую работу, и знакомится с Пушкиным: по сути дела, тем самым, он выиграл пропуск в большую литературу. Мастер выиграл сто тысяч и с их помощью приобрёл книги, из которых черпал мудрость для своего романа. Выигрыш Гоголя в том, что Пушкин разглядел его талант видеть потаенное и разгадывать человеческую натуру, за каким бы слоем камуфляжа она не пряталась, и дал ему два многообещающих сюжета. Долгая и тяжелая работа Мастера увенчалась написанием романа, являющегося неким столь абсолютным портретом истины, что огонь для него уже не страшен – огонь способен испепелить бумагу, а идея, однажды посетившая человеческую голову, и материализовавшая в некий закон, уже бессмертна. Гоголь шесть лет работал над первым томом “Мёртвых душ”, параллельно воюя с постановщиками “Ревизора”, добиваясь от них воплощения замысла автора. Успехи были (на сцене). Такое положение, скорей всего, и убедило приверженца золотой середины, на возможность построения идеального общества ненасильными методами, за счёт абсолютизации выполнения обязанностей каждым членом. Таким методом было протестантское восприятие Христа, как абсолютную любовь, посредством которой и достигалась абсолютная гармония. Но абсолютная любовь – это любовь без единой крапинки чёрных примесей, значит, ей нечего прятаться – она должна быть голой… И Маргарита у Булгакова совершенно гола. Но, также гол и Гоголь, если пишет Вильгорской, как она внешне дурна и нескладна, и тут же шлёт… сватов. Вернее, увлечённый идеей о всеобщей любви, он потерял способность к восприятию цивилизованного мира с его реальными интересами, один из первейших который и есть стремление любой ценой преподнести свои положительные качества. А, если их нет, или они до неприличия мизерны, то в порядке вещей всякий макияж, камуфляж и прочая туфта, запущенная, когда-то змеем в виде фигового листка, и доросшая до понятия мода. Тем самым, запрятав недостатки за бутафорией достоинств, цивилизация делала вид, что исправляется, как внешне, так и внутренне, хотя локомотивом ей служит зло. Глядя на мерную поступь цивилизации, дивуешься мудрости змея, спрятавшего неприличия за фиговым листом: не уничтожил, а спрятал. Так он сохранил жизнь, которая, хоть и безобразна, но есть ценностью большей, нежели идеал приличий. Об этом, кстати, и эпизод со спасённой, Христом, блудницей… Но аналитик Гоголь, похоже, заканчивался там, где начинается добро. Поэтому туго идёт работа над вторым томом: положительные ростки, которые он долго проращивал в своей голове, при сверке с реалиями тут же гибли. Не воспринимали его идеи и друзья. Более того, после издания “Выбранных мест из переписки…”, он остался один… Если идея не находит опоры в материальном мире, то в народе такую идею называют… голой. Никому не нужен был и роман Мастера… Мастер, поглощённый идеей выявленного закона, отправлен автором в такое место, где обычный мир ему докучать не будет, а охранять этот вечный покой будет Маргарита – абсолютная идея. Но вечный покой – это смерть. Поразительно! Ведь цитата из письма Аксакову, свидетельствует, что уже в 1842 году Гоголь сам говорит, что мир насущный его не тревожит… Прозрение, на которое он ссылается в 1847 г., в письме Анненкову, скорей всего, реакция честного человека на реалии, которые не подвластны нашим идеям. Но, оставшись за границей без объективной информации из Росси, он утолял голод чтением западной литературы. И вряд ли упустил “Коммунистический манифест”. А там, та же идея реализуется “пылким” образом…

Жизнь берет своё, независимо от наших убеждений. Око гения видит то, что другим недоступно и честно об этом повествует – но сердце патриархального христианина неприемлет… Врать не научился, а мистика только запутает… И, вот, из-за этого нарушать покой “тихой украинской ночи” рёвом буревестника?..

Глава 4

В таких ситуациях, для честного, порядочного человека, один выход – смерть. Но Гоголь не просто порядочный человек – он знаток потаенных уголков человеческой души, и знает, что блудливая мысль не умирает вместе со своим родителем, поэтому сжигает всё, что является её носителем, но ещё не опубликовано. И лёг умирать, предварительно предупредив, чтобы хоронили его не ранее, чем начнёт разлагаться тело. Вся его жизнь была в его делах – в произведениях. Гоголь, с детства впитавший “непротивление злу насилием”, и взрослым, попав в литературную среду, оказался отрезанным от реалий жизни. Но из пальца ничего не высасывал – информацией обеспечивали друзья. Также, книги. Однако оказалось, разум, через который он пропускал препарированную информацию, был оккупирован той самой “блудницей”, которая некогда поразила разум жителей Вавилона. Соответственными были выводы, под которые он стремился переделать общество. И это не я придумал. В феврале 1847г. он пишет Смирновой: “Мне хотелось только поселить посредством её в голове идеал возможности делать добро…” На этом не только здоровье своё загубил. Издав “Избранные места из переписки с друзьями” (именно об этой книге идёт речь в упомянутом письме), он потерял расположение этих самых друзей и остался без, практически, единственного источника реальной информации из России – сам обрезал корни, питавшие его Родиной. Замена родной среды на западноевропейскую и привели к “пробуждению”. Но пробуждение требовало коренной ломки его устоявшихся взглядов. Соответственно должны били измениться проповедуемые им идеи. Нет сомнений, что он начал бы всё с начала, и, возможно, ему бы пришла в голову знаменитая фраза: “Мы пойдём другим путём”. Но не напрасно Библия беспощадна к идолам – в жизни должен быть один Бог – она Сама. Поэтому, даже, самым покладистым своим умникам, она подбрасывает смертельные рудименты: ибо Жизнь, это движение. А человеческая Жизнь – это смена поколений. Здесь, мне кажется, мы и нашли истоки той саркомы, которую Булгаков ввёл в “Театральный роман”, ничего общего не имеющей с его сюжетом. Но это с наружным сюжетом. У Гоголя тоже была изнуряющая болезнь не подвластная отечественной медицине. Но и заграничная коренным образом на неё не действовала… Гоголь уже знал, что у него нет времени для коренной переделки ни своих взглядов, ни произведений. Неведомая саркома реагировала на отечественный природный климат и травила тело. За границей она реагировала на общественный климат, и травила душу. Цветок, срезанный с клумбы, не способен дать полноценные зёрна, и Гоголь это знал. Поэтому, работу по приведению мыслей в соответствие с бытием, он оставил потомкам. А неизданные произведения сжёг.

Один такой его “потомок”, М.А.Булгаков, тоже жёг. Но показательно: чтобы доказать – рукописи не горят! – Горит бумага, которая, всего-навсего, является носителем информации. Сами же идеи есть продукт бытия (обстоятельств) и их появление не может остановить никакой огонь. Это правка, и существенная. Но Булгаков не только Гоголя правил: в это время, когда он писал “Мастера и Маргариту”, Германия грелась у костров из книг классиков мировой литературы… Сам же мир, заворожено следил за соревнованием двух крайних идей по внедрению благих намерений в массы, и никак не мог решиться на чью сторону пристать. Буриданов осёл, не посмевший нарушить гармонию закона, в такой ситуации, сдох. Но Буридан был мыслителем… Жизнь (Материя, Бог, Бытиё – кому как нравится!) – она от своих корней не отрывается ни при каких обстоятельствах, и, приняв, как рекомендует Библия, полагающуюся для коррекции разума жертву, вывела человечество из оцепенения…

Глава 5

Но вывела однажды, не значит, что навсегда. Вчерашний плюс, продовольствие, сегодня стал для целых стран громадным минусом. Появилось направление в медицине – лечение голодом. И это не единственный пример, где невозможно провести грань между добром и злом. Но не место проведения грани является мерилом успеха наших планов (благих намерений) – ошибку нам подскажут наши органы чувств, и с нескольких попыток всё станет на свои места. Хуже другое: восприятие полученного положительного результата, как универсального и всеохватывающего блага! Три примера мы уже рассматривали (Хама, Нобеля и Сахарова), а сейчас напрашивается четвёртый – Гоголь.

Невероятно! Гоголь в компании с Хамом!?

Глава 6

Несомненно, что такой поворот исследования, должен вызвать бурю возмущения у целой армии гоголелюбов и гоголеведов. Но, прежде чем, уважаемые, побежите хлестать автора этих строк, страницами на которые они нанесены, попрошу об одном: эту книгу, также все, что написали Булгаков и Гоголь, прочитать так, как просил сам Николай Васильевич – не спеша, вдумчиво, и не один раз. Только тогда до вас дойдёт “смысл мысли великого писателя”. Также причина, почему он эту мысль сжёг. Также, корни, той “саркомы”, которую придумал Булгаков, и по методу Маяковского, воткнул её туда, где она не несёт никакой сюжетной нагрузки.

Раздел 4

Жертва непротивления

Благими намерениями устлана дорога в ад.
(Библия)

Мы уже встречались с мыслью Гоголя, о том, что между знанием жизни и умением пользоваться этими знаниями – громадное расстояние. Попробуем выяснить: почему?

Глава 1

Но, для начала, несколько житейских зарисовок.

О том, что Украина непризнанный пуп земли, узнал случайно: по радио, какой-то содержанец президента, развивал тезис о трипольской колыбели земной цивилизации, что корни Будды тянутся из партизанских краёв сумщины, да и, якобы, родным языком Христа, был коптский, сильно смахивающий на современный украинский…

Про трипольские мотивы в узорах кирпичной кладки индийских храмов, я раньше не слышал, и, развесив уши, даже рот раскрыл. Добыча не заставила себя ждать: уже через минуту я пытался заглотнуть, что Ливийская столица, Триполи; а, также, ливанский город Триполи; также и ряд других более мелких, одноимённых селений в разных странах мира, основаны выходцами из нашего, украинского, Триполья. Конечно, о том, что эмоции, не должны быть поводом для принятия решений я знал давно. Но в тот момент об этом забыл начисто, и меня охватила паника: а что если наш “северный сосед” обнаружит в “общественном Трипольском туалете, надписи на русском языке”? Однако, уже к утру… Смогли бы американцы высадиться на луну, если бы не соответствующие расчёты украинского учённого Кондратьева, непризнанного тоталитарной, Советской системой? Да и вообще, полетел бы человек в космос, не родись в украинском Житомире Королёв? Представляю, как бы продолжало человечество мучить и себя и пчёл, не пойди в отставку, из царской армии, офицер Прокопович… Ещё много аргументов есть в пользу пупа, но не хватает главного: первого колеса… В это ряд, от себя, добавлю только вступление Украины в СОТ – пятнадцать лет вступали. Но, уже через два месяца после нашего вступления, мир охватил экономический кризис – совпадение!?

Отельной строкой – Чернобыль!

Можно ли из этой смеси фактов, приправленной гордостью и сарказмом, выудить то, что будет иметь решающее влияние на будущее?

Но ещё одна картинка. Вернее, рассказ молодого человека, перебивающегося случайными заработками по селу. Дословно рассказ не записал, поэтому веду его своими словами…

Похороны – акт неизбежный для цивилизованного человека. Таким человеком и была его соседка, баба Параска. Кроме этого, была она ещё уважаема, и довольно известна. Жили они в, средних размеров, обыкновенном украинском селе. Он, человек ещё молодой, и в ритуальных делах мало что смыслит: поэтому поручили помогать знающим, таскать столы и прочий инвентарь, чтобы усадить всех, пришедших проводить, в последний путь усопшую. Село средних размеров, но с задачей справились часа за два. И это время они вчетвером ходили, преимущественно, молча: дыхание вечности не располагает к пустопорожней болтовне. Но не мешает думать… И, впервые за девятнадцать лет, он, как бы, глянул на нас со стороны… СССР, почти, не помнил. Но из учебников, знал, что это была империя, которая душила нации, морила свой народ, и мечтала поработить мир. Его совершеннолетие совпало с распадом животноводческого комплекса – отец пришел и сказал, что завтра он уже безработный – последних коров отправили на мясокомбинат. Мать, тогда, работала в Италии – промышленный сад забросили на три года раньше. Последний камень с фундамента империи выбили пять лет назад – распаевали землю. С каждой победой над тоталитарной системой, численность населения в селе уменьшалась, число пустых дворов росло… Но стали появляться и ростки нового. Так, если раньше был один магазин и чайная, то теперь минимаркет, два кафе, четыре бара, базар два дня в неделю – эх, если бы открылось предприятие, где можно заработать то, что потом тратить в этих заведениях! Но и в этом направлении новая власть делает уже первые шаги: открылось предприятие “Ритуал”. Но не всё ещё отлажено: не имеет оно помещение для поминок. Поэтому родственникам приходится, пока, совмещать скорбь с предприимчивостью.

Когда покойницу выносили из хатки, упали первые капли. Хоронили под проливным, по-осеннему затяжным, дождём. Стал не нужным и двухчасовый труд по сбору столов и инвентаря – не садить же людей под дождём… Работник мой и дальше продолжал повествование, но я его уже не слышал – вопрос какой-то завертелся в голове, но не давался…

К вечеру дошло: живой Гомо Сапиенс отличается от мёртвого тем, что последний не способен на глупости…

Глава 2

Роль глупости в судьбе человечества ещё не осознана. Не думаю, что и мне удастся осветить тему во всей её красе – нужен большой ум, чтобы объять …необъятное. Поэтому попробую фрагментами…

Но, для начала, заглянем в Библию – там всё есть! Но глупости нет. Грех – есть. Но за грех положено суровое наказание от Бога, а глупости, как-то не освещены: то ли их во времена библейские не было, то ли они не имеют того вредоносного свойства, как грех? Да и в наши дни, когда глупости окутали человека как воздух, редко кого найдёшь, чтобы сегодня он не хотел исправить вчерашний неверный шаг. И, если есть какой негатив от глупостей, то страдает народ тихо, скажем, примерно, как за свой счёт: сам виноват. К тому же, грехам ведётся строгий учёт – в Книге Жизни – и, вряд ли, станет Агнец марать её человеческими глупостями, ибо они не только неисчерпаемы, но и недолговечны. Чему свидетельство знаменитый указ Петра1, о том, чтобы чиновники свои руководящие решения проводили в письменном виде: “дабы дурь их видна была”. Но тут появляется некое сомнение о степени безобидности глупости, в случае, если её генерирует человек, обличённый общецивилизационными обязанностями. Библия таких людей вводит в ранг божьих слуг: что начальство от Бога, и что начальников надо слушать. Поэтому, глупость, порождённая начальником, уже не просто глупость, а глупость с инициативой, которая не всегда оканчивается безобидно. А нанесение обиды – это уже грех. Но пойди, проведи грань между глупостью и грехом!

Не станем искать отличительных признаков, а лучше вспомним, что без греха не может расти духовная составляющая Человека Разумного. Тогда – глупости необходимы – как опора, для ума! Как минус, плюсу! Как холод, теплу. Как лету, зима… Как Агнцу – негативный опыт (не будем забывать, что за Агнцем авторы Библии спрятали накопленный опыт, который есть “сын ошибок трудных”).

Где такое сказать вслух!? Может, происки это лукавого?

Ознаменуем себя крестным знамением и обратимся к профессионалам на старательской ниве истины – математикам. Для случаев, когда есть сомнения в истинности отмытого, у них есть действенный инструмент – от противного. Противным, в нашем случае, будет допущение, что человек не только перестал грешить и генерировать глупости, но и никогда их не делал. Тогда – нет первородного греха. Значит, Адаму с Евой не пришла бы мысль стыдиться своей наготы, соответственно, прикрывать её фиговым листом – зародышем собственности и первым продуктом прибавочной стоимости; не было бы изгнания из рая. Тогда, и по сей день, в ХХ1 веке, человек жил бы в раю на всём готовом – Богом данном. Соответственно, отпадает необходимость в познании. Не нужна грамотность. Не нужна и речь – Слово – ибо слово появилось, как необходимость дополнить информацию, заложенную инстинктом, вновь приобретёнными навыками на основании опыта решения опасных для жизни ситуаций. Но в раю опасностей нет – соответственно, не на чём приобретать опыт. Нет опыта – нечем Агнцу наращивать своё тело – соответственно, не кому, там, рядом с троном Бога, вести Книгу Жизни… Соответственно… Но хватит! Как говорят математики – и этого достаточно, если понятно, что в таком случае не было бы цивилизации.

Глава 3

Видел ли Николай Васильевич, что искоренение зла ведёт к однополярному миру, и, что это ловушка для цивилизации? – Прямого ответа он нам не оставил – но действия! Жёг. И писал завещание. Также, письмо Белинскому, и черновик к нему.. К этим свидетельствам мы вернёмся позже, а сейчас обратимся к булгаковской Поликсене…

Вернее, к картине, где Гоголь читает Аристарху Платоновичу вторую часть “Мёртвых душ”. Несомненно, что юное дарование не только строило “умную морду” на таком многообещающем фоне, но и жадно впитывало суть мыслей автора. В этом эпизоде, Булгаков показал весь свой талант театрала. Что получается: Гоголь многим своим современникам читал главы из второго тома, но никому весь. Соответственно, не осталось и подробных свидетельств о его содержании. Булгаков не только томики Гоголя читал – ему удалось заглянуть и в душу – но как рассказать о душевных терзаниях кумира и не уронить его репутацию? Поэтому и появляется в “Театральном романе” виртуальный (мифический) директор Независимого театра – Аристарх Платонович – олицетворение идеала. Так, вот, “идеал” этот не сам по себе появился – он единственный, кому посчастливилось узнать и почерпнуть весь объем мудрости, вложенной Гоголем во втором томе “Мёртвых душ”, ибо только ему прочитал автор свой сожжённый труд в полном объеме. Очевидно, что не мог Булгаков не подыграть своему кумиру, и показал Аристарха Платоновича, как бога мудрости и справедливости, взращенного его, незаслуженно сожжённым, вторым томом. Но, как и всякий Бог – он невидим – где-то там, в Индии, на Гималаях, чуть ли не на небесах. Здесь, рядом, живёт и работает его двойник – Иван Васильевич – такой же идеал и бог. И как истинные боги, они друг друга, не то, что на дух – на слух не переносят – что сильно напоминает двух главных героев самой Библии. Так, вот, что идеал мистический, что реальный – без этих “разбойников” – Стрижа, Панина и пр. пакости., в реальной жизни поздыхали бы. Да и помнят и почитают их, только благодаря тому, что театр жив ещё. А жив он не благодаря идеалам, а им вопреки. И сутью жизни есть борьба нового со старым. Хорошего с плохим. Добра со злом. Праведности с грехом. Разума с глупостью… А глупость, есть продукт мысли, проектирующей способ достижения новых благ, которые спрятаны в густой, страшной и кромешной тьме, двигаться в которой можно только на ощупь. Шишки от такого движения и есть накопленный опыт, который перерастёт в разум. Который, в свою очередь будет генерировать новые мысли. Которые… И т.д., и т.п. – а это жизнь Человека Разумного. Тогда совсем пропащий вопрос: что такое разум без глупости?..

Но вернёмся к завещанию и Белинскому.

И там, и там, он столько глубинных, тёплых слов, и мыслей изрёк в адрес Бога, и его земных служителей, что у меня закралось сомнение, о способности такого человека упрятать дьяка под подол Солохи. Но факт остаётся фактом, и попробуем разобраться.

Глава 4

– Где мы прячем самое сокровенное? – Конечно, что в глубинах души.

– А как долго мы его там прячем?

– Я не психолог, и вряд ли скажу, что-то близкое к истине. Но, по моему уразумению, желание излить душу появляется тогда, когда её содержимое начинает раздражать сердце – в организме назревает конфликт, и мы начинаем искать третейского судью: товарища, подругу, маму, психоаналитика, духовника… Но это так делает простой смертный: а как поступит бессмертный, гений?

Про одного такого, абсолютно бессмертного, писал М.Горький, и мы с ним уже встречались: Ларри – сын орла – он предпочёл вечное одиночество, но гордыней не поступился. Наш герой не был сыном столь величественных предков – он был дитём цивилизации, чрезвычайно редкой покладистости, любознательности и общительности. Представляю, что могло получить от него человечество, если бы в его бурсе была ещё, хоть одна наука, отличная от риторства, грамматики, богословия и философии! Но оставим предположения, и попробуем разгрестись в том, что он нам загадал в этих дисциплинах, не забывая, о его патологической честности…

Так, вот, гении, свои душевные терзания предают не ушам чьим-то с глазу на глаз, а всему человечеству: через бумагу, холст, ямб, ноты, гранит, или поступки… И так, чтобы основные разговоры и суждения проходили уже без них – они сверху будут наблюдать за ходом дискуссии, и, изредка, мудро покачивать головой.

Воплем души Гоголя, есть черновик письма Белинскому. И то, что он, с того черновика в чистовик перенёс только общий вывод о собственном отрыве от реалий, и, потерей, тем самым, ориентировки во времени, подтверждает эту версию. В нём (черновике) он затронул все вопросы, по которым у него возникли разногласия с собственным мнением. Ему захотелось посмотреть на себя со стороны, и он изобразил внутренние терзания на листке бумаги. Эти мысли проскочили и в его завещании. Результатом стало сожжение второго тома, и понимание, что дальнейшая работа над “Мёртвыми душами”, без личного ознакомления с реальным положением в России, не позволит реализовать грандиозность замысла. И объяснил почему, в одном из “Четырёх писем…”:

– “Благодарю бога, что дал мне силу сделать это. Как только пламя унесло последние листы моей книги, её содержанье вдруг воскреснуло в очищенном и светлом виде, подобно фениксу из костра, и я вдруг увидел, в каком ещё беспорядке было то, что я считал уже порядочным и стройным. Появленье второго тома в том виде, в каком он был, произвело бы скорее вред, нежели пользу. Нужно принимать в соображенье не наслаждение каких-нибудь, любителей искусств и литературы, но всех читателей, для которых писались “Мёртвые души”. Вывести несколько прекрасных характеров, обнаруживающих высокое благородство нашей породы, ни к чему не поведёт. Оно возбудит только одну пустую гордость и хвастовство. Многие у нас уже и теперь, особенно между молодёжью, стали хвастаться не в меру русскими доблестями и думают вовсе не о том, чтобы их углубить и воспитать в себе, но выставить на показ и сказать Европе: “Смотрите немцы: мы лучше вас!” Это хвастовство – губитель всего. Оно раздражает других и наносит вред самому хвастуну. Наилучшее дело можно превратить в грязь, если только им похвалишься и похвастаешь. А у нас, ещё не сделавши дела, им хвастаются! Хвастаются будущим! Нет, по мне, уж лучше временное уныние и тоска от самого себя, чем самонадеянность в себе. В первом случае человек, по крайней мере, увидит свою презренность, подлое ничтожество своё и вспомнит невольно о боге, возносящем и выводящем всё из глубины ничтожества; в последнем же случае он убежит от самого себя прямо в руки к чёрту, отцу самонадеянности, дымным надмением своих доблестей надмевающему человека”.

…Мы тоже жжем, рвём, топчем – когда убеждаемся, что плод наших мыслей не подаёт признаков жизни. Но Николай Васильевич нашёл поддержку своему решению у …апостолов: “Не оживет, аще не умрёт”.

Что, что, но жизнь он уважал, ценил, и ей приклонялся. Нет у него ни одной работы, высосанной из пальца. Даже, мистификация, в его руках, всего-навсего форма литературного гротеска, но никак не стержень сюжета. Понимал он, что жизнь, есть компромисс между добром и злом, но принять не мог…

Съездив в Палестину, он вернулся в Россию. Вскоре написал, упоминавшийся черновик. Но в чистовик решился перенести ещё, только один вывод: “Наступающий век есть век разумного сознанья; не горячась, он взвешивает всё, приемля все стороны к сведенью, без чего не узнать разумной середины вещей”. После столь тщательного изучения себя со стороны, почувствовав благоволение высших сил, он опять принялся за второй том…

Глава 5

Но быть всё время посередине, несмотря на то, что это и есть вершина разума, живому организму можно, только, если он начисто лишён чувств. Чувствам требуется драйв, стрессы, волнения, оцепенения – только тогда в организме выделяется адреналин, активизирующий жизненные процессы. Гоголь много в себе убил, дабы остаться беспристрастным к действительности и не загрязнять её отображение собственным мнением. Но до абсолюта не дошёл – ибо абсолютная беспристрастность – это бездушное созерцание. А душа у Гоголя была давно заангажирована: “За низкою и ветхою оградою стоит ослица. В деревянных яслях лежит младенец; над ним склонилась непорочная мать и глядит на него исполненными слез очами; над ним высоко в небе стоит звезда и весь мир осияла чудным светом”. Эту зарисовку, под названием “Жизнь” он написал в 22 года – рубеж, на котором юноша передаёт эстафету мужу. Эту ношу, Николай Васильевич нёс всю жизнь, ни разу не выпустив, даже на миг. Но если до тридцати лет он её держал, не выпуская из рук, то после первого тома “Мёртвых душ”, она пленила его полностью.

Младенец тот – Христос – символ счастливой жизни, созданной любовью, был тем покрывалом, под которым выросла западная цивилизация, окутавшая сегодня весь мир. Гоголь не допускал мысли заглядывать под него и слепо верил в силу того символа, верил в него, и так увлёкся его проращиванием на человеческой ниве, что о прочих атрибутах цивилизационного севооборота, даже думать не смел. Восемь лет, с 1842 года по 1850, он перебивался случайными темами, а второй том никак не шёл – и это его не насторожило. Он искал причины в погоде, в ауре, в оторванности от первоисточников, в собственной лени и несобранности – но ни разу не копнул в фундамент своего мировоззрения. А роль краеугольного камня там исполняла любовь, в упаковке непротивления злу насилием, которую Николай Васильевич, пытался приспособить для построения “века разумного сознанья”. Но у любви, несмотря на её колоссальную силу, подмявшую рабство, есть два недостатка. Один, что она требует непрерывной поддержки в виде самопожертвования. Соответственно – внешней подпитки. Без оной, какой бы уровень сознания не был, у общественного организма наступит момент, когда надо будет принимать решение: то ли ему всему в непорочной любви умирать от истощения; то ли, ущемив любовь к некоторым своим членам, дать возможность другим выжить, тем самым не прерывать цепочку жизни. Но внешняя подпитка, в виде дара божьего, закончилась вместе с первобытнообщинным строем. Рабство – это уже эра прибавочной стоимости, свойства которой человечество тогда только начинало изучать. И по сей день изучает в попытке найти способа полюбовного её распределения между теми, кто производит, и теми, кто потребляет. Но полюбовное распределение – по-другому, платоническая (бескорыстная) любовь. А у неё другой недостаток: длительное её культивирование, лишает общественный организм способности к противостоянию зловредным поползновениям, которые, в нашем многообразном, и непрерывно меняющемся мире, не обязательно могут иметь внешний характер, ибо нет чёткой грани между добром и злом. Особенно наглядно это можно увидеть на примере магнита: сколько не отрезай минус, чтобы оставить один плюс, в итоге получишь столько носителей двух противоположностей, на сколько частей его порежешь. Но не это самое плохое – хуже, если общество, сцементированное платонической любовью, выстоит против внешней угрозы – возвращение в пещеру неминуемо… Гоголь не догадывался о природе своего недуга, но последствия его деятельности видел и страдал. Ощущение тупика вынудило к написанию того черновика, с помощью которого мысли были материализованы и стали доступны, чтобы их “пощупать своими руками”. Но, если до последних писем он продолжает требовать беспощадной критики своих произведений, то здесь обрушился на Белинского с неожиданным, от него, зазнайством. В чём дело? Человек, который видит, что другим недоступно, также и насквозь, здесь, наподобие базарной бабы, называет Белинского недоучкой? Но всё становится на свои места, если предположить, что письмо это написано не Белинскому, а тем двоим, которые борются в теле самого Николая Васильевича. Сразу замечаешь, что в нескольких главах, автор раскрывает свое видение основных, общественно-политических проблем, также и способы их решения. А заочная полемика с Белинским, это попытка убедить самого себя в верности избранного пути. Собственно, мы тоже ждём от наших духовников, когда плачемся в жилетку, чтобы нас убедили в нашей правоте:

– Гоголь засомневался в себе? – Да, он всю жизнь сомневался!.. Поэтому требовал истинной критики и непрерывно правил свои произведения, в которых проблему выносил на обозрение так, что спрятаться ей не было никакой возможности, и заставлял зрителя задуматься. Однако только во втором томе “Мёртвых душ”, он стал подсказывать мыслям читателя, вероятные пути исправления. В “Четырёх письмах к разным лицам по поводу “Мёртвых душ” он прямо называет пути искоренения общественных недостатков, которые, в целом, совпадают с мыслями, запечатлёнными в упоминавшемся черновике. Но общество, как раз, бурно отреагировало на недостатки, причём с взаимоисключающими мнениями; зато, к путям их искоренения осталось совершенно равнодушным. До него стало доходить, что, кто-то идёт не в ногу… Черновик – это не обращение к Белинскому, а ревизия собственных идейных ориентиров, извлечённых из недр души и выставленных под его проницательный взгляд – тем самым, он пытался всмотреться в себя, как в постороннего – со стороны.

Однако розовые очки, ещё в юности, мастерски привитые на его глаза Новым Заветом, не заметил, и в 1852 году объявил, что второй том “Мёртвых душ” – главное дело всей его жизни – готов. Но, даже не распеленав его, понял: и этот плод мёртв…

От себя добавим: однополо зачатый плод…

Глава 6

…”И сошёл Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь (…), и не отстанут они от того, что задумали делать…” (Бытие 11-6).

– Но что же задумали “сыны человеческие”? – “И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде, нежели рассеемся по всей земле”. – Сделать себе имя – во все времена значило добиться того, чего нигде нет – тогда твоё имя у всех на устах. Однако слава тоже имеет две стороны: положительную – когда упоминают с радостью или завистью; и отрицательную – с целью поучения и осуждения. Отрицательная к тому времени уже была – деяния Каина и Хама. Требовалась положительная, и довольно остро… Положительным, в эру “терний и волчц”, мог стать возврат человека в рай. Но время вспять не ходит. Осталось только исполнять божью заповедь “…плодитесь и размножайтесь, и заполняйте собой землю”. Он больше ничего не сказал, надеясь на слепое исполнение его указов, но, зная, что в процессе преодоления земных “терний”, люди вернутся в рай свом трудом, но не через башню, а через разум (вот, тебе и определение: “башню снесло!”). Очевидно, что этот путь, кроме того, что тернист, ещё и длителен – тем, кто его начинал бы, явно не суждено было понежиться под сенью райских кущей. Но уже было известно ещё одно благодатное место, не чета земному раю – рай небесный. Однако законный путь к нему проходил, опять таки, через тернии земные – слепое послушание бога. А кому из людей, кроме Костожогло, не хотелось много, быстро, и с минимумом затрат? Трудно сказать, не прямой ли предок Чичикова внимательно всмотрелся в небо, в те библейские времена, но идея добраться до рая небесного с помощью башни, прямым и лёгким путём – фамильный признак. И иди, знай, может, по сей день, всё человечество топталось бы по Вавилону на строительстве той башни, не окажись поблизости Бог, которому достоверно известно: лёгкий путь – не праведный путь. И он принял решительные меры… Библия, такие пути на земле обобщила, и свела в одно понятие – блуд – блуд мысли. А на небе, всех земных блудниц поместила для горения во веки веков, в озере серном и огненном… Что в переводе на наш, земной, язык, означает: забыть их раз и навсегда… Туда же, но только в прямом (писанном Библией) смысле, опять отправил, уже и вторую рукопись, второго тома “Мёртвых душ”, его родитель, Николай Васильевич Гоголь. И, вскоре, умер, так и не догадавшись, сунуть свой, чувствительный на скверну, нос, под подол старозаветной блудницы… Хотя…

Глава 7

Хотя, это Гоголь! – Гений!.. Что мы, простые смертные, можем выяснить из его замыслов, если плелись они под покровом патологической скрытности?.. И, всё же, ведь, не кто иной, а он поручил “чубатому Тарасу” оголить эту блудницу до неприличия. Правда, тут же спрятал её в толпе… Спрятал, и правил… – Лет десять, правил. Пока не вышел первый том “Мёртвых душ” – её персональный портрет, на который за полтора века, даже муха не села – девственно голая – со всех сторон, и по сей день. Кто не верит – включите телевизор…

А, что, если ключом ко всей этой катавасии с душами, кострами и рукописями, служит рассказ “Портрет”? – Там его злопакостность, потенциальные жертвы, пытались нейтрализовать занавесками и прочим камуфляжем, но безуспешно. Не прошёл номер и с его уничтожением… Значит… Неужели?.. Невероятно!.. – Но, на Гоголя очень похоже. Может, не второй том жёг?.. – Он дважды пытался призвать её (блудливую мысль) к благочестию. И оба раза, далее упаковки, дело не продвигалось – суть оставалась неизменной, как и в опыте профессора, Преображенского. Филипп Филиппыч осознал, что сердце разуму не подвластно, и вернул Шарику – шариково (вот и узнали, почему название – “Собачье сердце”)… Теперь у нас, всё же, вероятно, есть, и ключ, и разгадка: второй том только навешивал на естественные безобразия благообразный макияж, тщетно пытаясь, хоть краешком, зацепить сердце. – Намерение благое, но преждевременное: как строительство башни “до небес”… Тогда проясняется и полный замысел Булгакова, когда раздевал Маргариту ото всего, что на ней навешала цивилизация – он готовил её к выполнению библейских функций, олицетворяющих источник блуда. Но, оказалось, что и библейское понятие, было искусственного происхождения, ибо легко счистилось втиранием в тело, некой мази от самого Воланда, в наши дни имевшего свободный доступ к событиям и девственным ресурсам, седой старины. После такой процедуры Маргарита, которая, по нашим церковно-цивилизационным понятиям, должна была источать блуд и похоть, превращается в одну из двух опор мироздания, источающая надежду, веру и любовь – или, по-другому – материнство. Несогласные, из мужчин, могут проверить этот тезис простым прикосновением к женскому телу!.. Если и после этого не поверили – значит, ваша миссия в этом звене круговорота материи уже исполнена – готовьтесь к серьезному путешествию. Но, “опора мироздания”, от возврата себе этого статуса, не лишилась дара источать …блуд!? Ибо само понятие блуд, есть продукт цивилизации – собирательный образ объективных законов, призванных привить разуму уважение к праведности, которое достигается опытным путём. А опыт – “сын ошибок трудных”, порождает движение, которое и есть Жизнь… И, иди знай, как был бы назван это образ, если бы письменность возникла при матриархате. Или женщины больше внимания уделяли тому, как проблему улучшения бытия решить за счёт свёртывания обязанностей по продолжению самой жизни…

Но жизнь при Гоголе, также как и до него, и, мы уверенно подтвердим, что и после – без блуда (глупостей) – не вязалась. Более того, как показал Булгаков на примере Аристарха Платоновича и прочих “старейшин” из “Театрального романа”, достигших идеала совершенства, идеал этот отрывает человека от самой жизни, и делает его, если и не обузой, то, по крайней мере, бесполезным. А жизнь, что подтверждает Библия и наш личный опыт, ни с обузой, ни с бесполезностью не водится – она ими жертвует… Тогда…

Тогда, первый том “Мёртвых душ”, не просто портрет. Вернее, даже, не портрет – скульптура: человеческие характеры, отталкиваясь от своих же слабостей, тянут своих хозяев, к добру… Блуд есть та точка опоры, посредством которой, по совету самого Архимеда, слабенький человек, отталкивает своё бренное тело от смертельного плена проторенных дорог, загоняющих реку жизнь на движение по кругу. А это уже другая жизнь… Про другую жизнь, другую землю и другое небо пророчествует Иоанн в “Откровениях…”, после того как будет повержен сатана – жизнь без слёз, холода и горя… Гоголь был, и остался истинным дитём цивилизации… Но не только дитём – её интеллектуальным эталоном. Поэтому не стал тянуть её, цивилизацию, за уши, со столь заманчивого и уютного круга инстинкта, на восходящую в недра темноты спираль интеллекта, хотя, примеры, где эти проблемы решались с видимым результатом были ему известны – пол жизни за границей. А увлечение и любовь к истории не оставляет сомнений, что заграница задолго до Родины начала готовить и удобрять потом с кровью почву для упомянутых результатов. Может, призыв к внедрению, как заграничных достижений, также и собственных понятий морали, истины и справедливости, в неподготовленную почву, есть повторение поступка старозаветного Хама, и нарушение новозаветной притчи о сеятеле?… Раз “Ревизором” не получилось “подготовить почву” – нечего и семена портить! Насилия (“пылкости”) не воспринимал и вовсе… Осталось одно – сжёчь, что под руку попало, и, без всяких сожалений, честно (как тут не вспомнить: “Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил…”) лечь умирать… Удивительно, но “мечтателю-хохлу”, не сохранил жизнь и М. Светлов! Мы опять, но совершенно с другой, неожиданной, стороны, подошли к следствию о неспособности мысли править быте. Более того, начинают просматриваться тени положительного влияния ретрограда-чиновника на будни. Возможно, что не столь однозначна и роль падальщиков истории: людей, выискивающих, живительные зёрна, в её отбросах. Подчищая историю по заказу чиновника, они возвышают его в глазах будущих поколений до уровня её Творца… Обеспечивая, тем самым, его поразительную живучесть во все времена и у всех народов…

Гоголь – мечтатель!? – Вряд ли. Мечтатели, зафиксировав свою мечту, любуются ею наравне с публикой. Гоголя восторги публики настораживали, и он мечту свою правил с упорством инженера, ищущего куда бы привинтить последний винтик, чтобы вечный двигатель заработал… Также упорно воевал с мельницами и Дон Кихот…

Но кому нужен такой Дон Кихот, который с бездушных мельниц переключился на живых “руководителей от Бога” – чиновников?.. …Убедившись, со второго раза, в тщетности править бытиё мыслью, Николай Васильевич содрал и сжёг весь, услаждающий око сердобольных халявчиков, камуфляж, макияж и пр. достижения науки “окозамылювыния”, чтобы потомки, читая первый том, знали: видимое, вышедшее из-под его пера, не только вероятно, но и вечно…

Булгаков, не только поддержал учителя, но и веское обоснование дал…

Эпилог

Однако первым подал руку блуднице – Иисус…

Запорожье 2009

Предыдущие части трилогии:
Хаос (Единая теория бытия, или теоретическая Библия)
Спиральными граблями по ниве цивилизации или прикладная Библия