Жизнь, смерть, бессмертие

На правах рукописи

Специальность 09.00.11 — социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

МОСКВА – 2004

Работа выполнена в Российском государственном торгово-экономическом университете

Научный консультант — доктор философских наук, профессор Кучевский Виктор Борисович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Барулин Владимир Семенович

доктор философских наук, профессор Гуревич Павел Семенович

доктор философских наук, профессор Хрусталев Юрий Михайлович

Ведущее учреждение: кафедра философии Российской академии наук

Защита состоится 9 декабря 2004 г. в _____ часов на заседании диссертационного совета Д 227.001.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук в Российском государственном торгово-экономическом университете (125993, г. Москва, А-445, ГСП-3, ул. Смольная, 36)

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки РГТЭУ по адресу: 125993, г. Москва, ул. Смольная, 36

Автореферат разослан разослан 5 ноября 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Тема “жизнь, смерть, бессмертие человека” относится к числу вечных, всегда нуждается в разработке. Каждое время открывает в ней новые грани.

В теоретическом плане анализ этой темы позволяет глубже осмыслить сущность человека. Актуальность ее диктуется необходимостью осмысления таких новых реалий нашей жизни, как

— достижения биологической науки, в частности, расшифровка генома человека;

— информационно-компьютерная революция и связанная с ней виртуализация жизни;

— возникшая в ХХ веке угроза самоуничтожения человечества в результате термоядерной войны.

В практическом плане разработка этой темы диктуется необходимостью

— противодействия тому феномену в современной жизни общества, который диссертант назвал некрофилией антикультуры; эта некрофилия или, как называет ее И.В.Вишев, смертническая парадигма жизни реально угрожает самым основам жизни человека;

— постановки научно-практической задачи значительного увеличения видовой продолжительности жизни человека;

— культурного влияния на людей (в частности, их просвещения) в духе жизнеутверждения, реалистической концепции бессмертия (продолжения рода, творческого/социального бессмертия, активного долголетия, увеличения видовой продолжительности человеческой жизни).

Степень разработанности темы. Тема “жизнь, смерть, бессмертие” необъятная. В той или иной мере по ее поводу высказывались почти все философы. В комплексном виде (в триединстве “жизнь–смерть–бессмертие”) она разрабатывалась Платоном, Гегелем, некоторыми русскими философами. В отечественной философии последних десятилетий — И.Т.Фроловым, И.В.Вишевым. Отдельные части этой темы (“жизнь и смерть”, “смерть и бессмертие”, “смерть”, “бессмертие”) рассматривались многими философами. Из отечественных следует указать на И.Д.Панцхаву, И.А.Крывелева, Л.Н.Когана, П.С.Гуревича, Н.Н.Трубникова, А.В.Демичева, О.С.Пугачева, В.И.Красикова, Н.М.Солодухо.

Постановка проблемы. Жизнь, смерть, бессмертие — магические слова, которые значат бесконечно много для каждого из нас. Люди задумывались над их смыслом с тех пор, как стали людьми. Особенно пытаются разобраться в них философы. И это естественно. Философы — специалисты по общим проблемам бытия. Для них жизнь, смерть, бессмертие имеют не личное только, а универсально-всеобщее значение.

В диссертации сделана попытка осмыслить указанные понятия в определенном категориально-логическом поле, прежде всего в их отношении к таким фундаментальным философским категориям как конечное и бесконечное [1].

Проблема “жизнь, смерть, бессмертие человека” рассматривается не только в человеческом, но и в биотическом смысле.

Цель диссертационной работы — разработка реалистической (нерелигиозной) концепции жизни, смерти, бессмертия человека.

Задачи исследования:

— обоснование необходимости авторской разработки реалистической концепции жизни, смерти, бессмертия человека;

— выявление логики развития представлений о жизни, смерти, бессмертии в истории философии и вообще духовной культуры человечества;

— осмысление диалектики соотношения философских категорий конечного и бесконечного для использования их в анализе жизни и смерти, смертности и бессмертия;

— осмысление внутренней природы связи жизни не только со смертью, но и с бессмертием;

— раскрытие соотношения понятий актуального и потенциального бессмертия;

— характеристика особенностей человеческой жизни, человеческой смерти и бессмертия в рамках социальной философии.

Основная идея диссертации в концентрированном виде выглядит так: абсолютное индивидуальное бессмертие невозможно, но возможно и реализуемобесконечное приближение к идеалу абсолютного бессмертия.

Объектом исследования является сущность и существование человека, человек в своей индивидуальной ипостаси и общей (родовой-социальной) сущности, как живое существо и член общества.

Предметом исследования является жизнь человека, взятая в аспекте конечности и бесконечности существования, в частном случае, в аспекте смертности и бессмертия человека.

Философско-методологические основания диссертационной работы (принципы, методы):

1. Социально-философский подход: осмысление-анализ жизни человека-индивида в рамках жизни всего человечества.

2. Гуманистическая устремленность, приверженность гуманистическим и вообще витальным ценностям, ориентация на духовное, нравственное здоровье людей, человеческого общества в целом.

3. Опора на здравый смысл и вера в творческую силу человека, в созидательные возможности человечества.

4. Категориально-логический анализ, осмысление жизни-смерти-бессмертия в категориально-логическом поле деятельности, конечности и бесконечности существования, а также таких философско-методологических принципов как принципы объективности, развития, детерминизма, преемственности, единства бытия и небытия, исторического и логического, абстрактного и конкретного, эмпирического и теоретического.

Положения, выносимые на защиту:

1. Жизнь не является в отдельности ни смертной, ни бессмертной. Она борется со смертью за бессмертие. Жизнь соединяет и разделяет их, т. е. создает и разрешает противоречие между смертностью и бессмертием. Стрела жизни направлена от смертности к бессмертию.

2. Смерть возникла на определенном этапе становления живой природы и как эволюционное приобретение жизни не равна ей, т. е. является лишь одной из форм оконечивания жизни. Поэтому ценность жизни как таковой нельзя мерить ее отношением к смерти. Смерть отнюдь не придает жизни смысл. Разговоры о положительной ценности смерти для жизни являются не только неуместными, но и опасными, самоубийственными для человечества.

3. Абсолютное индивидуальное бессмертие невозможно, но возможно и реализуемо бесконечное приближение к идеалу абсолютного бессмертия. Этобесконечное приближение диссертант называет “деланием” бессмертия, показывает сложный характер этого “делания”.

4. Анализируя феномен реального бессмертия, диссертант приходит к выводу, что наряду с потенциальным существует актуальное бессмертие. В этой связи обосновывается введение в философскую литературу понятия “актуальное бессмертие”.

Новизна исследования заключается в том, что проблема жизни, смерти, бессмертия рассматривается комплексно, в едином категориально-логическом поле, в их отношении к фундаментальным философским категориям: конечному и бесконечному.

В частности:

1. Определяются такие категории социальной философии как жизнь и смерть человека.

2. Осмысляется соотношение жизни и смерти в аспекте диалектического единства конечного и бесконечного.

3. Выдвигается и обосновывается идея “делания” бессмертия и дается характеристика форм его выражения.

4. Раскрывается различие смысла и цели жизни.

5. Обосновывается положение о том, что жизнь противоположна смерти, а смерть — бессмертию; следовательно жизнь и бессмертие суть одно.

6. Вводится понятие актуального бессмертия.

7. Половая любовь осмысляется не только и не столько как чувство, сколько как особый род совместной деятельности мужчины и женщины, связанный с “деланием” бессмертия.

Теоретическая значимость исследования. Разработана и обоснована реалистическая (нерелигиозная) концепция жизни, смерти, бессмертия в аспекте осмысления новых реалий нашей жизни, таких как (1) достижения биологической науки, в частности, расшифровка генома человека; (2) информационно-компьютерная революция и связанная с ней виртуализация жизни; (3) возникшая в ХХ веке угроза самоуничтожения человечества в результате термоядерной войны.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут служить методологической основой:

— для постановки и решения фундаментальных научно-практических задач, связанных с увеличением видовой продолжительности жизни человека.

— консультирования в медицинской практике, в психотерапии, в психоанализе, в работе практических философов, в социальной работе.

Они могут быть также использованы:

— в преподавании философии, гуманитарных дисциплин и междисциплинарных предметов.

— в просветительской работе с населением (по линии общества “Знание” и других подобных организаций).

Апробация работы.

— выступления на различных научно-теоретических и научно-практических конференциях, семинарах (научной конференции “Проблема человека: мультидисциплинарный подход” [Москва, 1998], всероссийской научно-практической конференции “Философия преподавания философии” [Калуга, 2000] и др.)

— выступления на 3-м Российском философском конгрессе в Ростове на Дону; сопредседатель круглого стола “Жизнь, смерть, бессмертие” в рамках этого конгресса;

— лекции и семинары в студенческой и аспирантской аудитории;

— чтение спецкурса по теме “Жизнь, смерть, бессмертие” в Московском государственном университете инженерной экологии;

— консультации и собеседования по программе практической философии (в рамках Центра практической философии).

Материалы и результаты исследования публиковались в виде монографий, статей, тезисов общим объемом свыше 80 п. л. Имеются также интернет-публикации объемом свыше 100 п. л. (см. в конце список опубликованных работ).

Краткое изложение основных идей работы дается в статье “Балашов Лев Евдокимович” Энциклопедического словаря: П. В. Алексеев. Философы России XIX–XX столетий. Биографии, идеи, труды (3-е изд. М., 1999. С. 79; 4-е изд., М., 2002. С. 86).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы [2]

Во Введении дана общая характеристика работы.

Глава 1. Исторический экскурс. Некоторые вехи

Тема “жизнь, смерть, бессмертие человека” необъятная. В той или иной мере по ее поводу высказывались почти все философы.

В древние времена наиболее разработанной была платоновская концепция жизни, смерти и бессмертия. Она интересна двумя моментами.

Во-первых Платон дал развернутую аргументацию в пользу идеи бессмертия души. В “Федоне” [3] он доказывает бессмертие души с помощью идеи взаимоперехода противоположностей. Если отвлечься от фактической стороны его рассуждений, то нельзя не согласиться с ним в том, что взаимопереход противоположностей лежит в основе долговременного существования, сохранения, бессмертия. Платон угадал логическую связь, соответствие между взаимопереходом противоположностей и бесконечностью, бессмертием. Его можно упрекнуть лишь в том, что он абсолютизировал взаимопереход противоположностей, т.е. не увидел ( или не захотел увидеть) того, что в природе наряду с взаимопереходом имеет место необратимый переход одной противоположностей в другую. В своей попытке обосновать взаимопереход живого и мертвого Платон использует также аналогию с взаимопереходом бодрствования и сна. С позиции современной науки эта аналогия кажется наивной, но в древние времена она была одним из сильнейших аргументов в пользу идеи бессмертия души. Здесь Платона подвели пристрастие к общему, сходному, тождественному и нелюбовь к единичному, особенному, к подробностям, деталям. Если бы он скрупулезно разобрался во всех сходствах и различиях между двумя парами противоположностей (живым-мертвым и бодрствованием-сном), то увидел бы, что между ними больше различия, чем сходства и забраковал бы аналогию.

Подобным же образом аргументировал Сенека. Он пытался доказать, что настоящего уничтожения, гибели нет, что смерть не прекращает жизнь, а лишь прерывает ее. Примечательно, что он использовал аналогию с движением небесных тел. Получается, что бессмертие сродни бесконечному движению по кругу. Смерть Сенека понимает как обратимый процесс, как момент круговорота вещей (см.: Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М., 1977. С. 65 — Письмо ХХХVI).

Платона и Сенеку понять можно: в их время (в древности) люди не совсем хорошо представляли себе, что такое смерть и факт ее необратимости не был таким бесспорным, как это представляется сейчас, с позиций современного научного знания.

От Платона тянется нить к христианскому представлению о бессмертии души и смертности тела.

“Из всего сказанного, — пишет он в “Федоне”, — следует такой вывод: божественному, бессмертному, умопостигаемому, единообразному, неразложимому, постоянному и неизменному самому по себе в высшей степени подобна наша душа, а человеческому, смертному, постигаемому не умом, многообразному, разложимому и тленному, непостоянному и несходному с самим собою подобно — и тоже в высшей степени — наше тело” [4].

В этом высказывании Платона мы видим довольно-таки развитое представление древних о бессмертии. Истоки идеи бессмертия теряются в глубине тысячелетий. На каком-то этапе становления (ближе к началу) эта идея целиком захватила человека, стала доминирующей в его сознании. Человек долго находился в ее плену, прежде чем понял, что в своем абсолютном варианте эта идея не соответствует действительности. Он стал искать компромиссное решение вопроса о бессмертии и смертности. Восточная идея переселения душ и платоно-христианские представления о бессмертии души и смертности тела — наиболее яркие примеры такого компромиссного решения. Каждый из этих вариантов по своему логичен и убедителен. Не случайно на протяжении многих веков эти компромиссные решения жили в сознании людей, а кое-где продолжают жить до сих пор. Почему же мы отвергаем их? Потому что они по-настоящему не решают вопрос о взаимосвязи бессмертия и смертности. В них эклектически соединяются идея чистого, абсолютного (всегда равного себе) бессмертия и признание де-факто телесной смертности. Такое соединение от начала и до конца искусственно, так как основано на дуалистическомпредставлении о параллельном существовании души и тела.

Во-вторых, Платон выдвинул и обосновал тезис о том, что любовь и творчество — проявления бессмертного начала в смертном существе. Развивая этот тезис в диалоге “Пир”, он с удивительной ясностью и глубиной показал, как осуществляется связь смертности и бессмертия. Вот что он писал, частности:

“…рождение — это та доля бессмертия и вечности, которая отпущена смертному существу. Но если любовь, как мы согласились, есть стремление к вечному обладанию благом, то наряду с благом нельзя не желать и бессмертия. А значит, любовь — это стремление и к бессмертию.

…у животных, так же как у людей, смертная природа стремится стать по возможности бессмертной и вечной. А достичь этого она может только одним путем — порождением, оставляя всякий раз новое вместо старого; …Так вот, таким же образом сохраняется и все смертное: в отличие от божественного оно не остается всегда одним и тем же, но устаревая и уходя, оставляет новое свое подобие. Вот каким способом… приобщается к бессмертию смертное — и тело, и все остальное. Другого способа нет. Не удивляйся же, что каждое живое существо по природе своей заботится о своем потомстве. Бессмертия ради сопутствует всему на свете рачительная эта любовь.

…все делают всё ради такой бессмертной славы об их добродетели, и, чем люди достойнее, тем больше они и делают. Бессмертие — вот чего они жаждут.

Те, у кого разрешиться от бремени стремится тело, — продолжала она, — обращаются больше к женщинам и служат Эросу именно так, надеясь деторождением приобрести бессмертие и счастье и оставить о себе память на вечные времена. Беременные же духовно — ведь есть и такие, — пояснила она, — которые беременны духовно, и притом в большей даже мере, чем телесно, — беременны тем, что как раз душе и подобает вынашивать. А что ей подобает вынашивать? Разум и прочие добродетели. Родителями их бывают все творцы, и те из мастеров, которых можно назвать изобретательными. Самое же важное и прекрасное — это разуметь, как управлять государством и домом, и называется это уменье рассудительностью и справедливостью. Так вот, кто смолоду вынашивает эти качества, храня чистоту и с наступлением возмужалости, но и испытывает страстное желание родить, тот, я думаю, тоже ищет везде прекрасное, в котором он мог бы разрешиться от бремени, ибо в безобразном он ни за что не родит. (…) Да и каждый, пожалуй, предпочтет иметь таких детей, чем обычных, если подумает о Гомере, Гесиоде и других прекрасных поэтах, чье потомство достойно зависти, ибо оно приносит им бессмертную славу и сохраняет память о них, потому что и само незабываемо и бессмертно. Или возьми, если угодно, — продолжала она, — детей, оставленных Ликургом /его законы — Л.Б./ в Лакедомоне — детей, спасших Лакедомон и, можно сказать, всю Грецию…” [5] (Везде курсив мой — Л.Б.).

Мысли Платона о “делании” бессмертия, о живой связи смертности и бессмертия не раз повторялись последующими поколениями философов в том или ином виде.

Гуманист эпохи Возрождения Пико делла Мирандола в “Речи о достоинстве человека” вложил в уста бога такие слова, обращенные к Адаму: “Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные существа, но можешь переродиться по велению своей души и в высшие божественные” [6]. Пико делла Мирандола высказал очень важную мысль о том, что именно деятельность человека (как “свободного и славного мастера”) делает его смертным и/или бессмертным.

Л.Н. Толстой в “Исповеди” попытался преодолеть разрыв-противопоставление конечности и бесконечности существования. В связи с этой проблемой им был поставлен вопрос о смысле жизни: “Вопрос был тот: зачем мне жить, т.е. что выйдет настоящего, не уничтожающегося из моей призрачной, уничтожающейся жизни, какой смысл имеет мое конечное существование в этом бесконечном мире?” (с. 33). Сначала он пошел по пути рассудочного разделения конечного и бесконечного: “В рассуждениях моих я постоянно приравнивал, да и не мог поступить иначе, конечное к конечному и бесконечное к бесконечному, а потому у меня и выходило, что и должно было выходить: сила есть сила…, ничто есть ничто, и дальше ничего не могло выйти” (с. 34). “Поняв это, — пишет он далее, — я понял, что и нельзя искать в разумном знании (читай: рассудочном — Л.Б.) ответа на мой вопрос и что ответ может быть получен только при иной постановке вопроса, только тогда, когда в рассуждение будет введен вопрос отношения конечного к бесконечному” (с. 34) [7]. Вслед за Л.Н. Толстым И.А. Бунин формулирует: “Жизнь человека выражается в отношении конечного к бесконечному” [8]. Казалось бы лучше и не скажешь. Дело, однако, в том, что это лишь общая фраза и за ней может скрываться самое различное содержание. Каков конкретный механизм этого отношения конечного к бесконечному — вот в чем вопрос. У Л.Н. Толстого есть отдельные мысли-догадки на этот счет, но нет стройной теории.

Другую линию в вопросе о соотношении жизни, смерти, бессмертия представляет А.Шопенгауэр [9] и его последователи. Это так называемая смертническая парадигма. А.Шопенгауэр относится к смерти абстрактно-метафизически, как к абсолютной неизбежности. Он всецело находится в рамках старой парадигмы смерти–бессмертия как понятий, отражающих естественный ход жизни, изменить который никто и никогда не может. Смерть для него — нечто раз и навсегда данное. Он даже помыслить не может, что могут быть другие формы оконечивания индивидуальной жизни, не такие как превращение живого в труп. Жизнь Шопенгауэр рассматривает скорее биологически, чем человечески. Взгляд его обращен в прошлое. Будущее он не видит, не видит того, что жизнь меняется, эволюционирует, на базе низших форм образуются высшие. Он фактически отрицает прогресс жизни. Отсюда его фатализм и пассивизм.

Линию Шопенгауэра продолжали Ф.Ницше (с его вечным возвращением) и другие философы жизни, затем экзистенциалисты и некоторые постмодернисты.

Абстрактно-метафизическое понимание жизни, смерти, бессмертия — неискоренимый порок это направления философской мысли.

Некоторые отечественные философы придают слишком большое значение этому направлению. Так В.С.Малахов утверждает: “тематизацией смерти обозначен водораздел между классической, традиционной и неклассической, современной философией” (Статья “Смерть” в: “Современная западная философия: Словарь. — М., 1991. С. 278). — Это очень сильное утверждение. На самом деле, современная философия более глубоко и детально (по сравнению с предшествующей) рассматривает и тему жизни, и тему смерти, и тему бессмертия. Смерть — лишь один из аспектов общей проблемы “жизнь-смерть-бессмертие”. В.С.Малахов прав лишь в том, что, действительно, большая и влиятельная группа современных философов во главе с Хайдеггером и Ясперсом педалирует тему смерти.

Смертнической парадигмы придерживались и некоторые философы материалистического-натуралистического направления. К ним можно отнести большинство философов марксистского направления (характерный пример: в Философском энциклоп. словаре 1983 г. имеется статья “Смерть” [автор — П.П.Гайденко] [10], но нет статьи “Бессмертие”). К ним относится и К. Ламонт, американский философ натуралистического направления, автор известной книги “Иллюзия бессмертия” [11].

Своеобразную позицию занимал русский философ А. Н. Радищев в трактате “О человеке, его смертности и бессмертии”. Рассматривая человека как физическое существо, он не находит в нем чего-либо, что указывало бы на “вероятность бессмертия”, хотя “желание вечности равно имеет основание в человеке со всеми другими его желаниями” [12]. Поэтому согласно А.Н. Радищеву хотя смерть и есть “естественная перемена человеческого состояния” [13], но “вовеки не разрушится, не исчезнет” бессмертная “душа или то, что мысленным существом называем” и что “есть свойство искусно сложенного тела” [14]

Другое направление (бессмертническое, имморталистское) старалось опираться на достижения науки, техники и технологии. Оно было настроено на волну дерзания и активизма, изменения природы человека в самых ее основах. Такова во многом была философия русских космистов. Об этом пишет в ряде своих работ И.В.Вишев (см. ниже).

ХХ век стал водоразделом в отношении людей к извечной проблеме смерти-бессмертия. До ХХ века господствовал взгляд, представленный А.Шопенгауэром. В ХХ веке в результате достижений биологической науки, открытия генетического кода человека и других открытий и изобретений люди увидели перспективу ликвидации смерти как запрограммированной неизбежности.

В советской философии вплоть до 80-х годов ХХ века тема жизни-смерти-бессмертия фактически была под запретом. Допускались лишь единичные публикации и то, в основном, в аспекте критики религиозной концепции бессмертия. Так, в 1967 г. вышла в свет книга И.Д.Панцхавы “Человек, его жизнь и бессмертие”, а в 1979 г. в научно-атеистической серии — книга И.А.Крывелева “Критика религиозного учения о бессмертии”.

Первую брешь в заговоре молчания пробил И.Т.Фролов, выступив в 1980-е годы с серией статей, посвященных разным аспектам темы “жизнь–смерть–бессмертие” [15]. С него же начинается реалистическая разработка темы смерти и бессмертия.

Трубников Н.Н. (1929-1983) считал, что нет никакого раз навсегда заданного смысла (или отсутствия смысла) человеческой жизни. Человек — посредством своих замыслов и деяний — придает (или не придает) своей жизни определенный смысл. Общей же предпосылкой этого задания смысла жизни является существование феномена смерти. Ценность этого феномена, по мнению Н.Н.Трубникова, столь же высока, как и ценность самой жизни, ибо только благодаря существованию смерти человек способен по-настоящему оценить значимость жизни [16].

Демичев А.В. (1957-2000) разрабатывал тему смерти и ее место в жизни человека и человечества. Его докторская диссертация называлась: “Философские и культурологические основания современной танатологии” (1997). Он был поэтом, теоретиком художественного направления “некрореализма”, организовал Ассоциацию танатологов Санкт-Петербурга, был одним из инициаторов двух международных конференций под названием “Тема смерти в духовном опыте человечества” (1993, 1995), а также круглых столов “Смерть в новой архаике” (1990), “Смерть как проблема междисциплинарных исследований” (1992), “Смерть Ивана Ильича: стратегия чтения” (1992), “Смерть накануне XXI века” (1994), “Кладбище в жизни города” (1995). Был ответственным редактором пяти выпусков философского альманаха “Фигуры Танатоса”: “Символы смерти в культуре”. СПб, 1991; “Философские размышления на тему смерти”. СПб., 1992; “Тема смерти в духовном опыте человечества”. СПб., 1993; СПб., 1995; “Искусство умирания”. СПб., 1998. [17] А.В. Демичев выступил настоящим адвокатом-апологетом смерти, особо подчеркивал “преимущество смерти как последнего и надежного прибежища от скуки бессмертия”. По его мнению “ценность и значение философской танатологии прежде всего в том, чтобы помочь человеку, скованному страхом и трепетом, обрести достоинство перед лицом смерти, а значит, — и жизни тоже” [18].

О.С.Пугачев исследовал этическую сторону проблемы бессмертия в русской философской традиции конца 19-го — начала 20-го века [19]

В трудах И.В.Вишева содержится большой материал, основанный на анализе данных естественных наук, достижений медицины и техники [20]. Им проанализированы разные гипотезы, концепции, касающиеся разных аспектов соотношения жизни, смерти, бессмертия. Его докт. диссертация: “Проблема смерти и бессмертия человека: становление, эволюция, перспективы решения” (1990 г.). И.В.Вишев выдвинул идею достижения практического бессмертия человека и представил ее обоснование. Он полагает, что эта идея должна быть включена в повестку дня жизни человеческого сообщества как научно-практическая задача.

Под практическим бессмертием И.В.Вишев понимает не абсолютное, а условное бессмертие. Следует еще и еще раз подчеркнуть, — пишет он, — понятие “практическое бессмертие человека” обозначает целеустремленное достижение способности человека к такой долгой жизни, которая не ограничивалась бы никаким естественным пределом, и потому можно было констатировать — он стал практически бессмертным” [21]. Как видим, в проблеме достижения практического бессмертия И.В.Вишев акцентирует внимание на экстенсивной стороне человеческой жизни, на увеличении ее видовой продолжительности. Этим его позиция отличается от позиции, изложенной в настоящем труде под именем концепции “делания” бессмертия.

Глава 2. Жизнь, смерть, бессмертие

 2.1. Что такое жизнь?

Жизнь — способ существования живого (организмов, животных, человека), выражающийся как минимум в обмене веществом-энергией с окружающей средой и размножении (воспроизведении себе подобных). У живых организмов и существ жизнь — биологическая форма деятельности, у человека — биосоциальная форма.

Для человека жизнь — деятельность вообще, интегральная деятельность, жизнедеятельность в самом глубоком смысле этого слова. На фоне жизни человек осуществляет специальные или специализированные формы деятельности, такие как общение, познание, практическая деятельность, труд, отдых и т. д. Эти формы деятельности существуют и развиваются лишь в общем контексте жизни, жизнедеятельности субъекта.

Существуют три уровня человеческой жизни или три жизни человека:

1. Растительная жизнь — это питание, выделение, рост, размножение, приспособление.

2. Животная жизнь — это собирание, охота, защита, половое и иное общение, уход и воспитание детей, ориентировочная деятельность, игровая деятельность.

3. Культурная жизнь или жизнь в культуре — это познание, управление, изобретение, ремесло, спорт, художество (искусство), философия.

Такое деление жизни намечалось уже у Аристотеля (см. “О душе”, 413а 21 и далее, 414а30-415а10 и далее).

Эти три жизни относительно самостоятельны, одинаково важны для человека, взаимодействуют, взаимовлияют и опосредуют друг друга. В итоге мы имеем одну весьма многообразную, богатую, противоречивую, человеческую жизнь.

Наличие третьего уровня жизни у человека делает его жизнь принципиально отличной от жизни растения или животного и это отличие увеличивается с каждым шагом по пути прогресса культуры.

На основе сказанного можно дать такое определение: жизнь человека есть его жизнь как живого существа и жизнь в культуре.

2.2. Смысл жизни

Вопрос о смысле жизни есть прежде всего вопрос о том, является ли жизнь человеческая осмысленной, т. е. освещена ли она светом разума, мышления [22] или лишена смысла, бессмысленна, никак не управляется разумом человека.

Вопрос о смысле жизни есть также вопрос о ее ценности, значимости для самого человека. Имеет ли жизнь смысл, стоит ли жить? [23]

В этом вопросе есть еще такой оттенок: о смысле жизни мы говорим тогда, когда жизнь осмысливается в целом, когда выясняются вопросы “что такое жизнь?”, “для чего, зачем живет человек“, “для чего, зачем живу я“, “что я делаю в этом мире?“, когда наша жизнь осмысливается в контексте жизни всех людей, вообще жизни на Земле, вообще бытия мира.

Нужно четко различать понятия “смысл жизни” и “цель жизни”. Когда перед человеком стоит цель стать, например, врачом, ученым, инженером, то в этом еще нет ответа на беспокоящий его вопрос о смысле жизни (во всяком случае ответ ощущается им лишь интуитивно, в чисто эмоциональном ключе). Человек в своих размышлениях идет дальше: для чего нужно стать врачом, инженером, ученым? Таким образом, если цель указывает на то, к чему человек стремится, то смысл жизни говорит о том, во имя чего он это делает.

Некоторые люди, в т. ч. некоторые философы, полагают, что смысл жизни в том, чтобы искать этот смысл. Н.А. Бердяев, например, писал: “Пусть я не знаю смысл жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни, и я посвящу свою жизнь этому исканию смысла” (“Самопознание”, III глава). Такой взгляд на смысл жизни по форме не более чем игра слов, умничанье… Искать все время, всю жизнь смысл жизни — это какой-то инфантилизм. Взрослый, зрелый человек так или иначе находит смысл жизни и реализует его, живет осмысленной жизнью. Человек, ищущий смысл жизни, только пытающийся его найти, — это еще не определившийся, не сформировавшийся человек, который пока не состоялся как решающий жизненные задачи. Смысл жизни в этом похож на цель. Прежде чем достигать цель, двигаться от цели к результату, человек должен определить для себя цель, поставить ее. Но целеполагание — лишь первый этап. Человек совершает действия не для того только, чтобы поставить, определить цель, а для того, чтобы достигнуть ее. Так и смысл жизни. Поиск смысла жизни — первая часть проблемы. Вторая часть — реализация смысла жизни, смыслозначимая, осмысленная жизнь.

Далее, очень важно, с одной стороны, искать и находить смысл жизни, а, с другой, не переоценивать значение этого вопроса, не зацикливаться на поисках смысла жизни. Жизнь отчасти имеет смысл, а отчасти не имеет.

Жизнь имеет смысл в той мере, в какой она осмысленна, разумно организована, человечески значима.

Жизнь не имеет смысла, т. е. вопрос о ее смысле неуместен в той мере, в какой она автоматична и растительна, в какой она управляется инстинктами, регулируется органическими потребностями. Французское “селяви” (“такова жизнь”) как нельзя лучше передает ее автоматизм, растительность. Наличие этой второй стороны жизни позволяет человеку не напрягаться слишком сильно в поисках смысла жизни, не спешить с жизнезначимыми ответами и решениями, т. е. в какой-то мере расслабиться, отдаться потоку жизни, плыть по ее течению.

В чем же конкретно смысл жизни? Ясно, что каждый отвечает на этот вопрос по-своему. С другой стороны, в нем есть общие моменты. Это — любовь и творчество. В подавляющем большинстве случаев люди осмысляют-оценивают свою жизнь именно в русле этих двух категорий. Любовь поддерживает, умножает жизнь, делает ее гармоничной, гармонизирует. Творчество обеспечивает прогресс жизни.

2.3. Цель жизни

Цель “задает” целостность деятельности. Если это цель жизни, то она определяет целостность жизни. У человека, не имеющего цели жизни, и жизнь не реализуется как органическое целое в биосоциальном, т. е. человеческом смысле. “Жизнь без цели — человек без головы” — гласит народная мудрость.

Не всякий человек ставит перед собой цель жизни, но если ставит, то этим человек полагает ее как целенаправленную деятельность.

Вообще в реальной жизни существует целое дерево целей. Цель жизни — это главная или общая цель жизни. Помимо нее существуют либо подчиненные, промежуточные, либо побочные цели. Подчиненные и промежуточные цели — это цели, осуществление которых открывает путь к главной цели жизни, приближает к ней. Побочные или параллельные цели — это цели, которые формируют всю “кухню” жизни, обусловливают полноценное гармоническое развитие человека. В своей сумме они не менее важны, чем главная цель жизни (например, цель укрепить здоровье средствами физической культуры, построить дом, различные увлечения, хобби). В некоторых ситуациях возникает конфликт между главной целью жизни и побочными целями. Этот конфликт может завершиться либо победой главной цели жизни, либо победой побочных целей.

Главная цель жизни — это цель, осуществление которой оправдывает жизнь человека в целом, как личности, субъекта, стоящего где-то наравне с обществом, осознающего свои цели как цели человека вообще или цели того или иного сообщества людей. В главной цели жизни по логике вещей сливаются воедино стремления человека как индивидуума и цели общества.

Проблема определения цели жизни сродни проблеме выбора профессии. Более того, первая является, как правило, продолжением второй. В формировании цели жизни “участвуют” и случайность, и необходимость, и внешние обстоятельства, стимулы, и внутренние побуждения, мотивы.

В некоторых случаях бывает и так, что человек не останавливается на выборе какой-то одной цели жизни (яркий пример: две жизни А.П. Бородина как композитора и химика).

Если цель поставлена, то она становится законом деятельности, категорическим императивом, необходимостью, которой человек подчиняет свою волю.

Таким образом, можно видеть две стороны сознательной жизнедеятельности: целеполагание (поиски цели, выбор цели) и целенаправленность(целеустремленность, движение к цели, вернее, от цели к результату). Обе стороны важны для человека в равной степени.

Отдавая отчет в важности цели и связанных с ней целеполагания и целеустремленности, не следует, однако, абсолютизировать ее. Жизнь в некотором смысле есть единство цели и бесцельности, т. е. единство организованности и неорганизованности, труда и отдыха, напряжения и расслабления. Бесцельность реализуется прежде всего в том, что наряду с главной целью жизни существует множество побочных целей. Поиск и реализацию побочной цели (и вместе с тем отвлечение от главной цели) можно интерпретировать как бесцельность. Говорят же, что нельзя все время работать, думать об одном, что нужно отвлечься, развлечься, отдохнуть, снять напряжение, переключиться на другой род деятельности. Не случайно современный человек все больше внимания уделяет побочным занятиям, хобби, интуитивно сознавая, что напряжение труда, главной цели, главного дела жизни может просто уничтожить его.

Нужно также иметь в виду, что жизнь человека не всегда протекает на уровне целеполагания и реализации целей. Человек может совершать целесообразные действия, минуя стадию целеполагания, чисто инстинктивно, безотчетно. Например, потребность в отдыхе, сне может “реализоваться” в виде цели (поисков ночлега и т. п.) или непосредственно — человек незаметно для себя уснул в метро. Или такой пример: когда человек случайно касается рукой горячего предмета, то он отдергивает ее — здесь совершено целесообразное действие, но нет целеполагания и сознательного стремления к цели.

Когда возникает необходимость целеполагания? Вероятно тогда, когда между потребностью и ее удовлетворением имеется какое-то препятствие (не очень большое, но и не очень маленькое) или для удовлетворения потребности нужно совершить сложные ориентировочные действия.

2.4. С возрастом время жизни увеличивается или уменьшается?

Жизнь в известном смысле можно уподобить стакану воды. Разные люди по-разному оценивают наполненность стакана. Если оптимисты говорят: стакан наполовину полный, то пессимисты утверждают, что он наполовину пустой. Так и жизнь. С возрастом жизнь прибывает или уменьшается? Одни ощущают, что с возрастом жизнь увеличивается, расширяется. Действительно, само слово “возраст” указывает, что жизнь возрастает. Другие — что она уменьшается, сжимается как шагреневая кожа. Ведь чем дальше мы от рождения, тем ближе к смерти: чем больше мы живем, тем меньше осталось нам жить.

Одни говорят: Не тот стар, кто далек от колыбели, а тот, кто близок к могиле. (Из радиоспектакля)

Другие думают так, как сказал А. С. Пушкин в минуту печали:

Летят за днями дни,

и каждый час уносит частичку бытия.

С одной стороны, каждый час, действительно, уносит частичку бытия, если исходить из того, что каждый час приближает нас к смерти, сокращает как шагреневую кожу время жизни. Но, с другой, каждый час прибавляет частичку бытия, увеличивает время жизни, если отсчитывать его от дня рождения. Каждый час жизни, если он прожит с пользой-удовольствием, не только физически увеличивает время жизни, но и побеждает смерть, т. е. является шагом к бессмертию.

В свете сказанного становится понятным следующее высказывание одного из семи греческих мудрецов, Бианта: “Жизнь надо размеривать так, будто жить тебе осталось и мало и много“. (Диоген Лаэртский, с. 81). В самом деле, с одной стороны, нужно торопиться жить, делать дела, помня о том, что жизнь (и всё в ней) имеет срок. С другой, нужно ставить и достигать большие, долговременные цели, а также делать всё по возможности обстоятельно, с чувством, с толком, с расстановкой, как говорят, поспешать, не торопясь.

Древние — юные или старые?

Мы юнее древних или старее? Древние — старее нас или юнее? Древний мир — старый или юный по отношению к нам?

Этот вопрос высвечивает проблему: существует ли прогресс жизни или человечество деградирует, дряхлеет? Если рассматривать древних как юных и зрелых, а нас как старых и дряхлеющих, то ясно, что мы деградируем и движемся к концу. Если древних рассматривать как юных, а нас как возмужавших, повзрослевших, позрелевших, то, значит, мы сильнее древних.

Этот вопрос имеет такую сторону-подоплеку: древние мудрее нас, более знающие, более владеющие истиной или мы мудрее древних и более знающие? Верующие, считающие Библию священным писанием, вольно или невольно занимают позицию, что древние мудрее нас, больше нас знают и т. д. и т. п. В Средние века в Европе господствовала точка зрения, по которой древние были мудрее нынешних. Тертуллиан, один из отцов церкви, утверждал: “Истина существовала первоначально, а заблуждение явилось впоследствии” (с. 177) [24]. Критерием истины являются одинаковость, единодушие, древность. “Учение наше древнее всякого другого; а потому оно и истинно” (Там же, с. 182). Кстати “недвижный” Китай потому и был недвижным, что на протяжении тысячелетий свято чтил древность, древние обычаи, традиции, установления. Самый известный и самый почитаемый мыслитель Китая — Конфуций — провозгласил: “Нет ничего лучшего, чем следовать древним”. Этот тезис можно рассматривать как вечный девиз воспитания по китайскому образцу. С самого детства китайцы впитывают в себя традиции и наследие духовной культуры своего народа, следуя его заветам: “Из древних, чудесных камней сложите ступени будущего”.

2.5. Конечное и бесконечное

“Жизнь человека выражается в отношении конечного к бесконечному”
И.А. Бунин [25]

Смерть и бессмертие — частные выражения всеобщих категорий конечного и бесконечного. Вполне естественно, их анализу должен предшествовать анализ указанных категорий.

Проблема конечного и бесконечного — одна из самых сложных и запутанных. Прежде всего это связано с выражением понятий конечного и бесконечного в языке. Исторически понятие бесконечного возникло как отрицание конечного. На это указывает этимология слова “бесконечное”. Оно буквально означает “неконечное”, то, что не является конечным (так не только в русском, а и в других языках: древнегреческом — apeiron, латинском — infinitum, немецком — unendliches, английском — endlessness и т. д.). В течение многих веков и тысячелетий печать отрицательного содержания слова “бесконечное” лежала тяжким бременем на понятии и категории бесконечного. До сих пор некоторые исследователи понимают бесконечное именно в этом простом отрицательном смысле. Э. Кольман, например, пишет: “Как я считаю, “бесконечность” является, собственно, просто формальнологическим отрицанием “конечности”, отношение между ними контрадикторно (т.е. противоречиво, как А и не-А — Л.Б.)” [26]. Формальнологический подход к соотношению конечного и бесконечного мы должны отвергнуть как совершенно бессодержателъный и пустой. В самом деле, с точки зрения формальной логики в объем понятия “не-конечное” входит все, что угодно, кроме самого конечного. Например, “острое”, “влажное”, “глупое”. Ясно, что бесконечное не является такого рода “неконечным”. Оно не просто отрицание, а “свое иное” конечного. “Свое” в словосочетании “свое иное” означает, что конечное и бесконечное не являются самостоятельными определениями, а принадлежат или относятся к более общей категории, которая делает их своими друг для друга (эта категория либо подразумевается, либо называется; в нашем случае чаще всего называется “количество”).

Именно как “свое иное” конечного понимают бесконечное его исследователи. Далее, это было бы совсем неплохо, если бы отношение “своего иного” быловзаимным: не только бесконечное — “свое иное” конечного, но и конечное — “свое иное” бесконечного. Но в том-то и дело, что многие исследователи рассматривали и продолжают рассматривать бесконечное лишь в его отрицательном содержании, как иное конечного, пусть свое, но все же иное конечного, а конечное — как всецело положительную категорию, играющую роль базового определения, точки отсчета для характеристики бесконечного. В соответствии с такой логикой на долю бесконечного достаются исключительно отрицательные определения: неопределенность, неупорядоченность, иррациональность и т. п.

Первыми философами, рассматривавшими бесконечное (беспредельное) как неопределенное, неупорядоченное, иррациональное, по существу, как антитезу бытия, были пифагорейцы. Числу как символу определенности, завершенности, совершенства они противопоставляли “беспредельное” — символ неопределенности, незавершенности. Пифагорейское учение представляет мир в виде шара, окруженного со всех сторон “беспредельным”. “Беспредельное” пифагорейцев, в отличие от апейрона Анаксимандра, не является первоначалом, оно противопоставлено вещам и явлениям мира как совершенно от них отличное и не связанное с ними. Поздние пифагорейцы понимали под беспредельным просто пустоту, отсутствие всякого бытия, небытие [27]. Одним словом, к пределу пифагорейцы относили все положительное, к беспредельному все отрицательное. “В доксографии, — пишет А.С. Богомолов, — мы постоянно встречаемся с отождествлением беспредельного с ataktos — беспорядочным, даже беспутным; с alogos — непостижимым, бессмысленным, неразумным и т. д. (см. Heidel W. Peras and apeiron in the pythagorean philosophy. — Archiv fur Geschichte der Philosophie. Bd XIV. 1901). Установлена и связь “по вертикали” предела и беспредельного и соответствующих им категорий с хорошим и дурным” [28]. Противопоставление предела и беспредельного в социально-нравственном плане ассоциировалось с противоположностью закона и беззакония. Об этом говорит сохраненная Диогеном Лаэртским (VIII 23) фраза: “Содействовать закону, с беззаконием воевать” [29]. Известно также высказывание пифагорейца Филолая: “Ложь и зависть присущи природе беспредельного, бессмысленного и неразумного” [30]. “Можно сказать, —­ пишет В.В. Соколов, — что пифагорейская противоположность предела и беспредельного — это по существу первая формулировка противоположности рационального и иррационального. Предел означает познаваемость мира, осуществляемую в различных числовых закономерностях, открытых пифагорейцами, особенно в геометрии (например, известная всем теорема Пифагора), а также в акустике (например, зависимость высоты тона звучащей струны от ее длины). Беспредельное же как выражение иррационального тоже имело свою математическую иллюстрацию в открытой пифагорейцами несоизмеримости стороны квадрата и его диагонали. В пифагорейской категории беспредельного можно усматривать связь с хаосом Гесиода” [31].

Пифагорейскую точку зрения на бесконечное разделяли крупнейшие мыслители древности — Платон и Аристотель. Последний оставил после себя подробное исследование проблемы бесконечного (см.: Физика III 4-8; Метафизика ХI 10).

Если суммировать все сказанное Аристотелем по данной проблеме, то вырисовывается сложная и противоречивая картина.

Во-первых, исходя из буквального значения слова “беско-нечное” и опираясь на пифагорейскую традицию, греческий мыслитель выдвинул и обосновал идею потенциально бесконечного, т. е. всегда незавершенной, открытой, незамкнутой бесконечности, которая существует только в возможности, а в действительности оконечивается. Конечное Аристотель рассматривал как базовое, всецело положительное определение, а потенциально бесконечное — как его негативный слепок, как “лишенность” [32].

Во-вторых, Аристотель засвидетельствовал, пусть под критическим углом зрения, основные моменты концепции актуально бесконечного [33].

В-третьих, параллельно (и вопреки) своей основной концепции бесконечного Аристотель поддержал и развил идею древних о бесконечном как вечном и непреходящем, как бесконечном круговом движении [34].

* * *

Итак, с нашей точки зрения реальные конечное и бесконечное существуют в единстве друг с другом, как моменты количества. В математике имеют дело с различными идеализациями конечного и бесконечного, возникают и конкурируют теории, берущие за основу либо одно, либо другое, либо третье. Так, существует финитная математика или математика конечного. А, с другой стороны, с ней сосуществует и конкурирует математика бесконечных множеств (актуально бесконечного). Существуют также и промежуточные концепции математики, признающие потенциальную бесконечность, но отрицающие актуальную. Ясно, что общие понятия, отражающие реальные конечное и бесконечное, не то же самое, что математические абстракции конечного и бесконечного. Как категории мышления (и, соответственно, как философские категории) они богаче и глубже математических понятий конечного и бесконечного. С другой стороны, последние обладают большей определенностью и они успешно “работают” в естественнонаучном познании и в практике. Математические и конкретно-научные абстракции конечного и бесконечного расширяют эмпирическую базу познания реальных конечного и бесконечного.

Вопрос о соотношении конечного и бесконечного следует решать двояко. С одной стороны, бесконечное внешне конечному, есть выход за пределы конечного; там, где есть бесконечное, нет конечного, и, наоборот, где есть конечное, нет бесконечного. Здесь налицо простое отрицание одного другим. Об этом говорит и этимология слова “бесконечное”. С другой стороны, бесконечное — как “свое иное“, как противоположность конечного — внутренне ему. Иными словами, отношение конечного и бесконечного является не только внешним, но и внутренним, не только отрицательным, но и положительным. Это такая пара противоположных определений, которые не существуют друг без друга, взаимоопределяются.

Нетрудно показать, что в известном смысле всякое конечное внутри себя бесконечно, т. е. то, что мы принимаем за конечное, в себе, внутри себя бесконечно. Нечто только тогда конечно, когда оно выходит за пределы самого себя, т. е. когда оно или сравнивается, или реально взаимодействует с чем-либо другим, или переходит в другое.

Возьмем сначала конечное в пространственном смысле — ограниченное. Всякий раз, когда мы говорим об ограниченном, то имеем в виду, что это ограниченное ограничено чем-то другим. Иначе невозможно было бы провести границу. Только при условии, что есть другое, кроме этого нечто, можно говорить об ограничении нечто. Другое и “делает” нечто ограниченным, т. е. конечным. Иными словами, всякое тело ограничено другими телами, а не потому, что оно внутри себя, само по себе ограничено. Значит, внутри себя ограниченное (нечто, принимаемое за ограниченное) неограниченно, бесконечно, попросту говоря — целая вселенная. Любое тело, атом или частица, если бы не было других тел, атомов, частиц, представляли бы собой вселенную. В какой-то мере это так и есть.

Теперь возьмем конечное во временном аспекте — как временное, преходящее. Всякое нечто когда-то не существовало и когда-то не будет существовать. Временное, преходящее означает, что до этого временного существовало другое временное, из которого оно возникло, и, в свою очередь, “уступит место” другому временному, которое будет существовать после него. Таким образом, другие временные до и после этого временного оконечивают его во времени. Но внутри себя, само по себе это нечто не конечно, не временно, не преходяще, а вечно. Вечность — не потусторонняя категория; она присутствует здесь, сейчас, внутри того, что мы принимаем за временное, преходящее. Диалектическая связь вечного и преходящего состоит не только в том, что первое “складывается” из второго (преходящих “вещей”), а и в том, что вечное присутствует в самом преходящем. “Механизм” этого присутствия хорошо показал еще Эпикур на примере соотношения жизни и смерти. “Смерть, — писал он, — не имеет отношения к нам: ибо то, что разложилось, не чувствует, а то, что не чувствует, не имеет никакого отношения к нам”. Этим рассуждением Эпикур как бы развел жизнь и смерть по разным “углам”. Он наглядно продемонстрировал, что конечность бытия и само бытие — разные “вещи”. Об этом же говорит и другой его афоризм: “Когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем” (см. также стр. 30). Пусть смерть оконечивает жизнь индивидуума, но поскольку она нечто другое по сравнению с жизнью, постольку сама жизнь внутри себя не смертна, не временна, т. е. вечна, бессмертна. Правильно сказал Эмерсон: “Жизнь — это вечность в миниатюре”. Мы живем ради того, чтобы жить, а не ради того, чтобы умереть.

Итак, вечное присутствует в том, что мы принимаем за временное, преходящее. Повторимся здесь: прав был Гегель, когда истинное бесконечное характеризовал как посюстороннее, замкнутое в себе, актуально бесконечное. Знаменательно, что истинную бесконечность он представлял именно в виде круга (“Истинная бесконечность, повернутая обратно к себе, имеет своим образом круг, достигшую себя линию, которая замкнута и всецело налична, не имея ни начального пункта, ни какого-либо конца” [35]. Как мы уже говорили, круг в нашей версии категориальной логики является геометрическим образомвнутреннего противоречия, определяемого как взаимопереход противоположностей. Круг же является образом обратимого времени (“круг времени”), обратимых процессов, обусловливающих существование целостных материальных образований (стабильных элементарных частиц, атомов, молекул, твердого тела и т. д.). Вспомним также, что круг (колесо, шар) у многих народов был символом вечности, незыблемости, порядка.

Могут спросить: а как быть с бесконечным многообразием, неисчерпаемостью, всегда незавершенным процессом смены состояний? Это так называемая открытая или незамкнутая бесконечность. Вслед за Гегелем скажем, что она не является истинной бесконечностью. Она якобы — как бы — квазибесконечность. Ее место — где-то в промежутке между конечным и бесконечным. В ней конечное переходит в бесконечное. Открытая бесконечность не является подлинной бесконечностью еще потому, что она, если брать ее целиком, существует только в возможности, потенциально. Актуально она существует лишь в виде конечного.

[Выше мы уже говорили, что слово “бесконечное” обозначает, представляет не одно, а два понятия или, лучше сказать, две категории бесконечного: бесконечное в смысле сильного отрицания, противоположности конечного (антиконечного) и бесконечное в смысле слабого отрицания, полуотрицания конечного, просто как неконечное, нескончаемое. Первое бесконечное фигурирует в философии и науке под именами абсолютного, актуального, действительного, собственного, истинного, категорематического бесконечного. Второе бесконечное фигурирует под именами потенциального, несобственного, синкатегорематического бесконечного, неистинной, дурной бесконечности, бесконечного прогресса, ряда.]

Квазибесконечное (промежуточное между конечным и бесконечным)

Хотелось бы несколько развить мысль о промежуточных, переходных состояниях-звеньях между конечным и бесконечным. Мы рассматриваем конечное и бесконечное не как противостоящие друг другу стороны, не имеющие никаких точек соприкосновения между собой, а как противоположности, постепенно переходящие друг в друга. Такому взгляду на соотношение конечного и бесконечного мешает установившаяся среди философов традиция (о чем мы говорили выше) рассматривать бесконечное как неконечное, т. е. по принципу “или-или”: либо конечное, либо бесконечное — третьего не дано. Традиция обусловлена в значительной мере некритическим отношением философов к особенностям формирования слова и понятия “бесконечное” в естественном языке, а именно тем, что это понятие образовано путем приставления к слову “конечное” частицы “бес”, т. е. через простое отрицание. В самом слове “бесконечное“ мы видим только отрицательное содержание. Это противоречит реальному смыслу понятия “бесконечное”, которое, напротив, выражает нечто в высшей степени положительное (вечное, незыблемое, непреходящее). Нужно отказаться от буквального понимания термина “бесконечное” и основанной на нем традиции рассматривать бесконечное лишь в его противопоставленности конечному. Так же, как между качественными субкатегориями “всеобщее” и “специфическое” существуют промежуточные звенья, выражаемые понятиями “общее”, “частное”, так и между бесконечным и конечным имеются плавные переходы, выражаемые теми или иными понятиями. Если, например, взять конечное существование во времени (временное, преходящее), то можно увидеть, как различны сроки существования тел и организмов. Время существования стабильных элементарных частиц (протонов, электронов) сравнимо с временем существования нашей части Вселенной (15-18 млрд лет), т. е. приближается к бесконечности. А, с другой стороны, время существования нестабильных элементарных частиц исчезающе мало (например, продолжительность жизни нейтральных пионов /p°-мезонов/ — около 10^-16 с [36]). Таким образом, границы временного, преходящего “простираются” от исчезающе малого до чрезвычайно длительного, долговременного, долговечного. Мы привели пример с элементарными частицами, т. е. неорганическими телами. Не менее впечатляюще различие между сроками существования живых организмов: от нескольких часов (бабочки-однодневки) до нескольких десятков тысяч лет (некоторые виды деревьев).

2.6. Смерть-бессмертие в их отношении к конечности-бесконечности существования

В живой природе и человеческом обществе связь конечного и бесконечного приобретает характер взаимоопосредствования. Это отчетливо видно на примере соотношения смертности и бессмертия.

Первоначально живое являло собой скорее промежуточную, переходную форму конечного и бесконечного, чем их взаимоопосредствование. В делениипростейших одноклеточных организмов мы видим некоторую нераздельность, непосредственный переход от конечного к бесконечному (конечное еще не отдифференцировано достаточно четко от бесконечного, а бесконечное от конечного; индивидуум и род еще не обособились друг от друга. Деление одноклеточного организма есть просто его тиражирование, копирование, повторение). Тем не менее уже в делении выступают основные черты размножения — величайшего завоевания жизни. Возьмем для сравнения кристаллическое тело и живой одноклеточный организм. Первое сохраняет себя лишь благодаря устойчивости химических связей между его “частями” и устойчивости самих “частей” — атомов. Возмущающие действия среды сразу или постепенно разрушают кристаллическое тело, прекращают его существование, оконечивают. Конечность кристаллического тела, таким образом, не подконтрольна ему самому, внешня ему. Если нет возмущающих действий среды, то такое тело может существовать неопределенно долго, почти вечно. С другой стороны, оно совершенно беззащитно перед внешней средой и его существование может прекратиться в любой момент. В самом кристаллическом теле нет программы его оконечивания, саморазрушения, перехода в другое тело. Химическая связь, благодаря которой оно существует, “нацелена” только на сохранение, на “химическое бессмертие”. Конечное и бесконечное оказываются для бытия кристаллического тела, хотя и взаимозависимыми, но все же достаточно равнодушными друг к другу противоположностями.

Совсем другое мы видим у живых организмов. Программа оконечивания заложена в них самих. Если химическая связь внутри кристаллического тела “нацелена” только на сохранение, то биохимические процессы, происходящие в живом организме, направлены не только на его сохранение, но и на преобразование, на переход в другой организм и даже на смерть, т. е. разрушение, распад — в случае многоклеточных организмов. Конечный срок жизни живого организма запрограммирован в нем самом: конечное, таким образом, присутствует в самом бесконечном, опосредует его. Это одна сторона соотношения конечного и бесконечного применительно к существованию живого. Другая сторона состоит в том, что хотя живой организм и оконечивает себя, он все же сохраняет, обессмертивает себя, делает себя бессмертным — благодаря воспроизведению себе подобных. Своим размножением организм как бы предупреждает разрушающее действие времени, осуществляет прорыв в бессмертие. Кристаллическое тело — игрушка в “руках” природной стихии, его время “жизни” целиком зависит от прихотей окружающей среды. Живой организм, включив в себя конечность, изменчивость, получил возможность приспосабливаться к изменяющимся условиям среды и этим в какой-то мере обезопасил себя от них. Он поставил сам себе предел существования, но так, что его конец совпадает с началом существования подобного ему организма, являющегося для него дочерним. Последний продолжает “дело” приспособления к изменяющимся условиям среды и так до бесконечности. Живой организм, таким образом, обладает пластичностью, которая совершенно не свойственна кристаллическому телу.

Кристаллическое тело не знает воспроизведения себе подобных и поэтому по отношению к нему бессмысленно говорить о бессмертии рода. Его “жизнь” целиком ограничивается рамками “индивидуального” существования. Жизнь же организма неотделима от жизни рода. Его бренность как бы нейтрализуется, снимается в бессмертии рода. С другой стороны, последнее возможно лишь при наличии конечных существований отдельных организмов.

Далее, если внимательно приглядеться к различиям внутри живого, то можно увидеть, что для одноклеточных организмов, размножающихся путем митотического деления, противоположность конечности и бесконечности существования не так ярко выражена, как для многоклеточных организмов, размножающихся половым путем. (Выше я уже говорил о том, что первоначально живое являло собой скорее промежуточную форму конечного и бесконечного, чем их взаимоопосредствование, предполагающее яркую выраженность того и другого как противоположностей). О конечности существования одноклеточных нельзя говорить как об их смертности. Соответственно и об их бессмертии в строгом смысле говорить нельзя. Ведь бессмертие — противоположность смертности. Одно без другого не существует. Если нет смертности, то нет и бессмертия. Мы же не говорим о разрушении кристаллического тела как о его смерти и о неопределенно долгом существовании тела как о его бессмертии. Конечно и одноклеточные организмы погибают, если условия среды для них крайне неблагоприятны. Но их гибель не есть их смерть в точном смысле этого слова. В них самих нет “механизма”, программы умирания, смерти, как это мы видим у многоклеточных организмов. Последние при любых условиях среды запрограммированы на смерть. Одноклеточные же запрограммированы только на деление, размножение и если погибают, то лишь при неблагоприятных изменениях окружающей среды. Ученые говорят о проверенном в эксперименте делении парамеции в течение 8400 поколений как доказательстве возможности неограниченного процесса последовательных делений. Но сама жизнь демонстрирует нам это на каждом шагу. В настоящее время на 3емле существуют и процветают многочисленные одноклеточные организмы, которые начали делиться, размножаться миллиарды лет назад. Они фактически не знают смерти! Они делятся и делятся практически бесконечное число раз, пока существуют благоприятные условия среды.

В свете сказанного хотелось бы обратить особое внимание на необходимость четкого разграничения понятий “гибель” и “смерть”. Не все, что является гибелью, заслуживает названия смерти и, наоборот, не все, что умирает, гибнет. Строго говоря, смерть — ­это прекращение жизнедеятельности многоклеточного организма в результате совместного действия внутренних и внешних факторов жизни (естественного развития организма и неблагоприятных условий среды). Одноклеточные организмы, делящиеся митотически, не умирают, поскольку их естественное развитие приводит к делению, а не к смерти. Если их жизнедеятельность прекращается, то не в результате естественного развития, а вследствие неблагоприятных внешних воздействий. Поэтому прекращение их жизнедеятельности следует называть не смертью, а гибелью. Гибель — это прекращение существования чего-либо живого (или связанного с ним) вследствие внешних неблагоприятных воздействий. Гибнут не только отдельные живые организмы, но и их сообщества (надорганизменные образования — популяции, человеческие цивилизации, народы, государства), гибнут также предметы культуры и т. д.

Итак, феномен смертности возникает лишь на стадии многоклеточных организмов, размножающихся половым путем. Эти организмы не просто гибнут, а умирают. Их смерть обусловлена как внешними случайными причинами, так и внутренними условиями существования, что дает основание рассматривать ее как необходимый момент оконечивания жизни многоклеточных организмов.

На запрограммированный характер смерти у высших организмов косвенно указывает такой факт. Отдельные организмы в силу каких-то наследственных аномалий ускоренно проходят этапы жизненного цикла и умирают намного раньше своих сородичей. Медицинская статистика знает случаи, когда новорожденные оказывались маленькими стариками. Индивидуальное развитие многоклеточного организма закономерно приводит его к смерти.

Смерть как запрограммированный конец — эволюционное приобретение жизни и не исключено, что человек, изменив соответствующим образом свою генетическую программу, может покончить со смертью. Жизнь как таковая не носит в себе зародыш смерти. Она, бесспорно, носит в себе зародыш изменения, преобразования, но не смерти, а тем более не гибели.

Возникновение смерти как явления оконечивания жизни привело к большей дифференциации (большему противопоставлению) конечного и бесконечного. Смертность отдельного биологического индивида и бессмертие рода — это, в известном смысле, кричащие противоположности. С другой стороны, большая дифференциация конечности и бесконечности существования сопровождалась углублением их взаимоопосредствования, опосредствующих связей между ними. Половое размножение как раз играет роль такого опосредователя. Оно, с одной стороны, противопоставляет организм и род (конечное и бесконечное), а, с другой, является связующим звеном между ними.

Противопоставляющая роль полового размножения состоит в том, что оно, во-первых, делает ненужным индивидуальное “бессмертие” организма и, во-вторых, при половом размножении организм не повторяется полностью в своем потомстве, не тиражируется один к одному и, следовательно, не сохраняет себя в своей особенности. Конечность, особенность, индивидуальность отдельного организма выступает в этом случае ярче, острее, обнаженнее.

Роль полового размножения как связующего звена состоит в том, что оно “приобщает” организм к бессмертию и в гораздо большей степени, чем это было у делящихся организмов. Продолжение рода — реальное биологическое бессмертие высших организмов. В нем мы видим постоянный переход конечного в бесконечное, а бесконечного в конечное, причем так, что ни конечное, ни бесконечное не исчезают, но сохраняются как моменты этого перехода. В чисто конечном существовании нет продолжения рода, как нет его и в чисто бесконечном существовании.

———————

В человеческом обществе происходит дальнейшее углубление взаимоопосредствования конечного и бесконечного. Проблема смертности и бессмертия осознается и решается как одна из важнейших проблем человеческого бытия.

Многие философы связывают эту проблему с проблемой смысла жизни. И это справедливо, поскольку данная проблема заставляет человека, хочет он того или нет, осмысливать жизнь в целом.

Жизнь, смерть, бессмертие — явления одного порядка. И если жизнь противоположна смерти, а смерть — бессмертию, то, следовательно, жизнь и бессмертие суть одно. Из этого умозаключения мы можем видеть, что бессмертие — не потусторонняя для жизни категория, а внутренне присуще ей. С другой стороны, смерть (как это мы выяснили раньше) не совсем внешня жизни, хотя и противостоит ей. Правильно поэтому сказать так: жизнь создает и разрешает противоречие между смертностью и бессмертием. В этой формуле — общее решение проблемы смертности и бессмертия.

Точка зрения, которая противопоставляет смертность и бессмертие, считает их несовместимыми, несоединимыми, в конечном счете парализует волю и разум людей или заводит их в тупик В самом деле, тот, кто отрицает смертность и верит в личное бессмертие (бессмертие души), тем самым обесценивает реальную жизнь, как бы сказать, совместную жизнь души и тела. А тот, кто считает, что человек только смертен, стремится жить одним днем, не заботясь о будущем, не заботясь об улучшении жизни вообще, так как для него существует только понятие его конкретной, данной жизни.

Здесь взяты крайние случаи, но они наглядно показывают, к чему может привести противопоставление смертности и бессмертия, абсолютизация одной из сторон этого противоречия жизни.

Глава 3. Жизнь против смерти

В этой главе рассматриваются вопросы:

1. Смерть как Абсолют (мыслительные и эмоциональные абсолютизации смерти; абсолютизация смерти как феномен культуры [некрофилия антикультуры]; о так называемом “праве на смерть”; философия убийства и др.)

2. Смерти нет оправдания (критика утверждений о положительной ценности смерти).

3. Эвтаназия — “хорошая смерть”.

Глава 4. Бессмертие как Абсолют

В этой главе рассматриваются вопросы:

1. О притягательности идеи личного бессмертия.

2. Почему абсолютное личное бессмертие невозможно?

Глава 5. Стрела жизни: от смерти к бессмертию

5.1. Живая связь смертности и бессмертия

Выше говорилось о том, что жизнь создает и разрешает противоречие между конечностью и бесконечностью существования. Это — общее решение проблемы. Как же конкретно “работает” указанное противоречие? Существуют, по крайней мере, три формы связи-взаимоопосредствования конечного и бесконечного применительно к человеку: любовь, творчество, стремление к активному долголетию (продлению жизни). Как уже отмечалось, в живой природе взаимоопосредствование конечности и бесконечности существования осуществляется благодаря размножению организмов и, в особенности, половому размножению. Ясно, что и в человеческом обществе в снятом виде (на более высоком уровне становления) сохраняется это биологическое взаимоопосредствование. Семейно-брачные отношения и лежащая в их основе любовь являются естественным продолжением полового размножения. Воспроизведение себе подобных по-прежнему остается первейшей обязанностью людей как живых существ. Между тем противоречие между конечностью и бесконечностью существования обретает новые, специфически человеческие черты. Границы взаимоопосредствования этих противоположностей раздвигаются благодаря появлению и развитию творческой активности людей. Творчество, как и любовь, служит реальным “представителем” бессмертия (бесконечного существования) в конечной жизни людей. Дети и творения — реальные опосредователи конечного бесконечным. Они же своеобразно оконечивают (сообщают завершенность) кажущейся бесконечной (нескончаемой) жизни индивидуума.

Третья форма связи конечности и бесконечности существования — стремление к активному долголетию, продлению жизни, последовательное решение проблемы нескончаемого существования.

Итак, с одной стороны, человеку суждено узнать, осознать, что он смертен, невечен. С другой, человек жаждет бессмертия, стремится к нему, добивается его. И это понятно. Смысл жизни состоит в том, чтобы делать ее бессмертной. Я не утверждаю, конечно, что человек может достигнуть полного бессмертия (личного, индивидуального бессмертия, как еще говорят). Но стремиться к бессмертию он может и обязан. Такую позицию, чтобы не путать ее с концепцией иммортализма, можно назвать — по аналогии с философией — филоиммортализмом. Как не существует абсолютной мудрости и философы скромно именуют себя лишь любителями мудрости (буквально любомудрами), так не существует абсолютного бессмертия и люди могут называть себя лишьфилоимморталистами, т. е. стремящимися к бессмертию, охотящимися за бессмертием, любящими бессмертие, делающими его.

Стремление к бессмертию не есть просто стремление, подобно вечной охоте за убегающим призраком (как иногда бывает в дурном сне: мы чего-то добиваемся или пытаемся избежать и нам это никак не удается; в результате возникает ощущение мучительной неудовлетворенности, бессилия). Стремление к бессмертию осуществляется в форме его делания. Делание бессмертия как раз и выражает процесс движения, приближения к нему. Это движение, приближение осуществляется благодаря нашим сознательным усилиям, действиям — любви, заботе о потомстве, творчеству, борьбе за продление жизни.

Диалектика смертности и бессмертия сродни диалектике относительной и абсолютной истин. Абсолютная истина — это полное, исчерпывающее знание об объекте, иначе говоря, полное совпадение наших представлений с предметом познания. Мы никогда не достигнем абсолютной истины (объект бесконечен и познание его бесконечно), но стремится к ней должны, иначе не будет прогресса познания. Мы никогда не достигнем полного бессмертия, но стремиться к нему — наш долг, иначе не будет прогресса жизни. (Уподобление стремления к бессмертию стремлению к абсолютной истине тем более оправдано, чтопознание является видом творчества и в качестве такового вносит свой вклад в “делание” бессмертия.)

В соотношении относительной и абсолютной истин есть еще один момент, который помогает понять соотношение смертности и бессмертия. Абсолютная истина не только цель познания, идеал, к которому стремится познающий субъект, но и нечто налично присутствующее в нашем знании. Говорят ведь философы, что в относительно истинном, ограниченном, приблизительном знании имеются зерна абсолютной истины. Абсолютная истина не отгорожена китайской стеной от относительной. И наше знание по-настоящему являет собой единство относительной и абсолютной истин. Так и жизнь человека. Да, она конечна, ограниченна в пространстве и времени. Но, с другой стороны, в индивидуальной человеческой жизни есть зерна бесконечности, вечности, бессмертия. Эти зерна я называю актуальным бессмертием. Делание бессмертия есть, таким образом, не только делание посмертного, потенциальногобессмертия, но и делание сегодняшнего, прижизненного, актуального бессмертия. Об этом подробнее будет сказано несколько ниже.

5.2. Как мы “делаем” бессмертие?

Продолжение человеческого рода, любовь

Поскольку личное бессмертие невозможно, постольку перед людьми всегда стояла и будет стоять проблема продолжения рода, воспроизведения себе подобных. Как говорил Платон, смертное, в отличие от божественного, не остается всегда одним и тем же, но устаревая и уходя, оставляет новое свое подобие.

Пока люди не изобрели иной способ воспроизведения себе подобных, они должны рожать-растить детей и решать связанные с этим проблемы любви, брака и семьи.

Прежде всего о проблеме рождаемости. Социологи и демографы давно уже бьют тревогу: падает рождаемость, все более угрожающими становятся факторы, ведущие к депопуляции, т. е. вымиранию населения. Демографы называют порог — 2,15 ребенка на одну женщину, — ниже которого происходит уменьшенное воспроизводство человека. Имеются уже целые страны, в которых уровень рождаемости значительно ниже этого порога. Недавно С. П. Капица назвал цифру — 1,15 ребенка на женщину в европейских странах и в России.

Бич современного культурного общества — малодетная семья (однодетные и двухдетные семьи). Демографы подсчитали, что если бы все семьи были двухдетными, то население страны уменьшилось бы вдвое через 350 лет. А если бы все семьи были однодетными, то оно уменьшилось бы вдвое уже через 53 года. Дело как раз идет к тому, что преобладающей формой семьи становится однодетная. Более того, сама семья как социальный институт распадается. И это понятно. Возникла ситуация порочного круга. Малодетность приводит к тому, что последующие поколения людей, выросшие в малодетных семьях, утрачивают необходимые качества для совместной жизни в семье, вследствие чего заключаемые браки становятся все менее и менее прочными.

Факты таковы, что современному цивилизованному обществу грозит медленная смерть, если не будут предприняты серьезные меры по повышению рождаемости, укреплению семьи или ее преобразованию в иной социальный институт, благоприятный для воспроизводства человека.

Как видим, проблема “делания” бессмертия самым тесным образом связана с проблемой рождаемости и, соответственно, с проблемами любви, брака и семьи. Все наши успехи в области науки и техники, все наши культурные достижения ломаного гроша не стоят, если не будет решена проблема воспроизводства человека. В результате депопуляции, вымирания просто некому будет пользоваться плодами науки, техники, культуры. Современное общество развивается однобоко и рискует оказаться невольным самоубийцей. Нужен сбалансированный подход. Логика “делания” бессмертия требует, чтобы проблемам воспроизводства человека уделялось, по крайней мере, не меньше внимания, чем развитию экономики, науки, техники, культуры. Пока этого нет. Взять хотя бы любовь. Она находится как бы в фокусе проблем воспроизводства человека. И что же? Может ли общество “похвастаться” достаточным вниманием к нуждам и запросам любви? Нет, конечно. Когда любящие молодые решают создать семью, то далеко не всегда они имеют возможность “свить свое гнездо”, т. е. жить совместно в нормальных жилищных условиях. Далее, очевиден такой факт, как ухудшение благосостояния семьи в результате рождения ребенка. Имеющие детей явно проигрывают в экономическом отношении тем, кто не имеет детей. Труд родителей по-настоящему не оценен обществом. Можно прямо сказать, что современное общество проводит антидетскую политику. Такая политика близорука и чревата медленной смертью общества. Нужно, наконец, осознать важность охраны самого человека как живого существа, как уже осознали важность охраны окружающей среды. Нужно осознать, наконец, необходимость неотложных мер по налаживанию устойчивого воспроизводства человека (не за счет “плодовитости” сельских жителей, которых становится все меньше и меньше, а за счет разумно организованного, сбалансированного труда, отдыха и быта городских жителей).

Теперь о любви. Могут задать вопрос: почему связывается продолжение человеческого рода с любовью. Первое — нечто жизненно важное, необходимое, второе — вроде бы всего лишь чувство, нечто эфемерное, не очень обязательное. Действительно, если любовь — только чувство, то, наверное, неправильно связывать ее исключительно лишь с половой любовью, от которой появляются дети. В том-то и дело, что любовь не только и даже не столько чувство. В главном своем значении она есть деятельность — деятельность ума, души и тела. К любви следует относиться как к особой форме человеческой деятельности. Как чувство, противоположное ненависти, она проявляет себя во всех видах человеческой деятельности и общения, но как специальная деятельность она осуществляется только в половом общении мужчины и женщины. Половое же общение нужно не только и не столько ради самого общения, сколько для продолжения рода. Значит и любовь в главном своем значении есть то, что лежит в основе продолжения человеческого рода.

Любовь-деятельность есть не просто эмоциональное переживание стремления к гармонии, единству, красоте, а само это делание-воспроизводство гармонии, единства, красоты. Именно таковы отношения мужчины и женщины.

Почему мы подчеркиваем различие между любовью-чувством и любовью-деятельностью? Такое разграничение необходимо для уяснения сути любви как одного из важнейших средств, факторов “делания” бессмертия. В качестве чувства любовь есть лишь некоторое психологическое состояние и ее связь с продолжением человеческого рода, т. е. с реальным “деланием” бессмертия кажется проблематичной или весьма отдаленной. В качестве же специальной деятельности она непосредственно “участвует” в “делании” бессмертия.

Далее, следует сказать, что любовь включает в себя не только чувства, не только половое поведение. Как деятельность она охватывает собой и половое общение мужчины и женщины, и вообще их отношения, и их отношения к родителям, детям, к другим, к окружающему миру. Иначе говоря, любовь мужчины и женщины не ограничивается рамками их полового общения, а как бы расходится кругами, охватывая другие их отношения, отношения к родителям, детям, родным, близким и т. д. Прекрасно сказал в свое время В.Г. Белинский: “Любовь — поэзия и солнце жизни“. Да, любовь — солнце жизни. Ее лучи расходятся во все стороны жизни, освещают все, даже самые отдаленные уголки человеческой жизни. И это касается прежде всего отношений с родителями и детьми. Любовь к родителям подготавливает половую любовь, а любовь к детям завершает, венчает ее.

Любовь как великий фактор продолжения человеческого рода реализуется в полном смысле лишь в этом триединстве: как любовь к родителям, как любовная связь и как любовь к детям. Конечно, любовь к родителям и любовь к детям не носят характера специальной деятельности. Тем не менее, это не просто чувства симпатии, приязни, противоположные ненависти. Вместе с любовной связью они находятся на одной линии продолжения рода, являются выражениями могучего инстинкта продолжения рода. Вспомним, что по этому поводу писал Платон: животные “пребывают в любовной горячке сначала во время спаривания, а потом — когда кормят детенышей, ради которых они готовы и бороться с самыми сильными, как бы ни были слабы сами, и умереть, и голодать, только чтобы их выкормить, и вообще сносить все, что угодно”. Это, конечно, верно и по отношению к человеческой любви. Как деторождение, так и воспитание детей невозможны без любви. Полноценный человек может родиться и вырасти только в условиях любви, в ее лучах.

Говоря о любви как факторе продолжения рода, нужно иметь в виду, что в человеческом обществе она имеет и другое значение — просто как фактор общения, как связь, скрепляющая-цементирующая отношения мужчины и женщины, как первичная социальная связь. Порой это второе значение любви оказывается единственным (для мужчин и женщин, не имеющих детей).

В обоих своих значениях любовь раздвигает рамки конечной жизни человека. Как фактор продолжения рода она раздвигает рамки отдельной человеческой жизни во временном аспекте, означает выход за пределы конечного существования во временном смысле. А как фактор общения (как чисто любовная связь) она раздвигает рамки отдельной человеческой жизни в пространственном аспекте, означает выход за пределы ограниченного пространственного существования. В самом деле, вступая в половой контакт, человек в буквальном смысле выходит за пределы самого себя, “вторгается” в чужое пространство. Вообще когда человек любит и любим, то его “эго” переходит в “альтер” и наоборот; он как бы растворяется в другом, отдает себя другому и одновременно обретает в другом самого себя, самоутверждается.

Кроме того, часы любви реально раздвигают временные рамки жизни, если иметь в виду не “выход за пределы”, а глубину, интенсивность настоящего момента. Грибоедовское “счастливые часов не наблюдают” очень точно по смыслу. Для любви времени как бы не существует…

Примечателен тот факт, что во все времена писатели, поэты, художники рассматривали любовь как начало, раздвигающее пределы жизни, преодолевающее смерть.

* * *

Любовь не является единственной формой “делания” бессмертия. Другой формой обессмертивания жизни, как установил еще Платон, является творчество. Между любовью и творчеством существует тесная связь. Более того, они опосредуют друг друга. Можно сказать так: любовь — это творчество живого, животворчество, а творчество — это любовь к истине, добру, красоте. Любовь и творчество делают одно, общее дело, но только разными путями. Они взаимно дополняют друг друга. Любовь без творчества ведет к застою жизни, к вечному повторению одного и того же. Творчество без любви бессмысленно и просто невозможно.

Любовь мужчины и женщины питает и поддерживает любовь к истине, добру, красоте. На этот счет имеется масса свидетельств.

Бывает, конечно, когда любовь и творчество мешают друг другу. Но это не правило, а исключение из правила и вызвано чаще всего привходящими обстоятельствами, ненормальными условиями любви и/или творчества.

Творческое (социальное) бессмертие

Творчество является специфически человеческой формой “делания” бессмертия. Когда говорят о социальном бессмертии, то чаще всего имеют в виду творческую деятельность и ее плоды, которые обессмертивают человека.

Творчество незримыми нитями соединяет человека с другими людьми, обществом, раздвигает границы его отдельной жизни до масштабов жизни общества. Поэтому и говорят, что реальное бессмертие человека неразрывно связано с его жизнью в обществе, с тем, насколько его жизнь переходит или сливается с жизнью общества в целом.

Связь человека с обществом — залог его бессмертия. Но это не просто связь, не просто жизнь в обществе, совместно с другими людьми. Она выражается вделах человека и, прежде всего, в его творческой деятельности. Именно творческая деятельность выражает свободную человечную связь человека с обществом. Подневольный нетворческий труд не обессмертивает человека, а напротив, укорачивает его жизнь, убивает при жизни, отчуждая от него его человеческую сущность.

С тех пор, как люди осознали важную роль творчества в своем человеческом бытии, они говорили и писали о творчестве как реальном “делании” бессмертия. Пушкинское “нет, весь я не умру — душа в заветной лире мой прах переживет и тленья убежит” стало для многих бесспорным выражением реального человеческого бессмертия. Никакая религия и никакая мистика здесь не требуется. Будь творческим человеком и ты будешь бессмертен. Эту мысль в разных вариантах высказывали много раз.

Бессмертие бессмертию рознь. Бессмертие гения — одно. Бессмертие таланта — другое. Бессмертие просто способного в чем-то человека — третье. Человек стремится не просто к бессмертию, а к большему бессмертию. Это подобно тому, как человек стремится не просто к знанию, а к большему знанию. Именно творчество в многообразных его формах (познание, изобретение, искусство) открывает перед человеком безграничные перспективы “делания” все большего бессмертия, все большего освоения-завоевания времени и пространства.

5.3. Потенциальное бессмертие

До сих пор разговор шел о реальном бессмертии в плане различных форм деятельности (любви и творчества). Теперь “развернемся” на 90° и рассмотрим проблему “делания” бессмертия в плане разграничения самой деятельности и ее плодов. Реальное бессмертие в таком случае выступает в двух формах: какактуальное и потенциальное.

Хотя источник бессмертия один — деятельность человека в широком смысле, — само оно (бессмертие) расщепляется как бы на два вида соответственно тому, как деятельность “раздваивается” на процесс деятельности и плоды деятельности. Последние, хотя и являются результатами, следствиями процесса деятельности, живут затем своей самостоятельной жизнью, независимо от породившего их субъекта деятельности. Такова диалектика деятельности и она-то служит основой разграничения двух форм бессмертия — актуального и потенциального.

Люди прежде всего заметили, осознали вторую форму — потенциальное бессмертие. И до сих пор больше всего сказано и написано о потенциальномбессмертии (как в превращенной форме — в виде религиозных-мистических сказок о потусторонней, загробной жизни, — так и в реалистической форме — в виде представлений о посмертной славе, памяти потомков, об оставленных следах. Еще две с половиной тысячи лет назад Гераклит утверждал: “Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу — бренным вещам, а большинство набивает свое брюхо, подобно скоту”. Сказано несколько грубо, резко, но верно по существу. Действительно, лучшие люди сознательно стремились через свои дела к жизни в веках. Люди не просто поняли, осознали возможность потенциального бессмертия, но и сделали его объектом своих сознательных устремлений. Поэты, как никто другой склонные раскрывать свой внутренний мир, интимные мысли и переживания, прямо пишут о своем желании обрести такого рода бессмертие. Вспомним крылатое выражение Exegi monumentum. Этим выражением начинается одна из од древнеримского поэта Горация. В ней высказывается надежда, что весь он не умрет, что лучшая его часть — поэтические творения “меди /бронзы/ нетленнее” — избежит смерти. На русском языке известны две вариации горациевского Exegi monumentum. Это стихотворения Державина и Пушкина. Они интересны не только талантливой передачей основных тем оды Горация, но и самим фактом своего существования, тем, что поэты вновь и вновь усматривают смысл своего творчества, своей жизни в “делании” бессмертия.

Говоря о потенциальном бессмертии как объекте сознательных устремлений человека нельзя не упомянуть о двух крайностях в подходе, отношении к бессмертию. Одна крайность — это когда стремятся обессмертить свое имя любой ценой, идут на какие угодно ухищрения и даже преступления, чтобы прославиться. Известный в истории пример: сожжение Геростратом в 356 г. до н. э. великолепного храма Артемиды Эфесской — одного из семи чудес света. Герострат сжег его с единственной целью — прославиться. Отсюда выражение — геростратова слава. В сущности, геростратовой славой обладают такие деятели как Гитлер. Стремление к славе ради самой славы — распространенный порок среди людей. В основе этого стремления лежит гипертрофированное представление о ценности, важности, значимости потенциального бессмертия.

Другая крайность — игнорирование возможности потенциального бессмертия или, попросту говоря, наплевательское отношение к тому, что будет после смерти. Наиболее ярко это отношение выражено в известном высказывании Людовика XV — “После нас — хоть потоп”. В самом деле, некоторых не прельщает перспектива жизни после смерти. Стремление к бессмертию им кажется проявлением пустого тщеславия или даже выражением мистического умонастроения. Эти люди упускают из вида, что потенциальное бессмертие — не просто жизнь после смерти. Правильнее понимать его в более широком смысле — какэстафету жизни. Нам дали жизнь, нас воспитали, образовали, мы пользуемся плодами культурной деятельности предшествующих поколений. Поэтому и мы должны дать жизнь другим, внести свою лепту в сокровищницу человеческой культуры. На нас жизнь не замыкается; она лишь звено в цепи жизни человечества.

В эстафете родовой жизни человек должен стремиться к тому, чтобы факел его жизни не угас прежде, чем он передаст огонь другим людям, другим поколениям.

Жизнь — самоподдерживающийся процесс и, как видим, не только в смысле самосохранения, но и в смысле продолжения рода, сохранения и развития-прогресса культуры. “Жизнь истинная, — писал Л.Н. Толстой, — есть только та, которая продолжает прошедшую, содействует благу жизни современной и благу жизни будущей”. Как просто и вместе с тем сильно сказано!

Потенциальное бессмертие одинаково “смотрит” в будущее и прошлое. В будущее — с точки зрения того, что оставляет после себя человек. Это проблема следа. В прошлое — с точки зрения того, как продолжается жизнь и дело других в нем самом. Это проблема продолжения рода, освоения культуры, “вживления” в культуру подрастающего человечества.

В первом случае потенциальное бессмертие — дело самого субъекта бессмертия. Во втором случае оно переживается и осваивается теми, кто принял от ушедших, уходящих людей-поколений эстафету жизни.

Человек, стремящийся к бессмертию, должен рассматривать себя не просто в плане жизни для будущего, для других, следующих поколений, а как звено в цепи бессмертия, т. е. и в том смысле, что в нем самом продолжается жизнь предыдущих поколений. Чтобы иметь право на свое собственное бессмертие, человек должен пережить в себе бессмертие других, живших до него людей. Если этого нет, то можно сказать заранее, что он обречен на бесплодие и забвение.

Как жизнь предков продолжается в жизни потомков, так и жизнь гениев прошлого продолжается в нас самих, в жизни сегодняшних гениев. Ньютон как-то сказал, обращаясь к Гуку: “То, что сделал Декарт, было шагом вперед. Вы прибавили к этому новые возможности… Если я видел дальше, то потому, что стоял на плечах гигантов”. Видите, как считает Ньютон: он стал гигантом мысли потому, что стоял на плечах гигантов. Какое удачное выражение! Ясно, что стоять на плечах гигантов — не такая уж простая задача. Нужно ведь на них “вскарабкаться”, соответствовать, быть конгениальным. В другую эпоху и в другой связи Р. Шуман сказал, что понять гения может только гений. И в самом деле, если ты понял, осмыслил, пережил труд и творчество другого, то заслужил этим право нести факел бессмертия. Да дело не только в том, что ты “заслужил”, а в том, что ты загорелся и волей-неволей несешь в себе эстафетный факел.

Выше приводились разные примеры потенциального бессмертия. Они указывают на то, что потенциальное бессмертие многообразно по своему содержанию, выражается в различных видах и формах. Здесь впору говорить об упорядочивании, классификации видов и форм этого феномена жизни.

Мы видим, по крайней мере, два параметра потенциального бессмертия: полноту и глубину (степень).

Полнота потенциального бессмертия — это бессмертие, обусловленное полнотой жизни, наличием в ней основных моментов: любви, приносящей детей, и творчества. Если одного из этих моментов нет, то и жизнь представляется неполной и даже ущербной. В таком случае и потенциальное бессмертие не обладает нужной полнотой.

Глубина (степень) потенциального бессмертия — это то, как далеко вглубь прошедшего проникает взор человека и как долго сохраняется оставленный им след.

Наверное, самое короткое бессмертие — это бессмертие любви, продолжение жизни в детях. Ведь оно ограничено рамками жизни детей после смерти родителей. Внуки лишь отчасти продолжают жизнь дедов, а потомки, родившиеся после смерти предков, имеют с ними еще более отдаленную связь. Однако и это короткое потенциальное бессмертие имеет различную глубину, определяется тем, как к нему относится человек. Если он не только дал жизнь детям, но и воспитал их так, что они в свою очередь продолжают родовую жизнь, воспитывают своих детей в том же духе, то его потенциальное бессмертие глубже, значимее того продолжения жизни в детях, которое не идет дальше детопроизводства. Человек должен быть по-своему дальновиден в любви и в семейной жизни вообще. Ему нужно думать не просто о детях, а о том, чтобы заложить в них уважение к предкам и сознательное стремление к дальнейшему продолжению рода. Ведь не секрет, что родители часто не думают об этой стороне воспитания детей. Они либо стремятся воспитать просто хороших людей (а это утопия: просто хороших людей не бывает), либо думают лишь о профессиональной или творческой судьбе детей. Дети же, помимо всего прочего, должны продолжить род. Воспитание их в духе уважения к детопроизводству, животворчеству — отнюдь не простая задача. Жизнь мстит тем, кто об этом забывает. Сколько уже родов, генеалогий кануло в лету из-за пренебрежительного отношения к животворчеству! Вырождение, вымирание грозит тем человеческим сообществам, которые легкомысленно относятся к ценностям продолжения рода.

Бессмертие дела, творчества тоже может иметь различную глубину. Об этом я говорил выше, в предыдущем разделе. Бессмертие творчества может быть не только долговечнее продолжения жизни в детях, но и, как сказал поэт, “бронзы литой прочней”. Все зависит от человека. Совершенно ясно, например, что бессмертие гения неизмеримо обширнее, долговечнее бессмертия таланта.

Конечно, не каждый может стать гением. Но стремиться в творчестве ко все более значительным достижениям — долг каждого творческого человека. В нравственном смысле все более значительные достижения суть не что иное как все более значительные услуги человечеству. Да и сам человек получает наибольшее удовлетворение от наиболее высоких результатов своей деятельности. Человек должен заботиться о благе и счастье не только в рамках своего личного “я”, а в масштабе всего общества. Только тогда он будет истинно счастлив, а имя и дело его переживут века.

5.4. Актуальное бессмертие (жить настоящим, в настоящем)

Имеется множество свидетельств философов, ученых, деятелей культуры о том, что любовь и творчество раздвигают пределы жизни в глубину, открывают в ней самую настоящую бездну — то, что я называю актуальным бессмертием.

Между тем феномен актуального бессмертия до сих пор мало изучен и осмыслен. Если о потенциальном бессмертии говорили и писали многие и много, то о существовании актуального бессмертия догадывались лишь некоторые. В чем тут дело? Здесь можно указать три причины.

Во-первых, как уже говорилось выше, люди заметили, осознали прежде всего потенциальное бессмертие. Это связано с тем, что человек больше внимания обращает на конечные результаты, плоды деятельности, а по поводу самой деятельности, того, как она протекает, он не размышляет, а если и размышляет, то во вторую очередь. Потенциальное бессмертие, воплощенное в оставленных следах, кажется более зримым, реальным, чем актуальное бессмертие, переживаемое в процессе самой деятельности.

Во-вторых, религиозная концепция бессмертия ориентировала сознание людей лишь в направлении потусторонней, посмертной, загробной жизни, т. е. того, что можно назвать иллюзорным потенциальным бессмертием. Земную жизнь религия обычно рассматривала как нечто весьма зыбкое, быстропреходящее, временное, лишь в аспекте ее конечности, (малости, ничтожности).

В-третьих, невыясненность проблем актуальной бесконечности в математике и споры математиков по поводу существования/несуществования актуальной бесконечности отрицательно сказывались на разработке проблем актуального бессмертия.

Понимание бессмертия только как потенциального ущербно. Ведь что получается? Моя смертная жизнь здесь, в настоящем, а моя бессмертная жизнь — там, в будущем, после моей смерти. Это разделение настоящей жизни и посмертного бессмертия мало чем отличается от христианского разделения земной жизни и бессмертной жизни души за гробом. Д. Дидро, имея в виду именно такое понимание бессмертия, писал: “потомство для философов — это потусторонний мир для верующего”. В журнале “Крокодил” по поводу такого понимания бессмертия горькая шутка: “бессмертие плохо тем, что оно приходит посмертно”. Человеку мало бессмертия потом. Ему подавай его сейчас, в этой жизни или вообще не говори о нем, молчи.

* * *

Актуальное бессмертие есть не что иное, как опосредствование конечного бесконечным, преходящего вечным. Оно может быть большим или меньшим в зависимости от глубины опосредствования. А она зависит от человека. В.Г. Белинский об этом хорошо сказал: “Жить — значит чувствовать и мыслить, страдать и блаженствовать; всякая другая жизнь — смерть. И чем больше содержания объемлет собою наше чувство и мысль, чем сильнее и глубже наша способность страдать и блаженствовать, тем мы больше живем: мгновение такой жизни существеннее ста лет, проведенных в апатической дремоте, в мелких действиях и ничтожных целях”.

Время имеет для человека разную ценность, разную степень глубины. Чем больше человек делает и чем более важные события в его жизни происходят, темострее, глубже ощущение им каждого мгновения жизни, тем интенсивнее протекает его жизнь. О том, что время есть нечто резиновое, растягивающееся или сжимающееся, люди знали, догадывались давно. Сенека писал: “Жизнь долга, если она полна… Будем измерять ее поступками, а не временем”. Немецкая поговорка гласит: “трудолюбие из одного дня два делает”.

Известен феномен резинового времени. В. Демидов пишет:

“Если восприятие длины отрезка времени действительно зависит от того, сколько “опорных точек” сохранилось в памяти, становится понятным и такой парадокс: старики жалуются, что жизнь промелькнула, как миг, а детям все кажется, что годы тянутся слишком медленно (…)” Для ребенка “каждый прожитый час открывает нечто неизведанное, любопытное. Память отмечает новые факты, — вот и ощущение медленного хода времени. А взрослый человек с устоявшимся бытом и привычками, в его жизни дни похожи друг на друга, а значит, нет информационно ценных обстоятельств, зацепок для воспоминаний, так что время субъективно ускоряет свой бег.

Мера информации — это мера неожиданности сообщения. Его нетривиальность” [37].

Да, именно новизна является тем фактором, благодаря которому интенсифицируется жизнь человека. Она — мера актуального бессмертия. Чем больше новизны в жизни человека, тем больше она длится. Особенно ценна та новизна, которая рождается в актах любви и творчества. Ценна тем, что это не новизна ради новизны. Новизна в любви и творчестве созидательна, ведет к новой новизне, раздвигает границы жизни не только актуально, но и потенциально (порождает как актуальное бессмертие, так и потенциальное).

Нужно жить так, чтобы день ощущался как год, а год как жизнь.

5.5. Активное долголетие

Выше была рассмотрена взаимосвязь смертности и бессмертия в общем плане, безотносительно к конкретным срокам индивидуального существования человека. Здесь, однако, есть еще один вопрос, который обычно упускается философами из вида и лишь в последнее время привлек их внимание. Речь идет о проблеме активного долголетия. Осознав, что конечность бытия есть нечто неизбежное, люди стали думать над тем, а нельзя ли расширить границы своего конечного бытия, нельзя ли продлить молодость, жизнь и т. д. Вспомним гётевское: “Остановись, мгновенье, ты прекрасно!” Это, конечно, мечта. Но почему мечту нельзя спустить на землю, оформить в виде конкретной цели, чтобы хоть в какой-то мере она приближала нас к мечте?! Некоторые размышляют так: если мы смертны, рано или поздно умрем, то зачем нам еще заботиться о продлении жизни, о каких-то лишних годах жизни и вообще, какое крохоборство считать годы, стремиться прожить как можно дольше несмотря на дряхлость, немощь и т. д. Таким людям все равно, сколько жить: сорок или восемьдесят лет. Действительно, есть такой тип людей. Это, как правило, короткожители. Они психологически не настроены на долгую жизнь, на то, чтобы специально заботиться о ее длении. Большинство же людей стремится не просто жить, а жить возможно дольше. И это нормально.

Вообще среди реальных противоречий жизни существует и это: антитеза коротколетия и долголетия. Весьма примечателен спор двух выдающихся писателей — 32-летнего Карела Чапека и 65-летнего Бернарда Шоу. Последний написал философскую драму “Назад к Мафусаилу”, прославлявшую долгожительство. Карел Чапек возразил ему комедией “Средство Макропулоса”. Бернард Шоу дожил до 94-х лет. Карел Чапек — всего до 48-и. Эти писатели своей жизнью продемонстрировали антитезу коротколетия и долголетия.

Проблема долголетия не сводима ни к проблеме продолжения рода, ни к проблеме творческого бессмертия. Не случайно пишущие на тему о смертности и бессмертии, как правило, игнорируют эту проблему и даже выставляют ее в односторонне негативном свете. И на это есть свои причины. В чистом виде стремление к долголетию, к возможно большему длению жизни превращается в пустое стремление прибавить годы к жизни, а не жизнь к годам.

Как есть короткожители, которым все равно сколько жить, так есть и фанаты-долгожители, которые стремление жить возможно дольше превратили в самоцель. Об этой крайности в поведении людей говорят примеры долголетнего прозябания, “дрожания”, такие как описанные в мировой литературе 100-летняя жизнь премудрого пескаря из сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина или такая же долгая жизнь Тимоти Форсайта из “Саги о Форсайтах” Д. Голсуорси.

Антитеза коротколетия и долголетия чаще всего выражается именно в этом противопоставлении качества и количества жизни. Одни готовы пожертвовать или жертвуют количеством жизни во имя ее качества, а другие, напротив, готовы пожертвовать или жертвуют качеством жизни во имя ее количества. Действительно, порой возникают ситуации “или-или”. Во имя высокого качества жизни человек может обречь себя на короткую, подобную молнии, жизнь. Такой человек — герой. Он рискует или вынужден рисковать в исключительных обстоятельствах. Есть целые профессии — военных, спасателей, испытателей и т. п., — в которых количество жизни приносится в жертву ее качеству. С другой стороны, боясь риска, люди жертвуют качеством жизни во имя ее количества. Их жизнь, хоть и долгая, но пресная, скучная.

Стремление к долголетию, если оно не сопровождается стремлением к достойной жизни, бессмысленно. Долголетие ради долголетия — все равно что страсть к накопительству, к деланию денег ради денег. Не существование ради существования, а активное, т. е. богатое чувствами, мыслями, действиями долголетие — вот задача для настоящего человека!

Воистину счастливы те люди, которые умеют соединить качество и количество жизни, для которых не существует ситуации “или-или”: прибавлять жизнь к годам или годы к жизни.

Почему люди стремятся жить как можно дольше и почему надо жить как можно дольше?

Жить нужно как можно дольше, во-первых, потому что человек лишь с годами накапливает опыт, знания, умения и чем больше он живет, тем богаче и продуктивнее его опыт, тем обширнее и глубже его знания и тем совершеннее его умения. Мудрость приходит с годами и чем больше лет, тем мудрее человек.

Во-вторых, нужно жить как можно дольше для того, чтобы решать большие задачи — такие, которые выходят за рамки нескольких лет или нескольких десятков лет жизни, которые требуют выхода за пределы обычного срока жизни. Для творческого человека нет предела дерзанию и его, конечно, стесняют рамки конечной жизни.

В-третьих, нужно жить как можно дольше для того, чтобы живьем передавать свой опыт младшим поколениям, чтобы предки и потомки (прапра-…дедушки и прапра-…внуки) имели возможность живого общения, чтобы была ситуация не смены поколений, а умножения поколений.

* * *

Противоречие смертности и бессмертия находит, так сказать, свое непосредственное разрешение в борьбе за продление жизни, за активное долголетие. Проблема долголетия — особая проблема, имеющая для человека и человечества относительно самостоятельное значение. Она обнаруживает подвижность, условность границ между конечностью и бесконечностью существования. Благодаря ей люди осознали, что конечное и бесконечное не застывшие, неподвижные противоположности, что между ними есть переходы, промежуточные звенья. Стремление к долголетию означает переход (хотя бы маленький, частичный) от конечности к бесконечности существования, от смертности к бессмертию, выход за рамки чисто конечного бытия, движение в сторону бесконечного существования. Это стремление реализуется в разных формах и на разных уровнях.

На уровне отдельного человека решается задача так оздоровить жизнь, т. е. так наладить здоровый образ жизни, чтобы продлить ее до максимального предела видовой продолжительности жизни человека как представителя рода “homo sapiens”. Этот предел по разным оценкам ученых равен 120-150 годам.

На уровне человечества решается научно-практическая задача раздвинуть рамки видовой продолжительности человека, изменить генетическую программу оконечивания индивидуальной жизни в сторону ее максимально возможного продления. Уже сейчас ученые трудятся над разгадкой генетического механизма, ограничивающего видовую продолжительность жизни человека. Безусловно, они разгадают этот механизм и найдут способы воздействия на него в сторону значительного увеличения видовой продолжительности жизни.

Почему люди не мирятся с тем сроком жизни, который им отвела природа? Позволительно ответить вопросом на вопрос: а почему, собственно, люди должны мириться с этим сроком жизни? Разве данное конечное число лет задано природой на все времена? Нет. Первые живые организмы на Земле существовали от деления до деления всего каких-то несколько часов. За три с лишним миллиарда лет становления жизни этот срок жизни отдельного организма возрос с нескольких часов до нескольких десятков лет у высших животных и человека, т. е. примерно в 200 000 раз. Вполне естественно предположить, что природа отнюдь не остановилась на достигнутом сроке жизни и пойдет дальше в пролонгировании жизни. Нет никаких оснований полагать, что 100 лет жизни заказаны человеку на все времена. Если человек — вершина эволюции живой природы на Земле — живет в 200 000 раз больше простейших живых организмов, то значит возможно и такое положение, когда природа в лице человека, становясь дальше, усложняясь и совершенствуясь, выйдет на новые рубежи продолжительности жизни — в 200 000 раз против сегодняшних 100 лет.

Как поправить-укрепить свое здоровье?

Мудрый человек предотвращает болезни, а не лечится от них.

Китайская мудрость

К сорока годам человек или сам себе врач, или глупец.

Девиз натуральной гигиены

Не нужно доказывать, что здоровье человека — чрезвычайно сложная, индивидуально варьирующая, развивающаяся категория, связанная с его сущностью. И в то же время это самая что ни на есть норма. Здоровье — норма, нормальное состояние человеческого организма. Болезнь — отклонение от нормы, патология. Смерть — прекращение, уничтожение нормы.

Среднестатистически здоровье человека на 70-90 процентов зависит от образа жизни и лишь на 30-10 процентов — от других факторов (наследственности, медицины, чистой случайности).

Здоровый образ жизни, как правило, зависит от сознательных усилий системного характера. Человек должен еще в молодости выработать для себя программу гармонического развития и активного долголетия и следовать ей всю жизнь. Береги платье снову, а честь смолоду. То же касается и здоровья.

Что надо делать для того, чтобы жить долго и счастливо?

Мы, люди, — живые существа, часть живой природы. С другой стороны, мы не просто продолжаем живую природу, а создали свой особый, человеческий мир и живем по своим законам, порой наперекор живой природе, вопреки ей. Природа заложила в нас определенный цикл развития — рождение, рост, зрелость, старение, смерть. Мы, конечно, не можем пока изменить этот цикл, устранить из него две стадии — старение и смерть. Но в наших силах отодвинуть наступление старческой немощи и следующей за ней смерти. Раньше ведь как было. Человек большей частью жил как животное и старость принимал как должное. Думал, что старческую немощь не отменить, что если на роду написано с годами стареть, дряхлеть, наживать болезни, тяжелеть, терять силу и т. д., так тому и быть. Иному пожилому человеку говоришь: у Вас лишний вес, — а он в ответ: так положено, это возрастное. Да, действительно, если жить по животному (как задано природой), то при переходе от зрелости к старости сытая жизнь неизбежно приводит к избыточному весу, ожирению. Теперь, однако, многие люди думают по-другому. Они рассуждают примерно так: мы — разумные существа, много уже знаем, понимаем и поэтому должны направлять, корректировать естественный ход жизни, сопротивляться в отдельных случаях заданному природой. Если природа заложила в нас постепенное снижение двигательной активности после репродуктивного периода (20-30 лет), постепенное повышение аппетита сверх меры (вследствие понижения чувствительности к пище), то мы должны воспрепятствовать этому: не ослаблять двигательную активность, поддерживать ее на оптимальном уровне, питаться не в соответствии со своим аппетитом, а с учетом расхода калорий. В самом деле, каждый из нас, из тех, кто живет 35 и больше лет, на себе ощутил почти фатальное снижение двигательной активности и, как следствие этого, уменьшение ловкости, гибкости, потяжеление, появление жировых отложений, учащение и усиление различного рода заболеваний. Каждый невольно замечал за собой, что стал больше лениться, больше стремиться к покою, к пассивному отдыху, быстрее уставать и т. д. и т. п. С понижением двигательной активности люди слабеют, а слабея, быстрее устают. Усталость же приводит к желанию отдохнуть, т. е. к еще большему снижению двигательной активности. Возникает порочный круг: снижение двигательной активности — уставание — отдых — еще большее снижение двигательной активности и так до смерти.

Каждый человек, если он не хочет плыть по течению жизни и быть рабом природы, должен на определенном этапе жизни выработать для себя программу полноценной, активной, долгой жизни. Это действительно должна быть программа, потому что от очень многих “вещей” зависит жизнь человека. Если кто-то думает, что может обеспечить активное долголетие с помощью каких-то пилюль или какой-то диеты или даже каких-то физических упражнений, тот глубоко ошибается. Нужен комплекс мер, действий, жизненных условий. Это не обязательно только специальные меры и действия по обеспечению долголетия, не обязательно какие-то особые жизненные условия. Если жизнь полноценна, то она при прочих нормальных условиях будет долгой и счастливой.

Предлагается такая программа гармонического развития и активного долголетия:

1. Постоянная ориентация на полноценную жизнь, активное долголетие, бодрость духа, оптимизм, жизнерадостность и жизнелюбие.
2. Любимая работа, творческий труд.
3. Любовь, семья, дети.
4. Духовное совершенствование, постоянный контакт с духовной культурой человечества.
5. Физическое совершенствование, регулярная физическая нагрузка, всесторонняя тренировка тела, подвижный образ жизни.
6. Рациональное, полноценное, сбалансированное, экологически чистое питание.
7. Физическое и психологическое закаливание, повышение сопротивляемости организма к различным возмущающим факторам.
8. Контакт с людьми, соблюдение баланса между общением и уединением. Жизнь в соответствии с золотым правилом поведения: “не делай другим того, чего не хотел бы, чтобы делали тебе” и “поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой”.
9. Соблюдение баланса между трудом и отдыхом, между активным и пассивным отдыхом, напряжением и расслаблением.
10. Общение с природой; пребывание по возможности в благоприятной окружающей среде.

Программа учитывает практически все факторы и условия жизни. Тем не менее возможны и другие варианты программы. Люди весьма различны и по своей генетике, и по своему воспитанию, и по условиям жизни. Здесь не может быть шаблона.

Вместо заключения. Конечность и бесконечность существования в перспективе жизни

Имеется такое свидетельство об отношении Л.Н. Толстого к смерти. “Высокочтимый граф Лев Николаевич, — писал И.Н. Янжул, — последние годы имел слабость охотно беседовать о смерти… Я заметил ему как бы для утешения (в начале 90-х г.г., на собрании в Московском университете — Л.Б.), с какой стати он так занят этим вопросом о смерти, когда он за свои великие труды уже бессмертен при жизни и будет таковым же после смерти. На что он мне ответил: “Да я-то не буду ничего чувствовать и сознавать”. В этом свидетельстве зафиксировано мнение творческого человека, который не может примириться с неизбежностью смерти. Борьба за активное долголетие решает только задачу продления жизни до каких-то пределов. Пусть это будут 120, 1000, 200 000 лет, но все же человек рано или поздно оказывается перед ситуацией смерти, когда его тело превращается в труп, т. е. в ничто.

Ни “делание” бессмертия в указанном выше смысле, ни активное долголетие не решают по-настоящему проблемы смертности и/или бессмертия.

Вопрос в том, можно ли вообще устранить смерть из жизни человека? Выше уже говорилось о том, что смерть как эволюционное приобретение жизни возникла на этапе полового размножения многоклеточных организмов. Превращение живого в труп отнюдь не является абсолютной неизбежностью для всякого живого. Смерти нельзя приписывать абсолютное значение оконечивания. Нельзя отождествлять смертность, имеющую частное значение, и конечность, имеющую универсально–всеобщее значение. Да, все реально существующее содержит в себе момент оконечивания — такова диалектика конечности и бесконечности. Но из этого не следует, что живое оконечивает себя только через смерть. Последняя — лишь один из “способов” оконечивания живого. Одноклеточные организмы, делящиеся миллиарды лет, живут конечный срок (от одного деления до другого). А ведь они не знают смерти. Смерть как полное разрушение многоклеточного организма — до первичных органических и неорганических молекул — возникла на определенном этапе становления живой природы. Вполне возможно, что человек со временем найдет другой способ оконечивания своей жизни, не такой разрушительный как смерть (о чем говорилось выше, на стр. 20).

Дальнейшее становление живой природы (уже на стадии человеческого общества) может привести к ликвидации смерти в смысле превращения живого в труп, к замене полного уничтожения преобразованием одного живого в другое наподобие деления одноклеточных организмов, в том смысле, что отдельный человек, прожив определенный срок жизни, как бы переходит в другого человека, сохранив при этом основное содержание своего “я”. Конечность существования остается как момент жизни, но она не будет носить характер смерти в смысле полного уничтожения.

Смерть (как превращение живого в труп) была необходимым моментом на стадии развития многоклеточных организмов и в какой-то мере оправдана на стадии развития человечества до определенного времени. Это связано прежде всего с ограниченностью жизненного пространства и ресурсов.

Действительно, в каждый данный момент и жизненное пространство и ресурсы ограничены. Но кто сказал, что вместе с решением проблемы увеличения продолжительности жизни человечество не решит и проблему увеличения жизненного пространства и ресурсов?! Конечно, если исходить из предположения, что человечество будет жить только на Земле, то нетрудно предвидеть наступление момента, когда в результате размножения и увеличения продолжительности жизни людям станет тесно и ресурсы истощатся. В том-то и дело, что это предположение основывается на прошлом опыте эволюции живого и не учитывает возможности освоения человеком космического пространства. Чаще всего как раз и пытаются доказать естественность, необходимость смерти ссылками на живую природу, в которой гибель организмов и смена поколений обусловлены борьбой за существование и ограниченностью земных ресурсов. Но то, что верно для живой природы, нельзя механически переносить на человеческое общество. Люди, в отличие от животных, находят все новые и новые источники ресурсов и этому процессу нет конца. Наступает время, когда смерть человека перестает быть оправданной с эволюционной точки зрения, как ограничитель увеличения массы живого. С созданием управляемой термоядерной реакции и освоением (обживанием) космического пространства люди практически обеспечат себя безграничными ресурсами и могут увеличивать продолжительность своей жизни и размножаться до каких угодно пределов.

Человечество уже сейчас должно поставить перед собой задачу ликвидации смерти, т. е. замены ее каким-то преобразовательным механизмом, который позволил бы более мягко переводить одно “я” в другое “я” без того, чтобы первое “я” переживало ужас полного уничтожения-распада. Следующее за первым “я” второе “я” должно наследовать не только генетическую программу первого, но и его разум, самосознание, личность. Это наследование должно быть подобно тому, как наше “я” в зрелости или в старости наследует наше же “я”, бывшее в детстве или юности. Ведь не секрет, что мы разные на разных этапах жизненного пути. Мы, конечно, сожалеем, что детство прошло, юность прошла, что мы другие. Но тем не менее горечь об ушедших годах, о том, что мы другие, не сравнима с переживанием того, что нас когда-то не будет, что наше “я” исчезнет.

———————

Да, абсолютное индивидуальное бессмертие невозможно, но возможно и реализуемо бесконечное приближение к идеалу абсолютного бессмертия.

Идея индивидуального бессмертия сродни идее вечного двигателя. В сущности, это идеи-близнецы. Они ложны в своем абсолютном, предельном выражении, но истинны в смысле асимптотического приближения к некоторому пределу. Это можно видеть на примере идеи вечного двигателя. Эта идея основывается на представлении, что энергию можно получить из ничего. Если вместо слова “ничего” поставить выражение “все более энергоемкие источники”, то это представление будет справедливым. В самом деле, история развития энергетики такова, что человечество последовательно решало и продолжает решать задачи получения энергии из все более энергоемких источников. Сначала это были дрова, затем уголь, затем нефть и газ. В настоящее время осваивается ядерная энергия распада. На очереди — овладение термоядерной энергией синтеза, что даст человечеству практически неисчерпаемый источник энергии. Люди почти буквально будут получать энергию из ничего. Это ли не осуществление сказочной мечты о вечном двигателе!

Так и идея индивидуального бессмертия. В качестве религиозной сказки она вздорна, нелепа. А как научно-практическая задача “делания бессмертия” она не то, что вздорна, а необходима и решаема.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии:

1. Жизнь, смерть, бессмертие. М. : ACADEMIA, 1996. — 6 п. л.
2. Практическая философия. М. : МЗ-Пресс, 2001. — 20 п. л.
3. Философия: Учебник. М.: Дашков и К, 2004. — 620 с. (38 п. л.).
4. Жизнь, смерть, бессмертие человека. Исследование в кратком изложении. М.: ACADEMIA, 2003. — 2,2 п. л.
5. Мир глазами философа. (Категориальная картина мира). М.: ACADEMIA, 1997. — 20 п. л.
6. Негатив жизни: антикультура и антифилософия. М.: ACADEMIA, 2002. — 2,1 п. л.
7. Этика: Учебное пособие М.: Дашков и К, 2004. — 178 с. (11 п. л.).
8. Гуманистический манифест. М.: ACADEMIA, 2000. — 0,5 п. л.
9. О любви. М., ACADEMIA, 2000. — 3,5 п. л.
10. Россия и мир на рубеже веков-тысячелетий. Что было и что будет. М. : ACADEMIA, 2000-2001. — 1,5 п. л.
11. Философия для жизни. Пособие по практической философии. М.: МЗ Пресс, 2001. — 3,5 п. л.
12. Об опасности наркотиков и прелестях жизни без них. Заметки философа. М.: ACADEMIA, 2001. — 1,7 п. л.
13. Мысли о религии. М.: ACADEMIA, 2001. — 1,5 п. л.
14. Золотое правило поведения. М.: ACADEMIA, 1996; 1999. — 1,2 п. л.
15. Человек среди людей (как вести себя в обществе?). М.: ACADEMIA, 2002. — 3,5 п. л.
16. Ошибки и перекосы категориального мышления. М.: МЗ-Пресс, 2002. — 8,5 п. л.
17. Задачи и упражнения по философии. Пища для размышлений. — Учебное пособие. М.: ACADEMIA, 2002. — 0,5 п. л.

Статьи и тезисы:

1. Статья “Жизнь, смерть, бессмертие человека” — Труды членов Российского философского общества, вып. 4-й, М., 2003. — 1,7 п. л.
2. Статья “Реалистическая теория бессмертия человека”” — Вестник Российского философского общества, 2003, № 1. — 0,4 п. л.
3. Статья “Критика утверждений о положительной ценности смерти” — Труды членов Российского философского общества, вып. 5-й, М., 2003. — 0,2 п. л.
4. Статья “Смерть” — Международный междисциплинарный энциклопедический словарь “Глобалистика”. М., 2003. — 0,1 п. л.
5. Статья “Зараза антикультуры” — Вестник Российского философского общества, 2001, № 4 — 0,6 п. л.
6. Арабески. Человек, общество, жизнь. — Проблема человека: мультидисциплинарный подход. Материалы конференции. М., 1998. — 0,3 п. л.
7. Тезисы о гуманизме. — Современный гуманизм: Документы и исследования. // Спец. выпуск ежеквартальника “Здравый смысл. Журнал скептиков, оптимистов и гуманистов”. — М.: Росс. гуман.общ-во, 2000. — 0,5 п. л.
8. Статья “Ф.Ницше — Гитлер философии” — Труды членов Российского философского общества, вып. 2-й, М., 2002. — 0,5 п. л..
9. Тезисы о гуманизме. — Здравый смысл, 2000, № 14. — 0,5 п. л.
10. Гуманизм. — Тринадцатые международные плехановские чтения. Тезисы докладов профессорско-преподавательского состава (18-21 апреля 2000 г.). Ч.1. М.: Изд-во Рос. экон. акад., 2000. — 0,1 п. л.
11. Общий объем печатных работ свыше 110 п. л.

Интернет-публикации:

1. На сайте http://balashov44.narod.ru помещены электронные тексты всех вышеназванных монографий.
2. Кроме того, помещены электронные тексты книг, подготовленных к изданию:
3. Жизнь, смерть, бессмертие, 2-е издание, расширенное — 10 п. л.
4. Философия: Учебник. — 21 п. л.

Общий объем интернет-публикаций свыше 100 п. л.

---

[1] Работа написана в русле и в развитие тех идей, которые изложены в книге: Л.Е.Балашов. Мир глазами философа. (Категориальная картина мира). М., 1997.

[2] В развернутом виде основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях: Жизнь, смерть, бессмертие. М., 1996 (96 с.); Практическая философия. М., 2001. — 37-131 стр.; Негатив жизни: антикультура и антифилософия. М.: ACADEMIA, 2002. Философия: Учебник. М.: Дашков и К. 2004 — 295-354 стр..

[3] Платон. Собр. соч. Т. 2, М., 1993. С. 22-25 (“Федон”, 70с-72d).

[4] Платон. Собр. соч. Т. 2, М., 1993. С. 36 (“Федон”, 80b).

[5] Платон. Собр.соч. в 4-х томах. Т. 2, М., 1993. С. 116-120. (Пир 206а — 209е).

[6] См.: Эстетика Ренессанса. Т. 2, М., 1981. С. 249.

[7] Толстой Л.Н. Полн.собр.соч. Т. 23.

[8] См.: Бунин И.А. Освобождение Толстого.

[9] См.: А.Шопенгауэр. Мир как воля и представление. Т. 2, XLI. Смерть и её отношение к неразрушимости нашей сущности в себе (эта глава связана с § 64 первого тома). Главу он начинает так: “Смерть — поистине гений-вдохновитель, или мусагет философии; оттого Сократ и определял последнюю как θανάτου μελέτη (подготовку к смерти (греч.)). Едва ли даже люди стали бы философствовать, если бы не было смерти. Поэтому будет вполне естественно, если специальное рассмотрение этого вопроса мы поставим во главу последней, самой серьёзной и самой важной из наших книг.”

[10] В указанной статье смерть определяется натуралистически, как “естественный конец всякого живого существа”. А вот как интерпретирует автор статьи отношение марксистской философии к смерти: “В марксистской философии конечность индивида рассматривается как диалектический момент существования человечества, восходящего в своем поступательном развитии к более совершенным общественным формам выявления “сущностных сил человека”. “Смерть,— писал К. Маркс — кажется жестокой победой рода над определенным индивидом и как будто противоречит их единству; но определенный индивид есть лишь некое определенное родовое существо и как таковое смертен” (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 119). Для марксистской философии трагизм С. снимается именно тем, что индивид как носитель всеобщего остается жить в роде”. — Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 618).

[11] Впервые книга была выпущена в США в 1934 г., где переиздавалась несколько раз; на русском языке издавалась в 1961 и 1984 годах.

[12] Радищев А.Н. Избранные философские и общественно-политические произведения. М., 1952. С. 329.

[13] Там же. С. 363.

[14] Там же. С. 369-370.

[15] См.: Академик Иван Тимофеевич Фролов: Очерки. Воспоминания. Избранные статьи. — М.: Наука, 2001. С. 422.

[16] См.: Трубников Н.Н. О смысле жизни и смерти. М, 1996.

[17] Сведения о жизни А.В.Демичева взяты из энцикл. словаря: Алексеев П.В. Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. М., 2002. С. 282.

[18] Цит. по: Вишев И.В. На пути к практическому бессмертию. М., 2002. С. 75.

[19] Пугачев О.С. Этический контекст проблемы бессмертия в русской религиозной философии (конец ХIX — начало ХХ вв). Пермь,1998.

[20] См.: Вишев И.В. На пути к практическому бессмертию. М., 2002; Вишев И.В. Проблема личного бессмертия. Новосибирск, 1990 и др.

[21] Вишев И.В. На пути к практическому бессмертию. М., 2002. С. 155.

[22] “Смысл” очень близок по своему значению понятию мысли; “смысл” и “мысль” буквально сливаются в словах “осмысление”, “осмыслить”.

[23] Оба значения выражения “смысл жизни” вытекают из значения слова “смысл”. В Словаре русского языка С.И. Ожегова (1991 г.) это слово толкуется так: “Смысл, 1. Содержание, значение чего-н., постигаемое разумом”

[24] Творения Тертуллиана, христианского писателя, в конце второго и в начале третьего века. Часть первая. СПб., 1847.

[25] См.: Бунин И.А. Освобождение Толстого.

[26] Кольман Э. Кибернетические аспекты космологии в свете философии. — Вопросы философии, 1969, № 7. С. 101.

[27] См.: Конечное и бесконечное. Киев, 1983. С. 18-19.

[28] Богомолов А.С. Диалектический логос: Становление античной диалектики. М., 1982. С. 85.

[29] См. там же.

[30] См.: Маковельский А.О. Досократики. Ч. 3, Казань, 1916. С. 36.

[31] История античной диалектики. М., 1972. С. 100.

[32] Аристотель. Соч. в 4-х т.т. Т. 3, М.,1981. С. 121 (“Физика” 208а 1).

[33] Аристотель. Соч. в 4-х т.т. Т. 3, М.,1981. С. 110 (“Физика203а 21). С. 110-111 (“Физика”, 203b 7-15). С. 114 (“Физика”, 204b 24-30). С. 115 (“Физика”, 205b 2-5). С. 115 (“Физика”, 205b 2-5). С. 115 (“Физика”, 205b 2-5). С. 115 (“Физика”, 205b 2-5). С. 120 (“Физика”, 2О7а 15-21). С. 119 (“Физика”, 206b 31-207а 1-4).

[34] Аристотель. Соч. Т. 1, М., 1976. С. 312 (Метафизика, 1073а 30-34). С. 309; (Метафизика, 1072а 22-23). С. 312; (Метафизика, 1073b 7-8). С. 312; (Метафизика, 1073b 7-8). Соч. Т. 3, М., 1981. С. 204. (Физика, 241b 18-20) С. 248 (Физика, 261b 26-27). С. 248 (Физика, 261b 26-27). С. 255 (Физика, 264b 26-28). С. 256 (Физика, 265а 11-12). С. 256 (Физика, 265а 23-28).

[35] Гегель. Наука логики. Т. 1, М., 1970. С. 215.

[36] См.: Завельский Ф.С. Время и его измерение. М., 1977. С. 143.

[37] Демидов В. Время, хранимое как драгоценность. М., 1977. С. 17.