Смотреть на видео оптимизм и пессимизм в философии
Сейчас, больше всего, меня беспокоит не ослабление веры в разум среди интеллигенции и политических мыслителей англоязычного мира, а утрата всепоглощающего ощущения того, что мир пребывает в постоянном движении. На первый взгляд, это выглядит парадоксально, ибо, пожалуй, никогда не было слышно столько поверхностных разговоров о происходящих вокруг нас изменениях.
Примечательно, однако, что изменения больше не считают достижениями, возможностями или прогрессом – их боятся. Когда наши политические и экономические мудрецы дают советы, им нечего предложить нам, кроме предостережений не доверять радикальным и далеко идущим идеям, остерегаться всего отдающего революцией и идти вперед, если уж это нужно, максимально медленно и осторожно.
В эпоху, когда мир меняет свое лицо быстрее и радикальнее, чем в какое-либо другое время в последние 400 лет, это представляется мне поразительной слепотой, дающей основание опасаться того, что остановится не движение, охватывающее весь мир, а Великобритания, и, быть может, другие англоговорящие страны могут отстать от общего движения вперед, и оказаться беспомощными и безропотными в ностальгических застойных водах.
Что касается меня, то я остаюсь оптимистом.
И когда сэр Льюис Нэмир предостерегает меня избегать программ и идеалов, а профессор Оакшот говорит мне, что, собственно, мы никуда не движемся, а все дело в том, чтобы не раскачивать лодку, профессор Поппер хочет ездить все на той же милой его сердцу старой модели «форда», подремонтировав ее небольшой «постепенной инженерией», профессор Тревор-Ропер лупит кричащих радикалов по носу, профессор Морисон требует, чтобы историю писали в здравом консервативном духе, я взгляну на мир в смятении, на мир в трудах и отвечу порядком истертыми словами великого ученого: «И все-таки она вертится».